Целуй...

Фран плетется ночью по коридорам особняка. Коридоры длинные, широкие, полы укрыты мягкими коврами — и тапки можно не надевать. Шор-шор по ворсу босыми пятками. Парнишка чешет голову — до сих пор не отвык от огромной дебильной шапки, которую таскал весь день и которую снять не разрешалось ни при каких обстоятельствах. Фран направлялся на кухню, на первый этаж. Попить... ну, и там вдруг чего вкусного обломится. -Поцелуй меня... Ну, поцелуй же меня... — раздается на другом конце коридора. Парень замирает. Голос на удивление знакомый — сладкий, приторный, прямо патока. Вроде, затих. Можно двигаться дальше. -Целууууй!!.. ахаха! Какой смешной... лягушонок... На этой реплике, донесшейся из принцевых покоев, Фран вспомнил некогда любимую книжку про джунгли. Там главного героя тоже называли лягушонком. "Надо будет отобрать у семпая свою фотографию. Мишень мишенью, а нервную систему семпаю надо поберечь..." Остановившись у дверей в комнату Бельфегора, он прислушался. Вдруг тот вовсе и не спит, а чем-нибудь другим занимается... с лягушками... из пруда... -Джууу... — чмокнуло что-то над самым ухом иллюзиониста. Тот спокойно обернулся — рядом стоял Бельфегор и что-то хотел. "Лунатит, небось. Глаз-то не видно" Фран ткнул его пальцем в челку — принц взвизгнул. -Ну, давай же... целуй... -Бел-семпааай, вам это приснилось. Зачем мне вас целовать? -Поввинуйся персоне королевских кровей, жалкое земноводное... — Бел попытался схватить Франа, но тот вырвался и, отбежав на приличное расстояние, подумал: "Напускать ему завтра лягушек в кровать. Пускай с ними милуется, слепой зоофил"