Город, в котором меня нет

Город, в котором не было лишь меня, Жил своей жизнью, видел цветные сны. Как оказалось, в городе только я Видела жизнь как занавес пелены. Как оказалось, в городе только я Плакала ночью, бесов загнав в чулан. Бедный ребенок помнит свои слова: «Я отомщу не Богу, а только вам». Черные доски скрипят изо тьмы времен, Ветхий чулан трещит от своих жильцов. Вот, я вернулась в старый жестокий дом - Я выпускаю бесов из их гробов. Что же, восполним память прошедших лет? Месть и вино настоялись в кошмарных снах. Я позову знакомых на свой фуршет И разолью в бокалы их липкий страх. Залпом ли выпить, или, смакуя, мучить? Дело не в том, только пусто в моей груди… Призраки прошлого тают в вечерних тучах… ...Я отпускаю и говорю — живи. Я погибаю, я продолжаю падать, Словно вино, что льется с открытых вен. Словно в то время, когда я умела плакать — Я погибала и каждый из них смотрел. Помню ребенка в темном пустом чулане, Помню, как, плача, прятала нервный вздох. Жизнь моя весила меньше пустого грамма Против судьбы на чашах ее весов. Ну, а теперь, спустя столько лет и судеб, Вспомни, как ты увидел мой тусклый взгляд. Правда лишь в том, что все остается прежним — Я все же та, что и дюжину лет назад.