Защити Меня От Тьмы

Время теряет смысл, когда ты в темноте. Могли пройти часы, дни или даже недели с тех пор, как они привели его в камеру. Это маленькое, вызывающее клаустрофобию место, с его отсутствием окон и единственным источником света - щелью под запертой дверью. Его руки, прикованные к каменной стене, уже давно онемели, настоящее благословение после жгучей боли из-за того, что они слишком долго были в неудобном положении. Сначала Эван еще пытается отслеживать течение времени по приходам стражника. Они слишком скудны, чтобы знать, сколько времени прошло между каждым из них, поэтому он сдается. Это его единственная связь с внешним миром, когда мужчина дает ему несколько глотков воды и немного черствого хлеба. Они никогда не обмениваются и словом, а его руки не освобождаются; Эван чувствует себя собакой, когда напрягается и оттягивает цепь ошейника, чтобы не тратить драгоценную пищу. Она никогда не утоляет его голод до конца, и Эван думает, что они кормят его достаточно лишь для того, чтобы он не умер слишком быстро. Однако, если бы кто-нибудь спросил его о том, что является худшей частью заключения, он не назвал бы ни одну из этих вещей. Лоуренс. Синеволосый мужчина постоянно в его голове. Однажды он пытается спросить о Лоуренсе, и синяк на лице - единственный ответ, который он получает. После этого Эван больше не спрашивает. Он волнуется и гадает, что случилось с Лоуренсом, чувствует странную боль в груди каждый раз, когда вспоминает те слова. “Я обещаю защищать тебя”. Он знает, что я здесь? Эван хочет верить, что он не знает, или, если знает, то пытается найти способ спасти его, как сделал уже много раз. Оно эгоистичное, это желание. Из того, как забрали Лоуренса, настолько отлично от него и других кандидатов, очевидно, что они не хотели как-либо навредить ему. Спасение Эвана изменило бы это. Тем не менее, он цепляется за надежду увидеть эти голубые глаза снова. Это единственная вещь, сохраняющая ему рассудок. Лоуренс, ты нужен мне. Когда его тело в самом худшем состоянии, голод жуется в желудке, а голова слишком туманна, чтобы мыслить ясно, Эван хочет сдаться. Он несколько раз теряет сознание, но всегда заставляет себя снова открывать глаза, хотя, ох, было бы так просто смириться с милой, безболезненной тьмой. Он должен жить, даже если сейчас это кажется бессмысленным. Он не может выбросить жизнь, защищенную Лоуренсом. Где ты? Проходит больше времени - он все еще не знает, сколько именно - и Эван едва чувствует себя проснувшимся. Он задается вопросом, что подумает Лоуренс, если увидит его сейчас, захочет ли он все равно быть рядом с кем-то настолько слабым, настолько потерянным. Его запястья покрыты коркой крови, волосы жирные и грязные, то, что осталось от его одежды, в отвратительном беспорядке. Даже если бы Лоуренс пришел, возможно, он взглянул бы на Эвана и решил, что он не стоит того, чтобы разрушать свою жизнь. Эван бы понял, если бы он поступил так. Пожалуйста, я просто хочу увидеть тебя еще хотя бы один раз. Снаружи приходят странные звуки, но Эван не уделяет им никакого внимания. Когда дверь открывается, свет слепил его, и даже когда он закрывает глаза, он чувствует, как его желудок грохочет при мысли о том, как мало еды принесла его охрана. “Эван?” Он моргает раз, другой; должно быть, он настолько ослаб, что уже воображает вещи. Потому что перед ним не стражник с обедом. Это Лоуренс. “Господи, что они с тобой сделали?” Мягкие пальцы касаются его лица, и Эван хочет расплакаться от того, как они осторожны. Скоро его высвобождают из кандалов, и сильные руки удерживают его от падения на пол. У него нет сил, чтобы стоять самостоятельно, и когда тело восстанавливает чувствительность, боль мучительна. “Прости, это заняло столько времени. Я забираю тебя отсюда”. Лоуренс поднимает его на руки, и его тепло чувствуется слишком реальным, чтобы быть плодом воображения. Эван не может думать как следует, не может сдержать текущие по лицу слезы, вырывающийся из горла всхлип. Его выносят из камеры, свежий воздух наполняет легкие, голос Лоуренса звенит в ушах. “Мы спрячемся где-нибудь, где они не смогут найти тебя. Я больше никогда тебя не оставлю. Мне так жаль”. Эван не может понять, почему Лоуренс извиняется. Ему удается хрипло прошептать два слова. “Ты пришел”. Хотя он хочет сказать гораздо больше. Ты не отказываешься от меня. Лоуренс говорит что-то, но Эван не слышит, что. Он позволяет себе поддаться тьме, зная, что на этот раз Лоуренс будет рядом, чтобы разбудить его.