Лёд и Пламень

      Ночь собирается, и начинается мой дозор. Он не окончится до самой моей смерти. Я не возьму себе ни жены, ни земель, не буду отцом детям...       ...Когда-то он уже преклонил колено.       Зимние ветры были милостивы. Корабль мерно раскачивало на волнах, и свеча колебалась в такт. Джон склонился над мятым клочком пергамента, тень его стелилась на пол, напоминая очертания Нэда Старка. Он неотрывно вглядывался в пламя, рука опрометью коснулась места, где под шкурами и тканью кривился смертельный шрам. Слушайте мою клятву и будьте свидетелями моего обета...       Это в прошлом. Другая жизнь, другие ценности, другие клятвы.       Воспоминания и сомнения плыли на корабле вместе с Джоном.       Сноу затушил свечу и покинул предоставленную ему каюту. На палубе маячил Тирион, пахло морозом и еле чувствуемым вином. Бочки разбились во время шторма. Он обратился к небу: Дрогон и Рэйгаль плавно кружили высоко над мачтой в скорбном одиночестве. Они - мои дети. Единственные, которые у меня когда-либо будут.       Джон полной грудью втянул морозный воздух и ощутил недолгое облегчение. Внешне он был спокоен, но внутри сомнение, вина и горечь собирались в колючий узел, оставляя тошнотворный осадок.       - Звезды слишком яркие для зимы, но довольно тусклые для лета, не правда ли? - карлик возник из тени, с кубком вина в руках и горькой полуулыбкой на лице.       - Вы хотели сказать - неопределенные?       - Пожалуй. Как наше будущее сейчас.        Тирион предложил Джону вина, но он не обратил внимание на любезность.       - Не припомню, чтобы мое будущее было когда-либо определенно.       - Конечно, нет. Ты сам его возводил.       Джон ощутил, что ему холодно в волчьих шкурах.       - Действуя наперекор судьбе.       - Может, это единственно верное решение? Иногда стоит отступиться от правил, чтобы получить удовлетворительный результат. Мертвецы не станут разбираться в титулах. Наверное, нам всем стоит давно принять, что мы нечто большее, последовать примеру бастарда, заслуженно ставшего королём Севера.       Джон потёр ладонью место, где в горле скапливался ком.       - Ещё одна оплошность, ссора или усобица, и тогда живым титулы не понадобятся. Мы сами рискуем стать мертвецами, - он забрал у карлика кубок и осушил его в три глотка, вытер бороду тыльной стороной ладони. - Ты прав, пока жизнь правит на этих землях... - Джон не договорил, поставил кубок на бочку и решительно направился к каюте. Тирион постоял немного в растерянности и, когда Джон спустился на нижнюю палубу, медленно побрел за ним. Спустившись, он остался у лестницы в тени.       На двери был выгравирован герб дома Таргариенов. Трёхглавый дракон. Джон неловко постучал. Новоявленная королева не заставила долго ждать. Дейенерис приоткрыла дверь. Он смотрел на неё не иначе как на королеву, которая по праву заслужила своё звание. Дейенерис держалась уверенней, чем Джон, минуту они смотрели друг на друга, и она впустила его. Джон переступил порог осторожно и лёгким движением руки захлопнул дверь. В каюте царил полумрак, одна свеча почти расплавилась. Дени только сейчас придала этому значение и подошла к стойке, чтобы зажечь новую.       - Довольно поздно, Джон Сноу, вы не находите? - она произнесла мягко, но монотонно, чтобы скрыть неловкое волнение.       - Для чего?       Дейенерис в растерянности развернулась к нему.       - Простите. Я так и не принёс Вам подобающей клятвы. Между битвами, ранениями и переговорами у нас не было времени, поэтому я намерен сделать это сейчас.       Джон намеревался встать на колено, но Дейенерис подошла к нему и взяла за руку.       - Вы дважды доказали мне свою верность и преданность.       Джон кратко кивнул, окинул взглядом каюту и остановился на своём рукаве, который крепко сжимала ее рука. Взгляд скользнул до плеча, обрамлённого серебряными локонами, гордой шеи, алых губ и светлых глаз. Он, не отводя глаз, взял ее руки в свои.       - Я, Джон Сноу, бастард Нэда Старка, названый король Севера, - голос его дрогнул, Дени бережно сжала его руку. Джон продолжил уверенней: - клянусь в вечной верности Дейенерис Бурерожденной из дома Таргариенов, матери драконов, разрушительнице оков, королеве андалов, ройнаров и первых людей. Слушайте мою клятву и будьте свидетелями моего обета... Я клянусь в вечной верности. Я клянусь в вечной любви.       Джон не заучивал текст. Джон говорил от сердца, говорил то, что давно хотел ей сказать.       Она не отвела взгляд ни на секунду, восхищаясь им и принимая его слова. Дрожащие руки коснулись ее лица, мозолистые пальцы огладили щеку. Дени закрыла глаза и резко прислонилась ко лбу Джона своим, будто боялась потерять его.       - Моя королева, - прошептал Джон, вдохнул запах ее волос, ее кожи.       В его руках она казалась маленькой девушкой с глупым румянцем на щеках и с забавными волосами, окрашенными светом луны. Рядом с ней он казался мечтательным Сноу, которому только предстоит принять бремя службы на стене. Она согревала его заледенелое на стене сердце, а он охлаждал вечный пожар в ее огромной душе. Они, против целого мира, против смерти и устоев, стояли, тесно прижавшись друг к другу. Джон погладил ее волосы, открыл глаза и слегка отстранился. Дени смотрела на него...       Завораживающий, но холодный лёд.       Прекрасный, но губительный огонь.       ...Лёд и пламя сошлись в страстном поцелуе. Он не растаял, а она не угасла. Огонь грел лёд, а лёд охлаждал его пыл.