Вруша-профессионал

Стайлз Стилински всегда был честен с собой. Он мог превосходно соврать доверчивому отцу, лопоухим друзьям — любителям стекающих по ушам макаронных изделий, соседскому коту и даже собственной подушке, но себе — нет. Именно поэтому, стоило ему поддаться чарам обаяния, ввязаться в романтические отношения (что уже грозило проблемами), да ещё и с Тео Рейкеном, Стайлз принялся отсчитывать дни, когда хитрая химера проявит свою сущность и всё испортит. Стайлз не лгал самому себе, не позволял ослепнуть от веры в резкие перемены в характере Тео, оттого и поджидал всевозможного предательства и готовил себя к роли жертвы. Время шло, Стайлз всё ждал и ждал, вот только ничего подозрительного не происходило: они окончили школу, поступили в колледж, отучились там два года, а отношения их продолжали развиваться легко и гладко, без каких-либо тревожных действий со стороны Тео, и именно это вызывало в Стилински огромные сомнения. Снова и снова Стайлз мучился от раздумий, что это либо Рейкен наловчился так искусно притворяться, что даже он смог попасться на актёрский крючок оборотня, либо же это он сам стал слишком невнимательным и, где-то потеряв свой внутренний «детектор лжи», просто не замечал за Тео очевидных грешков. В итоге, когда терпение в ожидании коварных поступков лопнуло, Стайлз решил взять всё в свои ручки и, в один из вечеров, когда они с Тео по пути в Бейкон-Хиллс застряли посреди дороги, в течение пары минуток, пока они ждали его отца, мудро обдумал сложившуюся ситуацию, и буднично озвучил замечательную, как ему показалось, идею: — Давай останемся друзьями. Окей? Тео оторвался от разглядываний двигателя под крышкой капота и, одарив Стайлза скептически-колким взглядом и фирменным насмешливым хмыком, вернулся к делу, не восприняв предназначенных ему слов должным образом. — Я серьёзно, Тео, — настаивал Стилински, с любопытством поглядывая на бесполезные потуги химеры найти причину поломки его джипа. Тео наклонился, отчего футболка на нём задралась, привлекая заинтересованное внимание Стайлза к оголённому участку кожи, вытащил из чемодана инструментов огромный ключ, и, встав напротив парня, эффектно подбросил несколько раз металлический предмет, отражавший свет фар. Рейкен — не Рейкен без таких вот демонстративных приёмчиков. Листва на высоких деревьях мрачно зашелестела, где-то вдалеке послышалось нечто похожее на вой. Стайлзу внезапно подумалось, что начинать подобный этому разговор, когда поблизости ни одной человеческой души, зато полный ящик внушительных инструментов и химера-убийца в прошлом — не самая удачная затея. — А ты не боишься, что я тебе хребет сломаю, если увижу с другим? Так, чисто по-дружески. — Нет, — Стайлзу хотелось верить, что голос его звучал уверенно и твёрдо. — Ты этого не сделаешь, Стайлз же просто человек, у него нет сверхсилы, чтобы вдарить тебе в ответ, так что ты меня не тронешь и не причинишь тяжкий вред здоро… Ай! — Тео наградил его подзатыльником любви, и теперь Стилински потирал ушибленное место и возмущенно пыхтел, бормоча себе под нос ругательства, но наткнувшись на абсолютно невозмутимое выражение лица, продолжил. — Да мы оба понимаем, что эта, кхм, нежная оплеуха не в счёт. И кстати, нет смысла ковыряться этим в моей машине, — Стайлз указал на зажатый в руке Тео инструмент, чтоб тот убрал его от греха подальше. — Существует одно-единственное действующее лекарство для моего джипа, и оно лежит в бардачке. Но если вернуться к изначальной теме разговора: что, если ты меня увидишь не с другим, а с другой, а? Обломись, Рейкен! Тео злобно отбросил ключ и сложил руки на груди. Благодаря свету фар Стайлз отчётливо видел его серьёзное лицо и поджатые губы. — Ну и? Кому мне отрывать сиськи? — Эй! Это просто предположение… — Малия? Эта хитрожопая сучка решила вернуть тебя? — Повторяюсь, это просто… — Значит Лидия, да? — Нет же, придурок! Ты почему воспринимаешь всё так буквально? — А кто? — Да нет никого, я просто озвучил один из возможных вариантов! Ведь может случиться так, что ты, ну ладно, или я — только не пялься так, либо мы оба, — с нажимом сказал Стайлз, уловив изменившееся настроение химеры, — встретим кого-либо, и тогда между мной и тобой всё закончится. Так может быть, стоит заранее остаться просто друзьями? Тео выжидательно смотрел на него, взглядом требуя объяснений. — Что? Чего ты таращишься? Я же понятно всё разъяснил. Мигнув на секунду жёлтыми радужками, Тео молча развернулся и зачем-то полез под переднее пассажирское сидение. Вынырнув из машины, он продемонстрировал Стайлзу моток серого армированного скотча. — Это оно, то самое лекарство? — ехидно спросил Рейкен. Стайлз важно кивнул, не совсем понимая, почему Тео так резко сменил тему. — Так, ладно, больше невыносимо смотреть на это лицо. Давай, выкладывай, что случилось, — тяжело вздохнув, потребовал Тео и прислонился к открытому капоту, в волнении вертя на пальцах моток скотча. — О чём ты? Ничего же не случилось. — Я знаю, как выглядит твоя физиономия, когда ты что-то скрываешь и врёшь мне. Я жду. — И как же это, интересно, выглядит моё довольно-таки симпатичное лицо, когда я, по-твоему, вру? — Так я тебе и сказал, — усмехнулся Тео. — Ну? — Ладно, — Стайлз прочертил носком кеда по асфальту невидимый рисунок и принялся мять руки, подняв голову. — Я постоянно, практически круглосуточно жду, когда же ты что-нибудь выкинешь и всё испортишь, но ты этого не делаешь и я совсем сбился с толку… Ты же ведь Тео Рейкен! Я жду подвоха вот уже пару лет, а у нас всё отлично, и ты ведёшь себя как почти образцовый, законопослушный гражданин — так и не скажешь, что это именно ты натворил в Бейкон-Хиллс то, что натворил. Я не знаю, когда получу от тебя нож в спину и получу ли его вообще теперь, если брать в расчёт твои изменения. Или ты просто притворяешься? Но тогда ради чего? Вот я и подумал, может быть, нам лучше расстаться прямо сейчас, не тянуть с этим, чтобы потом ты не причинил мне боли. Ты вообще понимаешь, о чём я говорю? Тео едва заметно расслабился. Он-то уже решил, что Стайлз вбил себе в голову чёрт-те что посерьёзнее. — Я понял лишь то, что ты немного свихнулся от событий, что происходили здесь прежде, и у тебя на этой почве началась мания преследования. — Эй! — задето воскликнул Стайлз. — Я изложил тебе проблему и говорю крайне серьёзно! — Я тоже. Тео отложил скотч и шагнул к парню, встав напротив. — Ты всё ещё не доверяешь мне полностью, так? Не веришь, что я мог измениться? — Я бы хотел, Тео, правда, — честно глядя в мерцающие в темноте глаза, признался Стайлз. — Но всё это дерьмо, что мы пережили здесь, в особенности то, что устроил ты, не позволяет мне этого сделать. Сидит вот здесь и напоминает постоянно, — сжав ладонь в области своего сердца, сказал он. — Стайлз… — шепнул Тео и, сделав ещё шаг, отнял его руку от груди и невесомо коснулся губами чужого запястья, а затем заглянул в глаза и доверительно зашептал: — Если ты решишь уйти от меня, я буду преследовать тебя днём и ночью, буду стоять под твоими окнами, калечить всех твоих избранниц и убивать избранников, стану твоей тенью, а если решишь от меня скрыться и переехать в другой город, я найду тебя даже на краю света. — Маньячина, — поражённо выдохнул Стайлз, не скрывая восхищения и млея от мягких поглаживаний по своей руке. — Этого ты боишься? Что я отчебучу нечто в таком духе? Либо боишься, что я вновь задумаю что-нибудь нехорошее за твоей спиной? Стайлз неуверенно дёрнул плечами и качнул головой: — Пятьдесят на пятьдесят. Тео ласково коснулся его щеки. — Я не вижу для себя никакой выгоды от того, чтобы быть с тобой. У тебя нет силы, которую я мог бы присвоить себе, наоборот мне приходится беспрестанно оберегать тебя. У тебя нет древних артефактов, чтобы я мог выкрасть их у тебя и стать бессмертным или захватить мир, либо что ты там ещё обо мне навыдумывал. Мне даже стая твоего лучшего друга больше не нужна — мне ничего от тебя не требуется. — Знаешь ли, это как-то не очень звучит, обидно даже, если честно… — промямлил Стайлз, нервно потирая шею. Тео усмехнулся. — Мне нужен только Стайлз Стилински, такой вот простой и обычный, без суперспособностей и горящих глаз. И столь придурковатый, что даже решил разорвать отношения только потому, что они складываются удивительно прекрасно. — Это самое стрёмное и невероятное признание в любви, что мне доводилось слышать, — трепетно переплетая пальцы с пальцами Тео, произнёс Стайлз. — Это не было признанием в любви, — услышав, что сердце Стайлза сделало испуганный кульбит и растерянно затрепыхалось, Тео тут же пояснил, словно повинившись: — Чтобы признаться, я просто скажу тебе, что люблю, и поцелую вот так… Тео прикоснулся к уголкам его приоткрытых губ своими, воздушно и бережно, не углубляя поцелуй, а пальцем свободной руки ласкал нежную кожу за ухом. — Ну что, ты до сих пор хочешь остаться друзьями? — Стайлз скорее почувствовал, нежели услышал практически беззвучный шёпот. Стайлз никогда не врал самому себе и был готов снова-снова-снова повторять, что нет, какими же, к чёрту, друзьями они могут стать. Сил хватило лишь на отрицательное покачивание головой, а затем Стайлз сократил мизерное расстояние между ними и принялся осыпать невесомыми поцелуями лицо Тео. Тот закрыл веки, подставляясь мягким прикосновениям. Забылись разом все обиды и подозрения, и казалось, не было между ними момента чувствительнее и трогательнее, чем в ту минуту… Визг тормозов заставил парней шарахнуться друг от друга, а от яркого света фар подъехавшей патрульной машины, бьющего в глаза, сощуриться. Из седана вышел шериф, отец Стайлза, и находись они сейчас под дневным освещением, Стилински-младший непременно заметил бы странный оттенок на лице отца и вздёрнутые брови. Зато Тео услышал стук сердца мужчины и сразу понял, что их заметили и раскусили. — Эм, пап, ты тут увидел кое-что, и э-э-э... А ты знал, что когда яд попадает в глаза, и э-э-э, нужно немедлен… Стайлз Стилински блестяще лгал доверчивому отцу на протяжении многих лет, и нечто похожее на это собирался сделать в ближайшие десять секунд, вот только: — Ради Бога, Стайлз, я знаю, как выглядит твоё лицо, когда ты врёшь. Садитесь в машину, потом поговорим. Рядом послышался смешок. Стайлз угрюмо замолк.