Необычные отношения

      Раэль с трудом сдержал едкий комментарий, когда виновник торжества все-таки спустился в главный зал, где его уже ждали готовые к поздравлениям главы кланов и просто друзья семьи. Регис, его головная боль с первого вздоха, выглядел так же, как и всегда: элегантно, неброско и даже немного красиво, если не обращать внимание на слишком уж довольное лицо. Сегодня ему исполнялось сто восемьдесят девять лет и одного этого хватало, чтобы мальчик вдруг расцвел, как майская роза.       Его нижняя одежда состояла из тонкой белой рубашки, украшенной жабо, и черным корсетом, из-за чего плечи казались шире по сравнению с осиной талией. Поверх рубашки был одет шелковый прилегающий камзол темно-синего цвета. Его полочки декорировались серебряной нитью и шелком, придавая парню немного пижонский вид, что за конкретно этим представителем Ландегре ранее не наблюдалось. Черные брюки и высокие туфли на внушительном каблуке — видимо для того, чтобы казаться выше — дополняли образ аристократа, что будто только вышел из салона. Весь его вид излучал радость и уверенность, а отсутствие лишних движений и спокойные цвета одежды говорили о его сдержанности и скромности. Он не пытался перещеголять кого-либо из присутствующих своим умением преподносить себя другим. Просто сегодня и только сегодня ему было позволено чувствовать себя особенным. Что и подтвердил Раджек, одобрительно кивнув при взгляде на мальчика. Раэль нервно дернулся, тщетно пытаясь изобразить приветливую улыбку. Он поклялся брату, что в этот день не совершит ни одного неосторожного движения к имениннику. Хотя бы потому, что прошлое загубил на корню еще в самом начале. Вспоминания о былом, младший Кертье все же сумел немного расслабиться. Регис, чей наглый рот закрылся в последствии на целый год, не смог бы рассмешить тогда только слепоглухонемого…       Флокированный футляр с атласным ложементом, расположенным в основании, легко помещался на ладони, отчего спрятать подарок оказалось куда проще, чем остальным. Главы кланов с огромными подарочными коробками в руках выглядели нелепо. Впрочем, для Раэля это уже было привычное мировоззрение… Ложемент придал ценному презенту внутри особую статусность, к тому же он доставлял счастливому обладателю приятные тактильные ощущения и выбирался под строгим взором каджу. Крышку украшал красивый изящный металлический замок, который обеспечивал фиксацию створок, что говорило о безопасности содержимого внутри, и по крайней мере сегодня Регису не придется беспокоиться. К тому же, открывая маленький замочек, люди никогда не узнают, что скрывает в себе очаровательная шкатулка, но уже предвкушают что-то невероятное. К счастью в этот раз это было действительно украшение, а не «черная вдова», которую, как доносилось в ту ночь вслед младшему Кертье, юный Ландегре ему никогда не забудет. Невинная шутка обернулась катастрофой. Кто же знал, что именинник так боится пауков?       Поздравления шли долго и муторно, поражая своим однообразием. Словно по схеме, гости по одному подходили к имениннику, улыбаясь и даже иногда обнимая его или же пожимая руки в атласных черных перчатках. После парочки бессвязных слов, которые почему-то у всех вызывали восторг и смех, подарки перекочевали к Регису. И конечно же перед этим он несколько раз их отклонял. Традиции были превыше всего. Даже если они были нелепыми.       — Раэль, — голос мальчика дрогнул, когда очередь дошла и до Кертье, что привычно подпирал собой стену у окна, — рад… безумной встрече.       — Мой брат хотел бы извиниться за тот раз, — опередил напрашивающиеся вопросы Раджек, становясь чуть поодаль от молодых людей. — Поэтому я позволил ему представлять наш клан на сегодняшнем вечере в честь твоего дня рождения, Регис. Если его присутствие для тебя оскорбительно…       — Ну что вы, Раджек-ним, — поторопился сгладить ситуацию Геджутель, что, как и полагается каджу, тенью сопровождал внука и помогал справляться с потоком поздравлений. — Дети бранятся — только тешатся…       Главы кланов ушли, оставив «детей» наедине решать свои проблемы. По крайней мере, так казалось лишь со стороны. Ни Раэль, ни Регис не осмелились начинать ссору под внимательными взглядами гостей, что скользили по юношам словно гремучие змеи. Замявшись, Ландегре подошел к ноблесс, протягивая ладонь. На лбу его выступила испарина. Празднование только началось, а он уже успел устать. Как от гостей, большая часть которых была ему незнакома, так и от немого укора деда, что был весьма недоволен холодностью по отношению к оным. Регис никогда не был лицемером, но раз в год приходилось поступаться принципами ради каджу.       — Не думал, что ты осмелишься придти сюда.       — Должен же я был как следует извиниться, — ехидно подметил Кертье, пожимая руку и с силой потянув за нее именинника.       Регис приоткрыл рот, готовясь возмутиться, как тут же почувствовал, что в этом нет необходимости. Раэль обнял его, этим самым обозначая перемирие между ними. Однако по-прежнему крепко сжатая ладонь напоминала, что все это лишь концерт для окружающих и не более.       — Ты так со мной разговариваешь, будто у тебя абонемент в травмпункт пропадает, — четко и напористо добавил Раэль, теснее прижимая к себе мальчишку и, старательно имитируя раскаяние, спрятал лицо на его плече. — Какое же унижение обниматься с тобой.       — Тебе не говорили, что с закрытым ртом ты выглядишь намного умнее, чем есть на самом деле? — парировал благородный, снижая голос до шепота и обнимая в ответ Кертье за спину. — Хотя бы сегодня оставь свои придирки. Я не хочу выглядеть как идиот, если ты снова что-нибудь выкинешь.       — Почему как? — усмехнулся ассасин, наконец избавляя себя от тесного контакта с мальчишкой. — А костюмчик у тебя высший класс. Им еще и гроб твой обобьют… Кстати на счет оного. Как представитель семьи Кертье я должен преподнести тебе подарок!       — Если это опять что-то живое, то избавь меня от милости вышвыривать тебя отсюда и уйди сам. — поборов в себе желание отряхнуться, заранее предупредил Ландегре, хмурясь, как туча в летнюю грозу. — Я тебе еще «вдову» не простил.       Раэль пожал плечами: мол, а что тут такого? Если кто-то боится жучков и насекомых — это его проблемы, а не окружающих. В конце концов, не нужно портить веселье остальным. Тем более, что его и так мало. Регис часто захлопал своими девичьими ресницами, когда заветная коробочка оказалась в его руках. Он не верил благородному, что стоял напротив него. Младший Кертье не знал слов раскаяния, да и дышал он, по его мнению, лишь только испарениями злобы и зависти. Такие как он не могли сделать все хорошо, а значит и подарок был снова с подвохом.       — Открывай уже, — поторопил Раэль, теряя остатки терпения. — Сверху подарок брата, снизу мой. И можешь мне поверить, ты не разочаруешься.       — Я в тебе никогда и не сомневался, — на автомате ответил Ландегре, осторожно открывая миниатюрный замок.       Изысканная брошь, усеянная красными бриллиантами в пять каратов, имела форму цветка известного как Ликорис, или красная паучья лилия. На мгновение цвет лица именинника стал под стать его волосам. Он знал, что Раэль его ненавидит, но пожелание ему смерти было неожиданным.       Из-за того что с этими цветами была связана трагическая легенда, в одной из человеческих стран они использовались на похоронах. Так же было известно, что они росли на кладбищах, ведь по легенде они обитали в подземном мире вдоль троп, которыми души людей шли к перерождению. Невероятно красивый и жестокий цветок. Пусть брошь и была выполнена весьма искусно и дорого, ведь красные бриллианты были невероятно редки, но сообщение, сокрытое в нем, потрясло Ландегре до глубины души. Закрыв крышку, он сделал глубокий вдох дабы извиниться и, сославшись на плохое самочувствие, как можно достойнее поднялся обратно к себе в спальню.       Раэль недоумевающе уставился на то место, где только что стоял Регис с непонятным выражением на лице. Пожав плечами на молчаливый вопрос брата, Кертье вышел из зала, пожелав перед этим старику Геджутелю терпения. Тем более что с гостями теперь расправляться придется именно ему.       Кертье передвигался бесшумно на расслабленных от алкоголя ногах, стараясь искоренить по совету брата плохую привычку ходить прямо, подобно «аисту на болоте». Думать о мальчишке не хотелось, потому Раэль занял себя более привычным делом, а именно размышлениями о новом виде передвижения, что так старательно описывал ему Раджек. Голос каджу эхом отзывался в голове, впрочем никак не затуманенной белым вином. Два бокала — капля в море. Особенно в его возрасте. Однако перенос массы тела с одной ноги на другую благородный осуществлял как можно более плавно, привычно располагая руки впереди тела: одна на уровне лица, другая на уровне паха, чтобы избежать столкновения с каким-либо предметом или адекватно отреагировать на внезапное нападение. Различных сгибаний и тому подобных положений он старался избегать. В темноте ноблесс видел не хуже, чем днем, но когда не уверен в собственной трезвости — стоило перестраховаться. Из раздумий Кертье вышел лишь когда лбом уткнулся в чью-то дверь. Ноги сами привели его к источнику переживаний. Постучав, он вошел без приглашения. В конце концов, если не желаешь кого-то видеть, то запрешься на замок, а раз этим чудным изобретением не воспользовались…       Регис приподнялся на локтях, когда дверь резко распахнулась и со всего размаху приложилась о стену. Некоторое время он недоуменно размазывал слезы по щекам, стараясь увидеть пришедшего, но те предательски продолжали литься, будто стараясь осушить невидимое озеро внутри его тела.       Молчание затянулось. Раэль запер дверь на ключ, стараясь не смотреть на заплаканное дитя. Ландегре был сильным мальчиком, по крайней мере в эмоциональном плане. Даже смерть отца не заставила его плакать. Ребенок принял действительность и продолжал жить, но уже как наследник своего клана. Оттого Кертье и притих, стараясь разобраться в собственных ощущениях… которые изначально не поддавались анализу.       — Почему плачешь? — так и не решив, как на это реагировать, спросил первое, что пришло в голову благородный.       Обернувшись к Регису, он подошел к постели, смотря на зареванного парня, как баран на новые ворота. Переведя взгляд на брошь, что так и лежала нетронутой, Кертье искренне недоумевал, что же он сделал не так. Очередь до его подарка явно не дошла… А истерика у Ландегре была, как при гибели целого рода. Сев на край кровати, парень осторожно коснулся плеча горе-именинника. Регис дернулся, освобождая себя от не желанных прикосновений, а когда все-таки разглядел пришедшего, весьма мужественно отгородился от него подушкой. Впрочем, жалкое препятствие легко было уничтожено. Раэль хотел видеть собеседника, а не слышать его приглушенное недовольство.       — Что ты тут делаешь? — не желая сдаваться и потянув подушку обратно на себя, задал вопрос благородный, весьма не аристократично шмыгая носом. — Это моя комната! Убирайся!       — Да ты просто шаблон для построения идиота! — неожиданно для себя тоже перешел на повышенные тона Кертье, непонятно зачем вцепившись в чужую подушку. — По-твоему это нормально, что именинник сбегает с собственного дня рождения, как будто ему в штаны углей раскаленных накидали?! Да и какого черта именно тогда, когда я вручил тебе подарок?! Ты не мог подождать немного, чтобы избавить меня от проблем в виде нотаций моего каджу?! Раджек меня живьем съест, как только я вернусь домой! И все из-за тебя!       — Из-за меня?! — перешел на ультразвук Регис, наконец к чертям разрывая уже раздражавшую подушку и ненадолго замолкая из-за разлетевшихся перьев. — Из-за меня?! — переспросил он, доставая белые пушинки из волос, попутно отплевываясь от тех, что попали в рот. — Это ты преподнес мне в день рождения пожелания скорой смерти и еще имеешь наглость заявлять, что это я все испортил?! Да если бы не ты, все было бы хорошо!       — Да если бы я… стоп! — ноблесс подпер стенку кровати спиной, переводя дыхание и стараясь успокоиться. — Я ЧТО сделал?!       — Брошь, подаренная тобой, изображена в виде цветка смерти, — пробурчал объяснения Ландегре, внутренне ощущая, что ситуация начинает меняться в иную сторону.       Обернувшись на Раэля, что нагло занял всю кровать, он скептически приподнялся бровь, будто сомневаясь в его искренности. Младший Кертье был известным лгуном, но почему-то никого, кроме Региса, это не беспокоило.       — Да откуда мне было знать?! — возмущенный подобным обвинением, воскликнул благородный, чье веко уже начало дрожать от злости. — Раджек выбрал брошь по рекомендации ювелира! Я только подарил ее в знак «примирения», иначе бы от меня не отстали!       — А где тогда твой подарок? — зацепился за новую тему Ландегре, краснея, как маков цвет, от осознания собственной ошибки.       Раэль перевернул футляр, на самом дне которого покоился его особенный подарок. Маленький, полупрозрачный флакон, с плотно закрытой крышкой и надписью на непонятном языке. Взяв его, Регис бережно отвинтил крышку, вдыхая совершенно новый для себя аромат. Сперва резкий амброво-мускусный запах ударил в голову, вызывая вместо удовольствия раздражение, но стоило только немного отвести флакон в сторону и дать духам подышать, как по телу тут же прошла волна непонятной легкости, пробуждая бурю сладостных эмоций. Закрыв глаза, благородный вновь вздохнул это истинное творение роскоши, раскрывающее нежность и утонченность его тела и подчеркивающее силу и мужественность того, кто познакомил его с ним. Незабываемый, необычный, гипнотичный аромат, перевернул все в его жизни и заявил о себе выразительным характером и магнетической элегантностью, что скрывала некую загадку… Взрывное аристократическое начало, сияющая чувственность ярких сердечных нот и завораживающий шлейф не отпустили его даже когда Кертье закрыл флакон и отложил на прикроватную тумбочку.       Будто в тумане из соблазнов, Регис подался вперед, туда, куда манило тело. Чужие руки подхватили его, помогая избавиться от камзола и на целую минуту провозиться с корсетом. В конечном итоге было принято избавиться от него и рубашки путем более быстрым, а именно разрывом. Удивительно, но все происходящее не казалось абсурдным. Скорее увлекательным. Насыщенные ноты, обладающие возбуждающим действием, что делали аромат опутавший обоих парней не только глубоким, стойким и густым, но и невероятно сексуальным, побуждал их к действиям, казавшимся до этого такими неправильными. Их первый поцелуй вышел осторожным. Медленно наклонив свою голову к Регису, таким образом, чтобы их губы соприкоснулись, Раэль нежно провел рукой по волосам ноблесс, касаясь его ушей, поглаживая плечи и спину. При первом прикосновении чужих губ, Ландегре крепко сомкнул глаза, переводя свое внимание только на ощущения. Нежно и не спеша он целовал в ответ нижнюю губу Раэля, который иногда отклонялся назад, давая им обоим передышку. Регис был невероятно мил в своей неловкости, и Кертье желал показать ему, что в этом нет ничего дурного.       Наклонив голову своего неожиданного партнера так, как бы было удобно им обоим, Раэль на пробу проник в его рот своим языком. Регис не оказал сопротивления. Напротив, он обвил руками шею благородного, уверенно отвечая. Они терлись языками, посасывали и покусывали их, попутно раздеваясь. Уничтожать всю одежду было глупо, но так как к этому обряду добавились постанывания и нашёптывание нежных и страстных слов, которые не имели определенного смысла, оба получали незабываемые ощущения, и сами не заметили, как естественно они перешли на совершенно новый этап «отношений».       Положив Региса на постель, Раэль наклонился к его шее, целуя бледную кожу, а затем облизывая место, на котором уже образовалось покраснение. Будучи от природы собственником, Кертье старался как можно больше оставлять меток на этом юном и пока еще хрупком теле. Ландегре успеет стать мужественнее, но сегодня его очаровательное бессилие было на руку им обоим. Описывая пальчиком окружность вокруг его сосков, начиная от внешнего края ореола и постепенно приближаясь к центру, Раэль снова и снова касался губами его тела, будто одного только прикосновения их обнаженной кожи друг к другу было мало.       — Поласкай его ртом! — не выдержав ожидания, умоляюще простонал Регис.       Он сжал ткань простыни в кулак, всем телом подаваясь навстречу ласкам. Никто и никогда не делал с ним подобных вещей, и то, что он открывал для себя сейчас, было для него чем-то новым и приятным. Будто действуя по чьей-то указке, Ландегре сел на постели, кладя руку на шею любовника и вновь касаясь его губ, но в этот раз не сдерживая желания. Раэль улыбнулся, шепча прямо в губы мальчишки о том, какой же он развратный и какой прекрасный вид открывается ему прямо сейчас. Лицо Ландегре загорелось, словно в комнате резко поднялась температура. Ему было и стыдно, и хорошо одновременно. Впрочем, не только ему.       Ноблесс прильнул к его груди и стал языком щекотать сосок. Он лизал его, присасывался, нежно кусал, принимая награду в виде хаотичного поглаживания своего тела и постанывания. Приятное тепло стало разливаться внизу живота Региса, когда пальцы его первого партнера стали осторожно проникать вглубь его тела. Застонав, он раздвинул ноги как можно шире, чувствуя, как вопреки здравому смыслу расслабляется, позволяя первому пальцу скользнуть в себя без видимых проблем. Дискомфорт был забыт, когда Раэль обхватил его ствол своей ладонью и стал водить ею по всей длине. Ландегре прикусил губу, сдерживая стоны. До этого дня, он касался себя только сам и то, как хорошо было чувствовать там совершенно чужие руки стало для него еще одним открытием на сегодня. Когда к первому пальцу добавился второй, парень рефлекторно хотел сдвинуть ноги, но не смог, так как между ними располагался его любовник.       — Не бойся, — массируя мальчишку внутри пальцами, проговорил Раэль, слизывая капельку пота с уголка губ. — Не бойся… Скоро пройдет. Закрой глаза. Так будет лучше.       Регис послушно прикрыл веки, запрокидывая голову и впиваясь пальцами в массивные плечи Кертье. Они оба были мокрыми от пота. Волосы прилипли к телу, а в наглухо закрытой комнате царила невероятная духота. Оттого оба парня и дышали прерывисто, в то время как их тела мелко дрожали от предвкушения. Ни первый, ни второй не делали ничего подобного раньше. По крайней мере с лицами своего же пола.       Раэль не мог не отметить, каким узким оказалось это несносное дитя. Несмотря на то, что предварительно его хорошо растянули, член с трудом проник в разгоряченную плоть, в то время как плечи обожгло болью. Регис пустил в ход ногти, когда болезненное проникновение не удалось остановить путем отталкивания. Он не ожидал, что новоявленный любовник сделает это так резко, да еще и без предупреждения. Подчиняясь необъяснимому порыву, Кертье положил голову на плече Ландегре, шепча что-то насчет продолжения. Мальчишка весь сжался, в конечном результате обвивая бедра любовника ногами и тем самым не давая себя покинуть. Сделав пробный толчок в чужом теле, Раэль не смог не засвидетельствовать, как же действия этого ребенка сильно расходились с желаниями. Ощущение его тела стало еще сильнее, так как теперь он мог входить в него на всю длину своего члена. Регис промычал что-то в знак протеста, но его слова срывались, так как толчки внутри стали немного быстрее, а первоначальная боль плавно сменилась удовольствием. Закрыв глаза, как и было рекомендовано ранее, наследник клана Ландегре отбросил все попытки сопротивления и просто отдался инстинктам. Их тела двигались в такт друг другу, разрывая тишину комнаты срывающимися с губ стонами. Раэль же молчал, сосредоточившись на плавных движениях тазом вперед и назад. Его член легко скользил в смазанной дырочке, но отнюдь не это вызывало в нем желание обладать. Ему нравилось смотреть на Региса. На его приоткрытые губы, задранную голову, что открывала уязвимую шею, напряженные бледно-розовые соски… Даже пот, что стекал по еще не до конца сформированному телу, вызывал соблазнительное желание поиграть с ним языком. Но особенно приятно было наблюдать за тем, как его член, весь блестящий от смазки, погружается и снова выходит из чужого тела.       — Мой… — вслух подумал он, ритмичными движениями загоняя и вытаскивая свой член с такой силой, будто от глубины их слияния зависела чья-то жизнь.       Они уже почти задыхался, чувствуя, как обильный заряд спермы подступает к их корню. Наконец фонтаны белой, вязкой жидкости начали изливаться внутри Ландегре, который выгнулся дугой, поражая своей пластикой. Раэль не выдержал соблазна и, подобно зверю, зарычал, вонзая ногти в жесткие бедра своего любовника. Вскоре он замер, свесив голову и переводя дыхание. Он не заметил, что Регис тоже излился ему на живот, обессиленной жертвой лежа под ним.       Поцеловавшись, они разомкнули объятья, но лишь для того, чтобы удобнее устроиться на кровати. О том, что они уже успели сделать, оба могут подумать и завтра. Но в любом случае, это был ценный опыт…