Время

— Тебя встречаем, глупый ты братец. — беззаботно смеётся Макария. Она осталась всё та же. Беззаботная, весёлая и в то же время до невозможности серьёзная. Длинные черные волосы словно водопад струились по королевски ровной спине, а зеленые глаза искрились беззаботностью. По пухлым губам скользила та самая улыбка, полная любви к своему младшему брату. Возможно все по другому представляли Смерть. Скелет с косой, старуха с безобразным лицом и многое другое. Возможно все они и были в других представителях Смерти, которые Август ещё не видел. — Мама, а давай его из дома не будем выпускать, что бы в школу свою не уехал, а то он нас уже начал забывать! — смешно сморщила свой носик Агрианомия. Дочь Богини и смертного, что была рождена нимфой. Одна из красавец двора Посейдона и Амфитриты. Невозможно серьёзная девушка с зелеными глазами, которые казалась ярче изумрудов светящихся во тьме пещер.Золото волос спускалась на спину и доходила до колен, а не высокий рост только подчеркивал хрупкость девушки. Август был старше её на тысячу лет. Он помнил её ещё младенцем, который только кушал и спал. В детстве она очень любила спать. Даже больше чем свою стихию, без которой нимфы редко представляли свою жизнь. Она стала водой, той, что всегда на берегах. Безбрежная и спокойная, она в любую минуту могла превратиться в кипящие гейзеры, источники которых бьют во время штормов. Они были поистине странной семьёй. Родители, что были всегда, с начала сотворения миров, противоположны в своём значении. Жизнь и Смерть, идущие под руку, но никогда не соединяющийся вместе. И так странно было видеть маму и отца, чью судьбы вместе связали Плетущие. И тем странней было видеть их самих… Детей что были рождены от этого союза. Блаженная смерть и Время. Соединение двух, невозможный стихий, превращенных в что-то новое. Они не были Тьмой. Хотя в их крови она текла… Они не были Светом. Как предсказывали многие провидцы… Они были Равновесием. Они не несли зло. Они не были добром. Они могли быть каждым, если это нужно будет миру. Переплёты судеб, не каждому дано выбрать. Дети богов, стремятся до своей тысячи лет, разобраться кем они хотят быть. Но только не верховных… Будь ты первенцем, или любимым сыном и хорошей дочерью. Для них все с рождения выбирает Хаос.То первородное создания, что появилось первым. Многие младшие Боги, уже давно думают что Хаос давно исчез, оставив после себя Свет и Тьму. Простые предрассудки и мифы, богов. Хотя не всё является ложью, то что не считают правдой. Тишину после вопроса златокудрой нимфы, разрушила Персефона, что ласково обняла своего единственного сына. Черноволосый Аид, ухмыльнулся и закружил всех в вихре портала. ______________________________________________________________ Извините что мало, но на большее у меня отказало воображения, что последние три месяца погребено под слоем конспектов и домашней роботы. Ваш Возрожденный феникс. Все тленно, что живет, все минет без следа — так мыслят мудрецы и плачут одиноко. Напрасный, ложный бред! Что близко? что далеко? Сегодня, иль вчера? Иль давние года? Что время? — Призрак, сон, возможность иногда Измерить памятью непостижимость рока. Бытье вневременно. У жизни нет истока. Бесследное для нас живет всегда, всегда. Мгновенье вечное над безднами почило. И все, что было, есть, и все, что будет, было Для чаяний земли грядущее не цель. О, тайна тайн моих! В плену возникновений Ты, гордый разум мой, — могила-колыбель В недвижной вечности струящихся мгновений. Очень подходит под определения времени. Как и говорилось в главе Время, это серое. Оно не может стать добром, но оно никогда не стонет злом. Это то что будет существовать всегда, когда мы будем жить, рождаться и умирать. Ход часов неумолим. Дни в припрыжку друг за другом Улетают словно дым. Стрелки бегают по кругу. И в такую круговерть Жизнь нелегкая под солнцем. Все равно за всем поспеть Никогда не удается. Лучше жить не торопясь, В строгом ритме раскрывая Всех вещей взаимосвязь, Чья близка нам суть живая. И себя напрасно злим — Нелегко нам, божьим слугам. Ход часов неумолим. Стрелки движутся по кругу.