Создатель

Я — необъятный космос, искусство, холст в масляных красках, музыка под тонкими пальцами пианиста. Я — рысь, изящество, тонкость и чувства. Я — панк, игра, губы и шато лагранж. Я то, кем меня видят другие. То, кем видишь ты. То, кем не вижу себя сама. Я — звуки флейты малоизвестной песни. Они звучат отдалённо, тихо и несмело. Я — попытки идти, когда ноги сломаны. Превозмогая боль, сквозь пелену слёз только вперёд, а куда именно — не важно. Я — первый снег. Чистый и нежный, но уже через минуту грязный и подтаявший. Я — кровь, льющаяся в бокал. Пухлые формы алеют, края неумолимо приближаются, момент — заливает всё вокруг, будучи не способной остановиться. Я — затмение, редкое и изумительное. Всего несколько мгновений свет солнца затмевает Луна, а люди уже начинают скучать, желают вернуть. Я — давящая на грудь нежность и истома. Обостряя чувства и эмоции, расхожусь по телу и вызываю судороги. Я то, кем не вижу себя сама. Я дышу размеренно, лениво. Вдыхаю и выдыхаю горький дым, гордо закидываю голову, еле заметный кадык мечется вверх-вниз. Я поправляю волосы кривыми пальцами, длинными ногтями царапаю кожу головы, волосы тёмной волной спадают с плеч и текут по спине. Я издаю рваные стоны на шёлковых простынях, выгибаюсь до хруста костей, ломаю душу и сознание. Я ныряю в мутную воду и выпускаю воздух до головокружения. Я пою хрипло и фальшиво, делая затяжку после каждого куплета. Я готовлю горячий сладкий кофе и выливаю его на свою голову. Я то, кем не вижу себя сама. Ты, пианист с тонкими пальцами, играешь собачий вальс на старом рояле. Ты, художник, неумело водишь кистью по холсту и наполняешь его смыслом. Ты, парикмахер, воском придаешь волосам вертикальную форму и красишь их в кислые цвета. Ты, продавец, отдаёшь в чужие руки шедевр виноделия. Ты ломаешь ноги и восхищаешься своей работой. Ты топчешь только упавшие на сырую землю снежинки. Ты рассекаешь острым лезвием скальпеля нежную кожу и наполняешь сосуд непрозрачной жидкостью с игривой усмешкой. Ты двигаешь звёзды на небесной глади и Луну, даешь ей закрыть своим диском причину жизни для многих на Земле. Ты лежишь на подрагивающем теле и слышишь, нет, чувствуешь чужое сердцебиение, водишь пальцами по светлой коже, груди и животу, шее и щекам. Ты создаёшь меня и пользуешься своим произведением. Я живу под твоими ногами и сломанными спицами вяжу для тебя мироздание. Я — выдумка, ты — фантазёрка. Я — Солнечная система, ты — Большой Взрыв. Я — петля, ты — причина влезть в неё. — Кто ты? — Я — Создатель. Ты и твои ладони, тёплые и грубые, но с заботой поглаживающие подбородок. Я и мои сухие ощущения происходящего. Ты и твои глаза, призрачные и блёклые, смотрящие в разум и овладевающие происходящим. Я и моё смутное понятие о настоящем. Ты и твоё тело, вытянутое и худощавое, в бледно-розовой задирающейся сорочке на прозрачных лямках. Я и моё неукротимое желание порезать её на части. Ты и я, Создатель и его Творение, существуем в неправильной гармонии между собой. Ты держишь за руку двоих, я — одного. — Что ты можешь сотворить? — Всё, что мне угодно. У «всё» нет предела. Нет ограничений в количестве, качестве. «Всё» — это всё. Я — это не «всё». Я загнана в рамки, я ломаюсь, ухудшаюсь, старею. Я — не востребована. Ты — всегда. Ты — Создатель, твоё дело — творить. Я — Творение, моё дело — быть и служить. Ты можешь уйти, я — нет. Ты создаёшь, я умираю. Ты уходишь, я остаюсь. Ты кормишь ложными надеждами, я поглощаю их. Ты становишься сытой, я голодаю. Ты идёшь, смелыми и большими шагами. Я тянусь к тебе всем прикованным телом. Ты не оглядываешься, я — постоянно. Ты счастлива, я — нет. Снег тает, кровь кончается, Луна возвращается на законное место. Но. Творение живёт, Создатель — издыхает. Ab urbe condita Ars longa, vita brevis.