Синдром фиалки

В тот мо­мент всё как буд­то бы за­мер­ло. Вре­мя ос­та­нови­лось, и про­ис­хо­дящее не вос­при­нима­лось, как неч­то ре­аль­ное. Эн­то­ни за­воро­жен­но смот­рел на ху­дого мо­лодо­го юно­шу пе­ред ним, что имел не­обык­но­вен­ные бе­лос­нежные ло­коны во­лос, ко­торые ка­зались не от ми­ра се­го. Раз­ве в та­ком воз­расте бы­ва­ет что-то по­доб­ное? Юно­ша был по­хож на ожив­шую скуль­пту­ру, что ре­шила про­гулять­ся по са­ду. Его ли­цо и вся ко­жа бы­ла та­кой блед­ной, од­на­ко это при­дава­ло ему не­обы­чай­ную кра­соту, ко­торой хо­телось ещё дол­гое вре­мя лю­бовать­ся. Эта глад­кая, неж­ная, слов­но бы фар­фо­ровая, ко­жа бы­ла столь при­тяга­тель­на и изящ­на. Его тон­кие длин­ные паль­цы, что выг­ля­дели та­кими хруп­ки­ми, но в то же вре­мя они бы­ли так кра­сивы. Свет­ло-ро­зовые гу­бы юно­ши по от­тенку бы­ли по­хожи на неж­ные цве­ты виш­ни. На вид они выг­ля­дели та­кими мяг­ки­ми. Вне­зап­но в ка­рих гла­зах Эн­то­ни за­рож­да­ет­ся за­воро­жен­ный блеск. Взгляд вдруг па­да­ет на руч­ку зон­та, что бе­лово­лосый юно­ша дер­жал в сво­ей ру­ке. Был он бе­лос­нежно­го от­тенка, а кон­цы его бы­ли ажур­ны­ми, имев­шие кре­мовый цвет. Ка­жет­ся, что этот зонт за­щищал это не­зем­ное су­щес­тво от сол­нца. На юно­ше бы­ла обыч­ная бе­лая ру­баш­ка, нем­но­го об­тя­гива­ющие чёр­ные шта­ны, что под­чёрки­вали его строй­ные но­ги, а ещё бы­ла на­кид­ка. На ней кра­сова­лись ма­ки, на­сыщен­но­го крас­но­го цве­та. Они в бес­по­рядоч­ном по­ряд­ке рас­по­лага­лись на чёр­ном фо­не, а от них от­хо­дили не­боль­шие зе­лёные лис­ти­ки и стеб­ли, что из­ви­вались по всей на­кид­ке, слов­но же­лали ис­сле­довать её каж­дый уго­лок. Эта часть одеж­ды до­ходи­ла юно­ше лишь до по­яса. — Как ви­дите, юный гос­по­дин лю­бит про­водить здесь вре­мя, — го­лос Виль­со­на пре­рыва­ет вне­зап­но по­вис­шую ти­шину. — А? — Эн­то­ни вдруг воз­вра­ща­ют в ре­аль­ность сло­ва дво­рец­ко­го, и он не сра­зу по­нима­ет, о чём сей­час идёт речь. — Да, — спох­ва­тил­ся он, ки­вая го­ловой. «Стран­но это всё. Мо­жет, это лишь сов­па­дение? Ни­как не пой­му. Уж боль­но он по­хож на юно­шу, что я ви­дел во сне. Что же это? А ещё… Что он толь­ко что сде­лал с цвет­ком? Мне это по­каза­лось или он и прав­да по его ве­лению рас­пустил­ся? Что это с то­бой се­год­ня, Эн­то­ни? Не­уж­то не выс­пался, и та­кое уже ме­рещит­ся?» — мыс­ли ни­как не мог­ли прий­ти в по­рядок. Столь­ко воп­ро­сов сра­зу за­село в го­лове, что ра­зоб­рать­ся во всём этом бы­ло весь­ма слож­но. — А, вас, на­вер­но, это всё уди­вило, — Виль­сон вдруг теп­ло улы­ба­ет­ся, слов­но бы по­нимая, что сей­час ис­пы­тыва­ет ша­тен. — Приз­нать­ся, я то­же по­нача­лу был удив­лён это­му. Но то, что вы сей­час уви­дели, да­леко вам не ме­рещить­ся. Гос­по­дину Джас­ми­ну и прав­да под­властна са­ма при­рода, ес­ли так это мож­но ска­зать. Ско­рее, рас­те­ния. Эти соз­да­ния слу­ша­ют­ся его. — Прос­ти­те, но о чём вы? Как та­кое воз­можно? — Эн­то­ни не­до­уме­ва­юще смот­рит на юно­шу пе­ред ним, ко­торый от­во­дил свой взгляд, при­нима­ясь смот­реть на толь­ко что рас­пустив­ший­ся бу­тон. Его паль­цы ак­ку­рат­но слег­ка при­под­ни­ма­ют цве­ток, гля­дя пря­мо в его сер­дце­вину. — По­верь­те мне, это воз­можно. По­жалуй, вам при­дёт­ся к это­му при­вык­нуть, как и мне приш­лось ког­да-то. Но не вол­нуй­тесь, ес­ли вы за­хоти­те от­ка­зать­ся от ра­боты, то не ви­ните се­бя. Я прек­расно пой­му. Од­на­ко всё же. Выс­лу­шай­те ме­ня нем­но­го, преж­де чем при­нять ре­шение, — про­из­но­сит по­жилой че­ловек. — По­нима­ете, с ран­не­го детс­тва гос­по­дин Джас­мин об­ла­дал по­доб­ным да­ром. Он мог ожив­лять цве­ты или иные рас­те­ния. Бы­ло дос­та­точ­но од­но­го ка­сания, что­бы бу­тон рас­пустил­ся. Вол­шебс­тво ли это? Ник­то не зна­ет. Но ро­дите­ли его что толь­ко не пе­реп­ро­бова­ли, счи­тая это не­кой тём­ной ма­ги­ей. Од­на­ко ни­чего не выш­ло. Бы­ло при­нято ре­шение скрыть маль­чи­ки от пос­то­рон­них глаз, что­бы ник­то не уз­нал об этом. И лад­но бы лишь этот факт. Со вре­менем юно­му гос­по­дину ста­ло ста­новить­ся ху­же. Его те­ло ос­ла­бело, дол­гие про­гул­ки на­чали да­вать­ся ему с тру­дом. Маль­чик час­то ус­та­вал, а тя­жёлые наг­рузки пло­хо ска­зыва­лись на его са­мочувс­твии. По­это­му по боль­шей час­ти он про­водил вре­мя в са­ду, не на­ходя ино­го за­нятия. Дру­зей ведь у не­го не бы­ло. Хо­тя, приз­нать­ся, об­щес­тво рас­те­ний ему нра­вилось го­раз­до боль­ше, не­жели лю­дей. — Гос­по­дин чем-то бо­лен? — сле­ду­ет пос­пешный воп­рос со сто­роны Эн­то­ни. — Как бы ска­зать. Его дар по­родил не­кое прок­лятье, что ска­зыва­ет­ся на его те­ле, — от­ве­ча­ет с пе­чаль­ным вздо­хом Виль­сон. — Прок­лятье? — удив­ля­ет­ся ша­тен, от­че­го его бро­ви сно­ва по­пол­зли на­верх, а ка­рие гла­за пе­рево­дят­ся на по­жило­го дво­рец­ко­го ря­дом с ним. «И вы го­вори­те, что не уве­рены, вол­шебс­тво ли это?» — ду­ма­ет юно­ша, иро­ничес­ки из­да­вая сме­шок про се­бя. — Да, ес­ли бы это бы­ла обыч­ная бо­лезнь, то не бы­ло бы од­но­го до­воль­но стран­но­го сим­пто­ма. — Ка­кого же? — с яв­ной за­ин­те­ресо­ван­ностью спра­шива­ет ша­тен. Од­на­ко от­ве­та он не по­лучил, так как их раз­го­вор был вне­зап­но прер­ван по­дошед­шим к ним бе­лово­лосым юно­шей. Эн­то­ни не сра­зу по­чувс­тво­вал его при­сутс­твие, так как был пог­ру­жён в бе­седу. Од­на­ко вско­ре он за­меча­ет на се­бе взгляд го­лубых глаз, и го­лова са­ма по­вора­чива­ет в сто­рону мо­лодо­го гос­по­дина, что был ни­же его где-то на пол го­ловы. — Мо­жете дать мне свою ру­ку? — вдруг до­носить­ся из уст хо­зя­ина это­го до­ма. Го­лос его был та­ким неж­ным и лас­ко­вым, слов­но бы и прав­да упо­доб­лялся ле­пес­ткам ро­зы, что столь же не­вин­ные и глад­ки на вид. Приз­нать­ся, Эн­то­ни рас­те­рял­ся, од­новре­мен­но оза­дачив­шись, но вы­пол­нил прось­бу, про­тянув юно­ше ру­ку ла­донью вверх. Гос­по­дин Джас­мин кла­дёт в ла­донь Эн­то­ни за­сох­ший цве­ток ко­локоль­чи­ка, в ко­тором уже угас­ла жизнь. Ша­тен яв­но не по­нимал, за­чем это. Он уж бы­ло хо­тел спро­сить об этом, но тут ху­дая ру­ка юно­ши ло­жить­ся свер­ху цвет­ка, ка­са­ясь при этом ла­дони гос­тя. Блед­ная ко­жа бы­ла по­чему-то чуть прох­ладной, но в то же вре­мя ша­тен ощу­ща­ет не­ведан­ную неж­ность этих паль­цев и их глад­кость. По­чему-то хо­чет­ся за­та­ить ды­хание. Юно­ша об­ра­зовал неч­то вро­де не­боль­шо­го ку­пола над цвет­ком, не на­жимая не не­го пол­ностью. За­тем он глу­боко вды­ха­ет воз­дух. Эн­то­ни не­воль­но пе­рево­дит взгляд на гу­бы Джас­ми­на, за­мечая, как они ле­гонь­ко дрог­ну­ли, слов­но ма­лень­кая тра­вин­ка, на ко­торую упа­ла кап­ля ро­сы. Ка­рие гла­за про­бега­ют­ся по тон­кой шее, под­ме­чая всё ту же блед­ность. Мо­лодой юно­ша мед­ленно вы­дыха­ет воз­дух, и тут под ру­кой Эн­то­ни чувс­тву­ет, как что-то за­шеве­лилось, соз­да­вая не­кое ще­кочу­щее чувс­тво.Хо­зя­ин до­ма уби­ра­ет свою ру­ку, и те­перь на ла­дони ша­тена кра­совал­ся рас­крыв­ший­ся цве­ток, слов­но он толь­ко-толь­ко рас­пустил­ся, от­кры­ва­ясь навс­тре­чу сол­нышку. Эн­то­ни в изум­ле­нии смот­рит на фи­оле­товое соз­да­ние при­роды, не в си­лах про­из­нести ни сло­ва. Нас­толь­ко он был по­ражён уви­ден­ным, что не мог и опи­сать. И тут на блед­ном ли­це по­яв­ля­ет­ся весь­ма тёп­лая и не­вин­ная улыб­ка. — Про­шу, не удив­ляй­ся нас­толь­ко силь­но, мне ста­новит­ся не­лов­ко, — до­носить­ся бар­ха­тис­тый го­лос юно­ши. — Как тут не удив­лять­ся? — уве­ря­ет то­го Эн­то­ни, под­ни­мая свои до сих пор удив­лённые гла­за на гос­по­дина Джас­ми­на. — Счи­та­ешь это чем-то стран­ным? — вдруг тон по­нижа­ет­ся, ста­новясь ти­ше, и юно­ша не­воль­но от­во­дит взгляд. В не­бес­ный гла­зах вдруг за­рож­да­ет­ся грусть. — Вов­се нет, — за­яв­ля­ет ша­тен, — это уди­витель­но. Я прос­то по­ражён. Ни ра­зу по­доб­но­го не ви­дел. Я не знаю, как это опи­сать. Это… очень кра­сиво и не­обыч­но, — ки­ва­ет Эн­то­ни, гля­дя на рас­крыв­ший­ся цве­ток на его ла­дони. И тут бе­лос­нежные рес­ни­цы вспор­хну­ли, и гла­за под­ни­ма­ют­ся на ша­тена. — Как те­бя зо­вут? — за­да­ёт воп­рос юно­ша. — Эн­то­ни… Эн­то­ни Ко­линс, —про­из­но­сит ша­тен, пе­ренап­равляя взгляд на хо­зя­ина это­го по­местья. — Эн­то­ни, зна­чит, — го­ворит Джас­мин, вы­жидая па­узу, во вре­мя ко­торой он слов­но бы про­бу­ет сло­ва на вкус. — Ты, на­вер­но, слы­шал от Виль­со­на. Я Джас­мин Эванс. На­де­юсь, что ты ос­та­нешь­ся. Угол­ки губ юно­ши чуть дрог­ну­ли и рас­плы­лись в неж­ной улыб­ке. Ка­жет­ся, что сло­ва ша­тена об уви­ден­ном впол­не его по­радо­вали. Это мож­но бы­ло да­же про­честь в этих не­бес­ных гла­зах. — Что ж, на­де­юсь, что сэр Эн­то­ни дей­стви­тель­но при­мет это ре­шение, — до­носит­ся го­лос Виль­си­на ря­дом. Ша­тен оки­дыва­ет взгля­дом ху­дое те­ло пе­ред со­бой, сла­бые, но изящ­ные ру­ки, блед­ную ко­жу и, на­конец, го­лубые гла­за, что смот­ре­ли на не­го с не­кой на­деж­дой. По­чему-то в гру­ди за­щеми­ло. Ему вне­зап­но ста­ло жаль это­го юно­шу, сто­яще­го пе­ред ним. За­хоте­лось ему по­мочь. Он выг­ля­дел так не­вин­но и хруп­ко, что не мог­ло быть сом­не­ний, что тот спо­собен при­чинить боль сво­им да­ром. Да и раз­ве по­доб­ное вол­шебс­тво спо­соб­но на что-то пло­хое? — Да, я сог­ла­сен, — ки­ва­ет Эн­то­ни и впер­вые за всё это вре­мя рас­плы­ва­ет­ся в доб­рой улыб­ке. — Прав­да? — Джас­мин па­ру раз мор­га­ет, не вре­мя ус­лы­шан­но­му. — На­де­юсь, я не бу­ду в тя­гость… — Нис­коль­ко, — тут же де­ла­ет пос­пешный вы­вод ша­тен. — Ох, это так за­меча­тель­но, — улы­ба­ет­ся доб­ро Виль­сон, ис­крен­не ра­ду­ясь это­му. — Вы хо­роший че­ловек, Эн­то­ни. Я нас­лы­шан о вас, а те­перь и сам в этом убе­дил­ся. Я ду­маю, что мо­гу вве­рить вам свою ра­боту, а сам я отой­ду на от­дых, с ва­шего поз­во­ления, гос­по­дин, — Виль­сон кла­ня­ет­ся Джас­ми­ну слег­ка, а тот ки­ва­ет. — Вы хо­рошо пот­ру­дились, Виль­сон. Я ис­крен­не вам бла­года­рен. Спа­сибо за ваш труд и тер­пе­ние. На­де­юсь, что всё в ва­шей жиз­ни сло­жить­ся хо­рошо. — Спа­сибо вам боль­шое, гос­по­дин. Я не бу­ду за­бывать о вас, на­де­юсь, что смо­гу вас на­вещать вре­мя от вре­мени…

***

Спус­тя ка­кое-то вре­мя они уже сто­яли у той са­мой ма­шины, в ко­торой Оли­вер до­возил Эн­то­ни. Блон­дин сно­ва сел за руль, от­крыв всё же пе­ред этим дверь для Виль­со­на. Он по­мог ему сесть вна­чале, преж­де чем сесть са­мому. Джас­мин сто­ял ря­дом, как-то за­воро­жен­но гля­дя пе­ред со­бой. Или же эти глу­бин­ные гла­за соз­да­ют та­кое впе­чат­ле­ние? — Ах, да, сэр Эн­то­ни. Вот не­боль­шие за­писи, что я под­го­товил для вас. Ду­маю, они вам весь­ма при­годят­ся, — ки­ва­ет Виль­сон и дос­та­ёт из кар­ма­на сло­жен­ный вдвое лис­ток бу­маги, про­тяги­вая его ша­тену. Эн­то­ни бе­рёт его в ру­ки. Од­на­ко за ним же сле­ду­ет вто­рой та­кой же лист, ко­торый но­вый дво­рец­кий ма­шиналь­но так­же бе­рёт в ру­ку. — Здесь же то, что вам прос­то не­об­хо­димо знать. Проч­ти­те, по­жалуй­ста, это в пер­вую оче­редь, — про­из­но­сит по­жилой дво­рец­кий. Тон его го­лоса стал бо­лее серь­ёз­ным. — И ещё… — Виль­сон под­зы­ва­ет к се­бе ша­тена, да­вая ему сиг­нал нак­ло­нить­ся. Ша­тен по­вину­ет­ся и нак­ло­ня­ет­ся вниз, а по­том слы­шит шё­пот: — Про­шу, пос­та­рай­тесь быть с гос­по­дином Джас­ми­ном как мож­но ча­ще. По­рой он мо­жет быть не­ос­то­рожен, за ним ну­жен глаз да глаз. А зная его сла­бость те­ла, ему нуж­но как мож­но боль­ше вни­мания. Эн­то­ни ки­ва­ет, ус­ва­ивая эту весь­ма важ­ную ин­форма­цию, а за­тем вып­рямля­ет­ся. А тем вре­менем Виль­сон теп­ло улы­ба­ет­ся. — Рас­счи­тываю на вас, сэр Эн­то­ни, — ки­ва­ет он, вве­ряя свою ра­боту тем­но­воло­сому юно­ше пе­ред ним. — Я вас не под­ве­ду, — ре­шитель­но и уве­рено от­ве­ча­ет ша­тен. Оли­вер за­водит ав­то­мобиль и тот тро­га­ет­ся с мес­та, на­чиная дви­жение. В ско­ром вре­мени ма­шина от­да­ля­ет­ся от двух сто­ящих фи­гур, что про­вожа­ют её лишь взгля­дами. — Я по­кажу те­бе ком­на­ту, — про­из­но­сит всё тем же неж­ным го­лосом Джас­мин, ка­жет­ся, что у не­го по жиз­ни был та­кого ро­да тон, ко­торый да­же лас­кал слух. Ша­тен ки­ва­ет и не спе­ша нап­равля­ет­ся сле­дом за бе­лово­лосым юно­шей. Пе­ред вхо­дом в по­местье, Джас­мин скла­дыва­ет зон­тик, прис­тавляя его к сте­не у две­ри. Лишь за­тем он вхо­дит внутрь, при­нима­ясь ид­ти по ко­ридо­ру. А там он и за­вора­чива­ет нап­ра­во, нас­ти­гая нуж­ней две­ри.Мо­лодой юно­ша вста­ёт по­одаль, поз­во­ляя Эн­то­ни са­мому от­крыть дверь. Тот так и пос­ту­па­ет. И вот пе­ред ним сов­сем не­боль­шая ком­на­та, при­мер­но та­ких же раз­ме­ров, как и та, из ко­торой он не так дав­но у­ехал. Но здесь не пах­ло сы­ростью, и это уже бы­ло при­ят­но осоз­на­вать. Не­боль­шая кро­вать у сте­ны и шкаф ря­дом, а ещё окош­ко, из ко­торо­го ль­ёт­ся тёп­лый сол­нечный свет. Это мес­то выг­ля­дело впол­не у­ют­ным. Ша­тен за­ходит внутрь и не­воль­но вды­ха­ет воз­дух глу­боко, сле­дом вы­дыхая. И нос всё же учу­ял чуть при­тор­ный цве­точ­ный аро­мат. Ка­рие гла­за на­чали ис­кать по ком­на­те на­личие цве­тов. И наш­ли. В уг­лу ком­на­ты кра­сова­лась узор­ча­тая пух­лень­кая ва­за с пыш­ны­ми бе­лос­нежны­ми хри­зан­те­мами. «По­хоже, что здесь и прав­да на каж­дом ша­гу мож­но встре­тить цве­ты», — мыс­ленно ду­ма­ет Эн­то­ни, на­конец, кла­дя свой че­модан­чик на не­боль­шой стул у про­тиво­полож­ной сте­ны. — Те­бе, на­вер­но, нуж­но пе­ре­одеть­ся. Я, по­жалуй, пой­ду в биб­ли­оте­ку, хо­чет­ся по­читать. Хо­рошо? — мяг­ко спра­шива­ет Джас­мин. — Ко­неч­но, гос­по­дин, — тут же от­ве­ча­ет Эн­то­ни, уже прис­ту­пая к сво­ей ра­боте с по­ложен­ных слов. Сколь­ко вре­мени прош­ло с тех пор, как он об­ра­щал­ся к ко­му-то так офи­ци­аль­но? По­чему-то пос­ле про­из­не­сения этих слов, ша­тен сно­ва чувс­тву­ет се­бя в сво­ей та­рел­ке. Он слов­но бы сно­ва вер­нулся к при­выч­ной ему ра­боте. Бе­лово­лосый юно­ша ки­ва­ет и не спе­ша ухо­дит. И до ушей ша­тена лишь до­ходит ти­хий звук ша­гов. Ка­залось, что те­ло гос­по­дина Джас­ми­на бы­ло та­ким лёг­ким, что да­же стук его обу­ви был ед­ва слы­шен. Эн­то­ни рас­кры­ва­ет свой че­модан­чик, оки­дывая взгля­дом пид­жак-лас­точку, ак­ку­рат­но сло­жен­ный внут­ри. Он бе­рёт его в ру­ки, сно­ва ощу­щая этот ма­тери­ал. В го­лове тут же при­поми­на­ют­ся все со­бытия во вре­мя его служ­бы. И те­перь он вновь на­денет этот пид­жак и прис­ту­пит к сво­ей ра­боте. На ду­ше вдруг ста­новит­ся как-то сла­дос­тно и при­ят­но. По­это­му ша­тен не­замед­ли­тель­но на­дева­ет се­рова­тую жи­лет­ку, за­тем по­вязы­ва­ет под во­рот­ник чёр­ную лен­ту, а сле­дом идёт и пид­жак. Эн­то­ни не за­быва­ет и о бе­лос­нежных пер­чатках, что уже дав­но по­ко­ились в че­модан­чи­ке. На­тянув их, ша­тен зак­ры­ва­ет свой че­модан. Он уж бы­ло хо­тел прис­ту­пить к проч­те­нию тех са­мых лис­тков бу­маги, как вне­зап­но слы­шит­ся шум, глу­хой звук, слов­но бы что-то упа­ло. Сер­дце вдруг ёк­ну­ло от ис­пу­га, в гру­ди рез­ко по­холо­дело. Ша­тен тут же спох­ва­тил­ся, быс­тро за­сунул лис­ты в кар­ман пид­жа­ка и вы­бежал из ком­на­ты, нап­ра­вив­шись вдоль ко­ридо­ра к биб­ли­оте­ке. Зай­дя ту­да, он уви­дел­сво­его но­вого гос­по­дина на по­лу сре­ди па­ру раз­бро­сан­ных книг, а ря­дом на бо­ку ле­жала та­бурет­ка. Юно­ша си­дел, буд­то кук­ла, ко­торой вне­зап­но от­ре­зали ни­ти, и она осе­ла на пол.Джас­мин как-то мор­щился, а бро­ви его бы­ли опу­щены к пе­рено­сице. — Гос­по­дин! — обес­по­ко­ен­но ок­ли­ка­ет его Эн­то­ни, под­бе­гая к не­му и тут же са­дясь на од­но ко­лено. — Вы ушиб­лись? Что про­изош­ло? — Мм… — Джас­мин чуть прос­то­нал от бо­ли, под­ни­мая свои не­бес­ные гла­за на ша­тена. И вот он встре­ча­ет­ся с ка­рими гла­зами, пол­ны­ми вол­не­ния и стра­ха. — Я хо­тел до­тянуть­ся до вер­хней пол­ки, дос­тать кни­гу, но по­терял рав­но­весие, ух­ва­тил­ся за ещё од­ни кни­ги ма­шиналь­но, и вот упал с та­бурет­ки. Ни­чего, мне не очень силь­но боль­но, — взды­ха­ет бе­лово­лосый юно­ша. — Ох, сто­ило дож­дать­ся ме­ня. Да­вай­те я вам по­могу, — за­бот­ли­во про­из­но­сит Эн­то­ни, — ух­ва­титесь за моё пле­чо, ес­ли вам так бу­дет удоб­нее. Джас­мин ки­ва­ет и тя­нет свою ру­ку к пле­чу Эн­то­ни, гля­дя на не­го свою кисть. По­чувс­тво­вав под ней силь­ные мыш­цы, юно­ша да­же ощу­ща­ет се­бя бо­лее уве­рен­ней, зна­чит он впол­не мо­жет опе­реть­ся, и ша­тен не уро­нит его. Дво­рец­кий же бе­рёт под дру­гую ру­ку гос­по­дина и по­мога­ет ему встать, при­дер­жи­вая. «Его те­ло та­кое хруп­кое. При та­ком кон­такте это осо­бен­но ощу­ща­ет­ся. Ему прав­да не так боль­но?» — про­носить­ся в го­лове ша­тена, в то вре­мя как его пле­чо ощу­ща­ет тон­кие паль­цы свер­ху. Бе­лово­лосый юно­ша опус­ка­ет ру­ки и вы­дыха­ет об­легчён­но воз­дух. — Спа­сибо, — чуть ти­хо бла­года­рит он, а за­тем де­ла­ет шаг впе­рёд. Од­на­ко его вне­зап­но по­вело в дру­гую сто­рону. — Гос­по­дин! — Эн­то­ни при­дер­жал то­го, об­хва­тив за пле­чо. Оно бы­ло весь­ма не­боль­шим, и всё та­ким же нем­но­го хруп­ким. Юно­ша под­ни­ма­ет сно­ва гла­за на ша­тена. — Я хо­чу сесть на вон то крес­ло, — Джас­мин ука­зыва­ет не­го паль­цем. Дво­рец­кий ки­ва­ет и, при­дер­жи­вая гос­по­дина уже за ру­ку, не спе­ша по­мога­ет ему дой­ти до крес­ла и уса­дить его на не­го. Бе­лово­лосый юно­ша об­легчён­но взды­ха­ет, удоб­нее ус­тра­ива­ясь. Его пле­чи рас­слаб­ля­ют­ся, а вы­раже­ние ли­ца ста­новит­ся бо­лее спо­кой­ным. — Спа­сибо, Эн­то­ни, — про­из­но­сит он, — а, не мог бы ты ещё при­нес­ти мне кни­гу в крас­ной об­ложке, ка­жет­ся, она как раз сей­час на по­лу. — Ко­неч­но, гос­по­дин, — ша­тен пос­лушно под­хо­дит к од­но­му из боль­ших книж­ных шка­фов. Вна­чале он рас­став­ля­ет кни­ги по мес­там, ос­тавляя в ру­ке лишь ту са­му крас­ную кни­гу, а за­тем и при­водит та­бурет­ку в преж­нее по­ложе­ние. «Как здесь мно­го книг. У гос­по­жи Вик­то­рии бы­ло нем­но­го мень­ше. Хо­телось бы как-ни­будь пос­мотреть, что есть здесь на пол­ках. По­жалуй, ког­да бу­ду на­водить чис­то­ту, то этот шанс пред­ста­вить­ся», — ре­ша­ет для се­бя Эн­то­ни. Воз­вра­тив­шись к гос­по­дину, он про­тяги­ва­ет кни­гу, на что тот бла­годарс­твен­но ки­ва­ет и тут же рас­кры­ва­ет на стра­нице, ко­торая бы­ла, по­хоже, за­ложе­на им же. Эн­то­ни по­ка вста­ёт по­одаль и дос­та­ёт из кар­ма­на лист бу­маги, ко­торый Виль­сон дал ему во вто­рую оче­редь. Он от­ли­чал­ся от пер­во­го по­золо­чен­ны­ми кра­ями. Ша­тен рас­кры­ва­ет лист, при­нима­ясь про­бегать­ся гла­зами по на­писан­но­му чёр­ны­ми чер­ни­лами.

Осо­бо важ­ные пра­вила, ка­са­ющи­еся гос­по­дина Джас­ми­на.

1. На ули­це гос­по­дин всег­да дол­жен быть под зон­том в сол­нечные дни. Его ко­жа очень сла­ба к сол­нцу. 2. Сле­дите за тем, что­бы гос­по­дин Джас­мин не брал в ру­ки тя­жёлые ве­щи. Иног­да он пе­ре­оце­нива­ет свои си­лы. 3. Не поз­во­ляй­те гос­по­дину от­прав­лять­ся в биб­ли­оте­ку од­но­му. Он час­то па­да­ет с та­бурет­ки. «Угх… Сле­дова­ло чи­тать это рань­ше», — сле­ду­ет мыс­ленный укор са­мому се­бе от Эн­то­ни, — «Так, что там даль­ше?» Од­на­ко ша­тен не ус­пел прис­ту­пить к чет­вёрто­му пун­кту, вне­зап­но слы­шит­ся го­лос его гос­по­дина: — Виль­сон го­ворил те­бе о прок­ля­тие? — вдруг за­да­ёт воп­рос Джас­мин. — М? — Эн­то­ни не сра­зу по­нима­ет, о чём го­ворил его гос­по­дин, но пос­ле он всё-та­ки по­нима­ет. — Ска­зал лишь, что на вас ле­жит не­кое стран­ное прок­ля­тие… — Толь­ко это, — взды­ха­ет юно­ша, — на­вер­но, он хо­тел, что­бы я сам рас­ска­зал… На­вер­но, — с яв­ным сом­не­ни­ем про­из­но­сит хо­зя­ин до­ма. — Ты хо­чешь уз­нать, что это за прок­ля­тие? — Джас­мин под­ни­ма­ет свои го­лубые гла­за на Эн­то­ни, гля­дя на то­го воп­ро­ша­юще. — Ду­маю, ес­ли я бу­ду знать, с чем имею де­ло, то мне бу­дет лег­че. Так бу­ду луч­ше знать, что и как. Ес­ли вы, ко­неч­но, поз­во­лите уз­нать… — про­из­но­сит ша­тен, по­ка уби­рая лист бу­маги об­ратно в кар­ман пид­жа­ка. — Про­шу, встань пе­редо мной, — про­из­но­сит чуть ти­ше гос­по­дин. — Хо­рошо, — как-то весь­ма оза­даче­но го­ворит ша­тен, вы­пол­няя ска­зан­ное его гос­по­дином. Джас­мин взды­ха­ет, слов­но нас­тра­ива­ясь на что-то, а за­тем под­ни­ма­ет го­лову на Эн­то­ни. — Прок­ля­тие по­яви­лось спус­тя па­ру лет пос­ле это­го не­обыч­но­го да­ра, ко­торый ты не­дав­но уви­дел. Имен­но из-за не­го моё те­ло так сла­бо. Это вов­се не по­тому, что я час­то бо­лею или ро­дил­ся та­ковым. В детс­тве я всё же от­ли­чал­ся неп­ло­хим здо­ровь­ем. Это прок­ля­тие слов­но це­на за этот дар, как мне ка­жет­ся, — на­чина­ет гос­по­дин. — Виль­сон го­ворил о не­ко­ем не­обыч­ном сим­пто­ме, — вдруг про­из­но­сит ша­тен и тут же спох­ва­тыва­ет­ся, — ох, прос­ти­те за гру­бость. Вам, на­вер­но, не очень при­ят­но о та­ком го­ворить, — Эн­то­ни ви­нова­то от­вёл взгляд. — Ни­чего, — Джас­мин от­ри­цатель­но по­качал го­ловой, — те­бе всё рав­но нуж­но знать, так или ина­че, — тон­кие паль­цы по­тяну­лись к пу­гови­це на од­ном из ру­кав ру­баш­ки. — Да. Есть один стран­ный сим­птом, что поз­во­ля­ет сде­лать вы­вод, что это вов­се не бо­лезнь, как мне ка­жет­ся. Раз дар — это вол­шебс­тво, то и по­боч­ный эф­фект от не­го нис­коль­ко не бо­лезнь. И тут гос­по­дин рас­стег­нул пу­гови­цу на ру­каве. Ша­тен пе­рево­дит на не­го взгляд, и в его гла­зах по­яв­ля­ет­ся яв­ная рас­те­рян­ность. — Гос­по­дин, за­чем вы…? —Эн­то­ни не­пони­ма­юще па­ру раз мор­га­ет, сов­сем не зная, для че­го это нуж­но. — Всё хо­рошо, бу­дет луч­ше, ес­ли я по­кажу, — Джас­мин за­сучи­ва­ет ру­кав до лок­тя. Вне­зап­но тём­ные бро­ви дво­рец­ко­го под­ня­лись на­верх от удив­ле­ния, а рот са­моп­ро­из­воль­но при­от­крыл­ся, в ка­рих гла­зах по­вис­ло весь­ма силь­ное изум­ле­ни­ем. По всей ру­ке, на­чиная от за­пястья, бы­ли цве­ты, что выг­ля­дели так, слов­но бы их спе­ци­аль­но на­рисо­вали. Они бы­ли с жел­то­ватой сер­дце­виной, от ко­торой ма­лень­ки­ми лу­чика­ми от­хо­дил чёр­ный от­те­нок. Вок­руг них пре­об­ла­дал бе­лос­нежный цвет, а кон­цы ле­пес­тков бы­ли неж­но-си­рене­вого. Вся ру­ка бы­ла усы­пана эти­ми соз­да­ни­ями при­роды дли­ной в три сан­ти­мет­ра, а не­кото­рые бы­ли и в че­тыре. Они нем­но­го плот­но рас­по­лага­лись друг к дру­гу, од­на­ко при этом не соп­ри­каса­лись ле­пес­тка­ми. Эн­то­ни всё ни­как не мог при­пом­нить, что это бы­ли за цве­ты. Наз­ва­ние кру­тилось на язы­ке. Но го­лова слов­но бы от­ка­зыва­лась хо­рошо ра­ботать в дан­ный мо­мент. Выг­ля­дело это так кра­сиво и не­обыч­но, слов­но не­кий ху­дож­ник ре­шил изоб­ра­зить при­роду на этой блед­ной ко­же. — Это не толь­ко на ру­ке, они так­же есть и поч­ти на всём мо­ём те­ле. По­нача­лу это был один цве­ток. Сколь­ко раз я ста­рал­ся его сте­реть, ни­чего не вы­ходи­ло, тёр так силь­но, как толь­ко мог, но без­ре­зуль­тат­но. За­тем они пок­ры­ли мои ру­ки, сле­дом и те­ло по­ка что час­тично. Од­на­ко они про­дол­жа­ют по­яв­лять­ся. И ес­ли бы толь­ко это. По­рой они при­чиня­ют жут­кую жгу­чую боль, как буд­то от ожо­га. Я не знаю, что слу­чить­ся, ког­да они пол­ностью пок­ро­ют моё те­ло. Воз­можно, мне да­же не так мно­го ос­та­лось, кто зна­ет… Это лишь воп­рос вре­мени, — Джас­мин грус­тно взды­ха­ет, от­во­дя взгляд. И тут Эн­то­ни под­хо­дит бли­же, вгля­дыва­ясь в не­обы­чай­но кра­сивые цве­ты на глад­кой ко­же гос­по­дина. — Они кра­сивые… — го­ворит вдруг он, как-то за­воро­жен­но гля­дя на ру­ку юно­ши. — Кра­сивые? — нем­но­го удив­лённо про­из­но­сит Джас­мин, под­ни­мая свои не­бес­ные гла­за на дво­рец­ко­го. — Ох, воз­можно. По­жалуй, это смот­рится кра­сиво. Та­кой вот хо­дячий цве­ток, — вне­зап­но гос­по­дин из­да­ёт сме­шок и при­нима­ет­ся ти­хо сме­ять­ся над собс­твен­ной шут­кой. Смех его был та­ким же неж­ным и бар­ха­тис­тым, что на ду­ше не­воль­но ста­нови­лось как-то теп­ло. — Я жи­ву с этим очень дол­го. И да­же ус­пел при­думать все­му это­му наз­ва­ние. Син­дром фи­ал­ки, — про­из­но­сит бе­лово­лосый юно­ша, лас­ко­во улы­ба­ясь, — это ведь цве­ты фи­ал­ки, по­это­му я ре­шил, что это как нель­зя луч­ше под­хо­дит. Как те­бе? — Зву­чит за­гадоч­но, — вы­мол­вил ша­тен. «Точ­но, фи­ал­ки!», — вспо­мина­ет Эн­то­ни. —«Всё те­ло пок­ры­то ими? Это точ­но не ри­сунок? Но стал бы он врать о та­ком? Он не по­хож на та­кого че­лове­ка, что стал бы вот так вот об­ма­нывать. До жу­ти стран­ное прок­ля­тие. Кра­сивое, но, по­хоже, в то же вре­мя бо­лез­ненное», — по­думал про се­бя тем­но­воло­сый юно­ша. — Прав­да? Рад, что ты это на­ходишь та­ковым, — Джас­мин при­водит ру­кав в преж­нее по­ложе­ние, про­дол­жая улы­бать­ся. Но вне­зап­но он за­мира­ет. Ша­тен оза­дачил­ся, не по­нимая, что про­изош­ло. И тут Джас­мин под­жи­ма­ет свои свет­ло-ро­зовые гу­бы, а его бро­ви из­ги­ба­ют­ся. — Гос­по­дин? Что слу­чилось? — обес­по­ко­ил­ся дво­рец­кий, рас­те­рян­но гля­дя на юно­шу. Тот вдруг сжи­ма­ет ру­кой верх сво­ей ру­баш­ки и при­нима­ет­ся как-то рва­но ды­шать. Бы­ло вид­но, что он ис­пы­тывал не­кую боль сей­час. Он вжал­ся в крес­ло и сле­дом от­ки­нул на спин­ку крес­ла го­лову, заж­му­рив свои гла­за. — Гос­по­дин! — по­пытал­ся поз­вать его Эн­то­ни. — Мм… — Джас­мин про­мычал от бо­ли. Ка­жет­ся, его ли­цо да­же ста­ло блед­нее, его паль­цы рук зад­ро­жали, а грудь всё ча­ще взды­малась. Он при­нял­ся жад­но гло­тать воз­дух, слов­но ему вне­зап­но на­чало его ужас­но не хва­тать. Эн­то­ни пы­тал­ся его ок­ликнуть, но тот слов­но бы и не слы­шал его, пре­бывая в не­ко­ем ту­ман­ном сос­то­янии…