БДСМ

Юля никогда не задумывалась о повседневности, экзистенциальности и бытие. Даже будучи подростком, не мучилась кризисом бытия и вопросом своего предназначения. Это всё была хуйня. А вот максимализм и амбиции — это была её тема. Максимализм переварил сам себя и сделался вполне неплохой точкой зрения; амбиции же жарко встретило Слово. Публика рассмотрела её, разобрала, распробовала и публике понравилось. Её приняли. Киви прекратило быть просто фруктом, а Юля прекратила быть просто женщиной. Амбиции удовлетворённо притихли, изредка ворча, когда ей прилетали панчи про её проблему с алкоголем и недостаток парней в жизни. В конце концов, тот, кто имел дерзость кинуть ей в лицо, что она — алкоголичка, чаще всего имел проблемы со спиртным ещё большие. Ну, а для второго был Дэн. Добрый, ласковый, нежный, внимательно следящий за каждым её движением, читающий её по всем движениям, защищающий и преданный Дэн. Юля, имевшая несчастье быть мнительной, постоянно уточняла, любит ли он её. Не скучно ему с ней? Не хочется найти покрасивее? Получше? Поженственней? Не напрягает её баттл-карьера? Короткие волосы ей не идут, может, стоит отрастить? Она не слишком ли полная? И нужно ли ей это милое платье, хотя она, конечно, не будет его носить, потому что оно только для худых, и не ей такое надевать. Нет, Юлечка Дэн не злился на вопросы, не нервничал и спокойно отвечал на каждый. Поддерживал самооценку и словно отгораживал от всего плохого, что было и очень больно било по ней. Он был бережен и чуток, но не относился к ней как сахарной девице. Почти. Но Юлю это не напрягало, ей нравилось чувствовать себя женщиной. Каждый раз после баттла она признавалась самой себе, что не смогла бы быть мужиком двадцать четыре часа в сутки. Это выжимало всё, оставляя лишь дикий восторг и невероятную усталость. И всё было в порядке, пока однажды, она не застала Чейни за просмотром порно. Что было, разумеется, абсолютно нормально, ведь все смотрят порно. Наверное. Единственное, что её заинтересовало в этом — тема БДСМ. Хорошо или плохо это было, но Дэн не выглядел фанатом этой темы. И что важнее, он никогда не говорил самой Юле об этом. Не высказывал желания попробовать. Даже маскарадом не особенно интересовался. Вообще оказался приверженцем классики с небольшим разнообразием поз. В постели они вели себя спокойно, не трахались ночь напролёт, ломая кровати. Для Дэна прелюдия была куда интереснее, чему со временем он приучил и Юлю. Поцелуи, объятия, оральный секс, петтинг. Похоже на что-то подростковое, когда зайти дальше страшно, но им нравилось. А теперь он смотрел БДСМ. И ему нравилось, чёрт возьми! Уж Юля знала выражение его лица, когда ему что-то нравилось. Нужно было действовать. Так показалось Юле. И она начала мелкие расспросы, уточнения, вызывала на разговор и просто шутила. Спросить прямо: «Чейни, хочешь отхлестать меня нагайкой или связать?», духу почему-то не хватало. Говорить малознакомому человеку в лицо, что он — пидор, а мать его общественно доступна и популярна, духу хватало. И на грязные панчи духу хватало. Но услышать от Чейни, что ему нравится что-то вроде БДСМ, было очень странно и некомфортно. Там же эти дурацкие латексные костюмы, которые буквально обтягивают актрис и обнажают, всё открывают, несмотря на то, что они частенько довольно закрытые. А Юля даже думать боялась о сексе при свете лампы или солнца. Она не любила рассматривать себя и другим этого не позволяла. Даже Дэну. Хотя тот никогда не говорил, что она — толстая или даже пышная. Юля попыталась представить себя в латексе, но тут же поджала губы, обхватив себя руками. На ум приходил её вид в сплошном купальнике. Когда ей было лет пятнадцать. Маленькая пампушка в полоску. Господи, хорошо, что Дэн не зовёт её пампушкой. И вообще не особенно горазд на ласковые прозвища. Мелкие расспросы и уточнения помогли от слова «нихера». То ли Дэн пришёл в рэп после службы в разведке, то ли действительно не думал о БДСМ и не хотел ничего такого, но Юле не удалось узнать о его желаниях. Он не проявил интереса к странноватым костюмам; когда Юля вскользь произнесла «бастинадо», Дэн лишь спросил, что это; про связывания он не знал; про всякие приспособления не слышал. Чейни казался настолько «чистым» и незнающим, насколько это вообще могло быть. Но Юля так чётко помнила девицу в облегающем чёрном костюме, державшую плётку в левой руке и кляп в правой. Такое плохо выветривается из памяти. — Всё в порядке? — спросил Дэн, второй раз за вечер замечая, как Юля краснеет. — Да, конечно. Юля улыбнулась, чувствуя, что снова приобретает цвет помидора. Облизнула ложку, откашлялась. В голове она успела прокрутить начало диалога сотни раз. Всё должно было пойти по плану. В конце концов, это же Дэн. Он поймёт, поддержит, и неловко точно не будет. Перед глазами стояла она сама в пятнадцать лет, в дурацком полосатом купальнике. Будь он трижды проклят. В тот вечер она так и не решилась спросить. А потом был баттл. Сначала у неё, потом у Славы, потом сошлись две площадки, а на Слово нужно было опять набирать свежую кровь, Чейни зашивался, постоянно что-то организовывал, как, собственно, ему и полагалось. На одном из баттлов в толпе кто-то слегка повздорил, решив, что будет классно устроить побоище. И так дела мягко накатывались, пока, наконец, полностью не закрутили Юлю в водовороте активности и публичности. Она думала-думала-думала. И ничего не могла придумать, а поговорить случая почти не выдавалось. А если случай выдавался, то Юля совсем была не готова. И так разговор о БДСМ бы совсем отложился, а потом, может быть, и вовсе забылся, если бы не один маленький казус. Вернее, предмет. Вернее, чёрная кожаная плётка с тремя хвостами. Юля зависла на целых десять минут, разглядывая крайне любопытный предмет, валявшийся под её с Дэном кроватью Бог знает сколько времени. Если, конечно, тут вообще было уместно упоминать Бога. Юля нервно хихикнула. Про порнографические ролики ещё можно было сказать, что просто случайно на них попал, листая всё подряд. А вот про плётку так сказать получится вряд ли. Но в любом случае, это ведь ни о чём не говорит. Дэн ведь не хочет отхлестать её этим? Юля рассмотрела плётку ещё раз и намного внимательнее. Потрогала мягкие на ощупь хвосты, осмотрела изящную ручку, набалдашник которой был выполнен в виде обнажённой девицы. Задумалась. Вчера после баттла она пересеклась в баре с Чейни и Карелиным, которые достаточно увлечённо о чём-то беседовали. Увидев Юлю, Слава тут же сменил направление, подтянулся к стойке, заказал пива и втянул её в разговор. Разговаривали о морали, нравственности и о том, как же они стары, избиты, пошлы, гнилы, фальшивы и дёшевы, как и вся грязная культура потреблядства. Об этом Слава мог говорить часами, если хотел. Это было его поле, его стезя. Он имел позицию, которая имела всех и каждого. Как Чейни вообще угораздило ввязаться в спор с ним, Юля знать не хотела. И не это было главным. Главным было то, что они спорили целых пятнадцать минут, периодически выдёргивая у Киви убедительно заинтересованные «Да, конечно» и коротко выраженное мнение по тому или иному вопросу, а потом неожиданно заговорили о сексе, умудрились вплести религию, заговорили о миссионерской позе и выехали в разговор о БДСМ. На этом моменте Юля слушала уже не их, а разговор о сегодняшнем баттле парней рядом. Но сейчас она отчётливо вспомнила, что на этом моменте они пришли к согласию и закончили спор, начав простой обмен новостями площадки. Юля вздохнула. Сегодня Дэн был достаточно занят, прийти обещался только после полуночи, а может и позже. Звёзды послали достаточно знаков, чтобы даже до неё дошло, что пора хотя бы присмотреться к костюмчикам из лавочки любви, удачно, — или пророчески? — разместившуюся прямо в том же доме, где Чейни снимал квартиру. Никто и никогда бы не сказал, что Юля Киви — фаталистка. Юля Киви — наикрутейшая на баттлах девчонка! Я — Юля Киви, а вы кто такие? Юля Киви охуенна подытожат после! Я — самая клёвая девка на «Слове»! Я — Юля Киви aka Не стану чьей-то женой aka Соперник с баттла уйдёт еле живой aka... — Могу посоветовать вам один костюмчик — просто шик! Будет идеально по фигуре! В комплекте наручники и стек. Не в меру восторженная блондинка осторожно коснулась плеча Юли и жестом позвала с собой. На стенде красовался манекен стандартного размера, в костюме как из красивой и качественной порнушки. Фасоном это всё напомнило Юле треклятый купальник. Она представила себя этакой колбаской, обтянутой сеткой. С выступающими кусками жира. Нелепый гном на каблуках. С каре, которое делает её лицо ещё круглее. С ужасным… — Да, я возьму, спасибо. Блондинка, расписывающая то, как прекрасно Юля будет выглядеть в этом костюме, как изящно он подчеркнёт её фигуру и соблазнительно откроет грудь, заулыбалась фарфоровой улыбкой. Она засияла в лучах энергосберегательных ламп и отправилась упаковывать товар. Юля нервно выдохнула, осторожно прикасаясь к скользкой ткани перчаток и осматривая манекен с ног до головы. Косплеерши, которых она и Дэн иногда разглядывали в инсте, одевались куда откровеннее. Но они были все такие тоненькие и упругие в нужных местах. Не то что она. Но Дэн никогда так не говорил и не считал, обнимал, целовал. Любил. Ради него можно и разодеться хоть раз. Тем более, если ему это нравится. Юле же нравится водка, после которой на утро уже болит голова. Чейни это не одобряет, но не давит её своим мнением и не терроризирует моралью. — Хоть раз… Солнце уже зашло за горизонт; на город со всего размаху плюхнулась душная ночь, подсвеченная уличными фонарями. Ночь весело смеялась голосами пьяных компаний, взвизгивала тормозами ночных гонщиков и танцевала в огнях мигающих светофоров. Юля крутилась перед зеркалом, пытаясь сдвинуть кружева, чтобы узор смотрелся нормально; перчатки неприятно обхватывали пальцы, помада оставалась где угодно, но не на губах. Откровенно одетая девица смотрела из зеркала несколько неуверенно, словно сомневаясь в уместности своей откровенности. Стоило ли всё это делать? Покупать дурацкий костюм, подбирать вульгарную помаду, заморачиваться с макияжем. Мучиться со стрелками. Может, стоило продолжать делать вид, что об увлечении Чейни Юля не знает абсолютно ничего? Просто забить. Он и сам мог сказать. Попросить, Юля ведь не ханжа, она бы поняла. У всех свои вкусы. Они бы научились совмещать что-то жёсткое и классику. Юля с ужасом осмотрела себя опять. А если ему это вообще не понравится?! Вдруг он из тех людей, которые только посмотреть хотели и ничего более?! А она разоделась. — Поговорить, надо было просто поговорить! — лихорадочно зашептала она, пытаясь стащить скользкие перчатки. Раздавшийся щелчок открываемого замка, заставил толпы ледяных мурашек пробежать по Юлиной спине. Она буквально чувствовала их отвратительные лапки на лопатках. — Юлёк, я дома. Скоро у Карелина баттл, наконец-то утрясли организационные вопросы. Чёрт, это было так муторно. Иногда я жалею о том времени, когда можно было просто кликнуть тусовку, оторваться и разойтись. Кстати, я купил тот шоколадный торт, про который ты говорила. Специально проехал до той кондитерской. А ещё Карелин опять… Что опять сказал или сделал Слава, Юля так и не узнала. Чейни застыл восковой фигурой самой себе, выронив пакет с тортом. Довольно вкусным тортом. Строгий тугой корсет из блестящего латекса утягивал фигуру, превращая её в канонные «песочные часы»; снизу корсет становился своеобразным боди из чёрного шёлка без отделки и с поясом для чулок. Чулки были высокие, с изящным кружевом до середины бедра, дальше их рассеянный мотив скрывался под ботфортами со шнуровкой, шедшей от самых кончиков пальцев ног, на высоком каблуке и алой платформой. Руки облегали чёрные шёлковые перчатки, а в руках плётка. Та самая плётка с набалдашником в виде голой девицы. И макияж, какой Юля никогда в жизни не делала, но который получился на удивление неплохо, даже по её собственной оценке. Пришлось купить блядскую алую помаду, но в сравнении с тем, что сейчас было на ней, маловероятно, что именно помада привлечёт чьё-то внимание. — Я тоже была в магазине, вот. Дэн молчал. Он не отшутился, не ответил что-нибудь банальное, не кинулся с восхищением и поцелуями, не отвернулся с омерзением. Он молча скользил нечитаемым взглядом по Юле. Затем вытащил мобильный, разблокировал и позвонил кому-то. И прежде, чем Юля успела начать оправдываться и пытаться выкрутиться, Дэн произнёс в трубку: — Карелин, блять, я тебя закопаю. Юля вскинула брови и открыла рот. Вспомнив, что кончики зубов наверняка в помаде, закрыла. Чейни выговаривал Славе за её внешний вид? — Дэн, я… — Секунду, — ответил Дэн и вновь вернулся к угрозам и беседе, которую можно было заменить одним словом «почто». Телефон истерически смеялся и даже не оправдывался. Изрядно подбуханный Слава веселился, обзывая Чейни стариком и моралистом, говорил, что «Киви просто сечёт фишку, братан» и не прерывал смеха. — Ещё раз ты вмешаешься в мою личную жизни и мои дела, я тебя отделаю. Не пожалею репутации и просто отделаю первым, что попадёт в руки. На этой категоричной ноте, Дэн сбросил вызов и выключил телефон, чего перед баттлами никогда не делал. Развернулся к Юле и, стараясь смотреть ей только в глаза, попросил: — Переоденься, пожалуйста. Молча подобрал пакет с тортом и ушёл на кухню, прикрыл дверь. Юля с удовольствием стянула противные перчатки и подняла бровь. Она быстро переоделась, смыла косметику. Плётку бросила под кровать. Помялась немного перед кухонной дверью, но, услышав свисток чайника, решилась войти. Дэн выключил чайник, разлил кипяток по кружкам, разрезал торт и встал у окна, устало рассматривая неоновые вывески магазинчиков в соседнем доме. — Дэн? Чейни немедленно развернулся, с очевидным облегчением видя на Юле её домашние бриджи, сделанные когда-то из джинсов и растянутую футболку, украденную у него самого. — Не переодевайся больше, ладно? Юля убрала пряди с висков за ухо, села за стол. — Совсем плохо, да? — Нет, ты отлично выглядишь. Очень сексуально и всякое такое. Я просто не люблю это. — В смысле? Но я же видела, как ты… И плётка… И со Славой согласился… Юля покраснела до кончиков ногтей, закусывая губу. Чейни на последнем скривился. — Чёрт, что он тебе наговорил? — Ничего… Я просто… Я просто видела, как ты смотрел БДСМ. И тебе нравилось. Ещё ты как-то говорил со Славой, и вы оба обсуждали это. И плётка же. И я подумала, что раз тебе нравится, то можно и попробовать. Купила это вот. Но на мне не очень, да? Чейни сел напротив неё и обхватил лицо ладонями. Юля почувствовала, как горький осадок медленно перебивает и заглушает стыд. — Юлия. Ты — самая прекрасная девушка в мире. Я люблю тебя. И никогда, — слышишь? — никогда не смей сомневаться в этом. Никогда. Они помолчали, смотря друг другу в глаза. Ночь за окном их квартиры задорно разбила что-то вдребезги. — БДСМ я смотрел потому, что меня Слава попросил. Сказал, что неплохо. И плётку эту тоже он мне всучил. А насчёт разговора, ты что-то путаешь. Или не так поняла. Или не так услышала. Я никогда не говорил, что мне нравится эта хрень. Дэн говорил что-то ещё, но Юля уже не слышала. Она лишь почувствовала, как загорели уши. Отражение развратной девицы в корсете неуверенно потупило взгляд в воспоминаниях. Через секунду, всё её лицо мгновенно ужасно покраснело, в буквальном смысле становясь цвета помидора. Юля закрыла его ладонями. Виски начало ломить из-за резко скакнувшего давления. Юля с размаху ударилась головой об стол, вызывая бонусом головную боль, и закрылась руками, скрестив их над собой. Дэн, заметивший пугающие изменения, произошедшие с ней за пару мгновений, тут же соскочил с места. — Юля! Плохо? Боже, подожди. Голова болит? Что случилось? — Я — идиотка! Вот, что случилось! — плаксиво сказала Юля. Чейни потёр своё лицо руками и начал гладить девушку по голове. — Ты не идиотка. Юлечка, не надо так переживать. Ты бы себя видела, ты просто была красная сперва, а потом как вспыхнешь! Я думал, что ты действительно самовоспламенилась. Не пугай меня так. Юля рассмеялась, пытаясь представить это. — Ты уже смеёшься. Неплохо. — Так, ты не любишь БДСМ? — Нет. Карелин мне мозг вынес этим. Собрал мне подборку для ознакомления. Я осилил два ролика из пятнадцати. Мне отвратительна даже мысль о том, чтобы ударить тебя. Без разницы, согласна ты на это или нет. Я не согласен. — Ну и дурой же я выглядела. Юля подняла голову и утёрла слёзы, неожиданно выступившие в уголках глаз. — Нормально ты выглядела. Я бы даже сказал, что просто изумительно. Но больше не надо, пожалуйста. Если конечно, тебе самой это нравится… — Нет! Перчатки ужасны. — Ладно, — рассмеялся Дэн. — Я пойду переоденусь. Юля с улыбкой кивнула, проводив его взглядом. Шоколадный торт аппетитно возлежал на столе, но есть не хотелось. Дэн вообще не охотник до сладкого. Нужно убрать всё в холодильник. Чай остыл и покрылся плёнкой. Юля залпом выпила свою кружку, вылила кружку Чейни, вымыла обе и убрала. Ушла в комнату. Дэн складывал кофту, когда она вошла. Он немного хмурился, думая о каких-то проблемах, вряд ли связанных с сегодняшним казусом. Всегда задумчив, молчалив и выглядит уставшим. И глаза печальны, даже если он сам весел. Юля подумала, что мыслит она сейчас весьма лирически. И тут же отбросила эти мысли, прижимаясь к спине Дэна. — Устал? — Нормально. Они постояли так немного. Дэн развернул её к себе и нежно поцеловал. Всегда как в первый раз. Они медленно переместились на кровать, продолжая прижиматься друг к другу. Юля уютно свернулась клубком, умостив голову на плече Дэна и переплетя свои пальцы с его. Мерно щёлкали стрелки часов. Жёлтый свет фонарей стелился по полу, позволяя веткам деревьев бросать неверные ночные тени. Шум улицы смолк. Ночь бархатным ветерком коснулась распахнутых окон и светом фар проезжающих автомобилей, вспугнула пару котов. Раздалось недовольное мяуканье. Юля беспокойно вздохнула, подняв голову на шум, но Дэн выдохнул, обдав её шею тёплым воздухом, и обнял крепче. Девушка спокойно продолжила спать. С кресла мягко съехал пакет с костюмом.