Horrorfell

      — Прощай. — Рука замахнулась и скелет, в порыве ярости, бросил телефон в стену. Раздался неприятный звук разбившегося на крошечные осколки телефона.       Рёбра монстра судорожно опускались и вздымались. От прежней жёсткости в сиплом голосе ни осталось и намёка. От гнева левый глаз горел красным, а по черепу уже скатывались капельки пота из-за попыток сдержать тот яростный огонь в себе. Было слышно даже его громкое дыхание.       Он ненавидел её. Эта девчонка дала ему призрачную надежду. Он действительно поверил в то, что ребёнок выберет правильный путь, но вместо этого… Она, подарив всему подземелью шанс на спасение, хладнокровно вырвала его. Забрала и разрушила на сотни маленьких осколков.       Он никогда не любил давать обещания, но всё же дал. Дал, ради своего единственного друга и монстра, который понимает его. Он поклялся защищать это чудовище и несмотря ни на что, сдержал. А что он получил в замен? Лишь боль. Теперь, из-за него монстры застряли тут ещё на многие годы.       А ведь ни только он повёлся… Да, Догго, Догами, Догаресса, да даже Андайн с Папсом! Она всех их обманула, разбила подаренное ими доверие и… дружбу? Санс не был уверен в том, какое название подошло бы больше. Хотя имеет ли это значение теперь? Имеют ли вообще значение чужие жизни для этого ребёнка, или она думает, что всё это лишь жалкая игра?!       Малая, мы все верили в тебя… чудовище.       Машинально обхватив себя руками, скелет скатился вниз по стене, убиваемый горем и скопившимся внутри гневом.       Все эти годы он убивал детей и приносил их души Азгору. Кто-нибудь… хоть кто-нибудь понимает, как ему было больно забирать невинные жизни?! Эти дети ничего не сделали ему, но таков был приказ. Всё это время, единственное, что он делал — совершал ошибки. Много. Часто. И вот, когда он наконец подумал, что хотя бы раз в жизни сделал что-то верно — всё разрушилось. О нет, это было отнюдь не правильным поступком, это было самой ужасной ошибкой в его жизни. Во всём случившемся виноват лишь он.       Теперь люди вновь показали, какими они могут быть монстрами. Бесстрастные убийцы, спасающие лишь свои шкуры. А другие? Да плевать им на них. Люди — самые настоящие убийцы, а не они.       Лишь один взмах дрожащей руки и уже несколько больший Гастер-бластеров бесцельно паля́т по всему, окрашенному в золотой, коридору. Он не выдержал. Истошный, хриплый крик вырвался из его горла. Он сломался. Давно. И он знал об этом, но не принимал ни одной попытки исправится. Хотя раньше, когда всё было другим, он умел улыбаться. Улыбаться искренне. К несчастью, даже он сам забыл это. Прошло слишком много лет с того, как они с Папсом действительно были счастливы.       Глаз полыхал алым светом, а в полу-убитом взгляде читалось лишь одно желание — убивать. Найти ту девчонку, нашинковать её тело костями и запереть в подземелье. Навсегда. Быть может, тогда бы она поняла хоть малость всей той боли, что пришлось пережить ему. Ему и Папсу. Всех, кого она обрекла на муки в этом ужасном месте. Пусть вернётся и посмотрит ему в глаза, говоря хоть какое-нибудь жалкое оправдание, почему она убила всех тех монстров, когда они доверились ей.       Уже не было сил ни на крик, ни на без прерывный обстрел орудием. Гнев был почти готов переродиться в плач. Почти.       Один щелчок пальцев и он на окраине Сноудина. Раньше он ощущал, как каждая крупица его тела расщепляется, превращаясь в пыль, и молниеносно переноситься в заданную точку. Теперь же это стало настолько обыденным, что скелет не ощущал ровным счётом ничего.       Натянув капюшон, он бросил долгий взгляд на тусклые огни города. Сноудин и раньше сложно было назвать многолюдным городом, но теперь ночных огней стало ещё меньше. И не удивительно, с момента восхождения Андайн на престол, многие подались дальше, к столице. Подземелье выглядело как никогда «опустошённым». Азгор был жестоким, но внушающим уважение лидером. Теперь, когда короля убила какая-то жалкая девчонка, многие словно чего-то боятся. Боятся силы людей.       Скелет тихо хмыкнул и ринулся в самую чащу леса.       Знали бы они про всю «необычность» того человека.       Решительность и впрямь была ужасающей своей мощью силой. Она способна заставлять двигаться вперёд, рискнуть совершать безумные вещи, даже оживлять. О да, Санс был лично знаком с той жёлто-зелёной тварью.       Что-то давненько он не показывался…       Этот факт уже напрягал скелета. Санс был в курсе про способность своего цветочного «друга». Да, ни разу эта ромашка никого не убивал, однако, что мешает ему усугубить и без того тягостную ситуацию? Ничего. Также, как и встать тому ребёнку на тропу убийцы.       Скелет поёжился. Лучше стараться не думать о девчонке. Что может измениться теперь? Просто поменялась глава. Даже монстры немного поскулят и прекратят.       Со всеми этими мыслями, Санс так и не понял, что пришёл прямо ко входу в Руины, пока не упёрся лбом в дверь. Цыкнув, скелет что-то пробурчал себе под нос и, постучав пару раз, сел, прислонившись спиной к двери. Он ждал довольно долго, но вскоре послышались еле слышные, усиливающиеся всхлипы. Скелет сжал ладонь в кулак. Зрачок вновь начал поблёскивать красным.       — тук-тук.       — Санс, пожалуйста, д… — севший женский голос не успел договорить, как настойчивый голос скелета перебил его.       — тук-тук.       За дверью послышался тяжёлый вздох, а затем, судя по звукам, она присела прямо за ним.       — Кто там? — раздался её знакомый голос.       — смерть.       — Чт… — было ясно, что женщина растерялась, однако через пару секунда она, кажется, уловила полёт его мыслей. — Сколько будет дважды два?       — пять. — За дверью раздалось небольшое, еле слышное хихиканье, вызвавшее и на лице скелета лёгкую полуулыбку.       — Какая глупая смерть.       Были слышны слабые смешки. Не так, как обычно. Теперь даже столь полюбившиеся разговоры с ней были не столь успокаивающими. Впрочем, скелет был рад даже такой слабой реакции от неё. В подобное «меняющееся» время было приятно узнать, что что-то никогда не изменится… Во всяком случае, не так скоро.       Неловкое молчание разрушил низкий голос скелета:       — как ты там, тори? — Молчание продолжалось, казалось, целый час. Было ясно, что ответчик обдумывает ответ.       — Вполне нормально. — Душу что-то кольнуло. Он ведь знал, что она врёт… — Ты как?       — также. — Столь ужасное молчание вновь возобновилось. Ох, она явно не хотела спрашивать что-либо. — может тебе что-нибудь нужно? я могу принести каких-нибудь книг. помню, ты говорила, что любишь читать.       — Не стоит, спасибо, — она отрезала это довольно быстро, не обдумывая как следует.       — ты уверена?       — Да.       Скелет прокашлялся. Он совершенно не представлял, о чём можно говорить сейчас. Он мог бы рассказать ей столько всего… но было бы это верным решением? Скелет посильнее натянул капюшон. Обычно она сама начинала разговоры на разные темы, а он лишь подхватывал её своими шутками.       — андайн про… — не успел он договорить, как женщина его перебила.       — Нет. Я не хочу слышать что-либо про очередную убийцу. — Ледяной голос словно полоснул белую душу когтями. Если бы она только знала… Теперь он сам не был готов продолжать разговор.       — Санс, — вдруг раздался её голос. Он был особенно подавленным, словно каждое слово она вытягивает из себя через силу. — Неужели все те дети… умерли зря?       Левый глаз окончательно воспылал ярко-красным, кровавым светом. Все. Все прекрасно понимали, что все те годы заточения под землёй и убийства человеческих детей были напрасны. Если бы он только не бездействовал, у него бы что-нибудь получилось…       — Прости.       Стараясь заглушить нарастающий гнев, пытающийся выплеснуться из тела в виде магии, скелет вновь щёлкнул костяшками пальцев. Он хотел убедиться, что с леди всё в порядке, но, похоже, отдых ему будет куда важнее.       Скелет очутился напротив бара Гриллби. По-видимому, сегодня он был необычайно полон.       Как только дверь открылась, в носовую кость ударил знаковый и не менее приятный аромат бургеров, фри и прочего фаст-фуда. Морозный, немного покалывающий, воздух проник внутрь помещения, чем заставил обратить внимание некоторых монстров на недавно зашедшего.       Проходя до своего излюбленного места у стойки, скелет то и дело ловил на себе чужие взгляды и улавливал различные разговоры, большинство которых, как ни странно, были о новой правительнице.       Дойдя до стула, Санс неловко шлёпнулся на него. Окружающие, те, что повстречались с человеком, вели себя тихо, лишь одинокий Догами еле слышно всхлипывал, а пёс Побольше лишь крутил, ломая каждый сантиметр, палку, что досталась ему от неё.       С Догами всё ясно, но вот с сильнейшим членом «стаи» было явно что-то не так. После смерти Малого пса прошло не так уж и много времени, однако старший брат неплохо держался. Интересно, что сам скелет будет чувствовать, если…       Нет. Санс поспешно отмахнулся от столь пугающих мыслей. Если подумать, то пёс Побольше и впрямь заслужил это.       Заказав, как обычно, один бургер с горчицей, скелет принялся разбирать разговоры других. Даже Гриллби был необычайно молчалив в последнее время.       — Как по мне, так я не думаю, что из рыбоньки выйдет нормальный правитель. — Конеподобный монстр беседовал с ещё двумя, похожими на птиц, частыми посетителями бара.       — Не думаю. Она, как любой другой, знает, в какой жопе мы находимся из-за Азгора.       — Ага, — конь всё стоял на своём. — А кто она? Случаем не его подопечная, а?       Многие разговоры были похожего расклада. В чём-то мнение скелета сходилось с большинством. Как-никак, а Андайн и впрямь считала Азгора чуть ли не вторым отцом, так что ей мешает пойти по стопам «папочки»?       И всё же, что бы не говорили окружающие, нынешнее положение это никак не меняло. Скелет потянул недавно принесённую бутылку с горчицей. Новая правительница уже начала устанавливать новые законы, несмотря на то, что взошла на трон не так давно.       О да, какая-какая, а эта рыбка всегда действовала быстро… и безрассудно. Опыт правления приходит не сразу. Возможно, Андайн и впрямь стоило бы помедлить с внесением в устав новых, пусть и небольших, правил. Эх, а ведь это только начало…       После не совсем спокойного, как называет сам Санс, «ужина», скелет всё-таки побрёл домой по полупустому Сноудину. Как и упоминалось ранее, огней в покошенных домах было мало. Порывистый ветер выл, обжигая оголённые кости. Несмотря на то, что раньше город был полон даже в такое время, сейчас он был пуст. Посильнее натянув капюшон на лицо, стараясь спастись от беспощадных, яростных порывов леденящего «ветерка», скелет ускорился.       Босс будет чертовски волноваться, если я не потороплюсь.       Раздался щелчок пальцев и в следующую секунду Санс стоял уже на пороге своего дома. Уже было довольно поздно, но он-то знал, что Папс там ждёт. Наверное, он не самый лучший старший брат, раз позволяет себе разгуливать где попало до ночи.       Дверь предательски скрипнула, как только он приоткрыл её. Скелет был уже готов ко всему, однако ничего не последовало. Свет в комнате выключен.       — б-босс? — Ответа не было. Душа затрепетала.       Санс быстро сократил путь к комнате брата. Он постучался, но всё также без ответа. Он облазил абсолютно каждый угол дома, но Папса нигде не было. Всё это время скелет постоянно использовал короткие пути, из-за чего магический запас уже начал понемногу истощаться.       Через пару минут скелет уже прочёсывал весь Сноудин и его окрестности, но брата не было просто нигде.       Изрядно вымотанный за день, скелет собрал в себе последние крупицы силы для ещё одного, но на этот раз большого, прыжка в пространстве.       Открыв глаза, он вновь оказался в том самом злополучном коридоре.       Он ничтожество. Он не сумел спасти их от какого-то ребёнка…       Из тронного зала разносились голоса. Это были Андайн и Папирус. В почти пустом дворце их разговор был вполне отчётливо слышен.       — Надеюсь, ты понимаешь причину. — Ответа не последовало, так что скелет решил, что собеседник кивнул.       — Я не собираюсь смотреть, как очередной человек усугубляет наше положение! — Андайн еле-еле сдержалась, не выходя на крик. Санс прекрасно понимал её чувства. Он, как и она, мог остановить ребёнка, однако… Послышался дребезг чего-то. Похоже, она всё-таки не сдержалась.       — Агрх! — Повисла минута молчания. — В любом случае, о том, что я тебе говорила… Альфис уже начала разработку. — Скелет встрепенулся.       Разработку чего?       Впрочем, он догадывался.       — И КАК ТЫ ПРЕДЛАГАЕШЬ ДЕЛАТЬ ЭТО ОСТАЛЬНЫМ?       — Агрх, это уже твоё дело. Если у Альфис всё получится, то… — Санс просто не смог расслышать окончание фразы, ибо дальше Андайн перешла на шёпот.       Пытаясь расслышать продолжение, скелет начал подходить всё ближе и ближе к тронному залу.       — Эй. — Чья-то когтистая лапа дотронулась до плеча, заставив Санса вздрогнуть.       Скелет быстро развернулся, представ лицом к лицу с королевской учёной. Альфис бросила короткий взгляд вперёд, в сторону королевского зала. Даже ящерка выглядела как никогда измотанной и уставшей. Большие синяки под глазами так и кричали о долгом недосыпе.       — Ну? — Учёная встала в ожидающую позу, сложив руки у себя на груди и облокотившись спиной о стену. Сама она говорила тихо. Похоже, ей и самой не следовало быть в этом месте, или же она просто хотела поиздеваться над скелетом. Вариантов было немало.       — Потрудишься мне объяснить, что твоя костлявая задница забыла тут? — Когтистый палец ящерки тихо постукивал по руке.       — сама-то, я смотрю, окостенительно проводишь время? ну же, будешь так усердно работать, станешь похожа на скелета ещё больше меня.       Ящерка недовольно цыкнула, после чего, быстро прогулявшись взглядом по скелету, продолжила:       — Заткнись. В отличии от тебя, я хоть что-то делаю. Напомни, по-чьей милости мы оказались в таком положении? — Скелет оскалился. Обоим было сложно держать голос тихим.       — ну простите, что сама великая альфис не сумела остановить ребёнка.       — Помнится, ты и пальцем не пошевелил для устранения человека. Единственное, что ты делал — продавал малявке хот-доги. Удивительно, как ты ещё не умер за предательство.       — хех, а ты всё также колка на язычок. — Тьма в пустых глазницах полностью поглотила зрачки. Скелет уже развернулся к собеседнице спиной и, не спеша направившись к выходу, продолжил, — смотри, как бы твоя гордыня не стала виной твоей гибели.       По коридору раздались приглушённые шаги монстра. Желтоватый мех в такт поднимался и опускался шагам скелета. Руки, сжатые в кулак, покоились в карманах чёрной куртки. Рёбра плавно, изредка подрагивая, вздымались. В то время, как правая глазница была полна тьмы, левая излучала слабое, тускло-красное свечение.       Он прекрасно знал, что по-большей части виноват он сам. Он единственный помнил все сбросы. Если бы он только постарался, то наверняка смог бы хоть что-то поменять… Уговорить, убить её? Возможно.       А ведь Подземелье и впрямь переживало не лучшее время. Альфис была права, даже она делает всё, что в её силах. А что за это время сделал Санс?       Кулаки сжались крепче. Он вновь воспользовался «коротким путём», и лишь щелчок пальцев эхом пронёсся над последним коридором…