***
Прошло трое суток с момента приезда в штаб Сопротивления Воелда. Лу пришла в себя, но в голове творился беспорядок, мысли скользили туда-сюда, картинка перед глазами беспорядочно менялась, и в конце каждого размышления неизбежно появлялась она — мертвая девочка. Медики остановили кровь и зашили раны, но не смогли ничего сделать с болевшим плечом. За время пребывания здесь, Лу ни разу не ела: человеческой еды в штабе не было. В любом случае, зов голода был почти не слышен на фоне десятков голосов в ее голове, кричащих и шепчущих без устали о смерти. Пришло время для разговора с Анйик. — Как твое имя? — Анйик внимательно смотрела на потерпевшую. — Лу Сикстин. — Как ты оказалась в Джароксе? — Я была там на экскурсии, пока не напали кетты. — Кто привел тебя туда? — Анйик поморщила розоватый лоб. — Мой знакомый ангара, его имя Куро Ларав. Он работает вместе с нами на Терве Уни… — у Лу перехватило дыхание: быть может, он тоже мертв, как и многие, кто там был. — Мы насчитали двести тридцать четыре трупа, — голос Анйик дрожал. — Это намного меньше числа жителей Джарокса. — Вознесение… — Лу продолжила мысль Анйик. — Почему выжила именно ты? — глаза ангара вспыхнули злобой. — Может, ты имеешь какое-то к этому отношение?! — Вряд ли кетты собирались сотрудничать. Они пытались убить меня. Анйик До Зил опустила голову на несколько секунд, переводя дыхание на ровный темп, а затем продолжила: — Сколько кеттов ты видела? — Сотню пеших, еще были челноки в небе. — А теперь их будет на тысячу больше. Проклятые ублюдки трансформируют заложников в себе подобных. Лу отвела взгляд, ей было противно вспоминать разъяренную физиономию кетта и проводить ассоциацию с доброжелательными улыбчивыми ангара. Она вспомнила заторможенные слова, произнесенные переводчиком во время падения. — Я слышала кое-что. Кетты говорили: «Наконец-то, последняя партия на этой планете» и «Встретимся в хранилище». — Откуда ты знаешь их язык?! — командир округлила голубые глаза. — Я не знаю его. Но в мой переводчик был встроен кеттский после обновления. Это обновление стало доступно благодаря Первопроходцу, ему приходилось взламывать кеттские консоли, и его ИИ смог сохранить данные языка себе в базу. Странно, что ангара до сих пор не получили это обновление. Глаза Анйик стали совсем круглыми, как две луны. — Мне нужно сообщить об этом главе Сопротивления, — она спешно удалилась, оставив Лу наедине с собой. На следующее утро Лу Сикстин уже сидела в челноке, готовясь отправляться на Айю. Плечо по-прежнему болело, и боль уже начала производить изматывающий эффект. «И все таки почему Инициатива до сих пор не передала обновление ангара? Или это какое-то недоразумение и она не знает о возможностях ИИ Первопроходца?» Голод дал о себе знать громким урчанием желудка. В челноке вместе с Лу находился лишь пилот ангара, ошеломленно оглянувшийся на незнакомый звук. Это был первый раз за последние несколько дней, когда губы Лу дрогнули в едва заметной улыбке. Полет занял около семи часов, за это время она успела поспать сном без сновидений. Дверь челнока распахнулась. Яркий свет озарил кабину и сидящих внутри. Несмотря на сон, сил вылезти из челнока у Лу почти не было. Все тело ломило, но нужно было идти. Кто-то подошел к челноку и заглянул внутрь. Это был желтоглазый ангара в форме Сопротивления, он дружелюбно протянул руку Лу: — Я — Ралис Вентран. Я буду сопровождать тебя до штаба. Кряхтя, Сикстин вылезла из челнока и медленно поковыляла за Ралисом. Тот периодически ускорял шаг по привычке, но, понимая, что Лу за ним не успевает, сбавлял ход. Лу и не старалась идти быстрее: боль не давала ей возможности активно двигаться. Однако, ей не могло не доставлять удовольствия идти мимо голографических стендов и пальм, любоваться чистым ярким небом, после всего пережитого в Джароксе. Айя была прекрасна: разноцветные дома с широкими, будто поля шляпы, козырьками; ухоженные дорожки и небольшие фонтаны; ангара в ярких легких одеждах. Все было как с картинки, будто войны и нет, а кетты — это всего лишь страшная сказка для маленьких детей. Некоторое время спустя, они кое как добрались до главного штаба Сопротивления. Миновав несколько автоматических дверей, Лу и Ралис уже стояли в круглом зале, по периметру обставленном экранами и консолями связи, за которыми безотрывно трудились члены Сопротивления.***
У окна стоял он, Эфра Де Тершаав, скрестив руки по своему обыкновению. По его лицу, от лба до подбородка проходил глубокий шрам, напоминающий о суровом боевом опыте. Надбровные дуги нависали над его синими глазами, как горы над бескрайним морем, а губы были неодобрительно скривлены. Собеседник из Эфры был не особо приятный и не особо тактичный. Каждое его слово выражалось коротко и предельно ясно, что создавало впечатление взаимной неприязни. Он был замкнут и необщителен, редко проявлял какие-либо эмоции. Однако он являлся прирожденным лидером и тактиком, каждое действие, каждое слово или приказ тщательно обдумывались и взвешивались им. Эфра был крайне подозрительным и внимательным к мелочам и пользовался безграничным уважением у лидеров и подчиненных ангара, ему удалось реорганизовать Сопротивление и сделать его действующей боевой ячейкой, опорой и надеждой ангарского народа. На его плечи легла огромная ответственность. В свое время, Эфра заплатил высокую цену за нее, что было видно по его глазам. Каждый день на Айе Эфра вербовал юных ангара в ряды Сопротивления и отправлял их в горячие точки. Каждый день бойцы гибли, а надежда ускользала перед его глазами. Все это было похоже на замкнутый круг без начала и конца. Все что он знал — война и даже представить не мог, может ли это когда-нибудь закончиться. После прибытия «Бури» на Айю, после победы над Архонтом фитиль надежды загорелся ярче, у ангара появился реальный шанс одолеть кеттов, но бойцов не хватало… Помощь людей была неоценима, но их главная проблема — колонизация, они не собирались вмешиваться в войну, и их нельзя было за это винить. Эфра повернулся лицом к вошедшим и окинул взглядом Лу. Перед ним стояла маленькая съежившаяся человеческая женщина, ее белый скафандр было не разглядеть из-за грязи и зеленой крови, вперемешку с красной. Плечо неестественно вывернулось, волосы были взъерошены, а глаза опущены в пол. Эфра не ожидал увидеть ее такой: вдвое меньше его самого, потрепанной и ничтожной, будто это не люди построили эти величественные корабли, способные пересечь вселенную вдоль и поперек, не люди помогли уничтожить Архонта, бича стольких поколений ангара… В голове возникло противоречие. — Повтори то, что ты сказала Анйик, — по залу пронесся низкий, глубокий и слегка грубоватый голос Эфры. Женщина подняла голову и окинула взглядом его лицо. Тот отметил, что на вид она была молодой, хоть и понятия не имел о том, как люди идентифицируются по возрастной категории. Он пренебрежительно относился к ним и другим пришельцам космоса: горький опыт и без того от природы недоверчивого ангарца научил воспринимать их с опаской. — Один говорил: «Наконец-то последняя партия на этой планете», а другой ответил: «Встретимся в хранилище», это все что зафиксировал мой переводчик, — едва слышно произнесла девушка. — Хранилище… реликты тут ни при чем. Насколько я знаю, кетты уже довольно давно обосновали форпост на Воелде, но про их хранилище я слышу впервые. Однако теперь, когда у нас есть база данных кеттского языка, нам открываются новые возможности. — Позвольте мне помочь вам побить кеттов! — выпалила девушка, уставившись влажными от слез глазами на командующего Сопротивления. Эфра немного опешил от такого заявления, а Ралис, стоящий рядом, усмехнулся. — Нам нужны опытные бойцы, техники и медики. А ты не в состоянии даже держать оружие. Сколько кеттов ты убила? — Эфра был возмущен подобной самонадеянностью. — Одного. И клянусь, он будет не последним, — она опустила голову, а в ее глазах мелькнуло что-то наподобие ярости. — Твой переводчик будет нам полезен. Но сначала отправляйся в лазарет, наш медик… — Ваши медики не умеют вправлять вывихи, так что, мне придется лететь на Нексус, — девушка неожиданно сменила ожесточенное выражение лица на болезненную подавленность. — Тогда возвращайся, когда от тебя будет толк, — Эфра холодным взглядом окинул ее плечо и отвернулся к окну. Разговор был окончен. Земная женщина удалилась из зала, дверь за ней закрылась. Эфре нужно подумать. Он часто и помногу думал, глядя в окно или на свой инструметрон. Сейчас самое время, чтобы обдумать услышанное от этой… «инопланетянки», которая, якобы, собралась «побить» кеттов.***
Лу вошла в ярко освещенное помещение и поковыляла к столу осмотров, вокруг никого не было. Она находилась в медицинском отсеке на Нексусе, куда только что прибыла с Айи. В соседней комнате послышались голоса: — Работай чисто! Почему ты никогда не убираешь за собой реактивы? — Прости, я… — Никаких больше отговорок! Да, и не забывай про бумаги: никто не собирается возиться с медицинской документацией за тебя, Эл! Голоса стихли, и через несколько секунд в двери появился худощавый (как, впрочем, и все другие) саларианец с бледной желтоватой кожей. Он выглядел расстроенным, но при виде Лу изменился в лице. — Лу! Рад тебя видеть. Выглядишь плохо, что произошло? — со свойственным саларианцам нетерпением проговорил он. — И я рада тебя видеть. На меня упала металлическая дверь, кажется, вывих плеча, да и лодыжка побаливает. — Сейчас посмотрим. И как же тебя угораздило? Форс-мажор на аванпосте? — Не совсем. Я была в местном ангарском городке, когда напали кетты, — болезненные воспоминания кольнули в груди. — Значит смерть Архонта не стала концом их тирании... Так я и думал. — Не стала. Скорее всего, у них новый лидер. Саларианец опустил глаза и прочистил горло. Все оказалось не так, как рассчитывало руководство Инициативы, спустя два года кетты все еще представляли угрозу колонистам. Однако Лу не открыла ему ничего нового. Нападения на аванпосты и суда не прекращались, было очевидно, что кеттская армия еще действует и не собирается отступать. Элистур Торви вступил в Инициативу не по собственному желанию. Как-то раз он крупно насолил одному предпринимателю, промышляющему добычей полезных ископаемых. Молодой Эл занимался исследованием влияния марганца на гаспарову железу саларианцев и ненароком выявил в своих работах несанкционированное использование химикатов при разработке руды у того самого предпринимателя. После многочисленных угроз в адрес Торви предприниматель Ровикс перешел к шантажу. Затем, использовав свои связи, он сделал так, чтобы Эла уволили с работы. Все остальные работодатели попросту стали избегать его. Что он наплел им про саларианца до сих пор остается загадкой. Близкие настаивали на том, чтобы Элистур не терял шанса продолжить свою карьеру медика-ученого и присоединился к Инициативе. Он был единственным выжившим ребенком в семье, однако он не хотел улетать с родной Сур’Кеш. Договор о вступлении был подписан без его ведома, что возможно только в саларианской общине. Теперь, когда дом в тысячах световых лет, он даже не знает о том, как умерли его родные. Эл обучился на медика и успел получить обширный опыт во время службы на Сур’Кеш. Однако, он чувствовал себя неуютно в лаборатории, где ему пришлось очутиться на Нексусе. С Лу они познакомились на курсах подготовки молодого бойца. Хоть Лу и Элистур взошли на Нексус в качестве научных сотрудников, военная подготовка была обязательна для всех: нужно было уметь стрелять и пользоваться оружием ближнего боя, а также выживать в полевых условиях. Лу стащила с себя прилипший костюм и взобралась на смотровой стол. Эл осмотрел бледное, покрытое синяками тело и осторожно прощупал больное плечо своими теплыми, слегка влажными трехпалыми руками. Девушка опустила голову и от усталости сомкнула глаза. — Я сделаю все, что смогу, — саларианец приподнял руку Сикстин за локоть и плавно отвел в сторону, — но придется побыть в стационаре, — он резким движением вправил плечевой сустав. Резкая оглушающая боль криком вырвалась наружу из горла девушки. Экскурсия выдалась на славу.