Something - somewhere

Оно приходило из ниоткуда, из зыбкой пустоты в старом черепе прямо за овалами глазниц — обманчивый, дымчатый кошмар. Ни вспомнить, ни оглянуться. Что-то на кончике языка. Что-то в углу улыбки. Пропитывая. До ногтей пальцев — холодными кусочками электричества. Сладкой дрожью по позвоночнику — священным, знакомым импульсом. Давно. Давним. Да? Нет? Подрагивающими руками дернуть за рычаг — раз, услышать жужжание взвинченных колесиков веселого безумия — два. «Что-то», обернутое в подкорочно-подсознательное чувство надежды, даже не в то, что можно назвать таковой, вцеплялось в горло в чрезвычайно упорной манере, утаскивая (вытаскивая?), как утопающего к воздуху — только в ином порядке. Дверца, ручка, удар порывом ветра в лицо — и бег куда-то в никуда, сквозь снег, пургу, и снова, снова, ничего. И шорох ослабляемых тисков. А в итоге всегда — Клара. Преимущественно, недовольная. — Ну и какого черта ты творишь? — ее бордовое платье-футляр, даже отсюда, далеко за линией распахнутых дверей ТАРДИС, успело слегка запорошить снегом. Сжатая линия губ, скрещенные на груди руки. — Ох, прости. Я имела в виду: «в который раз ведешь себя как псих». Доктор сощурился. Доктор улыбнулся. Взмахнул руками. — Экстренная проверка важных вещей. — Каких вещей? — Я думал, твоя тяга к приключениям превыше мелких неудобств, — он выразительно приподнял одну бровь, шагая к консоли. Это бодрило. Отрезвляло, даже, пожалуй. Клара — константа. Вечная статичность ее присутствия в его жизни — это что-то, не поддающееся здравому рассудку, а потому — принятое за аксиому. — Твои «приключения», — едко подчеркнула она, — опять за завесой каких-то странных тайн. И даже, будь так, куда же ты без меня собрался, м? Улыбка со спрятанной усмешкой. Губы, ярко подведенные помадой. Гибридное сочетание — эффектный результат. — Глупый-глупый Доктор. Что происходит? Клара наклонила голову к плечу, сощурилась, совсем как он, но чуть пытливее, с блеском нездорового любопытства. Клара не любила, когда он выходил из-под контроля. Клара — в действительности — была незаменима ровно в одном единственном пункте. Она отражала его заскоки, не впитывая и не поглощая — ровно, с скрежетом металла о металл. Потому что у нее — на самом деле — террариум внутри был даже больше. — Откровение, — серьезное до смехоты выражение лица. — Вот прямо сейчас. Давно хотел тебе сказать. Запнулась. Вскинула брови. Что? — Думаю, ты знаешь про методы решения математических — и не только — задач. Один из них, весьма действенный, называется методом от противного. Пауза. — Благодарю за краткий экскурс в мир, э, математики. Не смахивает на откровение, знаешь ли, — она откинула волосы за спину. — Так вот, — Доктор драматично приблизился к ней, заглянул в глаза и низким тоном выдал, — это — ты. Мгновенно ослепительно улыбнувшись. И пока она зависла, слегка приоткрыв рот от постепенно осознаваемого не-комплимента, быстро потрепал ее по плечу: — Только не вешай нос, Клара. Главное ведь, что решение, — не удержался от еще более широкой — но теперь уже — ухмылки. А затем совершенно беспечно развернулся пятках и бодрой походкой удалился в коридор, сдерживая мелкую дрожь в руках, пока на датчиках и экранах, оставшихся за его спиной, высвечивалось то самое, заветное — «что-то».