Дуэт кричащих сердец

FLASHBACK Дождавшись, когда видимость станет лучше, квинси выпрыгнула из своего укрытия и в лобовую пошла на синигами. Заметив свою противницу, Сой Фон ехидно улыбнулась и, уже было начала говорить колкость, как вдруг, она увидела, что Куросаки без единого звука доносит ей некую информацию... В тот момент, выяснение мыслей Карин для капитанши казалось намного важнее, чем бой. Тем более, чтение по губам требует спокойствия и сосредоточенности. Жёсткая тренировка ушла на второй план. Застыв на одном месте, Сой приковала свой взгляд на губах оппонентки и внимательно впитывала каждое её немое слово. Почему же женщина выбрала не сражение? Так это потому, что на тот момент ей казалось, что именно ЭТА информация может помочь всему Сейрейтею! Беззвучная речь Карин: - Сой Фон, я скажу это только тебе. Я знаю, где прячется Ванденрейх.* Будущее всего общества душ в твоих руках, так что слушай внимательно и... Женщина, увлечённая повествованием, даже не заметила, что на неё направили арбалет. Мгновение, и у шеи капитанши сверкал залле шнайдер, а в животе красовались две духовные стрелы. Не обращая внимания на всю эту суету взорвавшихся трибун от гула и аплодисментов, победительница нагнулась ближе к понемногу теряющей сознание проигравшей и сказала в самое ухо: - Прости, но твоё умение сыграло мне на руку, и я выиграла. - А то, что ты... - Нет, это не правда. «Какая-то девчонка, не имеющая за плечами большого опыта, вот так запросто победила меня, МЕНЯ – капитана!» Но всё же Сой Фон не могла не оценить Куросаки, как достойного противника. Ещё никто, как она, не применял такую необычную смекалку и хитрость. Надо же было взять и превратить очень полезное умение читать по губам в слабость! Хмыкнув и ещё раз поразившись своему проигрышу квинси, синигами иронично улыбнулась и тихо произнесла: - Умно... – И окончательно потеряла сознание. Конец FLASHBACKа Уже давно наступил вечер. Озаряя всё вокруг, солнце вышло из-за некогда непроглядных туч, которые, наконец-то, уплыли восвояси. Уже не такие жаркие, но всё ещё согревающие лучи солнца, отражаясь либо от железных крыш, либо от окон, весело шалили солнечными зайчиками на лицах прохожих. Сидя на подоконнике в бараке у четвёртого отряда, Карин с помощью зеркальца играла с маленьким рыжим котёнком, который резво пытался поймать лапками солнечный зайчик. Из увлечения этим незатейливым занятием Куросаки вывел нежный женский голос: - Карин-тян, вы можете быть свободны. Медик отпускает вас и просит не снимать до завтра повязку на ноге. Ваш ожог был сильным. - Хорошо, спасибо. – Улыбаясь и вставая с подоконника, сказала пациентка. Но прежде чем уйти, девушка решила навестить её... Зайдя в соседнюю дверь, юная особа прошла к самой дальней койке у окна. Перебинтованная женщина ядовито посмотрела на неё, сказав: - Что, пришла позлорадствовать? - Совсем наоборот. Я пришла проведать тебя и убедиться, что с тобой всё в порядке. – Честно и без всякого огрызения ответила квинси. - Тцц. – Фыркнула синигами, повернув голову в сторону. После небольшой тишины девушка продолжила: - Тогда на полигоне ты сказала, что из-за квинси пострадала твоя семья. Я представляю, что ты чувствовала, но наш клан тоже страдал из-за вас много лет. Я лишь хочу не быть врагом в твоих глазах. - Ничего ты не понимаешь! Вали отсюда, тебя вроде как уже выписали, судя по твоим исчезнувшим ранам. – Рявкнула Сой Фон. Закрыв глаза и звучно выдохнув, Карин встала и пошла на выход. Остановившись в дверном проёме, она обернулась и проговорила: - Пожалуйста, не ненавидь меня. Я тебе ничего не сделала. Бери пример с меня – я не смотрю на прошлое и движусь вперёд. Постарайся сделать тоже самое. Выздоравливай. Когда дверь захлопнулась, Сой глубоко вздохнула и погрузилась в свои мысли: - Глупая девчонка! Ты не можешь понять меня и представить, что пришлось мне пережить за все эти годы. Когда-то давно, когда я была маленькой и ещё не знала что такое боль, страдания и жестокость, моя семья не была богата, но это не мешало нам быть счастливыми. У нас было большое семейство: мама, папа, бабушка, я и 5 моих братьев. Давным-давно, мои предки заключили контракт, по которому каждый потомок семейства Фон обязывался служить до конца своей жизни верой и правдой благородному дому Шихоин. Мы считали это великой честью, да и вознаграждение было приличным. Первой в семье умерла бабушка. Мне сказали, что она умерла от старости, но как потом мне стало известно, бабушка, по приказу бывшего главы благородного клана, должна была воевать на передовой во второй войне с квинси. Помню, я долго тосковала по ней. Всё время вспоминала, как она играла со мной; дарила маленькие приятные подарки, чаще в виде сладкого; читала сказки... Когда прошло 90 лет после её смерти, я уже была подростком и готовилась в скором будущем поступить в академию синигами, но в этот момент нашу семью снова постигла беда... Мои родители били лидерами карательного подразделения, и главнокомандующий Ямамото отправил их отряд в мир людей, чтобы отыскать и побороть кучку протестующих квинси. Синигами тогда потерпели поражение. Вернулись не многие, да и то, изувеченные. Отец потерял руку и ногу, а у мамы были вырезаны глаза. Мой брат Рин стал одержим местью. Он тайком пробирался в мир живых и выслеживал обидчиков по одному. Четырёх ему удалось убить, но оставшиеся в живых отплатили ему за это... Через 9 дней после смерти брата, умерли и мои родители. Горечь по утрате любимого сына, собственная немощность, плюс, ощущение себя большой обузой для всех нас. Все эти накладка негатива друг на друга вылилась в суицид. Они выпили смесь из ядовитых трав и умерли в одночасье. Я до сих пор помню эту картину: безжизненные тела лежащие на кухне были повёрнуты лицами друг к другу. Родители держались за руки, на стеклянных глазах отца застыли капельки слёз. В руке матери мы нашли записку, в которой говорилось: «Не бойтесь, всё будет хорошо. Без нас вам станет намного легче. Мы очень любим вас, поэтому решились на это. Деньги лежат в серванте под старым блюдцем. Мы всегда будем с вами, прощайте». Я замкнулась. Несколько лет я не разговаривала. Мои старшие братья старались окружить меня заботой и вниманием, чтобы вывести из депрессии, но я не поддавалась. Из-за этого было отложено моё поступление в академию. Каждую ночь меня мучили кошмары. Каждый мой сон был наполнен насилием, кровью и скалящимися лицами квинси. Почти каждый раз я просыпалась в холодном поту и кричала от страха. Время летело, сны перестали мучить меня. Я снова начала втягиваться в обычную жизнь, поступила в академию. Однако, я уже не была такой как раньше. Улыбка редко посещала моё лицо. Строгость и ежедневно жёсткие тренировки стали моими верными спутниками по жизни. Тогда, я решила для себя стать отличным воином и дослужиться до капитана, во что бы то ни стало! Я не была похожа на Рина, но во мне горел тот же огонь ненависти к квинси, и я пообещала себе, что уничтожу всех их, если только попробуют напасть на мою семью и на общество душ! Я стану сильной и не позволю родне ещё раз ощутить боль утраты! Прошло 111 лет. Я стала лейтенантом, правой рукой Йороучи Шихоин. Я впитывала как губка всё, что могли дать мне новые тренировки и боевой опыт. Я зорко наблюдала за своими четырьмя братьями, в тайне подсылая к ним своих подчинённых. Но как показала жизнь – нельзя всё контролировать. Двое моих братьев погибли на секретном задании, а через какое-то время умер старший брат Кай тупо из-за нелепого случая. Кай командовал операцией в самых отдалённых уголках Рукона по изгнанию пустых. В тот раз бой завязался в старой шахте. Один синигами при отступлении задел прогнившую балку, и начался обвал. Брат сумел спасти всех, кроме себя. Тогда у меня сложилось чувство, что нас прокляли. Смерть стала обычным гостем в нашей семье. От когда-то большой семьи остались только двое. Жёсткая реальность сделала из нас тех, кем мы стали – хладнокровными убийцами, мастерами своего дела, у которых бы не дрогнул ни один мускул во время кровавой резни. Мы оба были в одном отряде, почти всегда вместе выполняли задания, действовали слажено и быстро, как и подобает бойцам второго отряда. Мы были сильнейшими в нашем отряде, лучшими из лучших, но этот факт всё равно не успокаивал меня, и опасения оказались не напрасными. Я не знаю, за что наказывает меня жизнь, что я сделала не так? За что мне было предначертано видеть смерть моих родных? Мой последний любимый брат умер совсем недавно – при первой волне нападения Ванденрейха. Я уже не плачу. Иногда напоминаю саму себе робота без каких-либо эмоций, но это не так. Моя душа и сердце изранены в глубоких шрамах горечи и потерь. Всё это я держу глубоко в себе. Повернув голову к окну, Сой Фон печально посмотрела на медленно проплывающие облака, которых не касаются наша жизнь и суета. Недовольно хмыкнув, она продолжила размышления: - А ты говоришь не оглядываться в прошлое. Ты не пережила того, что пережила я, Куросаки Карин, и ты не в праве поучать или упрекать меня. Хоть я и отношусь к тебе с отвращением, но не пожелаю такой же жестокой участи. У меня никого не осталось из родных, но у меня по-прежнему есть ты, Сузумебачи. Ты всегда была рядом со мной, понимала, как никто другой, поддерживала и обучала... Даже после кражи банкая, мы с тобой поддерживаем связь. Ты и я всегда будем вместе до конца, ведь правда? - Сузумебачи? – Немного в голос окликнула Сой свой занпакто. Но ответом была тишина. - Сузумебачи!? СУЗУМЕБАЧИ!? В небольшой паузе, женщина широко раскрыла глаза, в которых явно выражался страх и одиночество, а после раздался громкий крик отчаяния, слышный во всём помещении. Одинокая скупая слеза скатилась по щеке последней из рода Фон, а губы тихо вторили, словно заклятие: - Нет! Нет! Вернись! Вернись! НЕЕЕЕЕТ! Сузумебачи больше не откликалась на зов хозяйки, а всему виной снова они – квинси. *Ванденрейх – дословно – «Незримая Империя». Это (организация) группа квинси, объявившая войну обществу душ.