Невиновен

      Кадис Этрама ди Рейзел наслаждался чаем и мирной беседой с Франкенштейном, который сидел напротив него. Беседа по большой части шла именно от человека. Рейзел же кивал, бросал заинтересованные взгляды или что-то коротко спрашивал. Дворецкий к такому уже привык за пятьдесят лет служения. И пусть он не всегда мог угадать, что хочет сказать мастер, и до сих пор ошибается, принося не то или выполняя поручение с точностью до наоборот, всё-таки такая жизнь была ему по вкусу. К тому же мастер не запрещал ему продолжать исследования. В пределах разумного, конечно.       Но сегодня утренний чай бы нарушен ворвавшимся центральным аппаратом и немного сконфуженным таким поведением Рагаром. Последним пришёл Геджутель.       Разбросав по полу аппаратчиков, что попытались схватить его, Франкенштейн вопросительно посмотрел на глав кланов.       - Прошу прощения, Рейзел-ним, - с поклоном проговорил Геджутель. – Нам поступил приказ Лорда: поймать Франкенштейна.       - Что случилось? – спросил ноблесс, бросив взгляд на дворецкого, но мужчина также выглядел растерянным. Красные глаза снова обратились к седовласому.       - К сожалению, нам запрещено говорить об этом в присутствии Франкенштейна, - ответил Ландегре.       Рейзел коротко глянул на учёного. Мгновенно всё осознав, мужчина встал и поднял одного из аппаратчиков.       - Я пойду, вынесу мусор. Мастер, - с лёгкой усмешкой проговорил он и поклонился. – Рагар, не поможешь? Геджутель сможет всё рассказать, а мне не придётся возвращаться. У меня всего две руки. Хотя взяли вы маловато помощников. На вас понадеялись?       - Мы и их бы не брали, - на грани слышимости ответил Кертье, но Франкенштейн всё равно услышал и коротко усмехнулся. Значит, их заставили взять аппаратчиков?       - Не расскажешь?       - Нет.       - Понимаю, - вздохнул мужчина. – Принцессе легче?       Кертье чуть вздрогнул. Не знай Франкенштейн этого благородного столько лет, не заметил бы, но предпочёл не обратить на это внимания.       - Нет.       «Значит, дело в ней», - понял человек. Зачем же его зовут? Лорд просил его однажды посмотреть, что с девушкой. Мужчина тогда с удивлением обнаружил обычную человеческую простуду, обещавшую перерасти в лихорадку, если вовремя не взяться за лечение. Он даже подробно объяснил, как именно надо лечить человеческую болезнь. В том, что юная благородная заболела именно хворью, присущей людям, ученый не сомневался, хотя и не понимал, как такое возможно. Иммунитет аристократов не должен был допускать такого.       Вылечить девушку не удалось. Как бы ни настаивал учёный, Тирал, лекарь Лорда, утверждал, что такое лечение не поможет, а, наоборот, навредит. Самым обидным было то, что Лорд решил довериться именно Тиралу.       Теперь же картина разъяснилась. Если бы Лорд решил просить помощи у Франкенштейна, то ему хватило бы только одного гонца. Раз этого не произошло, значит…       - Меня хотят арестовать? – спросил человек. Рагар отвёл взгляд, но упрямо молчал. – Это из-за принцессы? Можешь не отвечать, я вижу, что прав.       Кертье напрягся, мазнул взглядом по собеседнику и удивлённо спросил:       - Ты не будешь сопротивляться?       - Зачем? – улыбнулся Франкенштейн. – Чтобы вы утвердились в своих умозаключениях?       В глазах Рагара скользнула улыбка, но он привычно промолчал, только расслабился ощутимо.       В это время на улицу вышли Рейзел и Геджутель. Посмотрев на своего дворецкого, ноблесс лишь вздохнул, но развернулся и пошёл в сторону замка Лорда.       Весь путь прошёл в молчании. Пройдя в тронный зал, человек огляделся, когда как благородные опустились на колено, а Рейзел поклонился. Здесь были все главы кланов, в том числе и лекарь Тирал. Правитель благородных, как и полагается, восседал на троне. Обычно весёлый и доброжелательный мужчина был сейчас мрачнее тучи. Значит, состояние Раскреи либо не улучшилось, либо ухудшилось.       - Все здесь? – получив утвердительный кивок Геджутеля, мужчина дождался, пока благородные не встанут на свои места, и продолжил. – Итак, мы собрались здесь, чтобы узнать, что случилось с моей дочерью. Геджутель, давай ты.       - Я рассмотрел это дело с особой тщательностью, - сказал Ландегре, выходя вперёд. – И обнаружил у госпожи запрещённый артефакт – пояс, который она обнаружила в одном из подарков. В этом поясе заключена энергия, отбирающая её силы. Твоя энергия, Франкенштейн.       Учёный вскинул голову, в упор глядя на аристократа. Его энергия? Это много объясняет, в том числе и неожиданную слабость принцессы, однако он точно не присылал ей в подарок поясков. Его сюрпризом были духи собственного производства (на которых он весьма неплохо заработал впоследствии: многие аристократки хотели получить подобную роскошь. Жаль, что мастер попросил прикрыть лавочку).       - Лорд, я не припомню такого случая, когда я мог незаметно отделить от себя такое количество энергии, чтобы подкосить силы принцессы, - проговорил человек. – Такой выброс был бы замечен Вами либо мастером. Запрещенные артефакты так просто не создаются. Позвольте мне осмотреть Вашу дочь, чтобы я мог…       - На запрещённом элементе была обнаружена энергия Франкенштейна, мой Лорд, - перебил его лекарь, выступая вперёд. – Отсюда предельно ясно, что это именно он покусился на жизнь и здоровье госпожи Раскреи! Я против того, чтобы подпускать этого человечишку к госпоже!       Франкенштейн вздохнул. С этим парнем у него всегда были разногласия, но сейчас, когда в опасности не только жизнь дочери Лорда, но и его собственная, пришлось уступить и не вступать в словесную перепалку. Вместо этого мужчина попробовал снова обратиться к Лорду, зайдя немного с другой стороны.       - Лорд, - проговорил Франкенштейн. – Ваша дочь больна. Её иммунитет упал настолько, что заболела она человеческой болезнью. Но лечите вы её неправильно! Чтобы принцесса могла бороться с силой элемента, она должна излечиться от этой болезни. Позвольте, я помогу.       - И это говорит тот, кто сам довёл бедную девочку до такого состояния? - тут же заговорил лекарь. - Он хочет добить её!       - Вот уж не думал, - нахмурившись, проговорил учёный. - Что и в мире благородных всё так же, как у людей. Неужели вы, Лорд не будете меня слушать только из-за того, что наговорил вам этот… лекарь? Раньше вы думали своей головой, несмотря ни на что.       - Да как ты смеешь такое говорить?! - взревел Геджутель. Толпа словно взорвалась, ведомая праведным гневом: как он посмел сказать такое их правителю?!       - Спокойно, - проговорил Лорд, подняв руку. - Тирал, достаточно. Я выслушал и услышал твоё мнение. Однако, Франкенштейн, неужели ты думаешь, что я не считаю тебя виновным? Я сам видел твою энергию на поясе. И из-за неё я не смог его снять. Раскрея умирает из-за тебя, твоя сила поглощает её, а ты ещё смеешь указывать, что мне делать, а что нет?!       Последние слова взбешённого Лорда отдались сильным гулом по земле. С потолка и стен посыпалась извёстка, а сам Франкенштейн отошёл на пару шагов, глухо застонав от мощного ментального удара. Отдышавшись и немного придя в себя, он чуть поклонился.       - Просто мне хотелось удостовериться, что судить меня будет не убитый горем отец, а тот Лорд, которого я знал до этого момента, - улыбнувшись, проговорил он. - По крайней мере, теперь я уверен, что вы во всём разберётесь, а не просто прикажете казнить меня. Я не знаю, как вам доказать свою невиновность, Лорд. Однако я знаю, что тот, кто создал этот элемент, оставил и свою энергию. Её полностью перекрыла моя сила, которая неизвестным мне образом запечатана в этом же поясе. Однако, Лорд, я уверен, что этот некто после моих слов захочет выкрасть этот пояс. И у него это получится, ведь вы так и не ставите охраны внутри своего замка.       Правитель промолчал, холодно глядя на человека. Вот только Франкенштейн, несмотря на то, как мастерски Лорд это скрывает, видел, что он общается с кем-то ментально. Чуть склонив голову, так, чтобы не было видно его глаз, человек скосился в сторону мастера. Тот в упор смотрел на благородного, что давало понять, с кем именно вёлся разговор. Губа Лорда чуть дёрнулась, он прикрыл глаза, но всё-таки процедил:       - Увести его в камеру.       Геджутель незамедлительно пошёл в сторону арестанта, немного опережая других глав кланов. Он прекрасно знал, что в том случае, если учёного поведут они, Франкенштейну придётся несладко.       Встретившись с учёным взглядом, Ландегре увидел в них что-то похожее на благодарность. Видимо, Франкенштейн пришёл к тем же выводам.       - Пошли, - коротко бросил Геджутель. Он до сих пор не мог до конца поверить в то, что Франкенштейн виновен. Уж кто-кто, а он не стал бы оставлять свою энергию на таком видном месте. Он сделал бы иначе. Этот человек либо пошёл бы напролом, не отыгрываясь на ребёнке, либо не стал бы мучить дитя, убив её сразу. То, что происходило сейчас – просто не его стиль. Впустив пленника в камеру, Ландегре закрыл решётку и, не оглядываясь, ушёл.       - Уютненько, - пробормотал Франкенштейн, оглядываясь по сторонам. Кандалы неприятно давили на руки, но особого дискомфорта не причиняли. Усевшись прямо на пол, игнорируя скамейки, мужчина задумался. Единственный способ доказать его невиновность – забрать свою энергию обратно, но как это сделать?

***

      Лорд, вместе с Рейзелом шагая в комнату Раскреи, глубоко задумался над словами пленника. Некто, кто захочет забрать артефакт? Если это так, то сделать это придётся этой ночью, именно поэтому правитель и шёл сюда – узнать, кто это сделал. Каково же было его удивление, когда перед дверьми в покои принцессы он увидел Кертье, который отсутствовал на суде. Мужчина не пытался войти, но стоял, словно на страже.       - Рагар? – позвал его правитель.       - Простите, Лорд, - слегка поклонился благородный. - Я задолжал Франкенштейну, и он взамен просил меня постоять перед дверьми комнаты вашей дочери.       - Кто-то сюда приходил?       - Я слышал шаги, но, когда я велел ему выйти на свет, этот некто ушёл, не сказав мне ни слова, - кратко доложил Кертье. Лорд кивнул и прошёл в комнату дочери.       - Что это? - спросил он, с удивлением отмечая таз с водой и тряпочку на лбу Раскреи.       - Франкенштейн сказал, что у неё сильная температура, из-за этого она такая горячая, - объяснил Кертье. - И что холодная тряпка поможет сбить жар. По правде говоря, ей действительно стало легче, Лорд. Франкенштейн назвал это компресс. Не беспокойтесь, я сам всё это подготовил, человек сюда не заходил.       Кивнув, Лорд отпустил благородного.       - Я останусь с ней на ночь, иди, - успокоил он мужчину. Усевшись на диваны, оба благородных задумчиво посмотрели на тихо лежащую девушку. Ещё Франкенштейн отметил, что очень странно то, что она лежит неподвижно, особенно при такой температуре. Глаза девушки были закрыты, она не приходила в сознание с первой его потери.       Тёмная энергия учёного проявилась далеко не сразу, лишь когда Геджутель провёл какие-то сложные проверки, пояс из золотого стал чёрным, но снять его не получилось даже у одного из самых сильных благородных. Посмотрев на Рейзела, мужчина поразился его спокойствию. Его дворецкого вот-вот приговорят к казни, одна из благородных больна, а он сидит себе!       Так они просидели полночи, но никто не появился. Справедливо рассудив, что преступник мог предположить появление Лорда у дочери в первый день после суда, оба аристократа вернулись сюда и на вторую ночь, решив на этот раз остаться до утра. Мужчина бросил взгляд на Рейзела.       - Спорим, ты уверен, что Франкенштейн не виноват? - проговорил мужчина. Рей молчал. - Ты считаешь, что его подставили?       Ноблесс коротко кивнул. Лорд слегка улыбнулся.       - Ну, ты дольше с ним прожил, ты знаешь. Надеюсь, что он не сильно обидится на то, что я сковал его силы.       Лёгкая полуулыбка скользнула по губам Рейзела. Правитель чуть нахмурился.       - Считаешь, что ему это не повредит?       - Лорд, - проговорил Рей. - Кандалы создал он.       Лорд ошеломлённо посмотрел на ноблесс. Если наручники создал сам Франкенштейн, значит, он может легко из них выбраться?       - Я держу его в тюрьме уже вторые сутки, почему же он не сбежал? - спросил он, не надеясь на ответ. - Не хочет уходить?       Снаружи раздался тихий шорох и оба благородных тут же скрыли свои ауры, теряясь в пространстве комнаты. В помещение тихо и незаметно прокрался Франкенштейн. Оглядевшись, он выпрямился и неслышно подошёл к Раскрее. Лорд напрягся, но не спешил раскрывать себя.       Подойдя к девушке, учёный аккуратно потрогал её лоб, чуть нахмурился и подошёл к столу, где стояла вода. Потрогав её рукой, он вздохнул, взял таз и выпрыгнул в окно, практически сразу возвращаясь с уже холодной. Аккуратно намочив и отжав компресс, человек положил её обратно на лоб девушке.       - Смотрю, тебе уже лучше, принцесса, - проговорил он. - Хорошо, что твой отец решил помучить меня тюремными камерами, иначе бы я не успел тебя подлечить. Там, в принципе, неплохо. Тепло, по крайней мере.       Аккуратно убрав простынь, человек посмотрел на пояс.       - Теперь можно попробовать забрать свою энергию обратно, - продолжил ученый. - Я знаю, что ты слышишь меня, принцесса. Поэтому не переживай, тебе не надо волноваться. Я просто заберу ту силу, которая тебе вредит. К сожалению, твой отец с этим не справится, чёрное копьё довольно своенравно, боюсь, что ему оно навредит даже больше, чем тебе, если он решится на эту авантюру.Интересно, всё-таки, кто сумел поместить её сюда? Есть ли среди вас кто-то, кто умеет накапливать чужие силы?       Аккуратно сняв с себя пиджак, мужчина вздохнул.       - Надеюсь, что меня она не прикончит, - пробормотал Франкенштейн. Протянув руку, он прикрыл глаза. На глазах благородных тёмная энергия из пояса начала медленно, как-то неохотно подниматься от пояса к телу хозяина, заставляя артефакт светлеть. В тусклом свете одной-единственной свечи было видно напряжённое лицо Франкенштейна. Рука задрожала, и он, резко оборвав контакт, схватился за спинку кровати, удерживаясь на ногах и тяжело дыша.       - Сильно же ты ему понравилась, принцесса, - хрипло проговорил мужчина. Выпрямившись, он снова начал втягивать свою энергию в себя. Это было сложно, учитывая то, что раньше он никогда не пытался препятствовать поглощению копьём кого-либо. А эта часть энергии практически неделю питалась силой дочери Лорда. Чёрное копьё бесилось, чувствуя эту мощь, которая сливалась с ним, из-за этого Франкенштейну приходилось сдерживать ещё и его, чтобы благородные не почувствовали силу. Когда поток прекратился, мужчина глухо застонал, повалившись на колени. Сжавшись, он упорно подчинял копьё себе, заставляя его слушаться себя, не позволяя вырваться наружу.       Когда копьё, наконец, немного успокоилось, мужчина, шатаясь, поднялся на ноги. Успокоив дыхание, он посмотрел на девушку. Поясок весело поблёскивал в свече свечи. Поправив на ней одеяло, Франкенштейн устало улыбнулся и взял свой пиджак.       - За ночь ты поправишься, принцесса, - проговорил он.       Развернувшись, мужчина увидел поднос с фруктами, что оставили для благородных. Рука сама потянулась к еде, но человек одёрнул себя, напомнив, что пропажу могут и заметить. Выпрыгнув в окно, намного тяжелее, чем раньше, он пропал из виду.       Лорд отпустил свои силы, задумчиво глядя на дочь.       - Ты был прав, Рейзел, - проговорил он. - В том, что Франкенштейн мог сбежать в любую секунду. Однако он не собирается этого делать, почему? Не знаешь? Жаль.       Рей молча гипнотизировал поднос с едой. Перехватив этот взгляд, Лорд вздохнул.       - Каюсь, я забыл, что твой зверёныш - человек, - проговорил он. - Не учёл, что за двое суток он проголодается. Ничего, Франкенштейн забрал только лишь свою энергию, значит, тут должна быть и энергия того, кто создал этот пояс. Геджутель!       Мерные шаги явно ничего не подозревающего и спокойно идущего по коридору мужчины, оборвались звуком споткнувшегося, кто-то крякнул, но потом уверено вернулся обратно и аккуратно приоткрыл двери.       - Лорд, вы желали видеть меня? - поклонился мужчина       - Посмотри, - проговорил Лорд, уже сняв элемент с тела дочери. - Тёмной энергии там больше нет, сможешь ли ты теперь узнать, кто создал этот пояс?       Внимательно оглядев вещь, благородный прикрыл глаза, сосредотачиваясь. Теперь на этом поясе чувствовалось лишь две энергии: принцессы и создателя.       - Я знаю, кто создал его, - наконец, сказал он. - И это не Франкенштейн.       - Хорошо, тогда подготовь доказательства на завтра, - кивнул мужчина.

***

      Кертье подошёл к камере, где прямо на полу сидел пленник, привалившись спиной к стене и закрыв глаза. Заметив, что человек стал бледнее обычного, глава клана чуть нахмурился.       - Франкенштейн, - позвал он. - Лорд вызывает тебя к себе.       В ответ - никакой реакции. Рагар безбоязненно открыл двери и присел перед учёным, отмечая про себя, что тот просто спит, немного склонив голову. Аккуратно тронув его за плечо, благородный практически мгновенно ощутил сильную хватку на предплечье, но попытку человека вскочить пресёк, сильнее надавив на плечо и буквально роняя того обратно на пол. Голубые глаза сосредоточенно посмотрели на него, просчитывая, потом немного округлились в удивлении, а затем засветились ехидством.       - Не боишься быть в одной камере с ужасным преступником? - спросил он, разжимая ладонь. Рагар поднялся на ноги и покачал головой.       - Тебя вызывает Лорд, Франкенштейн, - проговорил он. - Мне было велено отвести тебя в зал.       Человек поднялся и пошёл следом за главой. Рагар так же молчал, думая о том, что кроме основных эмоций он явно увидел в глазах усталость. Отчего мог устать человек, сидя в камере? Учитывая то, что мужчина проснулся лишь после касания, устал он сильно. Однако в то же время казалось, что он с трудом сдерживал себя.       Тронный зал гудел, словно улей, главы клана пытались понять, зачем их собрали снова, ведь вроде преступника уже нашли? Лорд сидел на троне, рядом с ним уже не было лекаря, который теперь стоял среди благородных. Кертье, проведя арестанта к трону, встал рядом с Геджутелем.       - Итак, Франкенштейн, признаёшь ли ты себя виновным? - спросил Лорд, затем задумался. - Вроде так говорят в мире людей, нет?       Человек молча смотрел на явно повеселевшего Лорда. Видимо он уже заходил к дочери и видел, что ей стало значительно легче. А вот ему самому надо было срочно сбросить лишнюю энергию. Желательно в битве. Желательно с сильным соперником, который сможет дать ему отпор и не умереть при этом. Та мощь, которой пропиталось чёрное копье, бурлила в нём, требуя движений до дрожи в руках, заставляла метаться по камере, словно загнанному зверю, присылала во снах кошмары, от которых кровь стыла в венах. Ему нужно было выплеснуть куда-нибудь всю эту силу, хотелось просто побежать. Наручники не помогали. Осознание того, что он прекрасно знает, как от них избавиться, делало их бесполезными. Этот адреналин, эта сдерживаемая в нём сила, изматывала сильнее самой опасной битвы, но уснуть он смог только лишь под утро. Даже сейчас он с трудом заставлял себя спокойно стоять, борясь с желанием хоть как-то потратить свои силы.       И Лорд чувствовал в нём эту силу и нетерпение, потому, пропустив обычную браваду, перешёл сразу к делу.       - Итак, тёмная энергия Франкенштейна была убрана из пояса, - проговорил он, глядя на сразу напрягшегося человека. - С помощью её хозяина.       Человек едва слушал правителя, с трудом отметил настоящего преступника – молодого благородного, что жил в клане Традио. Он даже не обратил внимания на то, как того отправили в вечный сон. Человек настолько глубоко ушёл в свои мысли, что не заметил, как к нему снова подошли, и пришёл в себя только от тихого:       - Я тебя освобожу.       Кертье снял кандалы и снова отошёл, Франкенштейн же посмотрел на правителя.       - Надеюсь, что этот неприятный инцидент не нарушит твоей любви к Лукедонии, - с явным намёком проговорил Лорд.       - Не переживайте, - легко отмахнулся Франкенштейн, уловив намек. Лорд кивнул. Он догадывался, почему этот человек не сбежал. Этот учёный явно ставил своё служение Рейзелу выше своей жизни.       - Ну, раз мы во всём разобрались, я пойду, - проговорил он, поднимаясь. - Моя дочь скоро придёт в себя, я не хотел бы пропустить этот момент. Все свободны!       Уже дома, в привычной обстановке, Франкенштейн подкатил тележку с чаем к ноблесс.       - Мастер, я приношу свои извинения, - проговорил мужчина, поклонившись. Поставив чашку перед благородным, он продолжил. - За то время, что меня не было, особняк немного запылился, я исправлю.       - Ты хотел тренироваться, - спокойно ответил ноблесс, отпивая чай из чашки. Учёный подавил желание рвануть прямо сейчас.       - Это ничего, мастер, - смиренно проговорил он.       - Иди.       Такое простое слово, но дворецкий словно засветился от счастья, однако поклонился и даже нашёл в себе силы спокойно выйти из комнаты. Судя по хлопку входной двери, побежав сразу, как только закрылась дверь в комнату. Рейзел улыбнулся. Кажется, Лукедонию сегодня снова будут сотрясать удары, схожие с землетрясением.       Франкенштейн же бежал до тех пор, пока не встретил того, кого искал. Резко затормозив перед благородным, мужчина выдохнул и проговорил:       - Не желаешь ли помериться силой?       Как бы человек не старался, Кертье явно услышал в его голосе не просто предложение, но просьбу, едва ли не мольбу. Поэтому он просто кивнул и пошёл следом за ним.