Оттепель

ОттепЕеель-оттепЕеель, Мерзостная канитееель… Мурчу под нос, восседая на подоконнике и наблюдая несчастных, месящих ногами уличную кашу из подтаявшего снега и воды. - За хлебом сползай, пиИт, – в дверном проеме появляется мое счастье. - БаскОоов, отъ-е-бись, не хочу я туда. Там бякостно. - А есть ты хочешь? – задает дорогой риторический вопрос. - А что у нас на обед? - Национальное грузинское блюдо «жричедали». Издаю понимающий звук, состоящий из всех гласных сразу. - А это блюдо прям обязательно есть с хлебом? - Нет, но тогда кое-кто – и я даже знаю кто – останется все равно голодным. - И кто ж это? - Мы оба, дорогой. Потому что ты съешь заодно и мою порцию и все равно не наешься. Не, ну, вообще, логично. Не спорю. - А если я не могууу? – нехотя сползаю с подоконника, почесывая бок. - Опуская вопрос «почему?», задам следующий – а что ты можешь? - Я могууу… еще полежать, – растягиваюсь на диване, всем видом изображая негу. - Хорошо, тогда ты лежишь, а я ем. - Неее, – резво подскакиваю, – есть я тоже очень даже могу! - Тогда и до магазина дойдешь. Вали быстро за хлебом, и обедать уже будем. Выражая всем видом вселенскую скорбь, одеваюсь и выползаю в коридор. Басков ждет уже с сумкой в руках. - У меня порой такое ощущение, что я женат, – бурчу, запихивая ноги в кроссовки, не расшнуровывая их. - Когда ты выделываешься в койке, такое ощущение возникает у МЕНЯ, – хмыкает Ков. – Хорошо еще, что ты не можешь сослаться на месячные. Давай уже, дорогая, топай. Обед стынет. И очень надеюсь, что по возвращении в этой сумке будет все-таки хлеб, а не только литр Мартини.