***
Маленький городок Намимори славится своей природой и тишиной: здесь легко можно отдохнуть от всего шума больших мегаполисов, насладиться красивыми парками, а лето даёт окунуться в тёплые солнечные лучи и ждать любого порыва лёгкого ветра, слушать тихое пение птиц в зарослях кустов и деревьев. По небольшому городу под руку шла пара вместе с детьми. Маленькие близнецы кричали и играли в догонялки, пытаясь далеко не убегать от своих родителей. Совсем рядом находился парк, в который и собиралась семья, и дети радостно завопили, ускоряясь, чтобы быстрее добраться до любимого места. Их отец — Савада Емицу крикнул, чтобы они далеко не убегали и нежно обнял свою супругу — Нану, устремляясь к ближайшей лавочке. Близнецы Тсунаёши и Сора знали местность как свои пять пальцев, поэтому за них можно было не боятся и насладиться присутствием любимой. — Тсу, не убегай далеко! — весело кричал маленький мальчик вслед своей сестре. — Ха-ха, сначала догони! Дети уносились всё дальше вглубь леса, не замечая ничего вокруг. Возможно, если бы они больше уделяли внимания окружающей их действительности, то поняли, что в лесу слишком тихо, заметили бы всё ближе и ближе подбирающихся к ним людей. Людей, что давно следили за двумя наследниками Вонголы. Но они всего лишь дети и не могли знать этого. — Объекты рядом, — раздалось из рации. Мужчина усмехнулся и, взяв её в руки, произнес: — Хватайте их. Только постарайтесь не навредить. Всё шло ровно по плану: как только в руках босса семьи Эстранео окажутся эти два ценных экземпляра, то дело в эксперименте под названием «Sopra le persone» сдвинется с мертвой точки. Благодаря внукам Примо Вонголы, у которых было мощное пламя неба, им наконец-то удастся добиться результата. Детей окружили всего за несколько секунд, и они с испугом наблюдали за людьми в темных костюмах. На задворках сознания кричало об опасности чувство самосохранения, и только сейчас близнецы это заметили. Внутри всё замерло от ужаса, и хотелось закричать от боли в голове, которую разрывала гипер-интуиция. Слегка покачиваясь, Сора закрыл свою сестру, вызывая этим смех у взрослых. Ну что могли сделать два маленьких ребенка. Ни-че-го.***
Слабо мерцала лампа, лишь слегка освещая влажную и покрытую плесенью комнату, больше похожую на тюремную. Одно маленькое окошко было слишком высоко да и закрыто решеткой. Железная дверь ухудшала ситуацию, делая её еще более угнетающей. Первой проснулась Тсунаёши, чувствуя ужасный холод, и оглядела комнату, натыкаясь взглядом на Сору. Его голова была перебинтована грязными, с маленькими капельками чего-то красного бинтами. Испугавшись, девочка начала тормошить брата, стараясь не заплакать от сложившейся ситуации: у нее самой были разодраны коленки, а на пальцах засохла чья-то кровь. Вскоре Сора открыл карие глаза, уставившись на сестру: её волосы были все в грязи, некогда пушистые, сейчас они больше напоминали гнездо, всё лицо было измазано сырым песком, смешанным с листьями, и такие же, как у него, глаза обеспокоенно изучали его тело. — Сора, ты в порядке? — Да.***
Год. Долбаный год они были здесь. В этом аду на земле. Спустя месяц их перевели в другую комнату, наполненную детьми. Смотреть на тех было жутко. Пустые глаза, кривые губы, впадины на щеках, выпирающие кости, и жутко белая кожа. Но самое страшное было в том, что этих детей давно не было. Лишь пустые оболочки, которые не могли дать отпор. Все их тела были покрыты различными синяками, порезами и старыми шрамами, что обволакивали, как вторая кожа. Но среди этих кукол они нашли одного ребенка, что до последнего не сдавался и пытался хоть что-то сделать. За что получал своё. И всё равно продолжал. Его звали Рокудо Мукуро — сын одного из учёных. Мальчик на два года старше близнецов. Иссиня-черные волосы со странным хохолком сзади, который напоминал ананас. Темно-голубые глаза всегда смотрели насмешливо, хотя где-то в глубине них отчётливо можно было заметить страх и отчаяние. Конечно, собственный отец за ненадобностью отдал его в этот кошмар. Но и это не всё. Он лично проводил опыты над Мукуро, не скрывая ухмылки. Это рассказал мальчик только спустя полгода единственным, кто остался в живых за всё то время. Ими оказались Савады. Над близнецам начали проводить опыты спустя неделю. Первый раз самый трудный. Говорили дети. Сам ужас начинается потом. Говорили дети. И они были правы. Их привели в одну комнату и заставили лечь на железный стол, фиксируя конечности ремнями. Тут же в дверях показалось двое: знакомая девушка и парень, которого они ещё не видели. К Тсунаёши подошла первая, держа в руках шприц, в котором плескалась бесцветная жидкость. Замотав рукава большой для девочки рубашки, она вколола шприц в локоть и влила его содержимое. Тоже самое проделал с Сорой и тот парень. Через пять и десять минут ничего не происходило, и девушка начала возмущаться, что наркотик не действует. Её заткнул коллега, показывая тонкой кистью на Савад. Медленно их начало потряхивать, короткие нестриженые ногти впивались в ремень, пытаясь содрать его от той боли, что чувствовали близнецы. Перед глазами появлялись мимолётные вспышки, из-за чего начали слезиться глаза. Тело содрогалось от каждой волны боли. Застывший крик так и остался в горле, ведь они не могли выдавить ни звука. Голос пропал, отдавая режущей болью в трахее. Мелкий подрагивающий смех сошёл с губ девушки. Началось. Так длилось всю первую неделю. Савад качали какими-то наркотиками, причём разных видов, и наблюдали за реакцией. И ладно бы, если боль была одна, и то лучше было бы, да только каждый новый день означал разный вид наркотика и боли. Вы знали, что та бывает разной? Близнецы до этого момента не знали. После этого и начали водить в разные помещения по отдельности. Видеться они могли только после всех процедур. Что же происходило там? В первый день им ввели уже не наркотик, а какой-то препарат, как они узнали позже, воздействующий на ту часть мозга, которая блокирует силу, чтобы человек не мог её использовать всё время на максимум, ведь это разрушало мышцы и плохо влияло на организм. Первые дни Тсунаёши и Сора вообще не понимали, что с ними происходит: в первый раз они сломали стенку, как только слегка к ней прикоснулись. Потом легко разорвали ремни, что сдерживали их. Ах, если бы они поняли, что надо пользоваться этим, но нет. Хотя, возможно, это и к лучшему, потому что учёные заставляли их контролировать силу. Обучали всему. Что бы было, если бы они сбежали, не зная, как пользоваться своей силой? Узнать этого мы не сможем, поэтому лучше не задумываться на эту тему.***
Дети сменялись один за другим, и Сора, Тсунаёши с Мукуро привыкли не замечать новеньких. Все равно в скором времени они умрут, зачем обращать внимания на будущего мертвеца? Близнецы поддерживали разговор с Рокудо, но все равно старались не привыкать и не доверять ему. Они уже прекрасно поняли, что верить кому-то либо кроме их самих нельзя. Бесполезно. Больно. Жестоко. Вот что было, если всё же они подпускали кого-то близко. Людям нельзя верить. Люди только могут врать и предавать. И доставлять боль. Боль. Ужас. Отчаяние. Унижение. Презрение. Угнетение. Жалость. Все полтора года каждый день наполнялся именно этими эмоциями. Хотелось вцепится в глотку мучителям и разодрать её к чертям. Унизить их так, как и они. И даже больше. Причинить такую боль, что они сами будут умолять помиловать. Убить. Месть приятно жгла ум, не давая сдаться. Так же придавало сил и нахождение рядом близкого человека. А отсутствие заставляло впасть в ужас, закрыть пеленой ярости глаза. — А давайте убьем их? Убьем и сбежим. Сказал в один из вечеров Мукуро детям. Они радостно заулюлюкали наперебой, крича идеи. Савады лишь холодным и скучающим взглядом наблюдали за ними. Очередное развлечение Рокудо. Тому, когда становится скучно, приходит в голову какой-то жуткий бред, и мальчик тут же воплощает его в жизнь. Часто все его идеи заканчиваются смертью и детей, и учёных. Поэтому привыкшие к сумасбродным идеям Мукуро Тсунаёши и Сора не желали впутывать себя в авантюру. Может, они и слишком часто называли мальчика психом, ведь сами не далеко ушли. Не очень далеко, возможно, слишком близко. Наблюдать за маленькими детьми, когда они наполняются отчаянием, оказывается весело. Когда шум за стенами камеры становится всё отчётливее и громче, близнецы понимают, что что-то не так. Возможно, Мукуро, наконец-то что-то да сделал. Тсуна и Сора не стараются сбежать, дожидаясь нужного момента. Сейчас всё может обернуться их смертью. Криков детей, наполненных страхом смерти, все больше и больше. К ним прибегает охранник, чтобы вывести из горящего здания, и свернуть шею паникующего взрослого проще простого. Идя по коридору, наполненному кровью, конечностями и органами людей, огнем, спокойным шагом, Савады чувствовали себя умиротворено, на грани слышимости вокруг жертвы трагедии произносят мольбы о помощи. Только неужели они думают, что те, над кем проводили опыты, им помогут? Наивные люди, что перед смертью являются жалкими ничтожествами. Грань между инстинктами и разумом стирается, и они воют от боли, скулят и сдирают собственную кожу. Как умирающее животное, но и те будут более грациозны и горды перед старушкой смертью. Примут её объятья с уважением и почётом, трепетом, готовностью уйти из жизни. Люди же боятся её, пытаются избежать, совершая отвратительные поступки, за которые им давно пора в ад. Проходя комнату с колбами, Тсунаёши и Сора замечают больше других растерзанные тела бывших учёных, запах плоти выходил за пределы, смешиваясь с другими. Всё здесь пропахло тухлятиной и сгнившими людьми. Запах с горчинкой. Здесь Рокудо поработал более тщательно. Где-то в углу девочка заметила чью-то содранную с лица кожу. Наверное, это и был отец Мукуро. В здании наступила тишина, окружённая немым криком умерших. Тёмный туман начал обволакивать здание, наполняя его каким-то чувством морозной смерти и угнетения вперемешку с отчаянием. На грани сознания интуиция урчала об опасности, но только не им, а выжившим. Если, как таковые, остались. Рядом с ними оказались странные люди в плащах от шеи до пят, лиц не было видно, и на каждом был цилиндр. Близнецов тут же окутали черные цепи, и мир перед ними начал растворяться.***
— Бермуда, по данным с видеозаписи не они уничтожили всех людей в здании. Так же они являются детьми Внешнего Советника Вонголы — Савады Емицу. Услышали через пелену сна близнецы. — Хм. — Нам стоит вернуть их отцу. — Ты, конечно, прав, Джаггер, но ты видел их дела? Уверяю, в будущем у нас будет куча проблем от этих детишек, если мы сейчас отпустим их. Лучше стоит сразу убить. — Но, Бермуда, омерта… — Я знаю, — последовал тяжёлый вздох, — ладно, верни их.***
В кабинете Девятого Вонголы находились только доверенные люди. Каждый спорил между собой, пока Тимотео спокойно наблюдал за пейзажем из окна. Погода разбушевалась, и, казалось, дождь мог снести любое здание. Давно такого не было в солнечной Италии. Резко все голоса стихли, и Ноно повернул голову, чтобы посмотреть, что же произошло. Комнату окутал темный туман, что означал лишь одно — прибытие Вендиче. Все нахмурились. Почему стражи Омерты прибыли? Появился один из стражей, и сначала не замеченные дети тут же стали центром внимания. В них все узнали пропавших полтора года назад Тсунаёши и Сору Савад. Страж кивнул Тимотео, положил папку с какими-то документами на стол и растворился. Близнецов тут же обнял Емицу, радуясь, что они живы. Только вот те никак не отреагировали на отца, всё так же неподвижно стоя, крепко схватившись за руки. — Мы хотим совместную комнату — упрямо гнула девочка, надеясь достучаться до взрослых. Как только все отошли от шока, детей умыли, накормили, дали новую одежду и показали комнаты. Раздельные. — Но зачем вам совместная комната? — устало вздохнул Емицу. Он был рад, наконец, увидеть своих детей и легко мог дать им что угодно, но хотел для начала понять, зачем им это. Саваду похлопали по плечу, и тот заметил улыбающегося Тимотео. — Да ладно, Емицу, пусть будет так, как они хотят. Детишки, наверное, ещё не отошли от всего прожитого, поэтому и не хотят расходиться. В родном доме близнецы оказались уже через три дня, где их тут же окружили заботой и теплом. Емицу не мог надолго задерживаться в Японии, поэтому на следующий день уехал обратно в Италию. Вся мафия стояла на ушах. Эстранео уничтожены, и нужно было разгребать всё, что успела натворить эта семья. Сами Тсунаёши и Сора были рады, что их, наконец, оставили в покое. За каких-то три дня их смогли довести до той самой точки кипения, когда ещё хоть одно неправильное действие, и всё бы взорвалось к чертям. В прямом смысле. Им пришлось пройти кучу врачей перед тем, как их отвезли, и всё это за три дня. Проверки они, конечно, проходили вместе, не доверяя докторам, даже несмотря на слова Тимотео и отца, о том, что они ничего опасного не сделают. И близнецы внимательно следили за врачами, готовые в любой момент убить их. Как можно доверять им, после всего случившегося? Нана легко позволяла всё своим любимым детям, надеясь вновь увидеть их прежних. Когда они мягко ей улыбались и бросались обниматься каждое утро. Только теперь близнецы всё время проводили в комнате, закрывая ту на замок. И подходили к матери, только тогда, когда им что-то было нужно. И ей оставалось только радоваться хотя бы этому. Поэтому совсем скоро в их подвале, по капризу Тсуны и Соры, появилась студия, где те занимались пением и танцами. Наивная Нана даже не догадывалась, что в подвале была ещё одна комната, где от чужих глаз были сокрыты холодное и огнестрельное оружие… — Эй, Савада, пойдем сегодня со мной и моими друзьями в кафешку. Хорошо проведём вечер. Старшеклассник похабно облизнулся, не скрывая своих намерений и взглядом болотных глаз раздевая Тсунаёши. Рядом стоящий Сора хотел уже сломать челюсть ублюдку, но был остановлен мягким поглаживанием по руке, натыкаясь на алые глаза сестры. Он успокоился и дал сестре знак, что ждёт её дома, направляясь в другую сторону. — Почему бы и нет? Хищно оскалилась тому девушка. Крик подростков отскочил от стен подворотни и направился на широкую улицу. Те, визжа, пытались сбежать от монстра, который преследовал их. От Савады Тсунаёши. Та, истерично смеясь, напевала под нос песню, вприпрыжку шла за жертвами и мелко разрезала тела скальпелем. Того, кто позвал её гулять, Тсуна понесла домой, в ту самую комнату, спрятанную в подвале. Она давно хотела испробовать лоботомию. Не стоит подходить к Саваде. Если вдруг подошли, и её карие глаза поменяли свой цвет на красный. Бегите. Не останавливайтесь. Не оборачиваетесь. Но вы не сможете убежать. Она догонит. Всегда. — Ей, ребят! Я о вас слышал. Тсунаёши и Сора Савада, да? К спокойно обедающим Тсуне и Соре подошёл улыбающийся брюнет, сзади висела бейсбольная бита. Ученики начали шептаться. Местная знаменитость — Ямомото Такеши. — Ха-ха, да. Сора весело засмеялся, пока Тсунаёши лишь фыркнула и продолжила обедать, читая книгу. Как оказалось, Такеши знает много злачных мест в Намимори. И хорошо владеет не только бейсбольной битой, но и катаной.***
Как можно охарактеризовать Саваду Тсунаёши? Девушка с холодным взглядом карих глаз, что прожигает и режет вас изнутри, заставляя пожелать спрятаться. Девушка с прекрасными пушистыми шоколадными волосами, которые можно было бы погладить, если у вас есть лишняя рука, или полностью абстрагировалось чувство самосохранения. Девушка, которую за глаза называют «Снежной королевой», очень сильно за глаза, ведь никто не хочет лежать в больнице. Девушка, у которой на лице написано: «Мне на вас глубоко наплевать. Сдохните» или «Если хотите, могу провести на вас отвратительные опыты. Мне будет приятно» Как можно охарактеризовать Саваду Сору? Парень с хищным оскалом. Парень с красивым лицом и прекрасным натренированным телом. Ой, не стоит к нему или его сестре подходить: собака всегда будет защищать своё. Парень, которого называют «Бешеным Псом» или «Цербером». Парень, что легко укусит руку, загрызет горло. Парень без малейшего сожаления или сострадания. Есть слушок, что между близнецами не только родственные связи, но никто не задавал вопрос напрямую, даже учителя, до которых доходил этот слух. Многие их боялись, остерегались, восхищались. Красота с ноткой опасности. Опасность с нотками прекрасного. Острота ножа и жар пламени. Когда Реборну поручают заняться подготовкой младших Савад, он первым делом узнает о них всё, что только можно. И когда видит их, удивляется. Перед ним стояли обычные подростки, которые есть везде, и он сомневается в верности дела близнецов. Они ведут себя просто и обычно. Слишком обычно. Не впускают аркобалено в свою комнату, но ему это, в принципе, не надо, поэтому он пропускает данную часть мимо. Но замечает, что когда все их одноклассники бегут, пытаясь успеть до звонка, Савады спокойным шагом идут, непринужденно переговариваясь между собой. Замечает, что потенциальный хранитель, о котором Реборн тоже всё узнал, скрипит зубами, но игнорирует неторопливых брата и сестру, которые и вовсе не спешат на урок. Замечает, что в классе, школе, городе их не остерегается только улыбающийся брюнет, который, о боже мой, тоже является потенциальным хранителем, подходя к ним и весело разговаривая с Сорой, и иногда к ним присоединяется Тсунаёши, но потом вновь продолжает читать книгу. Постепенно киллер забывает про странности и обучает близнецов, тренирует, показывает новых хранителей. Те спокойно реагируют на каждое действие Реборна, выполняют всё без усилий и вновь запираются в своей комнате. Пока в один из таких дней не приезжает Дино. Тот знакомиться с Савадами, улыбается им, но не получает ничего в ответ. Те просто напросто игнорируют его, считая за самый обычный предмет интерьера. Неловкость ситуации даже смешит аркобалено. Его уже бывший ученик напоминал самого себя перед тем, как Кавалонне стал тренироваться у Реборна: неуверенный в себе мальчишка, а не босс одной из сильнейшей семьи Альянса. Только что-то тревожит киллера: его интуиция может и не такая могущественная, как у предков Примо Вонголы, но и у аркобалено она довольно сильная, поэтому тот ждёт, когда что-то произойдет. После небольшой прогулки по парку компания из близнецов, Реборна, Гокудеры, Ямомото и Дино уже направлялась домой, когда мимо них проехала черная тонированная машина, схватив Тсунаёши. Киллер начал историю про якудза, но Сора, так и не дослушав, схватил его за пиджак и встряхнул. Хаято удивился этому и был уже готов помогать боссу, но его остановил Такеши. — Какого хрена ты мелишь?! Никто из якудза ни за что не украдёт Ёши! Особенно после того, как мы с ней отправили один из кланов в больницу на полгода! А теперь говори, где она! Ещё раз встряхнув аркобалено, юноша кинул его в стенку, надеясь ударить, но тот сделал кувырок в воздухе, приземляясь на ноги. — Что ж, вот ты и показал истинное лицо. Спокойно ответил киллер, поправляя фетровую шляпу, тем сам закрывая глаза, в которых появился блеск. Через две минуты из-за поворота показалась та же машина, остановившись рядом с ребятами, тут же её задняя дверь открылась, и оттуда вышла спокойная Тсунаёши с руками, покрытыми до локтя кровью. Дино в шоке уставился на девушку, надеясь, что это лишь его воображение, но как только девушка отошла от машины, стало возможным заметить труп человека со сломанными руками. На вопросительный взгляд брата, та спокойно ответила, пожимая плечи: — Он пытался связать меня.***
Когда в город приезжает Вария, Сора и Тсунаёши становятся почему-то взбудораженными, и у Реборна были мысли на этот счёт, но как близнецы могли узнать об элитном отряде? Ответа у киллера пока что не было, но скоро точно появится. Вария предстала пред ними во всей красе, не забыв сразу подчеркнуть, что нет, они вовсе не нормальные, они психи, да. Бельфегор, как обычно, истерично смеялся, пуская стилеты во все горизонтальные и вертикальные поверхности и не забывая показывать зубки. Мармон висел в воздухе и надменно на всех взирал, ворча, что тратит своё время в пустую. Ах да, время — деньги. Луссурия ворковал с каждым прохожим мужского пола, напоследок кокетливо подмигивая им, пока те разбегались от ужаса. Скуало кричал своё коронное «Врой» и махал рукой-клинком, свирепо разглядывая Такеши, который от такого внимания лишь нервно смеялся и чесал затылок. Как только близнецы встретились взглядом с Занзасом, тот встал (!) с кресла и, оказавшись рядом с ними, обнял. Тсунаёши на это закатила глаза, но так и осталась стоять в объятиях; Сора же рассмеялся и похлопал босса элитного отряда по спине. Закончив с любезностями, Скайрини усмехнулся и спросил: — Что это вас потянуло в Вонголу? Сами же говорили, что вам это нафиг не надо. Близнецы переглянулись и кровожадно оскалились. — У нас свои идеи на этот счёт. Было ответом.***
Намимори прекрасен весной. Цветущая сакура и благоухание цветов, которые уже распустили свои бутоны, радуют всех своей яркостью лепестков. Только вот этой весной в городе тишина. Звенящая, говорящая о многом. Например, о том, что людей здесь ни черта нету. Где-то в уголках ещё можно заметить красные разводы и, о боже мой, даже чьи-то ошметки. Два человека в плащах шли по маленькому городку и осматривали всё, что только было можно. Точнее говоря, всё, что осталось. Когда эти двое здесь были в последний раз? Пять лет? Десять? Все возможно. Окровавленные плащи были скинуты, и девушка закружилась, истерично хохоча, а парень лишь наблюдал за ней, улыбаясь. Где-то в Италии горит особняк Вонголы, окрашивая голубое небо в алый. Всполохи огня доходили до облаков, сжигая их и направляясь к солнцу. Ах да, простите, Вонголы нет. Кавалонне нет. Альянса нет. Половины Италии тоже нет. Всё это горит в разноцветном пламени. Красный. Жёлтый. Голубой. Синий. Фиолетовый. Зелёный. Оранжевый. Ситуацию пытается спасти государство, да только как можно потушить адское пламя?Никак
Мечта исполнена, сцена закрывается плотными шторами небытия и реальности. Той самой, с гнильцой, которая тыкает Вас в правду и истерично смеется с Вашего лица. Той самой, которая дружит с судьбой, что часто себя развлекает, втыкая в людей колья боли и отчаяния, и сверху посыпает пылью гнили и жестокости.***
Проезжая Намимори, не заглядывайте в этот городок. Вы не нужны наполняющим его призракам и мертвецам.