Замечая Канаду

Пруссия уже давно не мог взять в толк, почему же никто не замечает Канаду. Ладно, откровенно говоря, сам Гилберт довольно-таки долго не обращал внимания на канадца, но это все из-за того, что он был временно ослеплен собственной крутостью. Так что его можно было понять. Вообще, прусс замечал Канаду, потому что Мэттью был очень тихим. Собственно, это одновременно являлось и одной из главных причин игнорирования канадца другими странами. На саммитах, пока все что-то кричали и активно жестикулировали, Пруссия смотрел на парня, тихо сидевшего в сторонке и с некоторой осторожностью наблюдавшего за потасовкой. Гилберт хоть и был из тех, кто решает проблемы не словом, а делом, но он прекрасно понимал, почему Канада бездействует. По крайней мере, он не создавал шума из ничего. Пруссия стал по-настоящему интересоваться канадцем после того, как Запад закрыл Байлдшмидта в туалете, оставив без возможности посетить саммит, и объяснив это тем, что "хотел избавить других участников встречи от глупых криков наподобие 'я прав, потому что я Великий' и прочего бреда, будто отравляющего воздух своей абсурдностью", бла-бла-бла. А когда эти ублюдки пошли обедать, Канада тихо пробрался в туалет и поделился с Гилбертом своей порцией. - Эм... можно я еще немного здесь посижу? - спросил блондин, плотно обхватывая руками свою грудь, словно обнимая самого себя. - Из-за шума и постоянных криков у меня жутко болит голова. Прусс широко улыбнулся, радуясь тому, что канадец составит ему компанию после нескольких часов полного одиночества. - Конечно! Можешь греться в лучах моего великолепия вместе со мной! - Спасибо. После некоторой паузы Гилберт все-таки решил поинтересоваться: - Почему ты сидишь в такой странной позе, обхватив себя руками? Ты что, замерз? Канадец покачал головой. - Нет. Но после многих лет жизни в Канаде это входит в привычку. И... я соскучился по Кумадзиро. Непривычно чувствовать, что руки ничем не заняты. - По кому? - Кумадзиро - это мой ручной полярный медведь. - О, вот как... Канада притянул к себе колени, обхватывая их руками и прижимая ближе. Гилберт понимал, почему парень это сделал. Он, наверное, чувствовал себя так, как прусс, останься он без своего птенца. И тут, совершенно неожиданно, канадец выдал: - Знаешь, ты напоминаешь мне полярного медведя... Пруссия моргнул, сгоняя наваждение. - А? Щеки Мэттью моментально вспыхнули и по цвету стали напоминать глаза самого прусса. Он ответил, пытаясь справиться с нахлынувшим смущением: - Ну, полярные медведи, как правило, белые. Эта окраска помогает им охотиться, спать, и при этом оставаться незамеченными. Если полярный медведь хочет спрятаться, он просто ляжет на снег и закроет глаза. И после этого, поверь, их не найти на огромной территории, сплошь покрытой белоснежным полотном. А ты... ты тоже мог бы спрятаться, как они. Тебе бы только пришлось закрыть глаза. И, думаю, с такой маскировкой ты смог бы незаметно подкрасться к России. Или Германии. Прусс удивленно посмотрел на Мэттью. Безусловно, многие говорили Гилберту о его абсолютно белых волосах, но впервые это прозвучало, как комплимент! О да, черт возьми, быть альбиносом все-таки нереально круто! Но до того, как Байлдшмидт успел что-то ответить, Канада продолжил: - Я тоже похож на белого медведя, - теперь он практически перешел на шепот. - Только вот я не могу стать заметным. Даже отчаянно пытаясь привлечь к себе внимание, я остаюсь все тем же полярным медведем, вечно держащим глаза плотно закрытыми. Гилберт с минуту пристально смотрел на канадца, а потом все-таки ответил: - Я думаю, что быть белым медведем в любом случае круто. Канада отвлекся от созерцания собственных коленей и посмотрел на прусса: - Правда? - с надеждой спросил он, и ответом послужил незамедлительный кивок Байлдшмидта. Мэттью просиял. Наконец-то Пруссия заметил его. Заметил с большой буквы "З". А Гилберта все еще волновало то, что никто кроме него не замечал Канаду, пусть даже с маленькой "з". Как они могут путать его с Америкой? Ведь эти двое совершенно разные: застенчивый, но мило улыбающийся всем и каждому Мэтт и Альфред с его вечной глупенькой улыбкой в стиле 'посмотрите-на-меня-я-герой'. Как они могли не замечать его отзывчивость, необычно вьющиеся волосы, и, в конце концов, блестящие хоккейные навыки канадца? А вскоре прусс стал не только замечать Канаду, но и испытывать к парню довольно-таки сильную симпатию. Гилберту нравилось, что на левой щеке канадца появляется ямочка, когда он ест. Нравилось, что Мэттью кусает нижнюю губу из-за волнения. Что он отчаянно поддерживал свою любимую команду во время матчей. Что он запоминал даже самые незначительные детали, связанные с Байлдшмидтом. А еще... Что он всегда сладко пах кленовым сиропом. Что он спал с открытым ртом, но при этом никогда не храпел. Что он, чувствуя собственное возбуждение, смотрел на прусса из-под ресниц, призывая к действию, и Гилберт не мог сопротивляться поразительному магнетизму канадца. И, в конце концов... Что он выгибался, когда Гилберт гладил его по шее. Что он всегда прижимался как можно ближе к пруссу. Что покусывание нижней губы заставляет канадца дрожать всем телом. Что он не просто прижимался к Байлдшмидту; канадец цеплялся за прусса, не позволяя тому отпрянуть. Что он был невероятно красив. И то, как Мэттью отчаянно хотел того, чтобы его заметили.