Помнишь?

Присядем, брате, на дорожку. Присядем, как давным-давно, Когда крошили супостата в крошку; Когда так было суждено… А помнишь, как сияли деток глазки, Когда ты, брате, о героях пел? Ты ведь «баяном» слыл за сказки… Смешно сказать, как тут меня уел! И те серьёзные мальчишки… Где ж это было? В Голубах? Когда тебя из-за красивой книжки Оставили ещё и без рубах?.. А… помнишь дивные глаза Алеси? Да, ей ведь было только семь, И мы ходили всюду вместе. Она была запуганной совсем… одна. И мне всё время страшно было: А вдруг всё ж спросит?.. Ну, да не в этом дело. Время всё уносит. Насовсем… Как у костра сидели, помнишь? И у гитарки не было струны… И ты узнал от медсестрички новость: Твои глаза «цвета морской волны»! И как глотали воду жадно Родной земли, боясь: в последний раз. Надеясь: у родителей всё ладно! И веря: наш продолжится рассказ… А помнишь небо в всполохах зарницы? Как свято верилось, что это так!.. И как потом заполнились больницы, А по земле проехал первый танк… Как повзрослели за секунды дети, Как стали ненависть растить и страх, Как мертвенной волной напали эти, Которые не люди – лишь безликий враг… *** Моя ль вина, что так гуляет ветер? Что на скамеечке сижу одна? Тебя ль мне повезло вновь встретить? А в локонах запуталась зима… Я просто спрашиваю: помнишь? И не надеюсь на ответ. И то не слёзы – просто соль с водою… А ветер ласково баюкает вослед. Присядем, брате, отложив обиды, Присядем, как тогда, в войну, Когда вдыхали ночи аксамиты, Страшась сказать последнее «пойду»…