Томатный бургер и эспрессо

Хайд не мог поверить, что это правда. Офелия, любовь всей его жизни, жестоко разбила ему сердце! Конечно, Лоулесс любил страдать (отношения без боли - не отношения), но на этот раз все было по-настоящему.  Хайд громко высморкался в салфетку. Глаза покраснели от слез, сделав его похожим на вампира. Конечно, взрослому мужчине неприлично реветь, словно маленькая девочка, но Лоулессу плевать. Парень в миллионный раз посмотрел на фото Офелии в своем телефоне, и слезы сами потекли по его лицу.   - Боже, за что? Почему мир так жесток?- завопил он, в отчаянии падая на кровать.- Как ты могла? Мы же любили друг друга! У меня больше нет смысла продолжать это жалкое существование! Лишь смерть поставит точку!  Будучи актером театра, Хайд проявлял эмоции весьма... громко. Поэтому он и выбрал карьеру артиста - это выглядело нормально только на сцене. Внезапно боль в сердце заглушилось новой. На этот раз - в животе. Внутри что-то булькнуло. - Точно! Я ж забыл позавтракать!- Лоулесс посмотрел на часы. 8 вечера.- И пообедать тоже забыл!  Завернувшись в плащ, он быстро выбежал из дома в поисках чего-нибудь вкусного. Первым делом на глаза Хайду попалась симпатичная вывеска "Burger Time".  - Фаст-фуд вреден для здоровья.- вспомнил парень и тут же отмахнулся.- Но если у человека разбито сердце, ему все можно.  Внутри было чисто и удивительно тихо. Обычно кафе быстрого питания буквально кишат посетителями, а это - нет. Хайд огляделся. Интерьер довольно красивый: бежевые стены, украшенные постерами, круглые столики и диванчики. Милота. Видимо, кафе закрывалось, ибо Хайд увидел лишь одного работника - высокого брюнета с ярко - голубыми глазами. Форменная рубашка и фартук делали его еще милее. Лоулесс аж присвистнул. Он никогда не видел таких людей, даже на кастингах в кино.  - Привет. Мне пожалуйста,- Хайд выбрал первое, что увидел в меню,- Томатный бургер и эспрессо.  - Хорошо. Заказ будет готов через 10 минут.- ответил брюнет. Голос у него оказался неожиданно хриплый и низкий.  - Красавчик.- восхищенно подумал Хайд. Кассир все сделал вовремя, и вскоре Лоулесс сидел за столом и смотрел в тарелку. На ней красовался лучший бургер, который он видел в своей жизни. То ли голод так подействовал на актера, то ли он действительно был идеальным: жареная булочка с кунжутом, свиная котлета и много помидорок. Хайд вгрызся в бургер, напрочь забыв о манерах, и принялся с аппетитом чавкать. Кетчуп потек с губ до подбородка, а с него - на белоснежную рубашку. И в этот момент к Лоулессу подошел тот самый кассир - брюнет. - Вытрите.- буркнул он, поставив на стол целую пачку салфеток. Если бы можно было провалиться сквозь землю, Хайд бы уже добрался до ее ядра.  - Ладно... Спасибо!- пискнул он. Несмотря на стеснение, Лоулесс решил пофлиртовать с этим красавчиком. Какая тут Офелия? Она уже никогда не помириться с ним, пора двигаться дальше. И актер видел в этом голубоглазом брюнете свое будущее.  - Кстати, можно узнать ваше имя?- спросил Хайд своим фирменным низким голосом, цепляющим девушек.- Уверен, оно так же прекрасно, как и вы. Брюнет презрительно фыркнул и ткнул в бейджик на своем воротнике, мол, читай и узнаешь. Хайд прищурился.  - Лихт Тодороки? - Ага.- буркнул кассир. По его тону было ясно, что общаться с блондином он не намерен. Но от явного игнора Лоулесс становился еще наглее. Он вальяжно развалился на стуле и принялся активно стрелять глазками.  - У вас такое необычное имя. Вы иностранец? - Моя мама из Германии. - Я слышал, дети от смешанных браков получаются вдвойне красивыми. Ваши глаза похожи на сапфиры, а ваша кожа...  Тут Лихт стукнул кулаком по столу, да так, что тарелки задрожали, и, пронзив Хайда ледяным взглядом, зашипел:  - У меня нет времени на флирт. Еще раз скажешь какую-нибудь фигню, я тебе руки переломаю. Хайд замер. Но не от страха, а от возбуждения. Приятное тепло растеклось внутри его живота, заставляя его внутреннюю фанатку тонуть внутри этих голубых глаз. А Лихт напоследок забрал грязную посуду и ушел на кассу.  Немного отдышавшись, актер продолжил как ни в чем не бывало доедать остатки бургера и мечтательно вздыхать. - Великий Ктулху, как же он прекрасен!- подумал он.- Я никогда не чувствовал ничего подобного!  Хайд стрельнул глазками, на что Лихт показал ему средний палец, и внутри блондина все перевернулось. - Каждое его движение - идеал! Это точно судьба!  Домой Лоулесс возвращался с идиотской улыбкой на все лицо.  Прошло 2 месяца. У Хайда появилась новая традиция - каждые выходные ужинать в "Burger time". Плевать на калории, он все равно никогда не поправляется. И даже если Лоулесса обслуживал другой официант, он не упускал шанса поболтать с Лихтом. Ну, или хотя бы банально поздороваться. Сначала Тодороки бесился, но потом привык. А когда он первый начинал беседу, Хайд чуть не подыхал от счастья. Это холодное бревно таки оттаяло.  Однажды блондин понял, что наступил ТОТ самый момент, когда уже можно раскрыть Лихту свое сердце. Принял душ, расчесался, надел свой лучший костюм: черные джинсы и идеально выглаженную рубашку, и пошел навстречу любви.  Кафе уже закрывалось, поэтому посетителей было мало. Какой-то бизнесмен да пожилая тетенька. Хайд подошел к кассе и улыбнулся.  - Привет, ангелочек. Скучал? - У меня не было времени.- привычно злым голосом ответил Лихт. - А вот я скучал. Сделай мне, пожалуйста, как всегда.  Тодороки записал что-то в блокноте, сказал, что будет готово через 10 минут, и ушел на кухню. А Хайд сел за свой привычным столик, уже ставший родным, и уставился в потолок.  - Интересно, он заметил, что я почистил обувь? И вообще, что он думает обо мне? Лихт-чан такой суровый, даже я не знаю, что у него в душе.  Раздался топот. Это Тодороки пришел с чашкой эспрессо в одной руке и томатным бургером в другой.  - Вот ваш заказ. - Спасибо, дорогой.- Хайд повернулся к Лихту с милой улыбкой, но тот никак не отреагировал. Он что, совсем тупой, или просто его игнорит? Лоулессу стало не до еды. Самое время отомстить! Только Лихт хотел поставить кофе на стол, как Хайд пнул его в коленку, и парень пролил напиток прямо ему на бедро. Блондин завопил. Кофе был горячий, но ради хитрого плана по пикапу Тодороки, он мог вытерпеть любую боль.  Бинго! Лихт побледнел и тут же принялся оттирать брюки Хайда салфеткой. При этом он еще сел на колени, предоставив ему идеальный вид на свою шикарную задницу.  - Ты такой неуклюжий.- дерзко усмехнулся Хайд.- Может, мне надо пожаловаться менеджеру? - Не надо!- испуганно шикнул Лихт.  Да, в Японии клиент не просто прав. Он почти что божество, и относится к нему следует с уважением. Но этот очкастый придурок слишком многое себе позволяет.  - Эй, ты чего?- завопил Лихт, когда Хайд схватил его за шкирку и потащил в туалет.  Закрыв за собой дверь, он позволил себе прижать брюнета к стенке, чтоб не вырывался, и пронзить своим коронным взглядом "рокового совратителя". - Ангелочек, я все ждал, когда ты сделаешь первый шаг. Видимо, инициатива опять лежит на мне.- воскликнул Хайд, наблюдая, как Тодороки хмурится от гнева.  - Нехрен пинаться! Я там от стыда чуть не умер! - В общественных местах запрещено ругаться.- с улыбкой прошептал блондин.- Как тебе не стыдно?  - Заткни свою пасть!- крикнул Лихт и на всякий случай треснул его по голове. Да так, что с Хайда слетели очки, а изо рта вырвался... Стон? Причем, очень громкий и пошлый.  - Крыса, так ты еще и мазохист?- воскликнул Тодороки. Хайд потер ушибленную голову, нащупал на ней шишку и снова застонал, вызвав у Лихта мурашки по всему телу. Этим голосом можно было лишать девственности.  - Нет, мне просто нравится чувствовать боль и унижения.- с сарказмом фыркнул он. Зря он это сказал (нет). Лихт тут же вжал его лицом к стене.  - Ты толкал меня, отвлекал, приходил за несколько минут до закрытия, так что мне приходилось подолгу задерживаться в ресторане вместо того, чтобы идти домой. А сегодня вообще решил меня подставить, засранец очкастый. Готовься огребать.   После такой гневной речи Лихт укусил Хайда за ухо, отчего у того мурашки пошли по всему телу, и принялся расстегивать на нем одежду. Руки у Тодороки оказались холодными, пальцы - тонкими, как у скелета, но Лоулессу казалось, будто его окунули в само пламя. Он не заметил, как оказался голый и прижатый к раковине.  - Лихт-чан!- завопил блондин, в нетерпении царапая мраморную поверхность умывальника.- С тех пор, как я увидел тебя, стоящего за кассой, моя унылая жизнь обрела смысл! Я понял, что это та самая любовь! Страсть! Роковое влечение! Ты не представляешь... Эпическую тираду Хайда прервал укус в плечо. - Нихрена ты пафосный.- фыркнул Лихт, снова кусая блондина. На этот раз - в шею. - Так я ж артист, преданный слуга искусства! - Получай удовольствие, крыса, а трепаться будешь потом.  С этими словами Тодороки засунул ему в рот свои пальцы, чтоб не болтал, и принялся целовать его шейку. Хайд понял намек очень хорошо. Тут же обсосал каждый пальчик по отдельности, слегка прикусил костяшки и позже облизнул. Лихт на какой-то момент забыл, как дышать. - Все, крыса, больше не могу. В нетерпении снял с себя штаны, чуть не сломав молнию, и принялся растягивать Хайда мокрыми от слюны пальцами. Хайд при этом стонал и орал, будто специально провоцируя Тодороки. Он даже хотел снова заткнуть его, но желание насладиться голосом актера оказалось сильнее.  - Лихт-чан... Ах!- Хайд вскрикнул, когда брюнет ускорил темп. Без лишних слов Лихт вытащил из него пальцы и аккуратно вошел внутрь. Блондин весь вспотел и прижался спиной к его груди, обтянутой рубашкой и фартуком. Он выглядел так мило и беззащитно, что в Тодороки пробудился внутренний садист. Он прижал Хайда к раковине, укусил за загривок, оставив там ярко-красный засос, и принялся двигаться. Казалось, что стоны блондина слышал весь район. Лихт сам чуть не оглох. - Тише будь. В зале, между прочим, целая толпа посетителей.- прошептал он ему на ухо.  Хайд как назло заорал еще громче. Тогда Тодороки решил использовать кляп в виде собственной руки. Актер вгрызся в нее до крови, как голодный вампир, зато замолчал. Свободной рукой Лихт гладил и пощипывал его соски.  - Крыса...- прошипел Лихт, чувствую, как приближается оргазм. Парни кончили одновременно, заляпав спермой себя, друг друга, а заодно и раковину. Финалом страстного секса был не менее страстный поцелуй. Хайд целовался божественно (научился за годы работы в театре). У Лихта было всего несколько партнеров, и никто из них не вызывал у него таких чувств.  И тут раздался грохот и чей-то крик. Парни обернулись и увидели мужчину средних лет. Он в шоке глядел то на полуодетого Лихта, то на голого Хайда.  - Кажется, меня уволят.- вздохнул Тодороки.