Will you teach me how to love?

День соревнований настал также неожиданно, как и тот, когда мне о них сообщили. Мы с Артёмом тренировались почти две недели. За это время, кстати, я начала играть гораздо лучше. Если в начале я не могла даже забрать мяч у Артёма, то теперь это у меня получалось. С трудом, но получалось. — Ты готова, Оля? — Ира, как обычно, донимала меня своими вопросами. — Я позвала Глеба, он тоже придёт на тебя посмотреть. — Чёрт, Ира, ты можешь перестать говорить об этих ужасных соревнованиях, я и так с самого утра не могу успокоиться, а тут ты со своим давлением, — я хмурю брови. — Ещё и Глеба позвала, я так точно не смогу нормально играть. — Ой, да брось. Ты должна не о Глебе думать, а об Артёме, — легонько толкает меня в бок подруга и игриво подмигивает. — Артём сказал, что не придёт на соревнования. — Чего? — Иришка ошарашенно подняла брови. — Он с ума сошёл? Он обязан посмотреть и поболеть за тебя! — У него есть своя причина, да и мне будет легче, если его там не будет, — я спускаюсь с подоконника и тяну Иру за руку. — Пошли, у нас ещё два урока. — Не хо-о-очу, мне лень. Может прогуляем? У нас же всё равно МХК и алгебра остались, Артём нас прикроет, — Иришка скрестила руки, показывая, что с места двигаться не собирается. — Нет, Ира, нам же совсем скоро сдавать ЕГЭ, а ты сейчас ещё капризы свои будешь показывать, — я дошла до выхода с лестничной клетки в коридор и повернулась к подруге. — Ты идёшь? — Ой, ЕГЭ ей сдавать, конечно, — проворчала она. — Просто так и скажи, что хочешь увидеть Артёма перед соревнованиями! Я молча стояла возле двери, скрестив руки. Иришка сначала играла со мной в «гляделки», затем выдохнула в знак капитуляции и поплелась вместе со мной в класс. Весь урок МХК мы сидели и обсуждали вместе с моей командой нашу дальнейшую стратегию. Хоть мы уже много раз обговаривали все позиции, но всё равно казалось, что от того, что делаешь это чаще, шансы на победу возрастают. Наивные. Когда прозвенел звонок, Ира радостно подскочила (устала слушать наш трепет об игре) и потащила меня в коридор. — Уже после этого урока, — невзначай задумалась она, затем посмотрела на меня боковым зрением. — Ты готова? — Нет! — я крикнула это так громко, что люди в коридоре на нас обернулись. — Ещё и живот от волнения заболел. — Перестань ты, всё будет хорошо. Ты человек, который претендует на золотую медаль, неужели не справишься с какими-то там соревнованиями? — а Иришке, казалось, это всё в радость. — Вот была бы ты на моём месте, — ворчу я и открываю дверь полюбившегося мне кабинета. Тут же сталкиваюсь с бездной глаз своего математика, но какими бы прекрасными ни были его глаза, вынужденно их игнорирую и плетусь к своей парте. — Смирнова, я освобождаю тебя и твою команду от урока, можете сходить в спортзал размяться перед соревнованиями, — Артём пристально изучает мои глаза и, готова поспорить, видит, как я не довольна тем, что он только что сказал. Теперь до конца соревнований я с ним не увижусь и это совсем не радует. Я тут значит ищу повод его увидеть, а он меня сам же и спроваживает. — А мы не нуждаемся в разминке, — почти рычу я, и десятки глаз тут же устремляются на меня. — Или вы так сильно переживаете о своей премии? Артёму мой порыв, явно, не нравится. Густые брови сползают к переносице и я, кажется, вижу морщинку, которая образовалась между ними. — Можете проиграть, я ничуть не расстроюсь, — так же едко отвечает он мне. И от этих слов становится действительно не по себе. — Может быть тебе к медику? Валерьяночки выпьешь, успокоишься. — Засуньте её себе знаете куда? — я подрываюсь с места и бегу прочь из кабинета. Иришка бежит за мной, но я ускоряюсь, а та сдаётся. Иногда ее болезнь даёт хорошие плоды. Я залетаю в женскую раздевалку и забиваюсь в угол, подобно брошенному щенку. Я опять разозлилась. И опять из-за своего эгоизма. Но из-за всего этого давления по-другому и не могло быть. Я так сильно ждала с ним встречи, что сорвалась, когда узнала, что не смогу побыть рядом перед соревнованиями. Ну я хотя бы его увидела. Но сейчас думаю, что лучше бы вовсе не встречалась с ним, может быть тогда бы я не сидела в углу и не думала о том, какая я плохая. Плохая дочь, сестра, ученица и, в конце концов, девушка. — Оля, — сердце вздрогнуло, когда я услышала голос Артёма по ту сторону двери. Наверное, потому что в последнее время он обращался ко мне по фамилии. — Открой, пожалуйста, — он колотил беззащитную дверь. — Уходи, — проскулила я. — Я могу снова наговорить тебе гадостей. — Значит ты всё-таки здесь, — я услышала, как он выдохнул. — Открой, я хочу говорить с тобой, глядя в лицо. — Не хочу, — снова скулю я и прижимаю колени ещё крепче. — Оля, если ты мне не откроешь, то я выломаю эту дверь к чёртовой бабушке, — голос Артёма упал. — Считаю до пяти. Раз… два… три… Щелчок щеколды и, открыв дверь, я вижу перед собой математика. Серьёзного и, как всегда, непоколебимо красивого. — Зачем ты пришёл? — Оля, ну чего ты? — неожиданно его серьёзное лицо становится добрее, а взгляд безгранично тёплым. — Прости, я не хотел. — Какого чёрта ты опять извиняешься? — я снова теряю самообладание. — Тебе нравится вечно извиняться? Я же виновата. — Ну хоть кто-то из нас ведь должен быть умнее, — уголки его губ ползут вверх и от этого грудь разжимается и я чувствую себя лучше. Будто камень с плеч упал. — Я устала, — я закусываю губу. — Знаешь как тяжело смотреть на тебя и знать, что нельзя подойти и притронуться. Будто собака на цепи, которую дразнят куском мяса, — я говорю серьёзно, но тут же улыбаюсь, когда понимаю какое нелепое сравнение я привела. Но Артём даже не поменялся в лице и остался всё таким же серьёзным. — Знаю, — я удивленно выпучиваю глаза. — А ты думала, что тебе одной тяжело? Я тоже локти грызу, когда ты рядом проходишь. Или, когда к тебе подходят какие-нибудь уроды на переменах и просят помочь. Как будто специально это делают, чтобы меня позлить. Я улыбаюсь. Не глупо или удивлённо, а искренне. Артем замечает это и улыбается тоже. Затем подходит и прижимает к себе, накрывает своим большим телом с уже привычным запахом одеколона и едва ощутимым сигаретами. И так спокойно сразу становится, дрожь унимается, и живот, как по волшебству, перестаёт болеть. Артём — мой волшебник. Пришёл и перевернул всю мою жизнь, внёс в нее краски и полностью изменил меня. А я и не сопротивлялась. Поддалась течению и позволила ему управлять ходом моей жизни. — Принеси мне победу. Не из-за этой чертовой премии, а потому что я в тебя верю, потому что я буду за тебя болеть, просто думай об этом на протяжении всей игры, хорошо? — его голос тёплой волной раздаётся где-то внутри. — Конечно, — уже более уверенно выдохнула я. — По-другому быть не может, — так же уверенно я отпрянула и вышла из раздевалки. — А у тебя разве не урок? — Чёрт, — чуть ли не подпрыгнул учитель. — Хоть ваш класс и не настукачит директору, но лишняя предосторожность не помешала бы, — он молнией пробежал мимо меня, затем на секунду обернулся. — Покажи, что я не зря тебя тренировал. Я промолчала. Промолчала и уверенно вошла в спортзал. После всего, что я сказала, будет очень неловко проиграть. Началась долгожданная игра. Игроки из одиннадцатой школы выглядели очень угрожающе, даже слишком. Широкие плечи, серьёзный взгляд и рост с телебашню. С ростом я, конечно, преувеличила, но они и вправду выглядели гигантскими. Первая игра закончилась с равным счётом. Радовало то, что я не путалась под ногами. Скорее проскакивала между ними из-за своего маленького роста. В соревнованиях самое главное — не подавать страха. И все наши это знали. Пусть они и не были с два метра ростом, но глаза горели уверенностью. Наверное, нас это и спасло. Во второй игре всё было серьёзнее, игроки будто разбушевались. Все носились с огромной скоростью по всему спортзалу, а за мячом было почти невозможно уследить. И тут я вспомнила уроки Артёма, которые он мне преподал, так сказать, «на крайний случай». И ведь помогло. Они заключались в том, чтобы подставить противника, сделать так, чтобы ему засчитали фол. Пусть я и была маленького роста, но сил в моих ногах хватало для того, чтобы придавить его, и тот сделал три шага назад с мячом. А ведь это чистой воды нарушение. Мои одноклассники быстро уловили фишку и начали мне способствовать. Когда до конца игры оставались считанные секунды, а отрыв между нами был всего лишь в два очка, я перестала чувствовать ног. Конец. Все мои слова — пустой звук. Я распонтовалась перед Артёмом, а сама так нелепо проиграла. — Оля, берегись! — закричал Саша, прежде чем меня кто-то толкнул. Я с грохотом упала на пол и ударилась головой. На заднем плане прозвучал сигнал, сообщавший о конце игры. И о нашем проигрыше. Я подняла глаза и увидела парня из соседней команды. Он был нереально большой, самый крупный из всех, кто там был. — Фол! Он её толкнул! — гомоном начали кричать мои одноклассники. И десятки пар глаз уставились на судью с замиранием сердца. Тот показал, что фол засчитан и вся наша команда заликовала. Меня подняли и поставили напротив кольца. И только сейчас я начала понимать, что это по счёту пятый фол этого кабана. А значит теперь судьба игры в моих руках. Попаду все два раза — победа наша, попаду один — будет третья партия, промахнусь — уйдём ни с чем. — Оля, давай! Мы в тебя верим! Рыжие вперё-ё-ёд! — в унисон закричали Глеб с Ирой, и я чуть не поперхнулась воздухом. Первый бросок. Мяч ударился об кольцо, но попал. Спортзал залился аплодисментами и это добавило во мне немного уверенности. Вот только хотелось бы выиграть сейчас, потому что третью партию мы проиграем, готова поспорить. В наших совсем не осталось сил. Сердце замерло, и вместе с ним, казалось, замер весь зал. Я глубоко вздохнула и бросила. Мяч не задел кольца. Он проскользнул в него. Зал притих на несколько секунд, затем залился громкими овациями. Ребята из команды начали обниматься, затем Саша поднял меня на руки, посадил на плечо и начал бегать по спортзалу. А я была в непонятном состоянии, то ли в шоковом, то ли в удивлённом. Я настолько была сосредоточена, что только сейчас начала понимать, что попала в кольцо все эти чертовы два раза. Мы выиграли. Мы, черт подери, выиграли. Я должна рассказать Артёму, он будет нереально рад. Когда закончились все формальности, вроде пожимания рук и троекратного «ура», директор позвал всех к себе. Он, между прочим, радовался больше всех. На потолок чуть не полез от счастья, честно. — Вы молодцы, ребята! — счастливо заявил он, когда мы все зашли в директорскую. — Капитан постарался на славу. Я поговорю с вашим физруком и потребую, чтобы меньше пятерки за год у вас не стояло! Ребята обрадовались. Хоть у нас у всех оценки по физкультуре были хорошие, но в такие минуты чувствуешь себя каким-то героем что ли. Я радостная на всех парах мчалась к кабинету математика. Странно, но в пик моей победы, когда меня считают героем, Артём — единственный, кто занимает мои мысли. Для меня он всегда останется героем. Я одним рывком открываю дверь и точно так же ее закрываю. Считаю шаги между нами, а тот следит за каждым моим действием. — Как всё прошло? Не отвечаю, а накрываю его губы поцелуем. Страстным, жадным. Чтобы через него, будто током, прошли все эмоции, что я испытала. Чтобы он понял, как сильно я ему благодарна и как сильно люблю его. Стоп. А люблю ли? С этой мыслью я отстраняюсь и заглядываю в бездну его каре-зелёных глаз. Он ничего не понимает, но молчит, будто давая мне время понять что к чему. — Артём, — тихо говорю я, и тот кротко кивает. — Я тебя люблю. Сказала. Сказала, даже не думая, как на такой порыв может отреагировать мой учитель. Но только сейчас начинаю понимать, что мне плевать, что он ответит. Он позволил мне окунуться в это чувство, поэтому теперь никуда от меня не денется. Но он молчал, даже не поменявшись в лице. С тёплым, но серьёзным взглядом изучая каждый сантиметр моего лица. — Ты уверена в этом? Не пожалеешь о том, что только что сказала? — его хриплый голос раздаётся внутри. — Я уверена в том, что говорю, — серьёзно и даже немного грустно отвечаю я. — Тогда не говори такие вещи с таким грустным лицом, — он обнимает меня крепко, зарываясь лицом в волосы. — Нет, мне не грустно. Я рада, что именно ты стал человеком, который привлёк моё внимание. — А я то как рад, — шепчет он мне в самое ухо, поднимая и садя на стол. Я обвиваю ногами его торс и снова жадно впиваюсь в губы. Тонкими пальцами рисую незамысловатые узоры на его груди, затем зарываюсь пальцами в каштановые волосы, прижимая его ещё ближе и углубляя поцелуй. Живот начало сводить, но это не казалось мне неприятным. — Не думаю, что хорошая идея заниматься подобным здесь, — рычит Артём, отстраняясь от меня и переводя дыхание. — Я хочу побыть с тобой ещё немного, — шепчу я, утыкаясь в крепкую грудь. — Мы можем сходить куда-нибудь, если ты хочешь. — Хочу, — так же тихо отвечаю, на что парень едва заметно улыбается. — Куда? — Куда угодно, только с тобой, — я одним выдохом говорю это и сама удивляюсь, как мой голос дрогнул.

***

Спустя пару часов мы уже сидели в кинотеатре и поедали попкорн. Артём заплатил за всё это, включая фильм, хоть я была против. Но его было невозможно переубедить. — Тебе нравится? — Артём наклонился к моему уху и я не сразу поняла, что он имел ввиду фильм. — Главный герой очень горяч, — съехидничала я, на что он фыркнул и толкнул меня в плечо. — Не такой горячий, как я, — сладко прощебетал он, а я усмехнулась. Я всегда считала Артёма сексуальным, даже очень. То, как напрягается его тело и, как даже через плотную рубашку было видно, что он был мускулистым, всегда нравилось мне. Мне было стыдно за то, какие нескромные мысли лезут в мою голову, когда он прикасается ко мне или страстно целует. — Ты горячее, — я улыбнулась и оставила легкий поцелуй на его щеке. Через несколько минут на экране поплыла колона титров и свет в зале включился. Артём предложил ещё заглянуть в макдак, перед тем, как идти домой. — Я собираюсь купить машину с тех денег, что Таня вернула мне, — невзначай бросил Артём, когда мы сели за стол. — Круто, — ответила я без интереса, хотя пыталась сказать это как можно эмоциональней. Мне нравилось просто гулять с Артёмом. И я думала, что будь у него машина, я бы отчетливее чувствовала нашу разницу в возрасте. — Ты не рада? Я проводила взглядом официанта, который расставил нам еду, затем вернула взгляд к Артёму. — Машина — всегда хорошо, — улыбнулась я. — Разве у тебя есть права? — всеми силами я хотела сменить тему, но Артем либо этого не заметил, либо решил не обращать внимания, потому что в ту же секунду он усмехнулся. — На самом деле, я получил их ещё когда учился в универе, просто как-то не получалось купить машину, да и тот инцидент с Таней… — Не самые приятные воспоминания, давай не будем об этом, хорошо? — я прикусила губу. — Мой брат видел, как ты провожал меня и, когда я пришла домой, закидал вопросами. — Когда он нас увидел? Стоп. У тебя есть брат? — Я разве не говорила? Да, есть. Он сейчас учится в колледже, ему скоро двадцать один, — Артём отодвинул от себя поднос, затем сплёл пальцы на обоих руках. — Я хочу с ним познакомиться, — с самым серьёзным взглядом отчеканил он, на что я поперхнулась картошкой фри. — Нет! Исключено! Это очень плохая идея, он может сказать матери, да и вообще я не хочу сейчас проблем. И я не хочу, чтобы проблемы были у тебя, Тём, — я удивилась, как под конец мой голос упал на несколько октав. — Значит я познакомлюсь и с твоей матерью, — продолжил он, одаряя меня ослепительным взглядом своих каре-зелёных глаз. — Моя мать работает прокурором, не думаю, что она будет рада знакомству с тобой, — фыркнула я, отворачивая голову к окну и всем сердцем надеясь, что эта сумасшедшая идея выйдет у него из головы. Я услышала, как Артём выдохнул всеми легкими, а затем его рука легла поверх моей. — Оль, если ты этого не хочешь, то я откажусь от этой идеи, просто знай, что я хочу, чтобы твоя семья знала обо мне, — я снова вернула взгляд к нему и грустно прикусила губу. — Давай обдумаем всё это позже, сейчас у меня всё тело ужасно ноет, а голова отказывается соображать, — я сильнее сжала его пальцы, на что он кивнул в знак согласия. — Пора возвращать тебя домой, принцесса. Думаю, твоя мама ужасно переживает, тебя не было дома с самого утра. — Полагаю, что так. Мы собрались и вышли из заведения, направляясь к моему дому. Наверное, Артем специально выбрал место поближе к нему, а, может быть, это всего лишь случайность. Сейчас это было не важно. Из-за всех этих тренировок я много времени проводила с Артёмом, но вот так просто гулять с ним было гораздо приятнее. — До завтра? — он повернулся ко мне и протянул портфель. — Не хочу домой, — пробормотала я себе под нос. Артём услышал и непонимающе выгнул бровь. — Уже поздно, тебя потеряют. — Мне всё равно, я не пойду домой, — я встала в позу партизана, на что тот усмехнулся. — Твоя мама будет переживать, Оль. Да и что ты предлагаешь? Всю ночь гулять по городу? — Пошли к тебе, — я закусила щёку изнутри, поняв как двусмысленно это звучало. — Я хочу ещё немного побыть с тобой. — Оля, ты специально это делаешь? — проскулил Артём, а я уставилась на него. — Я всё-таки парень, и мне будет очень трудно, поэтому это плохая идея. Я почувствовала, как к лицу прилилась кровь. Но чертовски приятно слышать, что я вызываю у Артёма такие чувства. — Ладно, идём, — он взял меня за руку и потянул вдоль по тротуару. — Только предупреди маму, что не придёшь домой. — Ты уверен? — Я не прикоснусь к тебе пока ты сама этого не захочешь, а ещё лучше, пока тебе не стукнет восемнадцать. Я мужчина и вполне могу себя контролировать. Я улыбаюсь тому, что слышу. В такие секунды я и становлюсь счастливой. Мы приходим к Артёму домой и, пройдя в зал, я сразу же достаю телефон и набираю смс Лёше. «Я с Ирой. Останусь ночевать у неё, прикроешь перед мамой?» Через пятнадцать минут телефон вибрирует и я открываю ответное смс. «Будет сделано. Но если он хотя бы пальцем тебя тронет, я его убью))» Я закатываю глаза и нервно улыбаюсь. Мой брат — идиот. И этим всё сказано. «Я правда у Иры» «Веселитесь» Кинув телефон в сторону, я села в самую недовольную позу, потому что знаю, что мне он не поверил. — Что-то случилось? — спросил Артём, когда зашёл в комнату, держа в руках свою рубашку. — Вот, переоденься. — Всё хорошо, просто немного замёрзла, — самое гениальное, что смогло прийти мне в голову, но на большее меня не хватило. Показать ему смс я тоже не могла. А разозлили меня, как раз-таки, они. — Иди ко мне, — он садится рядом и притягивает меня к себе, сжимая в своих ладонях мои холодные руки. — Ты такой тёплый, — словно ошпаренная бурчу я и прижимаюсь к нему сильнее. Артём смеётся, оттягивает и поднимает край своей кофты, просовывая меня внутрь. — Какой тёплый, — растворяюсь я, вплотную прижимаясь к его груди и обвивая руки вокруг его торса. Кофта Артёма вплотную прижала нас к друг другу. Его грудь была большая и крепкая. Я маленькая и это делало меня особенно защищённой рядом с ним. Я знала, что я в безопасности. — Мне нужно сходить в ванную, — я оставляю короткий поцелуй на его груди и высовываю своё лицо из-под дырки от воротника. — Можно? Артём несколько секунд молчит, затем заливается громким смехом. Я, глядя на него, тоже начинаю смеяться. — Сейчас посмотрим, что там у меня есть, — он привстаёт с дивана, что заставляет меня крепче прижаться к нему и ухватится за него своими ногами. — Проведём тебе небольшую экскурсию. Он несёт меня в ванну, и, когда мы заходим, начинает объяснять где лежат вещи, периодически наклоняясь так, чтобы я могла видеть всё через воротник его кофты. Вскоре он настраивает воду и оставляет её набираться. — Так нечестно, обидно, что ты можешь удержать меня даже одной рукой, — скулю я, пока он достаёт полотенце из шкафа, а другой рукой придерживает меня. — Ты тоже держишься, именно поэтому мне так легко. Твой рост просто очарователен, даже не думай на него жаловаться. — Ну и не буду, — бурчу я и крепче сжимаю его в своих руках. Вскоре я уже нежусь в тёплой ванне, полностью расслабившись. Подумать только, это ванна Артёма и я сейчас купаюсь в ней. Чувство, будто мы живём вместе, овладевает мной и заставляет улыбаться. Возможно, когда-нибудь мы действительно будем жить вместе. Я буду рано просыпаться и готовить ему завтрак, а вечером мы будем вместе смотреть фильмы или играть в видеоигры. Без всяких секретов и скрытности. Мне нужно только закончить школу. И тогда я подойду к матери и скажу ей всё прямо так, как есть. Мне плевать, что она скажет в ответ, мне плевать какое будет у нее лицо, ведь я люблю его… Люблю… Только подумать, а ведь я действительно его люблю. Я никогда не испытывала подобных чувств. Он стал за это время таким близким мне, что я боюсь даже представить жизнь без него. Ведь жизнь без него — это и не жизнь вовсе. Я не хочу его с кем-нибудь делить. Он только мой. Я вылезаю из ванны, накидываю рубашку, что мне дал Артём, буквально тону в ней и выхожу из ванной комнаты. Мокрая, оставляя дорожку своих следов в коридоре, захожу в зал и из-под косяка наблюдаю как он смотрит какую-то передачу. Делаю два шага вперёд и Артём тут же меня замечает. — Ты уже помылась? — спрашивает он, но я игнорирую его, залезаю на диван и смотрю ему прямо в глаза. — Артём, я люблю тебя, — тихо говорю я, наблюдая за его малейшим действием. Он удивлён моему резкому порыву, но будь на моём месте кто-то другой, то даже бы и не заметил бы этого. Его брови совсем немного сдвинулись, а уголки губ дрогнули. — Я знаю, — говорит он. — А ты.? Ты чувствуешь ко мне то же, что и я? — наверно, глупо спрашивать такое, когда мы встречаемся, но сейчас я хотела это знать. — Ты дурочка? — ухмыляется он, и я тут же бледнею. Значит, это просто симпатия. Он ни разу не говорил мне, что любит меня, наверное, потому что это не так. — Как ты можешь задавать такой глупый вопрос? Разве бы такой старик, как я, который не так давно презирал всех женщин, стал бы быть с тобой, не имея к тебе никаких чувств? Камень упал с плеч, я почувствовала это всем телом. Грудь наполнилась легкостью, и дышать стало гораздо легче. — Скажи мне это, — я приблизилась к его губам прижимаясь к его лбу своим. Он ещё несколько секунд смотрел в мои глаза, затем тихо прошептал: — Я люблю тебя, Оль. Ты поменяла меня до неузнаваемости. Ты сделала из меня человека. Слезы начали подступать к глазам. Никогда не любила свою идиотскую сентиментальность. Но он замечает это и нежно меня целует. Я снова растворяюсь и прижимаюсь к нему ещё сильнее. Чувствую как из-за меня его футболка тут же становится влажной и прилипает к его телу. Я зарываюсь пальцами в его волосы, а он прижимает меня за талию, буквально вминая в себя. Медленно опускает на диван и нависает сверху. Несколько секунд мы снова смотрим друг другу в глаза, затем наши губы снова соприкасаются. Поцелуй с каждой секундой становится более страстным, почти нереальным. Ноги поджимаются, а в животе давно порхают те самые бабочки, о которых так часто пишут в книгах. Живот снова свело, все приятные ощущения, будто огромным комом ударили, заставляя желать большего. — Оля, не нужно, — прорычал Артём хриплым голосом, отстраняясь от меня. — Не останавливайся, — шепчу я сбивчивым дыханием. — Я хочу этого. Долго ждать не пришлось, Артём прильнул к моим губам. Целовал страстно, прикусывая и оттягивая их. Возможно, не будь я под напором желания, то почувствовала бы боль. Его рука пробралась под рубашку, лаская кожу живота, поднимаясь выше к груди. Губы спустились на шею в область ключицы. Он покусывал, целовал кожу и снова покусывал. По телу пробежалось стадо мурашек, а от каждого его действия меня будто прошибало током. Он стянул с меня рубашку, так же быстро разобрался с бюстгальтером. Я ничуть не смутилась. Артём сейчас хотел меня не меньше, чем я его. И я знала это. Через мгновение его одежда полетела на пол и он снова прильнул ко мне. Ощущать его тело своей кожей было просто нереально приятно. Разум начал мутнеть и единственное, что я хотела — почувствовать его внутри себя. Долго ждать не пришлось, одним движением он снял с меня трусики. Его рука спустилась к моему клитору и он начал его ласкать. С губ сорвался протяжный стон. Я изгибалась под ним и прижималась ещё сильнее, двигаясь навстречу к его пальцам. Крышу просто снесло. Желание овладело мной полностью, перекрывая все пути к отступлению. Артём вошёл в меня резким движением, от чего я взвизгнула и вцепилась ногтями в его крепкую спину. — Потерпи немного, — прошептал он мне, нежно целуя в губы. Было больно, я не испытала никакого чувства приятности, скорее удовлетворенности и дискомфорта. Он дал мне время привыкнуть и начал медленно двигаться. Приятные ощущения сопровождались нежными поцелуями. Он делал всё настолько нежно, будто я фарфоровая кукла, будто я самый хрупкий человек на этой земле. И это было чертовски приятно. Он постепенно набирал темп, и с моих губ срывались протяжные стоны, заполняющие тишину комнаты. Когда все чувства накалились до предела, я почувствовала расслабление и приятную лёгкость. Артём продолжал двигаться, входя в меня всё резче и глубже, а после сорвался на рык и, тяжело дыша, лёг рядом, заключив меня в свои объятия. Он посмотрел на меня с сожалением, но я была уверена в том, что делаю. Увидев, что я ни капли не сожалею, поцеловал в макушку и вскоре мы оба уснули. Не важно, что будет завтра, но я никогда не пожалею об этой ночи.