Боль всегда учит лучше, чем тысячи слов

Первый звонок за последнее время. Сердце бешено колотится, а в сознание приходят странные мысли. Толика тревоги, зародившаяся недавно, бьет прямо в сердце, и становится страшно. - Привет. - Привет, – каким-то отстраненным голосом говорит собеседник - Мы сегодня увидимся? – голос немного дрогнул, а руки сжимаются в кулаки, надеясь на положительный ответ, ведь это так важно. - Нет, – ответ последовал незамедлительно. Холодный голос лишь делает больнее, а сердце сжимается, будто предчувствует, что к нему подносят что-то острое, ржавое и режущее. - Мм… - слов не хватает… невозможно что-либо вымолвить. Почему-то очень больно. Невыносимо больно. - Прости, – слова отдаются эхом в голове, и где-то далеко в сознании закрадывается чувство, что это извинение не только за это. - У.. – внутри все разрывается от рвущихся наружу чувств непонимания и боли. Хочется вернуть ту любовь, которая была. А сейчас такое ощущение, что Гуку все равно. - Пока, – отрывисто говорит старший, и в трубке слышатся гудки. Гудки противные и разъедающие душу. Будто ее полили кислотой, и теперь ее ничего не спасет. - Я люблю тебя, – слова в пустоту. На сердце вновь что-то давит, отчего по нему проходят многочисленные трещины, начинающие саднить и разрываться от боли. *** - Привет, – очередной звонок. Очередная попытка достучаться до замерзшего сердца, будто снежная королева пролетела и заморозила все чувства, которые были в этом человеке. Оставила лишь безразличие. Болезненное безразличие. - Привет, – вновь холодный голос, без каких-либо эмоций. А ведь раньше не было такого. - Как ты? - хочется вернуть ту любовь, того человека. Нежного и доброго, способного любить и быть любимым. - Ничего, – от этой отрешенности хочется закричать. - Я люблю тебя и скучаю, – чувства вырываются наружу, хочется вернуть их, а они… Они будто утонули. - Ммм, – снова нет ответа, и боль режет сознание на мелкие кусочки. - Когда мы увидимся? – вновь надежда. - Не знаю.. – мысли в голове путаются, завязываясь в тугой узел, который не дает понять сути происходящего. Неужели не будет развязки? Прелюдий? - Почему? – вопрос задан, а страх получить ответ поглощает душу, затягивает ее в черную дыру и ломает на маленькие кусочки. - Много дел, – страх, что это ложь, окутывает все чувства полностью. Мысли вонзаются в душу, и дрожь пробирает до костей. - … - Пока, – вновь гудки. Раздражающие и давящие, доводящие до оцепенения, до подкашивания ног. - Пока, – вновь в пустоту. И снова этот сладкий привкус горечи во рту или горькая сладость реальности, потопленной во лжи. Пустая комната с полотном спокойствия и тусклые масленые краски горечи на полу. Сквозь открытый балкон веет пронизывающим холодом, но уже ничего не чувствуешь. Лишь пустота. *** - Привет, мы можем поговорить? – в голове чувствуется надежда, а сердце бьется в учащенном ритме, будто тахикардия. - Прости, я сейчас занят, давай не сегодня, – очередной отказ и очередное чувство боли окутывает сердце. Что-то давит. Давит так, что те трещины, которые появились, начинают тянуться дальше, охватывая его полностью. - Хорошо, - вновь гудки, заставляющие понимать, насколько ты безразличен. - Люблю, – опять в пустоту. И вот ты уже захлебываешься в себе, погружаешься в пространство, где мир не такой как тут, где все как раньше и где чувства еще живы. Но внезапно, со страхом в глазах и неровным дыханьем, ты хватаешься за кровать с осознанием, что это не так. *** - Мы можем встретиться? – голос отрешенный, но в нем слышится тревога, а осознание того, что что-то приближается, не уходит и лишь больше дает о себе знать. - Оо… Да. Конечно, я так долго этого ждал… - надежда проникает в сердце, но почему-то не греет. - Сегодня в восемь на нашем месте… – вновь гудки. Безысходность событий и хочется умереть. Миллиарды вопросов и ни одного ответа. И кажется, что можно было бы разделить жизнь на доли, но тогда в ней не осталось бы святого. Да и осталось ли что-то сейчас? *** Старый парк с заброшенными аллеями. Место, где они познакомились. Это место было святой обителью обоих. Они видели в нем все, что давало силы жить. Солнце сияет, освещая деревья, а листья срываются со старых веток, падая в бездну темноты и сырости. Но, быть может, все, что было раньше, лишь иллюзии? Ведь столкновение иллюзий не сулит ничего особенного. - Привет, – такая бесполезная улыбка. Счастья в ней не видно, но она принимается как данность. Много вопросов, которые раньше заполняли голову и на которые он не находил ответа, ушли на второй план. Стало неописуемо страшно, а сердце болезненно сжималось. - Привет… - Прости меня, Чанни, – в голосе слышно отчаяние, а в глазах видна боль. Боль, которую он может причинить. - За что? – страшно услышать ответ, но это неотвратимо. Безысходность и пустота окутывают сознание. Ушедший след улыбки режет будто ножом по сердцу. Становится страшно дышать. Понимание того, что усилия вернуть чувства были тщетны, медленно распространяется по телу. Боль, разливаясь ядом по венам, бьет в сердце, а то, что когда-то давило на него, еще сильнее сжимает его в надежде раздавить, истоптать, искромсать, разломать и стереть в порошок. - Я больше не люблю, – слова бьют по нервам, раскалывают душу, сердце поддается напору, и боль разламывает его на куски. Воля сломлена. Языки огня распространяются повсюду, поглощая смысл слов. Становится трудно дышать. Это глухой удар, концентрация пустоты. Это безмолвный мир, где рушатся мечты. Теперь хочется умереть. Уснуть. Спрятаться. Но где же кладбище? А может, хочется уснуть? Уснуть или умереть? Ведь сон – это маленькая смерть. Раствориться без остатка во сне. Долго и мучительно. И не стоит просыпаться и жить. - Ммм, – Ким не может терпеть этой поедающей боли и, разворачиваясь, надеется уйти… Уйти подальше от всего этого и никогда не возвращаться. - Подожди… - Банг не может и сдвинуться с места. Страх того, что он причинил столько боли тому, кого когда-то любил, не дает нормально существовать. Но теперь уже поздно что-то менять, возвращать. Страх за младшего окутал кромешной темнотой, вонзился в сознание, накрыв безмолвной тишиной, исполнил заветное желание. И нет пути назад. - Я отпускаю тебя… - Чан уходит, не в силах терпеть эту боль. Она рвет все на части, живое, мертвое, все что есть и было когда-то. Такой ненужный светлый мир, но теперь не страшно его терять. Хочется бежать. Бежать прочь от нестерпимой муки. Он лишь надеется, что боль в скором времени сойдет на нет под слезами уходящей осени.