What Did You Say?...Future?

— О, чёрт, я даже встать не могу, — Рей смеялась и пыталась подняться на ноги. — Джон, помоги мне. — Сама давай, — Шелби младший сидел напротив и наблюдал за отчаянными попытками голландки встать. Это так смешно смотрелось со стороны, что парень не мог долго сдерживать смех. А виски очень даже ничего. Парень не помнил, когда в последний раз так знатно напивался только с одной бутылки. — Так, мне удалось, — ван Ландер, пошатываясь, держалась обеими руками за стол, чтобы не свалиться. — Возьми себя в руки, — Джон кое-как поднялся на ноги и подошёл к Рей. — Нам ещё надо как-то вернуться обратно. Они вышли из паба. На улице уже совсем стемнело и было очень холодно. Пошатываясь и кое-как опираясь друг на друга, Рей и Джон пошли домой. Рей начала икать, отчего на неё напал приступ истерического смеха, и она во весь голос начала смеяться. — Давненько я так не напивалась, — девушка не могла остановиться и продолжала икать и смеяться. — Боже мой, прекрати! — Джон и сам сквозь смех пытался успокоить голландку. — Gilmor, een pittig wijf! Je kunt de pot op!* — Рей кричала на всю улицу голландские ругательства. Джон ни слова не понял, но судя по интонации, ван Ландер кого-то люто и страшно ненавидела. Он надеялся, что это было адресовано не ему. Наконец-то они дошли до дома и с горем пополам поднялись по лестнице на нужный этаж. Девушка уже не могла самостоятельно стоять на ногах, поэтому Джон открыл дверь и, взяв Рей под руку, повёл в спальню, чтобы уложить спать. По пути она говорила что-то ещё, но Шелби младший всё равно ничего не понял. Уложив девушку на кровать, парень закрыл дверь и вернулся в гостиную. Через некоторое время он забылся тяжелым пьяным сном. Слабый свет зари уже чуть растворил царившую в комнате тьму. Рей с трудом открыла затуманенные алкоголем глаза и попыталась встать с кровати. Сознание её потихоньку возвращалось к ней. — Nondedju**, моя голова, — надо было срочно приводить себя в чувство. Рей пошла в душ. И это, к большому удивлению, помогло. Джон ещё пребывал в царстве Морфея. Рей посмотрела на часы — 6:25. За окном потихоньку рассветало. Девушка чувствовала, что болеет всем телом. Так плохо ей не было давно. Она решила, что никуда не пойдёт сегодня, ибо состояние её было, мягко говоря, не очень. Голландка вспомнила рецепт эликсира бессмертия, которым её брат Бруно не раз вытаскивал пьяную сестричку с того света. Казалось бы, всего лишь очень крепкий горячий чай, но ставил на ноги любого несчастного. Выпив пару таблеток от головной боли и замотавшись в плед, Рей вернулась в гостиную и села в кресло. Джон до сих пор не проснулся, а его громкий храп говорил о том, что он жив и не умер во сне. Он так и уснул в джинсах и куртке. По всей видимости, ему вчера было не лучше, чем ей. Рей накрыла гостя одеялом и поправила подушку, чтобы ему было удобнее. — Кто это? — кое-как промямлил Джон. — Это я, — Рей села на корточки перед ним. — Ты как? — Комната кружится. — Знакомо. Давай, просыпайся и иди в душ. Я тебе чай заварю. День словно ослеп от тяжелых туч, нависших над городом. Ветер дул с невероятной силой, кружа в воздухе сухие опавшие листья. На улице почти не было людей, только редкие машины проезжали. Рей докуривала сигарету. Она никогда не курила дома, а всегда выходила для этого на балкон. Вот и сегодня, стоя у окна и смотря на свинцовое небо, Рей время от времени делала затяжки, выпуская клубки едкого дыма. Она быстро пришла в норму, что несомненно радовало. Джон чувствовал себя намного лучше. Но жутко хотелось есть. В холодильнике царила вселенская пустота, а желудок не унимался и взывал к пище. — Еда прибудет через полчаса, — Рей безумно ленилась что-то готовить, поэтому решила заказать еду на дом. — О чём мы говорили? — спросил Джон. — Я не помню и половины того, что вчера было. — Обо всём. Ты рассказывал мне о своей семье и о том, чем вы занимаетесь, — Рей сидела в кресле напротив Джона, закутавшись в плед и допивая уже третью кружку чая. — Да, кажется, начинаю вспоминать. Рей смотрела на него и молчала. Она тоже помнила их разговор по душам. Рассказ Джона произвёл на неё неизгладимое впечатление. Оказалось, что её гость был самым настоящим бандитом. Она много читала о мафиях, бандах и преступных группировках начала двадцатого века. Они не были похожи на обычных вооруженных головорезов — у них была особая манера одеваться, свой кодекс чести и поведения. Все они стремились защищать интересы своей семьи, придерживались определённых принципов. — Значит, вы зовёте себя Острые Козырьки и именно поэтому у тебя в кепку вшито лезвие? — Да. Каждый член банды носит такую кепку. Мой брат Томми возглавляет нас. Все боятся и уважают его. На нём много держится. — А почему не Артур, как старший брат? Это же логичнее, тебе не кажется? — Да, но во главе всегда стоит тот, кто приносит наибольшую пользу семье и бизнесу. У Артура не такой характер, как у Томми. В дверь позвонили. Долгожданная еда наконец-то прибыла. — Налетай, — Рей раскрыла коробки с пиццей, японской едой и прочими сладостями. — Что ещё ты хочешь знать? — когда Джон сыт, то может разговаривать часами. Он был готов ответить на любой вопрос. — Ты говорил про какую-то Эсми вчера. Это твоя девушка? — Эсми — моя жена. Более того, у меня четверо, точнее, пятеро детей. Она вот-вот должна родить. Услышав это, Рей чуть не подавилась пиццей. Сначала она подумала, что ослышалась. На вид Джону было лет двадцать пять и трудно было поверить в то, что он уже является отцом большого семейства. Хотя не стоит забывать, что то были двадцатые годы, и что в то время, это было обычным и нормальным явлением. — С ума сойти, — ван Ландер засмеялась, — просто до сих пор странно осознавать, что ты из прошлого, как бы это глупо не звучало. — Ну, если со мной всё понятно, то теперь твоя очередь. — Моя очередь что? — Я видел фотографию у тебя в комнате, там ты с каким-то парнем в татуировках. Твой брат, да? Это с ним ты вчера разговаривала? — Ну, во-первых, какого хрена ты делал в моей комнате, — усмехнулась Рей, — а во-вторых, да, это мой брат Бруно. Мы с ним близнецы, ему двадцать три и он тату-мастер. — Ещё ты голландка. — Поправочка, — перебила Рей, — на половину. Моя мама англичанка. — Расскажи о своей семье. — А что рассказывать? Родители развелись десять лет назад. Отец вернулся в Нидерланды, а мама забрала меня и Бруно в Бирмингем. Когда мы закончили школу, Бруно переехал в Германию. Сейчас он живет в Мюнхене со своей девушкой-истеричкой. А я решила остаться здесь и поступила в колледж. Три года назад мама встретила какого-то итальянца и укатила к нему. Мы с ней редко общаемся, но она регулярно высылает мне деньги, которых мне вполне хватает. С отцом я не виделась уже несколько лет, да и желания особого не возникает. Бруно, по возможности, старается приезжать ко мне и часто уговаривает переехать к нему, но я хочу доучиться и получить степень магистра. Собственно, это всё. — Не так захватывающе, как у меня, конечно, но тоже интересно, — улыбнувшись, заключил Шелби младший.