***
Слушая занудную речь учителя, чертящего непонятные ему схемы, Сак неуверенно мял в руках кусок бумажки, сложенный вдвое. Он еще раз перечитал написанное, а потом быстро протянул руку и бросил послание на соседнюю парту. Искоса поглядывая на соседа, парень следил за его реакцией на пару коротких фраз: «На перемене надо поговорить. Пожалуйста.» К его удивлению, в него прилетело тем же самым клочком бумаги. Развернув ее, Совачевски прочел «С тобой? Ладно, только быстро» и довольно ухмыльнулся. Заметив, что на него в упор смотрит Джонатан, он лишь приветливо махнул ему рукой, а после показал на часы, мол, скоро звонок. Оставшееся время от урока они сидели в полной тишине, словно не замечая друг друга. Наконец, раздался оглушительный звон, и все мгновенно ринулись к выходу. Сак же неторопливо сгреб все с парты в стопку, и поднялся, направляясь за Джонатаном, который тоже никуда не спешил. Они остановились за порогом, и он кивнул на одно из ближайших окон, приглашая присесть на подоконник. Глядя, как Джо последовал его примеру и плюхнулся на подоконник, внимательно разглядывая вид за окном, Совачевски тихо вздохнул. Что ж, сейчас ему придется высказаться - сказать хоть одну из роящихся в его голове мыслей. Он чувствовал себя маленькой девочкой, которая млеет по самому крутому парню в школе, боясь признаться в этом. Обычно таких девочек подстрекают их подруги, только вот у него нет друзей. Никто еще не осмелился смеяться над юным убийцей... - Кхм, - вывел его из раздумий голос сидящего рядом парня. Сак перевел взгляд от окна и посмотрел в глаза Джонатану. Тот уже стянул наушники, и теперь внимательно разглядывал лицо одноклассника. - Так что ты хотел мне сказать? И не тяни, я хочу жрать. Училка двойку поставит, если буду есть на уроке, - резко добавил он, на мгновение взглянув на Сака с открытым презрением, и того обдало холодом. - Джонатан, я... Я хочу... Даже не знаю... - Он потупился, а после смущенно улыбнулся и решительно посмотрел ему в глаза, глядя на него снизу вверх: - Я люблю тебя, Джонатан. Прости. Тот открыл рот, что бы что-то сказать, но слова застряли в горле. Он был ошеломлен, но нашел в себе силы выдавить: - Ты? Как такой псих, как ты, может знать, что такое любовь? Сак горько усмехнулся. - Значит все-таки псих, да? Ну, я этого ожидал... Знаешь, я читал несколько хороших романов. Но, честно, так до конца и не понял, что это такое. Кого мы любим - тело, мозг, душу, человека? Что будет с любовью, когда человек изменится... или умрет? Никогда этого не понимал, правда. Но сейчас это для меня не важно - я просто ощущаю, что люблю тебя. - А тебя не смущает, что я парень?! - возмутился Джонатан, и тихо пробубнил: - Вокруг меня одни психи и геи, как я вообще держусь? И вообще, в философы ему надо, а еще лучше - правительство. - Вот здесь, - Совачевски постучал пальцем по виску, - это не колышет. Я не в силах это изменить. - Он страдальчески потянул себя за прядь волос и, сделав голос более жизнерадостным, предложил: - А давай сходим вечером куда-нибудь? Заодно на звезды посмотрим. Я их обожаю! Что бы хотя-бы дружбу подкрепить. - Извини, за красивые глазки не продаюсь, - отрезал Комбс, вставая с подоконника. Сак закатил глаза и хмыкнул. - А зря. Знаешь, сколько глаза на черном рынке стоят? Правда, за то же сердце дороже дадут. За сердце не продаешься? Собравшийся уходить Джо вздрогнул и обернулся. - В центральном парке, в девять? Сойдет? - Тот утвердительно кивнул, и он удалился.***
Сак опаздывал. Ему понадобилось много времени, что бы найти затерявшиеся в корзине чистого белья длинную фиолетовую футболку и легкие шорты до колен, в которых он собирался пойти. Прикинув, он добавил к этому наряду безрукавку, гольфы и шарф. Примерно полчаса он потратил на принятие душа, не забыв тщательно вымыть неподдатливые волосы, и еще полчаса сидел над задачами по математике с полотенцем на голове. Мысли разбегались, терялись и ускользали. Поэтому Сак решил заняться домашним заданием после прогулки, на свежую голову. Правда, краем сознания он понимал, что никакой "свежей головы" после таких встреч и близко быть не может, но все равно отложил это дело на потом: сейчас у него еще есть пара не менее важных. Взяв расческу и баллончик с лаком, Сак начал укладывать волосы. Свежевымытые, они легче ложились вперед, спадали со лба аккуратной длинной челкой, но некоторые все равно топорщились. Тогда он собрал их в прядь и приколол тонкой зеленой заколкой в начале челки. Посмотрев в зеркало и оценив свой вид, Сак довольно кивнул себе и проверил время. И опешил - время близилось к девяти, а до парка пешком минут двадцать. Решив испытать удачу, он набрал мелочь на автобус и пару долларов на перекус и, наскоро натянув тряпичные кеды, выбежал со двора и мигом перелетел через дорогу. Как раз тогда, когда он подходил к остановке, остановился нужный ему автобус. Радуясь своей удаче, он запрыгнул в салон и занял место у окна. Сак опаздывал, и он не мог поверить в то, что когда-нибудь будет так долго собираться. Тем более, готовиться к свиданию, которое так не оговаривалось, но им являлось. Малолетний маньяк-романтик.***
- Надо же, явился! - взвился Джонатан, заметив подходящего одноклассника. - Где ты был, я заждался! Думал, ты не придешь. - А по мне не видно? - мило улыбнулся Сак, попытавшись сдобрить парня. На недовольный взгляд он лишь смущенно пожал плечами. - И да, как я мог не прийти? Ты же знаешь, как для меня это важно. Спасибо, что не ушел. - Ты чего без куртки-то на улицу вышел? Холодно же, - отведя взгляд, неожиданно и резко спросил Джо. - Если понадобится, скажи. - Спасибо, мне не холодно, - так же холодно ответил Сак. Они медленно зашагали вдоль аллеи, легкий ветерок тормошил гладко прилизанные волосы, тихо чирикали поздние птички. Запрокинув голову, он с восторгом глядел на загорающиеся звезды. Плетущийся рядом Джонатан тоже поднял глаза к небу и даже заулыбался - так широко и искренне. Но кроме далёких звёзд на ночном небе, его больше ничего не радовало. Поэтому, когда он в порыве чувств схватил парня за руку, то лишь коротко оправдался: - Тебе нужно накинуть кофту, - невозмутимо проговорил он. Из его рта вырвалось облачко пара. - Что, все-таки купился на красивые глазки? - с усмешкой спросил Сак, глядя на сплетенные пальцы. Он позволил Джо разжать их и отпустил его руку, тяжело вздохнув. - Конечно нет! - раздраженно проворчал тот в ответ, расстегивая толстовку и отдавая ее парню. - И сердце тоже не приму, даже не надейся. - Оно сейчас дорого ценится. И да, это все еще смешно, ладно? Просто не всем дано понимать черный юмор. - Он пожал плечами и надел толстовку. Тепло, но из-за капюшона неба не видно. Немного обидно, но в то же время так приятно... - Слушай, здесь еще есть, где купить мороженое? Вот это Джонатану пришлось по душе. Он удовлетворенно посмотрел на Сака и прокомментировал: - Надо же, точно псих! Здесь еще должны работать пара круглосуточных ларьков, можно зайти.***
Сидя на промерзшей лавочке, Сак ел мороженое: он отхватывал кусочки губами, а после ровнял мороженое языком. На Джонатана это не производило никакого впечатления - он спокойно уплетал сэндвич, даже не смотря в сторону одноклассника. Их все еще трудно было назвать друзьями, и это молчание было до жути напряженным. Пока его не прервал истошный собачий лай и вой. Из-за дерева показался мускулистый силуэт, глаза блеснули в свете фонарей, губы угрожающе разомкнулись, показывая острые клыки. И пену, хлещущую изо рта. Спустя миг, показавшийся вечностью, собака ринулась на них, яростно рыча. «Ч-черт, нет! Только не так!» - жалобно успел подумать Сак, когда его рука сама тянулась достать нож из чехла. Судорожно вынув его, он сделал выпад так, что рана на псине растянулась от самого кадыка до середины позвоночника, а потом со всей силы резанул по боку, совсем рядом с ребрами и коленом огрел плавающие ребра. Раздался ужасающий скулеж, и тело повалилось на землю в предсмертных судорогах. - Т-ты... Ты убил боевого пса! Парой, мать их, ударов! - Джонатан, отошедший от шока, вскочил со скамейки и гневно начал размахивать руками. - Ножом, которой все это время был у тебя в кармане! - Она могла тебя разорвать! - возразил парень, убирая нож обратно, даже не удосужившись стереть кровь. На глаза накатывали слезы. Вот так просто убить последнюю надежду на дружбу - причем, практически в прямом смысле - еще надо уметь. - Я-а лишь защитил нас. Пожалуйста... - Конченый маньяк! - Джо отпрянул. Гнев в его взгляде смешался с ужасом. - Как я могу тебе доверять? Ты только что завалил огромного бешеного пса, и говоришь, что просто защищался?! Да что бы так... - тут он запнулся, глядя на лицо Сака, освещаемое скорее луной, чем отдаленными фонарями. Сегодня Луна была ярче Солнца. Блестящие слезы катились по щекам, оставляя за собой мокрые дорожки. Наморщенный нос делал его вид еще более жалким. - П-пожалуйста, Джонатан, - заикаясь, проговорил Сак, - не бросай меня так. - А чего ты хотел? Любви? - как-то страдальчески улыбнулся тот. - Сердце сейчас дорого ценится. Но я тебе его не продам. С этими словами он развернулся и зашагал прочь, в темноту.***
На следующий день Сак не пришел в школу: просто заперся в своей комнате, укрылся одеялом с головой и рыдал до изнеможения, когда слез уже не осталось. Его мать упорно стучала в дверь, уговаривала его выйти, но вспомнив, каким вчера пришел ее сын, оставила его в покое. На нем не было лица, он был бледный и измученный, и едва не упал, поднимаясь по лестнице - мыслями он был далеко отсюда. Сак не понимал, что такое любовь, но уже ее ненавидел. Впервые в жизни ему хотелось умереть самому. Когда он успокоился, было далеко за полдень. Ночь была спокойной, но стоило ему проснуться, его прорвало: огромная проблема, внезапно свалившаяся ему на плечи, терзала его изнутри, словно паразит. И некому его выслушать, помочь хотя бы советом - всем на него глубоко плевать. В лучшем случае, даже его отсутствие на уроках не заметят. Чувствовал, что если встретится с Джонатаном сегодня, не выдержит и что-нибудь натворит, вот и не пошел. Да и больно было видеть, как он не обращает внимание, проходит мимо, словно его нет. Словно его даже не ненавидят. Ненависть - вот что он чувствовал к нему. Хотелось, что бы это все оказалось лишь страшным сном. Но Сак не просыпался. «Да гори же ты ярким пламенем, неугомонное сердце!» - в отчаянье подумал он, когда, успокоившись, снова вспомнил вчерашний день и полный гнева взгляд любимого. Теперь ему было жутко страшно от мысли о встрече с ним - как они оба себя поведут? Или просто притворятся, что ничего не было? Всю жизнь он старался молчать о своем развлечении, и в самый неподходящий момент раскрыл его перед самым важным для него человеком, который начал бояться его. Мало ли, что такой психопат может с ним сделать? Джонатан просто не до конца понял, что Сак действительно любит его, что это были не просто слова. Не понимает, как, но любит. Это и не нужно понимать. Он вышел из комнаты только тогда, когда не смог дальше терпеть адский голод - даже то вчерашнее мороженое он не успел доесть, оно так и осталось валяться на скамейке, растекшееся от тепла. Тихонько приоткрыв дверь, Сак выскользнул в коридор, бесшумно спустился по лестнице и завернул в кухню. Хоть родители и должны быть на работе, он старался быть как можно незаметнее, как, возможно, никогда в жизни. На столе стояла тарелка с панкейками. Ну, и на этом спасибо. Быстро перекусив, он взял стакан с кофе, грея ладони о теплые стенки, и пошел обратно. Надо было придумать, чем отвлечь себя. Внезапно он сжал стакан с такой силой, что едва не пролил напиток. Он снова подумал о всех тех зверюшках, что убил за свою жизнь. Их было немало, но никогда еще их смерть не приносила ему такой боли. Что вообще такое смерть? И как это: был человек, а теперь его нет? Думать об этом не хотелось. Поэтому Сак просто выпил кофе и сел за уроки. На какое-то время он даже смог забыться, полностью погруженный в решение сложного упражнения. Дело шло быстро и самое главное качественно. Наконец, Совачевски захлопнул последнюю тетрадь и откинулся на спинку стула. Завтра выходной. Сак подумывал о том, чтобы помириться с Джо. Только согласится ли он, даст ли шанс? Стоит попробовать. Взяв телефон, он нашел в списке контактов недавно внесенную туда старосту и отправил сообщение: "Привет, можешь скинуть номер Комбса? Спасибо." К удивлению, ответ пришел через пару минут, а приписка заставила его сердце пропустить удар. "P.s. джо рассказал о том, как ты убил того пса. Не уверена, что ему понравится, что я дала тебе его номер. Не упоминай меня. P.s.s. это уже разошлось по всей школе. Правильно сделал, что не пришел сегодня. P.s.s.s. между вами что то было? Он выглядел злым, расстроенным и напуганным вчера" На все это Сак написал лишь "Спасибо." и занес Джонатана в список контактов. Сглотнув, он открыл диалог и напечал "Хеей, как дела? Ты еще можешь меня простить? ;D", долго не решался отправить, но пересилил свои страхи и нажал на кнопку. Джонатан ответил тут же. "Тебя? Ты мешашешь слушать мне музыку Откуда у тебя мой номер?" Кажется, все не так уж и плохо. "Может попробуем еще раз? И да, зачем ты рассказал всем про вчера?" "Меня спросили -я ответил. Это случаем не староста тебе номер дала? Друзей то нет в школе" "Ты думаешь, то, насколько я тебя ненавижу, разрешит мне стать твоим другом? Ошибаешься" Сак проглотил ком в горле. Есть ли смысл дальше пытаться уговорить его? В последний раз. "Хотя бы помириться надо." "Ладно Не люблю иметь врагов _/(••)\_ через час у тебя?" Прикусив губу, Сак быстро ответил и отложил телефон: "Сойдет. Захвати чего нибудь к чаю. Вот адрес..."***
Наконец в дверь позвонили. Сак не смог сдержать своего восторга, когда увидел стоящего за порогом Джонатана, держащего в руках коробку с тортом. - Держи, выбирал на свой вкус, думаю, тебе понравится. Тот молча снял куртку, отдал торт Саку и прошел в ванну, чтобы вымыть руки. В это время его ненавистный одноклассник пошел ставить чайник. Водрузив на стол сахарницу, мед и вазу с конфетами, он заварил чай и позвал Джо. Парень вмиг оказался перед Саком, едва не свалив его с ног, и уселся на мягкий диван у стены. Напротив него сел на стул Совачевски. Он снял крышку с торта, привстал и занес над ним большой кухонный нож. Внезапно руки задрожали, ноги подкосились. Соблазн был слишком велик. Рывок - и острие вонзилось в живот. Громкий крик разрезал тишину, повисшую между ними. В следующую секунду нож прошелся вверх, до самого горла, заставив навсегда застыть страх, отразившийся в глазах Джонатана. Кровь стекала ручьем, насквозь пропитывала футболку. Рывком сорвав, Сак отбросил ее в сторону, открывая доступ к торсу. Он начал наносить мелкие порезы, уродуя нежную кожу. Наконец он поддел край одной раны, самой близкой к ребрам, кончиком ножа и медленно начал стягивать кожу, выковыривать из-под нее мясо, очищая кости. Когда они преградили ему путь, парень просто переломал их рукоятью, пробираясь вглубь. К сердцу Джонатана. И вот показался алый краешек сердца. Осторожно, чтобы не повредить, Сак убрал мясо вокруг него, случайно проткнув легкие. Перерезав все вены и артерии, он обхватил сердце ладонью и вынул его из груди возлюбленного. Совачевски выпрямился в спине и взглянул на лицо Джонатана. Тот сидел, прислонившись спиной к стене. И давно уже не дышал. Только сейчас Сак осознал, что натворил. Только сейчас он осознал, что такое любовь и смерть. Впервые от его рук умирает человек, впервые на его глазах умирает любимый. Боясь упасть, он сел на стол прямо перед Джонатаном, и зарыдал. С истекающим кровью сердцем в одной руке и огромным, окровавленным ножом в другой. Он так мало любил и так много потерял. Сак готов был отдать что угодно, лишь бы этого не произошло, даже свою жизнь. Только теперь она была никчемной, ничего не стоила. Как и его бешено колотящееся сердце, она никому не нужна. Даже если заплатит он сам.