too late.

Одни за другими, в дешевую пластиковую корзинку круглосуточного магазина, падали продукты, тщательно проверенные на срок своей годности. Тэхён изредка хмурился и задумчиво шевелил губами, крутя в руках очередную банку с консервами, в поисках даты, отчего черная маска, закрывающая половину лица, слегка шевелилась. Длинная челка цвета осенней травы упорно норовила залезть в глаза и заслонить обзор, а он так же упорно каждый раз прибирал ее. Молодая продавщица пристально вглядывалась в его глаза, стараясь признать в нем какого-нибудь знаменитого парня с ТВ, который на самом-то деле никому и не нужен. Тэхён часто моргал и поднимал голову как можно выше, выставляя на показ аккуратный кадык, туго обтянутый нежной ухоженной кожей. Уж лучше это, чем попискивания в его сторону и мольбы об автографе. Еще три года назад он планировал прожить обычную жизнь молодого парня. Целых три года прошло с того момента, как он в одно мгновение потерял сразу двух человек. Себя и своего любимого. Нет, никто не умер. Никто, кроме маленького пучка счастья и надежды где-то глубоко внутри Тэхёна. Он часто вспоминал тот день. Таймер, отсчитывающий секунды до взрыва бомбы в его сознании, внезапно остановился. Он часто жалел, что не сердце. Пустота внутри заволакивала и сжирала внутренности, причиняя боль в сто раз хуже физической. Девушка в твоих объятьях смотрелась так неестественно, словно и вовсе не должна была быть там. Зачем ты делаешь удивленное лицо, когда замечаешь меня? Зачем отталкиваешь ее? Разве не это тебе нужно? Давай, делай, что хочешь. Я тебе не запрещаю. Тэхён вздыхает тяжело, чувствуя, как противно растягиваются мышцы на руках под тяжестью продуктов в пакете. И все эти три года прошли в безуспешных попытках забыть и начать сначала. Но чертов Чон Хосок выгравирован на сетчатке его глаза. Выжжен противным клеймом на сердце, ножом выцарапан на запястье. Улица тут же встречает его промозглым холодным ветром, заставляя съежиться и нахмуриться. Как бы хотелось сбросить все эти ненужные мысли и свернуться в клубочек прямо на земле, еще не высохшей после недавнего дождя. Тэхён делает шаг вперед, назло ветру, оттягивая вниз маску, выше поднимая голову, обрамленную светлыми локонами, и мысленно всаживает свои ключи из правого кармана куда-то себе в висок. Время замирает, когда он встречается взглядом с до жуткой боли в сердце знакомыми черными глазами-полумесяцами. За его спиной стоит слегка обшарпанная, но явно дорогая, гоночная машина, весело подмигивает фарами, мол, парень, ты попал. Чон Хосок на мгновение теряет обладание и позволяет удивлению пробиться наружу, но тут же берет себя в руки, натягивая на лицо каменную маску. У Тэхёна пальцы дрожат, а внутри все ходуном ходит, когда он смотрит, как хён, небрежными движениями своих идеальных длинных пальцев, кладет позвякивающие ключи от тачки в карман своих обтягивающих джинсов. Надрывное "Хён" все же вырывается из глотки Тэхёна, который сверкающими глазами сверлит свои незабытые чувства. - О-о, Тэхён, давно не виделись, дружище! Три, блять, года, - каждая нотка пропитана нескрываем сарказмом и, показалось или нет, жуткой обидой, которую парень хранил очень долгое время, но которая вовсе не растеряла своей силы. Притворная улыбка, подрагивающие кончики губ и пульсирующая венка на открытой шее. В один короткий миг все меняется, Хосок перестает кривляться и понижает голос, сквозящий презрением: - Скажу сразу, меня абсолютно не интересует, как у тебя дела и все, что ты там мне хочешь, или не хочешь, рассказать. Хотя я и так знаю, что дела у тебя прекрасно, ты же супермодель, блять. - Хён, я... - Не мешайся, - Хосок бесцеремонно отодвигает парня в сторону и рывком отворяет и так захудалые двери магазинчика. Тэхён несется за ним, шебурша пакетом и запинаясь о собственные ноги. - Хён! - он догоняет старшего и свободной рукой слегка касается плеча, заставляя притормозить. - Да отвали ты от меня, я тебя не люблю больше! - срывается Хосок и с отвращением одергивает плечо. - Это же не я изменил тебе, блять, выслушай меня! - Тэхён рычит и хмурится, чувствуя закипающую злость. Хосок мгновение выглядит слегка растерянным, но, уже в следующее, его губы разрезает усмешка. Он изгибает одну бровь и слегка приближается к Тэхёну, чтобы встать прямо напротив его лица и взглянуть в когда-то любимые шоколадные глаза. - Выслушать? - он издает хриплый смешок и обводит быстрым движением глаз потолок, словно вспоминая какие-то важные детали. - Выслушать, черт побери? - он почти шепчет это, широко раскрывая глаза, настолько, что Тэхён может спокойно разглядеть самого себя в черной радужке. Ким вжимает голову в плечи и не понимает, почему Чон так отреагировал на его, вроде бы, простые слова. - А ты, сука, выслушал меня тогда? - Хосок не сдерживается и делает еще один шаг вперед, оказываясь в опасной близости с парнем. Тэхён непонимающе хлопает длинными ресницами и делает шаг назад. - Выслушал, блять? - Хосок хватает его за за грудки и притягивает ближе к себе. - Три года назад?! Я не изменял тебе! Я кричал это, но ты не слушал меня! И сволочь тут ты, Тэхён, лишь ты! - он тяжело дышит и буквально выкрикивает последние слова, с силой отбрасывая младшего в сторону. Хосок, бросая полный ненависти взгляд на растерянного Тэхёна, стремительно удаляется от него вглубь магазина. Тэхён выдыхает. Сердце в его грудной клетке разрывается, бешено качая кровь. Хосок был так близко. Оставив пакет с продуктами на полу, Ким бросается вслед за ним, не оставляя надежды. - Что... это значит? - выдыхает он, приближаясь достаточно близко. Хосок, стараясь остыть и не срываться на крик снова, вздыхает и замирает с протянутой рукой к упаковке с молоком. - То и значит. Я не изменял тебе. Это была случайность, поверь, - наконец говорит он и все же берет молоко. - Хотя, можешь и не верить. Мне все равно. - С-случайность?.. - Она споткнулась, представь, людям свойственно спотыкаться и падать, а я вовремя ее подхватил, - раздраженно отвечает он, шагая дальше по ряду, - У нее даже парень был, к твоему сведению, который видел это все и мог подтвердить, что ничего такого не было. Но ты убежал со скоростью света и бросил меня. Бросил, а я, дурак, еще и искал, - Хосок огорченно покачал головой. - Х-хён... - в голове крутилась тысяча мыслей, но ни одну из них Тэхён не мог высказать. - Не перебивай меня хотя бы сейчас! Целый год я ездил по всей Корее, чтобы потом увидеть твое блядское личико в глянцевом журнале! - Чон нервно скрипит зубами и стискивает в руках батон белого хлеба. Он внезапно останавливается и прикрывает глаза, в очередной раз делая глубокий вздох. - Но сейчас... это все неважно, - тихо говорит он. Легкая улыбка играет на его губах. - Ты мне больше не нужен, Тэхён-а, отправляйся сосать члены директорам своих журнальчиков и не лезь ко мне. Он наконец подходит к кассе, где все та же девушка с маниакальным интересом смотрит на них двоих и вслушивается в каждое слово Хосока. Она не замечает лежащих у ее рук коробки молока и батона, отчего Хосок хмурится и цедит сквозь зубы: - Пробейте, пожалуйста. - Ой, извините, - она трясет головой и судорожно хватается за продукты и сканер. Тэхён следует за Хосоком и, не обращая внимания на кассиршу, обвивает руки вокруг такой родной талии парня, утыкаясь холодным носом в его плечо, как раньше. Теплые поцелуи в темноте комнаты и холодные руки на своей горячей коже пролетают в сознании Хосока, отдаваясь мимолетной дрожью во всем теле. Он, против желания своего тела, сбрасывает чужие руки, кидает деньги на прилавок и забирает купленные продукты, уверенным шагом направляясь к выходу. Просто приятные прикосновения. Ничего больше для него это не значит и не должно значить. Хосок давно уже не любит его, но старательно хранит сладкие воспоминания, порой прокручивая их темной ночью в полупьяной голове перед сном. Он думал, что добрая сказка не закончится, но его принц оказался тем самым злом, что все рушит и разбивает несчастные сердца. Тэхён кричит так же, как Хосок когда-то, но тот его, конечно же, не слушает. Чон захлопывает дверь и заводит мотор, сквозь затемненное стекло бросая последний нечитаемый взгляд на Кима. Хотелось бы повернуть время вспять, успеть, догнать и схватить. Объяснить все сразу же, крепко обнять, шептать признания в любви и слушать часами биение любимого сердца. Часами смотреть друг другу в глаза и, не слушая остальных, целоваться у всех на виду. Но уже так поздно. Ты опоздал, Тэхён. Я не успел, малыш. Хосок мягко жмет на педаль газа и отъезжает, оставляя за собой едва ощутимый аромат парфюма и Тэхёна. Тэхёна, полного той самой любви, о которой, он, словно волк, выл, запираясь в своей спальне часами и клочьями вырывая свои волосы. Той самой любви, что когда-то сломала его. Тэхён смотрит вслед, а в слезах его, замерзших на бледных щеках, отражаются два красных огонька фар.