Turn Left

После завтрака Мартелл любезно пригласил её прогуляться, на мгновение поддавшись сомнениям Присцилла все же согласилась, существовала огромная вероятность встретить Мирцеллу и узнать как у неё прошло утро. И конечно узнать больше о том, чего следует остерегаться в доме Мартеллов. Присцилла была уверена, что если не за завтраком, то позже она обязательно получит полупрозрачный намек. Львиную шкуру, несмотря на охи Мирцеллы и Дафны она из своих покоев так и не убрала. - Прелестный кулон, - заметил Красный Змей, - Лимон. Символ невинности? Присцилла уступчиво улыбнулась: - Вы ошибаетесь, милорд. Цветы лимона символ невинности. Мартелл прищурил на неё свои темные блестящие глаза и Присцилла отчего-то смутилась. - Плоды лимона символизируют чаще... Верную любовь. Мартелл ухмыльнулся: - Верно, запамятовал. Спустя пять минут обмена колкостями вперемежку с любезностями, Присцилла уже серьезно жалела о том, что не отказалась. Затея изначально была бесполезной. Оберина Мартелла она терпеть не могла, стоило это признать. Несмотря на его очарование, и этот исключительно дорнийский шарм, вроде томных взглядов и растягивания слов, Красный Змей её раздражал. В первую очередь тем, что все выше перечисленное действовало. Её глаза удивительным образом следили за его действиями, даже малейшими, вроде поворота головы и прищуривания глаз. И еще, пожалуй, она никак не могла понять зачем он это делает. Этот вопрос, впрочем, преследовал её и в отношении всех прочих дорнийцев. То ли столь развязное поведение было присуще всем дорнийцам, то ли это она реагировала слишком остро. И тот и другой вариант, заставляли Присциллу кривится. Пожалуй, она начинала испытывать тоску по более менее чинному обществу Красного Замка. И всех остальных королевств пожалуй тоже. В дорнийских садах было чертовки жарко, удушающе пахли незнакомые яркие цветы и от выпитого вина начинала болеть голова. Отовсюду веяло опасностью. Неуловимо. Несмотря на то, что семейство правящего принца приняло их радушно, эти совместные завтраки, прогулки, попытки очаровать их разными способами, отовсюду мелькали крупинки лжи. Косой взгляд. Резкое движение. Эта секундная холодность тона. Почти незаметно и постоянно обманывает глаза. Но она выросла при дворе Серсеи Ланнистер и такое для неё, словно кривой стежок, на казалось бы идеальном узоре. Или плохо отмытая кровь на каменных стенах. - Пообещайте мне одну вещь, - слова слетели с её губ столь внезапно и прозвучали так искренне что и она удивилась, и шедший под руку Мартелл, - Я могла бы попросить об этом вашего брата, но... Мне спокойней было бы услышать это от вас. К тому же он уже обещал это, а вот вы нет. Она остановилась, поражаясь собственному красноречию. Мысли перескакивали одна на другую, но именно в этот момент Присцилле было жизненно необходимо услышать именно эти слова именно от этого человека. Никто более во всем Дорне не мог быть ответственным за это более чем он. - Мне хотелось бы быть уверенной, что моя сестра здесь в безопасности. В абсолютной. Я не прошу официальных заверений от вашего Дома, вы не можете их мне предоставить, да и к тому же они у меня уже есть, и все на свете знают, что подобное - всего лишь пустой звук при желании. Я хочу, что бы именно вы обещали мне, что здесь не случиться ничего плохого. Я не допускаю и единой мысли о ваших намерениях или чьих-то других, просто пообещайте мне. Прошу. Где-то неподалеку раздался громкий детский смех и магия момента исчезла. Она стояла на садовой дорожке в неудобном платье, произносила бессмысленные пафосные речи, человеку, наверняка проводившему ночи последних семнадцати лет в раздумьях как бы уничтожить всю её семью, и отчего-то считала этот момент торжественным. - Я обещаю вам, принцесса, вы и ваша сестра в полной безопасности здесь. Красный Змей выглядел честным и немного удивленным. Впрочем, если вспомнить что рассказывали об этом человеке Тиреллы, а они очень любили вспоминать его недобрыми словами практически постоянно, обе эмоции были для него совершенно чужды. Не считая конечно того, если он действительно желал им с Мирцеллой смерти, одно обещание ничего бы не изменило. Но она поверила. Она действительно поверила. - Даже оскорбительно, что вы обращаетесь с этим ко мне, словно бы я самый опасный человек в этом городе. "О, возможно я обратилась к вам, считая вас самым опасным человеком в мире." Шли дни и никаких покушений или обстоятельств около того не было. Присцилла с невероятной любовью поглощала все сорта дорнийских вин, смеялась над каждой шуткой Арианны, позволила Элларии перебрать собственный гардероб, её видите ли не устраивали слишком северные платья Присциллы. Мирцелла познакомилась с младшими Песчаными Змейками и теперь когда не строила из себе чинную принцессу носилась по садам в компании Обеллы, своей фрейлины Розамунды и отстающего Ариса Окхарта. Чинную принцессу она строила из себя в компании Тристана, принц решил обучить её игре в кайвассу, новое модное развлечение, правила которого Мирцелла схватывала на лету. Арианна каждый раз восхищенно хлопала в ладоши рассматривая издалека юную парочку. Не прошло и недели в Дорне, а Присцилла уже чувствовала себя лучше чем дома. Проблема адской жары решилась тем, что с легкой руки то ли Арианны, то ли Элларии, ни одна в этом не признавалась, в её покоях каждое утро появлялись легкие дорнийские платья без длинных рукавов. Конечно не столь откровенные как можно было ожидать, но весьма яркие и непривычные. Впрочем, то ли это она начала привыкать к высокой температуре и обжигающему воздуху, то ли эти дорнийские портнихи свое дело знали. Они были в покоях Мирцеллы. Присцилла сидя на полу с улыбкой смотрела на вертящуюся возле зеркала сестру. Арианна пригласила их на вечерний пикник у моря, конечно в сопровождении невероятного количества стражи, и теперь Мирцелла мучительно выбирала что стоит одеть. У Присциллы с этим проблем не было, утром она обнаружила в своих покоях прелестное белое платье, нарочно сшитое для прогулок вдоль моря. Мирцелла поспешно сняла с себя фиолетовое платье и так же поспешно надела синее. - Нет, - придирчиво зажмурилась Присцилла. - А мне нравится, - задумчиво произнесла Мирцелла поправляя платье. В покои вошла служанка с подносом полным типичных дорнийских сладостей, название которых Присцилла никак не могла запомнить. Следом за ней в комнату вплыла и вторая служанка, на подносе которой стояли два изящных наполненных чем-то бокала. Эту девушку Присцилла встретила восхищенным хлопаньем, она понабралась этих жестов у Арианны. Подносы бережно опустились на ковер подле неё и Присцилла потянулась к бокалу. Там плескалось невероятно темное вино. Почувствовав сильный запах Присцилла восторженно выдохнула: - Пряное. Вино со специями, всегда мечтала попробовать. Отец предпочитал напитки покрепче и вина попроще, мать избегала пряностей по какой-то тайной причине, поэтому настоящих пряных вин в Красном Замке не водилось. Когда Присцилле было семь, а Ренли одиннадцать они стащили с кухни бочонок и высыпали в него все травы что нашли. Потом оба слегли с невероятными болями в животе и провалялись так недели две. Пригубив настоящее пряное вино Присцилла улыбнулась вспомнив как их тогда ругали за порчу действительно хорошего вина. Интересно, довелось ли Ренли попробовать эту прелесть. Присцилла перекатывала жидкость во рту наслаждаясь насыщенным вкусом. Скорее всего нет, Тиреллы, насколько она знала относились в пряностям глубоко отрицательно, а с Дорном у него никогда не было связей. Присцилла решила, что покидая Дорн обязательно попросит бочонок с собой. - Тристану больше нравиться когда ты в розовом или желтом, - негромко заметила она. Мирцелла покраснела и гневно бросила в неё скомканным фиолетовым платьем. Присцилла увернулась и рассмеялась. Комната дернулась. - Быстро действует, - заметила она, хмуря брови. На краю сознания барахталась мысль, но Присцилла никак не могла её поймать. Что-то связанное с тем самым днем, когда они с Ренли строили из себя винокуров. В горле жгло и Присцилла залпом допила свой бокал. Мирцелла уже примеряла розовое платье, кажется этот цвет её действительно устраивал. "Сколько прошло времени, минут пять? Десять? Меньше?" - она пьянела и быстрее, но что-то ненавязчиво её беспокоило. Она поставила свой бокал на место и вытянула онемевшие ноги. - Настоящее пряное вино? - спросила Мирцелла, нагибаясь за бокалом, - Глядя на тебя даже не знаю стоит ли пробовать... Попытки растереть ноги нечего не дали и Присцилла попыталась встать. Мирцелла задумчиво смотрела на бокал и говорила о том, что с маленького глотка она опьянеть не должна. Сестра поднесла кубок ко рту. Стало очень холодно, голова кружилась и ноги на которые Присцилле удалось встать не с первой попытки, были невероятно тяжелыми. Она практически перестала их чувствовать, как и пальцы на руках. Она вспомнила как мать надавала Ренли дюжину пощечин и окинула её злым взглядом, как кричал отец, какие горькие на вкус были отвары Великого Мейстера... - Дедушка... - Тайвин смотрел на неё холодно, - почему у нас в замке нет пряного вина? Ренли говорит что нельзя, а почему не знает. Тайвин её страшно пугал, но мать решила что общение со здравомыслящим дедом сделает семилетнюю принцессу более разумной и она больше не будет пытаться портить продукты и травить саму себя неизвестными травами. - Мирцелла, - прохрипела она выбивая из рук сестры кубок. Ковры смягчили падения и звона не должно было бы быть, но Присцилла его услышала и сморщилась от звука как от боли. Брызги вина попали на ткань платья и расплылись красными пятнами, огромная лужа на ковре как никогда напоминала кровь. Она не чувствовала своих ног. - В красном замке никто не пьет пряное вино, оттого что именно в таком вине легче всего спрятать яд, - ответил Тайвин неразумному ребенку, но тогда Присцилла не приняла к сведению важную информацию, её куда более волновали боли в животе. - Седьмое пекло, - начала она не в силах закончить. Проклятые Мартеллы, и недели не прошло, как её уже отравили... Она поняла что падает только тогда, когда её затылок коснулся пола. Где-то вдалеке кричала Мирцелла.