Лилии на окне

-Ах, милая моя, вы так любезны! Но вам стоит почаще бывать в обществе, здесь так мало новых лиц и тех, с кем можно поболтать! Шарлотта изысканно улыбнулась, заверяя подругу в ответ в том, что она постарается бывать у неё почаще – как только сможет отпроситься у Стефана. Молодая француженка, служащая секретаршей у одного из видных государственных чинов, быстро стала вхожа в высшее общество, но всё же старалась пореже бывать на людях – став Проклятой, она, хоть и лишилась вечного вампирьего страха перед солнцем, всё же старалась избегать людей, предпочитая общество Эльказара и Макса. Девушка шла по Лиговке, тихо радуясь, что широкие поля шляпки, украшенной кокетливой брошью из лебединых пёрышек, скрепленных шелковой розой, надежно скрывают лицо. Как вампир, она не могла загореть, сохраняя матово-молочный оттенок кожи, но слишком яркие лучи раздражали глаза. -Красавица, купите эти лилии! Они выросли специально для вас! Уличная торговка пританцовывала у благоухающих корзин, наполненных лилиями, розами, фрезиями и недавно появившимися ирисами. Шарлин не отказала себе в удовольствии купить снежно-белый букет и дальше пошла, иногда поднося к носу лилии и вдыхая тонкий аромат. До особняка, занимаемого Мастером Москвы и его окружением, молодая вампирша добралась, когда солнце начало уверенно клониться к закату. Передав цветы выскочившей навстречу горничной и приказав поставить их в гостиной, Шарлин рассеянно сняла шляпку, оставляя её на столике в передней. -Господин Стефан дома? -Уехал, но скоро должен вернуться, - обернулась горничная. -Хорошо. Ступай, Наталья. Конечно, если Эльказар уехал, то Тор не мог не последовать за ним. Девушка заглянула в библиотеку, прихватила с полки книгу и отправилась в гостиную, коротать время за романом. Однако там её поджидала неожиданность в лице удобно развалившегося в кресле оборотня. Проклятый поприветствовал её лениво вскинутой рукой. -Почему ты не поехал вместе с Эльказаром? – Шарлотта опустилась на кушетку, недоуменно глядя на Белого Волка. – Вы же всегда вместе… -Сегодня он пожелал отправиться в одиночку, - снисходительно пояснил Тор, - а кроме того, там слишком жарко для дел. Нет уж, пусть Мастер Москвы САМ мотается по солнцепеку! -Не замечала за тобой такой нелюбви к солнцу, - усмехнулась Шарлин. -И что? – Пожал плечами беловолосый. – Любая привычка может измениться. Разговор не клеился. Вампирша сунулась было услышать мысли волка, но тот, не скрываясь, поставил блок, погрозив девушке пальцем, и той ничего не оставалось, как, гордо вскинув голову, удалиться к себе. Прекрасное настроение было испорчено. К ужину вампир не вернулся. Максимилиан не проявлял беспокойства, да и сама Шарлин не чувствовала беды, но, тем не менее, села в нижней гостиной, откуда просматривался подъезд к дому, и занялась разбором скопившейся переписки. Постепенно работа захватила всё внимание, и хлопок, который издал остановившийся у ворот автомобиль, оказался для девушки полной неожиданностью. Она вскочила, чуть не опрокинув просмотренные письма, и бросилась навстречу. Мастер Москвы стремительно вошел, небрежно кивнул Шарлотте, передал слуге свисающий с локтя мундир: «Почистить». Макс ждал в кабинете, о чем Шарлотта немедленно сообщила вампиру. Тот, не отвечая, взбежал на второй этаж, скрываясь за тяжелой дубовой дверью. Долгое время вампирша улавливала отголоски тяжелого и важного разговора, скрытого от других Проклятых, но накал страстей в кабинете был настолько силен, что полностью скрыть его не удавалось. Не в силах совладать с волнением, девушка вернулась к бумагам. Таким возлюбленного она видела до сегодняшнего вечера раз или два, и сейчас тревожилась не на шутку. Когда, наконец, двери кабинета распахнулись, и вампир и его Зверь показались на лестнице, Шарлотта готова была сама войти в кабинет, лишь бы избежать всё растущего в доме напряжения, отдаленно напоминающего всплески Силы. -Шарлин, что случилось? На тебе лица нет. - Эльказар шутливо взял её за подбородок. В изумрудных глазах проскакивали нехорошие искры. -Я впервые слышала, как вы ссорились, - нервно хохотнула девушка, - в следующий раз лучше скрывайте мысли и поступки, это невозможно выносить! -Подумаешь! – Хмыкнул вампир. – Небольшая дружеская беседа, только и всего. Помощница повернулась к Тору, надеясь услышать от него что-то большее, но оборотень только скорчил недовольную гримасу, первым сбегая вниз. У двери он бросил через плечо: -Пойду поохочусь. Не скучайте тут без меня! Через секунду хлопнула дверь за Белым Волком – и Шарлотта только сейчас поняла, что в доме гробовая тишина, и все слуги, скорее всего, давно спят. Часы показывали далеко заполночь. Мастер Москвы покосился на девушку. -Ступай спать, Шарли. -А ты? – Заикнулась было девушка, но осеклась, наткнувшись на холодный равнодушный взгляд. -Ступай. Возражать она не стала, гордо вскинув голову и процокав каблучками до спальни. Раздевшись, Шарлотта упала в постель. От прекрасного дневного настроения не осталось и следа; она лежала, отчаянно желая, чтобы Эль передумал, без стука войдя в её комнату, и не уходил до самого утра, как бывало не раз, но так давно… Где он проводит столько времени, с кем? Видение красавицы Ульрики встало перед глазами. Нет, сейчас Смерть со свитой находится где-то в Европе, далеко отсюда, и даже Проклятый из Второй Династии не сможет за полдня преодолеть такое расстояние! Значит, не Зима… А кто? Смертная? Или… смертный? Девушка вспомнила нелепые слухи, ходившие об Эльказаре и Максимилиане при дворе Наполеона, и тихо рассмеялась. За без малого сто лет, которые она жила в одном доме с ними, не произошло ничего, что можно было бы истолковать как проявление порочной любви мужчины к мужчине. Наверное, кто-то увидел, как вампир пьет кровь своего Зверя, вот и раздули невесть что. Она вспомнила, как сама впервые увидела это: поднимающий голову темноволосый красавец, с пылающими зеленым сиянием расширившимися глазами, чувственно слизывающий с губ оставшуюся на них кровь, и второй – небрежно отведший с шеи платиновые волны невероятных волос, прикрывший глаза в ожидании, пока друг напьётся. Это действительно напоминало извращенный поцелуй – а потом в зелёных глазах Стефана мелькнула шалая искра при взгляде на раскрасневшуюся Шарлин, он ещё раз, всего на несколько мгновений, прильнул к шее Белого Волка, шагнул к девушке, приникая губами к её губам и проталкивая в приоткрывшийся рот терпкий кровавый глоток, от которого, как от дурмана, закружилась голова… Вслед за глотком последовал горячий ищущий язык. Он целовал её впервые – как мужчина, а не Обративший, жадно, жаждуще, проводил прохладными пальцами по запрокинутому лицу, поглаживал стройную девичью шейку, не отрываясь от её губ, сжал её в объятиях, нехотя отрываясь. Шепнул еле слышно: -Жажда… она бывает разной… Тогда только она поняла, что Макса давно здесь нет, что волк по-звериному неслышно выскользнул за дверь, и они здесь только вдвоем, и мужские руки с тщательно сдерживаемым нетерпением распускают шнуровку её корсажа, позволяя платью опасть к ногам сжавшейся в предчувствии чего-то неотвратимого девушки. На лице Стефана появилась непривычная нежность. -Шарлин… Кто-то говорил вам, как вы красивы? Шарлотта только кивнула, глядя, как он быстро, Силой, расстёгивает камзол, как стаскивает с плеч тончайшую рубашку, небрежно отбрасывая кружевной батист на ковер, как избавляется от панталон, отправившихся вслед за рубашкой. Маленькая глупышка, легко улыбнулась Шарлотта в ночь, скользя рукой по груди. Когда он шагнул к ней – обнаженный, напоминающий алебастровую статую – она зажмурилась, ожидая чего угодно, только не нежного, как прикосновение ветерка, поцелуя в накрепко зажмуренные веки. Она удивленно открыла глаза – чтобы увидеть завораживающий изумрудный взгляд и пискнуть, когда он с силой сжал её в объятиях, целуя, лаская, так остро, так желанно, угадывая её самые сокровенные желания. Когда ищущая рука легла на низ живота, скользя ниже, между бёдер и дальше, к самому сокровенному, Шарлотта задрожала всем телом, сжимая ноги. -Что случилось? - Удивился Эльказар. – Я причинил вам боль? Юная вампирша задохнулась от смущения, не зная, как сказать возлюбленному, что всё ещё невинна. Он понял сам, легко рассмеявшись и шепнув в девичье ушко: -Это нестрашно… Доверься мне! Девушка судорожно кивнула, отмирая и несмело касаясь его плечей, скользя ладонями на спину. Мужчина чуть повернулся – так, чтобы девичьи руки переместились не на спину, а на грудь, коснулись рельефных мускулов, крохотных сосков, обведенных кажущимися совсем темными на белой коже кругами. Несмело она коснулась этих кругов кончиком языка, ощущая, как его тело вздрагивает от неожиданной ласки. Так, лаская друг друга, они оказались на кровати, он ненавязчиво подсказывал, что ему приятно, что-то Шарлин тогда узнавала сама, с нарастающей страстью порхая пальцами и язычком по телу вампира, а Стефан в это время заставлял её выгибаться в его объятиях, делая своей без остатка – и в то же время выжидая, пока она будет готова к большему… Рука сжала подол ночной сорочки, стаскивая её прочь. Казалось бы, сколько лет прошло, а воспоминания о той, первой их ночи всё ещё заставляют ноздри чувственно трепетать, а кровь бежать быстрее. Ну почему, почему, почему он сегодня так холоден, когда она принесла такие красивые лилии и вся светится от весны? Мысль пойти в гостиную и забрать букет к себе показалась неожиданно правильной. Слуги в доме не ночевали, уходили спать во флигель, но она и сама вполне в состоянии дойти до гостиной и забрать оттуда вазу! Сказано – сделано. Найдя наощупь домашние туфли, девушка направилась в гостиную. Цветов там не оказалось. Наморщив лоб, Шарлин вспомнила, что перед ужином попросила горничную перенести вазу в столовую, где она, скорее всего, и осталась. Лилии и правда оказались там. Подхватив вазу, вампирша направилась обратно, как вдруг от входной двери повеяло знакомой Силой, и дверь распахнулась перед огромным серебряным волком. Тор Силой же закрыл двери, как только оказался в прихожей, и встал уже мужчиной. -А я-то думаю, кто тут ходит! – Жизнерадостно сообщил он, в несколько шагов преодолевая расстояние до Шарлотты. – Эта ваза никак не доберётся до окончательного места. Куда ты тащишь её на сей раз? -К себе, - улыбнулась Шарлотта, - вам до цветов дела нет, а мне в спальне одиноко и грустно, пусть хоть букет будет. Взгляд мужчины потяжелел, окидывая женскую фигурку, очерченную тонкой сорочкой. Тор словно невзначай положил руки на сжимающие вазу руки Шарлин. -А Эльказар что, уже отправился баиньки? -Не знаю, - пожала плечами девушка, - когда я легла, он вроде оставался в гостиной… или в кабинете? Во всяком случае, не спал. Обида тупо кольнула грудь. А ещё прогнал её, холодно и резко, и перед этим невесть где провел целый день, а потом затопил своим раздражением весь дом! На смену обиде пришло любопытство. В самом деле, спит ли Эль? Если эта парочка снова начнет спорить, уснуть точно уже не удастся, и неважно, что Проклятым сон не очень-то нужен! -Из-за чего вы ругались, Тор? – Робко окликнула она друга. Тот удивленно пожал плечами. -Мы не ругались. Это… короче, забудь. Ты же знаешь, если Смерть кого-то хочет немедленно видеть, это редко кончается спокойно. Но в этот раз всё обошлось. -У нас неприятности? – Ойкнула вампирша. -У нас – нет, - облизнулся волк, показывая клыки, - а вот у кой-кого, кто забыл, с кем связывается – да. Стефан потому и бесился. Да ты все равно не знаешь этого идиота, не морочь себе голову! Так, разговаривая, они добрались до кабинета. Из приоткрытой двери падала полоска молочного лунного света. Хозяин обнаружился там же – сидящим у потухшего камина, в обнимку с объемистым кувшином, издающим ни с чем не сравнимый запах. Смешанная с вином кровь. -Чистое на столе, - не оборачиваясь, махнул рукой Эльказар, - садитесь. О, какие лилии! Но, по-моему, они были где-то в другом месте? Шарлотта пристроила злосчастную вазу на подоконнике, опускаясь на ковёр и юркая под безвольно опущенную руку вампира. Тот приподнял иронично бровь, но возражать не стал, приобнимая девушку. Тор уселся на любимом месте у стены, надолго припадая прямо к горлышку кувшина, потом, спохватившись, удивленно взглянул на зажатый в руке друга бокал. -Чего это ты разведенку глушишь? Так припекло, что не мог меня подождать? -Я хочу выпить, а не есть, - отмахнулся тот, - не мешай, сделай милость… Шарлин, давай бокал. Густая багряная жидкость наполнила хрусталь, заиграла в гранях всеми оттенками алого. Девушка пригубила напиток, ощущая на губах солоноватый вкус. Эльказар залпом допил свой бокал, подлил ещё. -Ты же справишься? – Тихо шепнула вампирша. -Конечно. – Так же тихо ответил Мастер Москвы. – Всего-то размяться и проучить одного полудемона завтра… Он слаб, но амбиций на трех Мастеров. И глуп к тому же… Не беспокойся. Отдающие кровавым вином губы обласкали висок. Мужчина поболтал напиток, любуясь игрой густого багрянца. Тор, уловив обращенный к нему взгляд, по-звериному грациозно скользнул к своему вампиру, опускаясь подле него на колени и склоняя голову на плечо друга. Тот вплелся пальцами в серебристый лён, кончиком языка тронул шею оборотня, не спеша выпускать клыки. Волк взглянул исподлобья. «Сдурел?» - явно читалось в этом взгляде. Эльказар рассмеялся, легко прокусывая кожу и приникая к выступившим каплям. Напоследок он снова лизнул место укуса, заращивая ранки и проходясь языком до самого волчьего уха. Гигант отпрянул, смущенно косясь на Шарлин. -По-моему, тебе уже хватит, - проворчал Белый Волк, вытягиваясь на ковре. Шарлотта сделала вид, что ничего не заметила, но увиденное стояло перед глазами, и главным в этом видении была едва заметная предвкушающая улыбка, мелькнувшая у Тора, и лукавый взгляд Эльказара, брошенный на девушку. Неужели слухи, ходившие при императорском дворе, были не только слухами?? Спрашивать о таком было равносильно святотатству, поэтому Шарлин мучилась догадками, не забывая и о том, что оба друга обожают двусмысленные шутки, порождающие множество сплетен. Что из того, что они живут бок о бок целый век? Поддразнить подругу могли что вампир, что оборотень, пользуясь тем, что во многих вещах она все ещё оставалась неискушенной пансионеркой. Она очнулась от размышлений, когда мужские губы коснулись ложбинки, открывшейся в декольте. Перед лицом маячила серебристая макушка, да и руки, хозяйничающие на спине, были слишком большими для вампирьих. -Тор?? Что ты… Закончить ей помешал уже Стефан, из уст в уста поя её вином – раз за разом отпивая из бокала и передавая девушке любимый коктейль. Оборотень осторожно взялся за край сорочки, приподнял его, медленно ведя ладонью по бедру вампирши. Язык его провёл влажную дорожку по ключицам, снова вернулся на прежнее место, быстро порхая по ложбинке между грудями, всё ещё скрытыми под тканью. Эльказар усмехнулся ей в губы, взялся за пуговицы у ворота, вслепую раздеваясь и не отрываясь от губ Шарлин. Соска кружащими движениями коснулись жесткие пальцы; это отрезвило, и Шарлотта прервала поцелуй, отодвигаясь от ласкающих её мужчин. Попытка встать успехом не увенчалась: четыре руки удерживали нежно, но крепко. Эльказар склонил голову. -Если ты не хочешь, мы не станем удерживать, но… -Ты не станешь, я – стану, - Тор без всякого стеснения задрал подол сорочки, дразняще описывая языком круг на животе. -Но это… неправильно! - Предприняла девушка последнюю попытку сопротивления. – Стефан! -Что? – Вампир стянул через голову рубашку, берясь за пряжку ремня. – Или ты боишься, что я стану ревновать? В любви нет неправильного, к тому же в любви к красивой, - его глаза на миг затуманились, - женщине. От последовавшего за словами прикосновения – властного прикосновения знающего, что женщина покорится ему, мужчины – Шарлин потеряла всякое желание сопротивляться. Макс тоже успел снять рубашку, не спеша возобновлять ласки, и Шарлотта, пьянея больше от того, что от её воли зависит так много, чем от вина, сама потянулась к волку, подушечками пальцев проводя по твердой скуле. Он поймал ртом пальцы, облизывая каждый. Это было так неожиданно и так непривычно, что девушка охнула, прикрывая глаза и растворяясь в новых ощущениях. Её потянули назад; сорочка сползла с плеча, пропуская ладонь Эльказара, накрывшую правое полушарие. Девушка тихо застонала, когда вампир подушечкой большого пальца прижал сосок, ритмично надавливая и тут же отпуская. Волк воспринял стон по-своему, выпуская изо рта её пальцы и впиваясь поцелуем в оголённый живот, кружащими прикосновениями спустился к бедрам, жарким дыханием оглаживая внутреннюю поверхность. Девушка снова застонала, жалобно, умоляюще, дивясь сама себе – происходящее возбуждало так, что каждое прикосновение, каждый поцелуй чувствовались стократ сильнее, чем раньше – пока Эльказар не решил, что слишком долго довольствовался пассивной ролью, требовательно поворачивая к себе лицо Шарлотты. Изумрудное сияние заворожило, заполонило всё вокруг. В сознание мягко толкнулся чужой зов, наполненный затаенным лукавством: «Шарлин, девочка…» Она опустила голову на его плечо, целуя твердые губы, поддразнивая его проворным язычком, потянулась вверх, заглядывая в зеленые-презеленые глаза, чтобы увидеть в их глубине себя – тяжело дышащую, полную неукротимого желания. То, что её ласкают четыре, а не две руки, уже не удивляло, не пугало, а казалось естественным. Эльказар улыбнулся краешком губ. Зелёный огонь стал на миг ослепительным, девушка зажмурилась от неожиданности, чувствуя, как вампир стаскивает с неё оставшуюся ещё одежду, как плавно раздевается сам, ни на миг не разрывая поцелуй. Что делал Тор, она не видела, определяя это лишь по движению горячего дыхания, пускающего стайки мурашек там, где оно касалось кожи. Внезапно будоражащий поток пропал. Шарлин заинтересованно приоткрыла глаза – и увидела, что волк стоит во весь рост, нетерпеливо расстегивая ремень. Брюки упали на ковер и были так же нетерпеливо отпихнуты в сторону; увидев, что Шарлотта следит за ним, мужчина подмигнул ей, плавно опускаясь на колени. Горячее дыхание снова прошлось шелком по животу и бедрам, ему вторил язык вампира, описывающий влажные круги вокруг сосков. Руки его в это время скользили по спине и бокам девушки, зарывались в светлые волосы – пока не встретились с руками оборотня. Друзья обменялись чем-то вроде рукопожатия, после чего вампир выскользнул из-под неё, осторожно опустив её на ковер. Та недоуменно вскинулась, садясь и во все глаза глядя на мужчин. -Я думаю, если Шарлотте показать ещё и то, что нравится тебе, удовольствие, которое мы втроем извлечем из этой ночи, будет гораздо большим, - задумчиво облизнул губы Стефан. -Она настолько хорошо знает тебя? – Заинтересовался оборотень, кладя руку на плечо зеленоглазого. Шарлотта задохнулась от возмущения. -Вы… Я все ещё здесь! Оба расхохотались, синхронно наклоняясь к ней и целуя в плечи – Эльказар в левое, Максимилиан в правое. Потом друзья переглянулись. Молодая вампирша могла поклясться, что сейчас один спросил: «Уверен?», а второй ответил согласием, но ни одной чужой мысли не уловила. А потом произошло то, за что сплетницы при дворе Наполеона I отдали бы души, не задумываясь. Стефан властно притянул к себе голову своего компаньона, глубоко целуя его, скользнул языком по ушной раковине, упиваясь рычащим стоном, вырвавшимся из груди гиганта. От уха язык пропутешествовал вслед за оглаживающей мышцы широкой груди рукой. Вторая рука вампира полностью потерялась в стиснувшей её пятерне. Две пары глаз, зелёные и светлые, остро взглянули на замершую внизу девушку, расширенными глазами наблюдая за происходящим. Чуть помедлив, Эльказар взмахом свободной руки наложил на окна завесу, не пропускающую ни звуки, ни посторонние взгляды, мягко высвободил кисть из волчьего захвата, кладя её на вздыбленный член Макса. Когтями второй руки вампир проехался по волчьему животу, оставляя сочащиеся алой росой порезы. Не переставая ласкать член гиганта, Стефан медленно опустился на колени, аккуратно слизнул кровяные капельки, тут же выступившие снова. Белый Волк зарычал, пальцами вплетаясь в черный шелк и толкая голову Эльказара ниже. Вампир изогнулся, оглянулся на Шарлотту, жестом подзывая её ближе. На подгибающихся ногах девушка приблизилась, избегая глядеть на губы возлюбленного, чертящие влажную розоватую дорожку от пупка вниз, к подрагивающей в ожидании плоти. Вампир поймал её за руку, понуждая, как и он, опуститься на колени. Шаловливое: «Смотри внимательно, детка!» толкнулось в виски. Вымазанные кровью губы аккуратно коснулись лоснящейся головки, нежно скользнули вверх-вниз. Тор прогнулся, подаваясь бёдрами вперёд, звериные когти впились в алебастр кожи, поторапливая и требуя продолжения. Стефан легко вывернулся, ласково проводя пальцем – уже без когтя – от тяжелой мошонки к ягодицам, золотистым от не исчезавшего с тела Белого Волка загара, порхнул по покрытой светлыми волосками ягодице, коснулся второй. Шарлотта забыла даже дышать, следя за тем, что творили, казалось бы, давным – давно изученные друзья. Стоило к одному пальцу добавиться второму, уже на второй ягодице, как Тор одним движением повалил Стефана на пол, нависая сверху. Повернулся к Шарлотте. -Ты говоришь, что знаешь его, Шарлин? А ЭТО ты знаешь о нем? Широкие ладони накрыли молочно-белые бедра, заставляя вампира сильнее раздвинуть и без того разведенные в стороны ноги. Горячий мокрый язык прошелся по груди, животу, паху Эля, быстро лизнул качнувшийся вслед за ним член, спустился ниже, через мошонку прямо к входу. Стефан кусал губы, в беспамятстве мотая головой; в его глазах не было и тени разума, только растущее с каждой секундой желание. Но волк не собирался заканчивать так быстро. Он протянул к Шарлотте руку, и, стоило девушке вложить ладонь в его лапищу, как оборотень подтянул её ближе, отрываясь от друга и накрывая её губы долгим поцелуем. Спустя секунду мужские пальцы коснулись раскрывшегося лона – ещё несмело, ещё вопросительно, словно колеблясь, стоит ли двигаться дальше. Всхлипнув, девушка чуть опустилась, разрешая и умоляя о проникновении, и оно не заставило себя ждать – Эльказар действительно знал её, и знал великолепно, лаская именно так, как сейчас хотелось, ни на мгновение не ослабляя движений, и как же невозможно хорошо было от того, что с ней делал этот непостижимый мужчина… Сильные руки оборотня мягко надавили на плечи, заставляя лечь. На смену пальцам пришёл язык – звериный, обжигающий и умелый, с силой прошедшийся по нежной плоти, словно пробуя её на вкус. Кончик языка задел чувствительную точку, заставив молодую вампиршу вскрикнуть от пронизавшей тело молнии. Где-то далеко, в другом слое пространства, волк склонил голову к плечу, приподымаясь над ней и с полуулыбкой глядя на распластавшуюся под ним девушку. Шарлотта слабо улыбнулась любовнику, нетерпеливо шевельнулась: -Ну же, Макс! -Не спеши. – Смеющийся голос раздался сверху, и девушка запрокинула голову, глядя на сидящего рядом Стефана. – Ночь только началась, а ты хочешь взять от неё всё и сразу? Ответом ему был тихий смех с другой стороны. Шарлотта задохнулась, подавилась стоном, застрявшим в горле, когда Зверь прильнул к её лону, раздвигая языком нежные складочки. Когда возбуждение захлестнуло с головой, к языку добавился палец, проникший внутрь – и тут же её губ коснулась остро пахнущая плоть, атласная, лоснящаяся от выступившей на головке смазки. Шарлотта через застилающий всё туман разглядела прикрывшего глаза Мастера Москвы, тяжело дышащего сквозь полуоткрытые губы. Она поняла, обволакивая губами его член, нежно и быстро трогая отверстие на головке – так, как он любил, разрешая себе долгий ликующий стон, так, как он сходил с ума, рывком разворачивая её на спину и беря – и тогда Шарлотта понимала, как это сладко, подчиняться мужчине, которого любишь… Сейчас она решила пойти чуть дальше, показать, что ученица была достаточно прилежна, подводя одну руку под ягодицы вампира. Тот сперва не понял – до того момента, как женский пальчик не царапнул чувствительный вход, мягко надавливая и начиная дразнящими движениями ласкать его. Эль замер, не дыша и не шевелясь, потом долго выдохнул, боком сползая на ковер. Шарлотта, вынужденная выпустит его, вслепую потянулась за любовником, из последних сил сдерживая реакции собственного тела, но мужчина всего лишь лёг на бок, придвигаясь к ней как можно ближе. Напряженный, тёмный от прилившей крови идеально ровный член снова оказался перед лицом, только теперь девушка и сама изогнулась, мигом сообразив, что так ласкать Стефана будет куда удобнее. В такт совместным движениям губ, языка и пальца мужчина глухо стонал, сжимая в горстях длинный ворс ковра. Однако девушка всё быстрее теряла выдержку, с трудом сдерживала крик, пока Тор творил с ней нечто одной праматери Лилит ведомое – вампирше казалось, что внизу живота разгорается огромный костер, не испепеляющий, хоть и горячий, безумно горячий, и с каждой секундой она превращается в фейерверк, готовый взорваться от этого… и вот этого-о-о-о-о! Шарлин билась в надёжно сдерживающих её лапищах, теряясь в новых и новых волнах, захлёстывающих её с головой, от её криков неминуемо проснулись бы слуги, если бы они, эти крики, не были беззвучными – голос пропал, стыдливо ретировался, не в силах служить. … Когда обычный мир сложился из колючих звёздных осколков, Шарлотта увидела обоих, вампира и оборотня, лениво поглаживающих члены друг друга. Раскрасневшийся Тор задорно тряхнул серебряной гривой. -Кажется, мы перестарались, мой Мастер. -Ничуть. – Если не считать безумных глаз, Эльказар был серьёзен и спокоен. – Шарлин, ты готова продолжить? Это прозвучало так буднично, словно он спрашивал, готова ли секретарша продолжать стенографировать. Девушка слабо кивнула, улыбнулась. Теперь друзья поменялись местами: Эльказар остался на месте, Тор по-звериному перекатился по ковру чуть дальше, переворачивая Шарлин на живот и помогая подняться. Мягко надавил на поясницу, заставляя прогнуться. Бёдра тут же огладили прохладные ладони Эля; он потянул её ноги в стороны, понуждая прогнуться ещё больше, выгнуться ещё сильнее. Пока всё бёдрами и ограничилось – Стефан нежно гладил шелковистую кожу, покрывал её поцелуями, давая любовнице время собраться с силами. Тор, напротив, ждать не стал: Шарлотта обняла, сколько сумела, у основания его огромный член, нежно дуя на блеснувшую в лунном свете головку, мокрую от выступившей смазки. Гигант шумно выдохнул, двинул бёдрами, прижимая головку к её губам, но вампирша увернулась, шаловливо взглянула снизу вверх на Белого Волка, качнула головой: погоди. Прошлась ладонью по животу беловолосого, на котором и следов не осталось от оставленных Стефаном царапин, шутливо взъерошила густую дорожку золотых волосков, сбегающую от пупка к паху. Дыхание мужчины участилось, он что-то пробормотал сквозь зубы, подаваясь под её ласками. Он зарычал, когда она, как до этого делал Эльказар, накрыла его ягодицы ладонями, одновременно впуская в рот влажную от смазки головку, и двинула головой, привыкая. В этот же момент, почувствовав-или увидев? – Эльказар требовательно припечатал её поцелуем, обнимая губами клитор и уже не отпуская. Шарлотта застонала, не прекращая порхать языком по перевитому неожиданно тонкими венами члену Белого Волка, теряя рассудок от нахлынувших ощущений. В этот раз по телу бегали электрические разряды, ощущения балансировали на грани между болью и восторгом, но продолжалось это недолго. За миг до того, как мир вновь распался на колючие звезды, мучительный язык исчез. Затем такие знакомые руки властно легли на талию. Он вошел единым сильным движением, замер, прислушиваясь, потом медленно начал движение, подстраиваясь под движения Шарлотты. Молодая вампирша всхлипнула, вцепляясь во второго любовника, чтобы удержать равновесие. Волк подхватил её, осторожно лёг, подставляясь под скользящие по уздечке губы, пальцами зарываясь в растрепанную платиновую волну, которой обернулась заплетённая с вечера коса. Его ладонь бережно нажимала на затылок, подсказывая Шарлотте темп, Тор постанывал в такт прикосновениям, гортанно вскрикнув, когда язычок девушки переместился с члена к мошонке, пробежался по ней, срываясь с избранного ритма. Шарлин застонала, рвано дыша, выровняла дыхание, на несколько долгих мгновений прижавшись щекой к животу Макса. Эльказар ещё пытался сдерживаться, давая любовнице возможность одновременно получать и дарить наслаждение. Шарлота подарила ему благодарную улыбку, выгнулась, мимолётно касаясь поцелуем его рта, и вернулась к второму мужчине, встреченная ждущим завораживающим взглядом. Макс согнул ноги в коленях, раздвигая их пошире, давая девушке доступ к самым сокровенным своим местам. Она ласково дунула, чертя на поджаром смуглом животе невесомые, неосязаемые круги, так же, не прикасаясь, прошлась до головки, по члену, щекочуще дохнула на мошонку, с удовольствием слыша, как гигант сладко стонет, и лишь после этого повторила весь путь – сперва тонким пальчиком, потом теплым щекочущим языком. То, что она делала, захватило настолько, что даже все более ускоряющиеся толчки казались чем-то далеким и её не касающимся. Спустя мгновение Стефан недовольно куснул её за ключицу, вынуждая прерваться. «Погоди», мысленно откликнулась Шарлотта. Тело ныло, требуя, умоляя, чтобы его снова заполнили, и девушка вслед за первой просьбой направила вторую, несомненно, услышанную, но не исполненную. -Эльказар, - голос волка плыл, срывался, но тот всё же закончил фразу. – Помоги малышке… А-а-а-а-х!.. Возглас был вызван самой Шарлоттой, с силой поцеловавшей сперва мошонку под основанием члена – она успела заметить, что это местечко из самых чувствительных на теле оборотня – а за ней и ложбинку между ягодицами, скользнув языком от тяжело пульсирующей плоти до копчика, сколько хватило язычка, и снова, снова… Волк вскрикнул. Его рука легла на член друга, сжимая и слегка двигаясь вверх-вниз. Эльказар откинулся на руки, закрывая глаза; вампирша, в чью голову пришла очередная показавшаяся удачной мысль, пользуясь тем, что Мастер Москвы не видит сейчас ничего, не переставая целовать оборотня, дотянулась до его руки, сперва добавив свою руку, ладонью оглаживая нежную кожицу головки, а затем как можно незаметнее скользнув рукою по волчьей лапе ниже, касаясь ждущего отверстия. Невероятные зеленые звезды вспыхнули вновь. Вампир приподнялся, опираясь только на руки и голени. В кабинете было уже не разобрать, кто и от чего стонет, когда Стефан резко встал, отрывая Шарлотту от чуть не сорвавшегося на крик Тора и разворачивая её спиной к себе. Девушка открыла было рот, но Тор понял, что у друга на уме, раньше неё, распрямляя ноги и подхватывая Шарлин под колени. Потянул ниже. Теперь и она поняла, становясь на колени по обе стороны от его бёдер и опускаясь на чуть не звенящий от напряжения член. Два страстных стона слились в один; Шарлотта выгнулась, приподымаясь, но опуститься назад до конца ей не дали. В затылок жарко дохнули: погоди, девочка. Рядом с её руками о ковер оперлись руки Стефана. Своим весом он вынудил вампиршу лечь на грудь Макса, на секунду замирая – и снова, так же, как в прошлый раз, единим резким движением входя в неё. Выгнуться дугой от раздирающего нутро напора помешало уверено прижимающее её тело; закричать от боли – запечатавший рот поцелуй. Уха коснулся успокаивающий шёпот: -Сейчас ты привыкнешь. Ты говорила, что будешь верить мне. Говорила? -Да, - всхлипнула она. Боль и в самом деле начала проходить, тело приспосабливалось, мышцы растягивались, к тому же Тор, руки которого пока были свободны, снова ласкал её груди, возбуждением вытесняя неприятные ощущения. Когда боль пропала окончательно, оба мужчины одновременно качнули бёдрами навстречу друг другу – и вампирша потеряла чувство времени и пространства. Верх, низ, поцелуи шелковым пологом покрывают плечи и спину, поцелуи ласковым дождем осыпают грудь, ложатся на набухшие давным – давно соски, остаются теплыми метками на предплечьях, губах, глазах. Кто – то из них подсунул раскрытую ладонь туда, вниз, выставив один палец, и теперь она раз за разом чувствовала, как этот палец нащупывает в ней чуткую точку, прижимает её, распространяя по телу дрожь. Она начала подаваться навстречу ласке, кусая губы и вскрикивая каждый раз, когда это случалось. Скоро кусать губы стало бесполезно, дрожь, с каждым разом всё удлиняющаяся, стала бесконечной, превратившись в сладкие судороги, не дающие вдохнуть, перевести дыхание. Руки дрожали, грозя подломиться, в висках билась кровь, подстёгивая: ещё! Ну же! Она не сознавала, что давно шепчет это же вслух, что оборотень и вампир и сами не в силах были бы остановиться, даже если бы захотели – и, когда она уже не в силах была сдерживаться, падая на волка с долгим стоном, едва не рыдая от переполнявших её чувств, мир в который раз разлетелся тысячами звенящих осколков, в уши ударили низкое ликующее рычание и такой же, как у неё, долгий счастливый стон, и экстаз снова взорвался внутри под напором бьющего в неё семени. …Трое на ковре лежали, переплетясь конечностями. Две светлых волны и одна черная перемешались, спутались, да так, что казалось – раздели их, и не сможешь отыскать, где начинается платина, где серебро, а где – антрацит. Лежащая посередине женщина повернулась сперва к черноволосому, затем к беловолосому, улыбаясь обоим лёгкой безмятежной улыбкой.