Невозможно не любить совершенство

При очередной проверке отсека колонизаторов, Дэвид обнаружил повреждения сразу семи криокамер. Неполадки были незначительные, но если проигнорировать их, они могут привести к полной поломке и смерти пассажиров. А Дэвид не собирался так просто отдавать свой подопытный материал. Починке подлежали шесть из семи капсул, последняя же оказалась неисправной. Андроид быстро справился с ремонтом, и, пораскинув синтетическими мозгами, решил на свой страх и риск сделать то, что было предусмотрено протоколом. *Дополнение к Протоколу N8 "Неисправность криогенной камеры": В случае критической неисправности криогенной камеры, необходимо вывести колониста из гиперсна и, по истечении срока, необходимого для восстановление организма, ввести в эксплуатацию одну из запасных криогенных камер на смену неисправной. Отрезок времени необходимый для полного восстановления организма составляет от двух до четырёх недель (см. Дополнение N17 "Выведение из гиперсна")* Так двадцатилетняя Элис оказалась единственным не спящим пассажиром Завета. Сначала Дэвид с девушкой плохо уживались. Она надоедала ему вопросами и всячески навязывала свою компанию. Этого сложно было избежать, учитывая, что они фактически были одни на корабле. — За что отвечает эта панель? Что в отсеке Д2? А что ты сейчас делаешь? Он вёл себя вежливо, но холодно, почти не скрывая раздражения и всячески подчеркивая, что не очень рад её постоянному присутствию. Для него она была глупым человеческим ребёнком. — Эта панель отвечает за режимы жилых отсеков. Д2 — вспомогательный отсек терраформирования. Я здесь для обслуживания систем корабля, а не для развлечения колонистов, мисс Элис. Я прошу вас не отвлекать меня от моей первостепенной задачи. Раньше была. И девушка на какое-то время оставила его в покое. Несколько дней были тихими. Затем пришла к Дэвиду бледная, решительная и взволнованная. Забавно было смотреть на её переживания. Так забавно... — У тебя найдётся минутка? Есть разговор. Внимательный, но надменный взгляд в светлые глаза Элис. — Разговор? Она устала. Она уже исходила все незапертые отсеки. Они пусты. Элис уже сходит с ума от одиночества и скуки. Везде так тихо, что она слышит тишину. Та отдаётся в ушах белым шумом, оглушительным писком, монотонным металлическим стуком и ещё сотнями звуков, какие только можно представить. Она устала не от этого. Внутри есть что-то ещё. — Ты можешь остановить меня в любой момент, потому что сейчас я наговорю много лишнего, но... но я всё-таки прошу тебя выслушать меня. Она не говорит с ним — это её исповедь. Её изнанка. Путаными словами она выливает ему всё. То, что находится внутри, но не предусмотрено анатомией. То, что Вейланд называл душой. То, чего нет у него, Дэвида. Её исповедь — об этом гигантском куске металла и пластика, летящем в открытом космосе. О планете впереди и планете позади. О тишине, разрезающей ушные перепонки. — ...Ты не хочешь говорить со мной. Тебе неприятно, когда я рядом, верно? Мне очень жаль, Дэвид. Правда жаль. Знаю, это всё так по-дурацки... Просто... Я хочу чтобы ты знал. Хочу чтобы ты знал, что я веду себя так, не потому, что я дура, а... а потому что ты мне нравишься, Дэвид!.. Её исповедь — о нём. Он хмурится и чуть склоняет голову набок. Разве это была её попытка так подшутить над ним? Его мимические датчики не обнаружили внешних признаков лжи. Удивительно. Дэвид впервые прерывает её монолог. — Я андроид, Элис. Андроид. — Я знаю. — Тогда почему?.. — Невозможно не любить совершенство. — простое и краткое, откровение звучит почти интимно. Наверное из-за прямого взгляда глаза в глаза. Несколько долгих секунд они просто молчат. Потом Элис шагает навстречу и обнимает, соединяя руки за его спиной, прижимаясь щекой к груди мужчины. Девушка напряжённо зажмуривается. Чего она ждёт? Что Дэвид грубо ответит? Оттолкнёт её? Он не делает ничего из этого. Но подавляет в себе неожиданный порыв обнять в ответ.