***
Довольный тем, как он справился с заданием, и еще более довольный похвалой Кота, Алекс первым делом отправился поделиться с Корделией. Однако в комнате ее не оказалось. Как и во всех других местах, где Алекс искал. Ни за роялем, ни в саду, ни на ее любимой башне. Он даже на всякий случай заглянул в комнату родителей — вдруг она там опять ностальгирует. Кор будто растворилась. Уже начав беспокоиться, Алекс спускался по главной лестнице, размышляя, где еще можно поискать, когда ему навстречу попалась Марианна. — Алекс! — она лучезарно улыбнулась при виде него. — Давно вернулся? — Не очень. Ты Кор не видела? Нигде не могу ее найти. — О, — Марианна остановилась, поравнявшись с ним. — Она в Десятом-А. Разве Кот не сказал тебе? Алекс помотал головой, слегка нахмурившись: — И что она там делает? Марианна пожала плечами: — Говорит, давно хотела побывать на родине матери. Почему бы и нет? Действительно. Вот только почему она не дождалась его, ничего не сказала? Это было одновременно обидно и подозрительно. Последние несколько дней он чувствовал, что Корделия будто замыкается в себе, отгораживается ото всех, включая него. И ее неожиданное путешествие только подтверждало это ощущение. Единственное объяснение, приходившее ему в голову: Кор явилось очередное видение, в котором содержалось нечто, сильно ее расстроившее. Но почему Десятые миры? Алекс не стал высказывать свои соображения Марианне, чтобы не беспокоить ее зря. А вот с Муром поделиться стоило. Однако выяснилось, что за это время Кота успели куда-то призвать. Когда он не вернулся ни на следующий день, ни через день, Алекс решил связаться с отцом. Он выслушал подозрения насчет Кор с обычным непроницаемым лицом, однако в его глазах Алекс видел беспокойство. — Мне тоже показалось, что с ней что-то не так, — заметил отец, рассеянно уставившись в пространство. — В последний раз, когда я с ней разговаривал, у меня возникло впечатление, что Кор обижена на меня. Но объяснять что-либо она отказалась. — Обижена? — Алекс недоуменно пожал плечами. — Не представляю. Но чем-то расстроена точно. Я подумал, это из-за какого-нибудь видения. Она могла увидеть что-то в прошлом, на что могла обидеться? Теперь уже отец пожал плечами: — Всё может быть. Я не святой, знаешь ли. Он едва заметно улыбнулся, несмотря на остававшееся напряжение, и Алекс не мог не улыбнуться в ответ. — И что будем делать? — Отправимся за ней в Десятый-А, — само собой разумеющимся тоном ответил отец. — Жди меня в Замке — я скоро буду. Появился он действительно быстро. Узнав, что Мур всё еще на вызове, он поговорил с Марианной, и они с Алексом спустились в холл — к пентаграмме. Встав на ней, отец протянул Алексу руку, чтобы перенести их в Десятый-А. — Я могу и сам! — оскорбился Алекс. В самом деле — он уже не ребенок и умеет перемещаться между мирами! Отец хмыкнул и кивнул — мол, действуй в таком случае. Алекс сосредоточился и переместился в Десятый-А. И некоторое время просто моргал, пока глаза привыкали к темноте — здесь был либо поздний вечер, либо ночь. В следующее мгновение отец появился рядом с ним и одобрительно заметил: — Молодец. Алекс довольно заулыбался. — А теперь давай найдем Кор, — отец зажег магический огонь, чтобы освещать им дорогу. Поисковые чары привели к маленькому дому с глиняными стенами на самом краю города. Дверь им открыла высокая старая женщина, удивленно уставившаяся на них большими темными глазами. — Добрый вечер, мэм, — с изысканной вежливостью поздоровался отец. — Прошу прощения за позднее вторжение, но мы ищем одну девушку… Алекс немного завистливо вздохнул — у него никогда не выходил такой тон. — Папа? — раздался из глубины дома пораженный голос Кор, а в следующее мгновение она сама появилась рядом с женщиной. — Алекс? Алекс ожидал, что она кинется отцу на шею, как всегда делала, но она просто продолжала стоять и смотреть с непонятным выражением. Пожалуй, папа был прав — она за что-то на него в обиде. — Забавно, как мы все здесь собрались, — раздался еще один знакомый голос, и рядом с Корделией появился Кот. Алекс вытаращился на него. Отец не изменился в лице, лишь приподнял бровь. — Действительно, — произнес он, когда они прошли внутрь, и нахмурился, переведя взгляд на Корделию: — Корделия Чант, когда ты успела потерять жизнь? Женщина, открывшая им дверь, вдруг засмеялась. На их недоуменные взгляды она пояснила: — Извините, всё происходящее, конечно, далеко от веселья, но вы так одинаково реагируете… Алекс не понял, о чем она, но Кот усмехнулся, а Кор мимолетно улыбнулась — лишь на одного мгновение. И Алекс заметил, что она старательно не смотрит на отца. Когда они расселись прямо на ковре вокруг низкого стола, Кор первым делом представила их: — Мой отец и брат Александр, — а потом представила им хозяйку: — Это Гелена, — и после паузы тоном, в котором зазвучало веселье — впервые с момента их встречи: — Наша с тобой бабушка, Алекс. Алекс ошарашенно посмотрел на Корделию: «Смеешься?» Она помотала головой: «Абсолютно серьезна». И тогда Алекс перевел взгляд на Гелену. Она совсем не была похожа на маму, но смотрела на Алекса с нежной улыбкой и жадным интересом. — Вот так вот на старости лет внезапно обзаводишься тещей, — вдруг заметил отец своим фирменным ироничным тоном. Кот засмеялся, Гелена (бабушка!) весело фыркнула, даже Корделия немного посветлела, хотя по-прежнему оставалась напряженной. Алекс же смог взять себя в руки достаточно, чтобы произнести, не отрывая взгляда от Гелены: — Рад познакомиться. — Я тоже, дорогой, — ответила она. — Хотя обстоятельства нашего знакомства не самые приятные. — Кстати об этом, — отец сразу стал серьезным и выразительно посмотрел на Корделию. Если он и был удивлен новостью, то ничем этого не выдал и отложил выяснение подробностей знакомства Кор с бабушкой ради более насущных вопросов. Кор снова помрачнела и принялась рассказывать про охоту на бывших Живых Ашет. По-прежнему не глядя на отца. Кот дополнил ее своим рассказом о смерти Алондры. Пока Алекс пытался осознать и уложить в голове всю полученную информацию, отец медленно и тихо произнес: — То есть вы хотите сказать, что смерть Милли не была случайна? Ее убили? От его тона у Алекса мурашки пробежали по спине. Кот заметно напрягся, бросив на него обеспокоенный взгляд. Корделия кивнула с несчастным видом, уставившись в пол. Прежде Алекс и не подозревал, что черные глаза отца могут стать еще темнее. Оказалось, могут. Впервые в жизни Алекс испугался его. Даже при том, что его ярость была направлена не на Алекса. — Мы как раз обсуждали планы, как пресечь их деятельность раз и навсегда, — вставила Гелена. — Уничтожить, — всё тем же тихим ледяным тоном произнес отец. Кот покачал головой и негромко возразил: — Это неверный путь, и вы это знаете. Отец бросил на него такой взгляд, что Алекс на его месте съежился бы. Но Кот выдержал взгляд, не шелохнувшись, твердо посмотрев в ответ. Отец отвернулся, и его лицо сделалось абсолютно невыразительным. Однако Алекс чувствовал, что он вовсе не оставил идею уничтожить «Детей Ашет», просто не хочет затевать спор. Алекс встревоженно посмотрел на Кор — нельзя этого допустить. Нельзя, чтобы горе и желание отомстить толкнули отца на то, о чем он потом пожалеет. В глазах сестры он прочел то же беспокойство и понадеялся, что вместе они смогут удержать отца.***
Поскольку в доме, кроме гостиной, было только две комнаты, на ночь Корделия устроилась с Геленой, а мужчины собрались во второй комнате. Кор долго не могла заснуть. Давно установилась полная тишина, а она всё лежала на жестком топчане, глядя в темный потолок, и в голове крутились отрывочные бессвязные мысли. О маме, о «Детях Ашет», об отце. В конце концов, Корделия встала и тихонько, стараясь не разбудить Гелену, вышла в гостиную. Чтобы не споткнуться обо что-нибудь по пути — в доме стояла такая абсолютная темнота, что даже в нескольких сантиметрах перед собой ничего не было видно, — она зажгла небольшой магический огонек. Несколько мгновений Корделия раздумывала, не выйти ли на улицу, подышать воздухом, но потом решила, что это слишком опасно. И она просто села на ковер, прислонившись спиной к стене и положив подбородок на подтянутые к груди колени. — Кор, можно с тобой поговорить? — прервал ее ночные размышления знакомый голос. Корделия вздрогнула и чуть не подпрыгнула. В дверях стоял отец, глядя на нее с выражением ожидания и беспокойства. Она обреченно кивнула. В конце концов, этого разговора не избежать, как бы ей ни хотелось его оттянуть. Отец сел рядом, одарив ее пронзительным взглядом. — Скажи, чем я тебя обидел? Почему-то от этих простых слов всё внутри перевернулось, и Корделия сама не заметила, как выпалила: — Ты не хотел, чтобы мы с Алексом родились! Мы были тебе не нужны! — Прости, что? — невозмутимая маска на лице отца сменилась искренним недоумением. — С чего ты взяла? Корделия сердито фыркнула: — Я видела — не отрицай. Ты предложил маме прервать беременность! Несколько мгновений отец, похоже, пытался понять, о чем она, а потом в его глазах вспыхнуло осознание. — О, это… — Да, это! Корделия гневно глянула на него, и он вздохнул. Некоторое время отец молчал, и это были самые тяжелые мгновения в жизни Корделии, когда она уже решила, что он согласился с ее обвинением и сейчас скажет: да, ты права, вы мне не нужны. А потом он заговорил тихим ровным голосом, за которым чувствовалось напряжение: — Представь себе ситуацию моими глазами. Беременность протекала очень тяжело — Милли угасала на глазах. Врачи испробовали всё, что могли. Я испробовал всё, что мог. Ей ничто не помогало — ни лекарства, ни магия. Она таяла, как свечка. Я просто не мог смириться с возможностью потерять ее. Те слова, что ты слышала, были сказаны в минуту отчаяния. Но это не значит, что вы мне не нужны. Вы мои дети, и я люблю вас. Корделия обдумала его слова, начиная понимать, что слишком поддалась эмоциям, судя о том, чего не прочувствовала. И всё же неуверенно спросила: — Ты жалеешь… что мама не согласилась с твоим предложением? Отец невесело усмехнулся: — Я жалею о смерти моей жены. Но я никогда не жалел о появлении на свет двоих замечательных детей. Понимаешь? Корделия кивнула. Это казалось парадоксальным, но одно и то же решение приносило и горе, и радость. А отец продолжил всё тем же ровным тоном: — Ты и Алекс были моим единственным якорем. Только благодаря вам я нашел силы жить дальше. Корделия почувствовала, как по щекам потекли слезы. Теперь, когда пришло понимание и растворилась обида, снова вспыхнуло чувство вины. — Но… — всхлипнула она. — Если бы не мы… мама была бы жива. Она умерла из-за нас… — Глупости, Кор. Ты ни в чем не виновата — так что прекрати терзать себя. И, судя по тому, что мы недавно узнали, эти фанатики в любом случае нашли бы способ убить ее. На последней фразе его голос стал таким же жутко ледяным, как был накануне, когда они обсуждали, что делать с «Детьми Ашет». И Корделия качнулась к нему, крепко обняв и спрятав лицо на груди — отчасти, чтобы успокоить, отчасти, потому что ей этого хотелось. И когда отец обнял ее в ответ, погладив по голове и по спине, Корделия снова заплакала — на этот раз от облегчения, — всем сердцем ощутив, что нет места уютнее и надежнее, чем отцовские объятия. Он позволил ей выплакаться, а когда она успокоилась и затихла, немного отстранил от себя, посмотрев в лицо. — Иди спать, Кор — завтра у нас тяжелый день. Она улыбнулась и кивнула, чувствуя невероятное облегчение, и вскочила на ноги. — Спокойной ночи, папочка. — Спокойной ночи, милая, — отец тоже встал и, поцеловав ее в лоб, легонько подтолкнул в сторону комнаты. Корделия заулыбалась еще шире — ласковые обращения отец употреблял крайне редко, и это чувствовалось почти как праздник. С улыбкой она и уснула.