Lost Soul

О нем слухи ходили, что он был частью одной легенды. Веселый капитан корабля, когда-то бывшего самым быстроходным в мире. Вечно молодой, вечно свободный, вечно живой. Он любил жизнь, ее радости и печали, любил плеск волн, прохладный ветер и, конечно же, само море... Опасное и неукротимое. Но теперь от этой любви не осталось даже пепла. Море превратилось в его тюрьму, где нет ни одного неизведанного угла, ни одной тайны. Остались лишь непобедимые стальные решетки и миллиарды пылинок, сверкающих в свете лучей, пробирающихся через окно. Словно мысли о прошлом, время от времени появляющиеся во сне. Вместе с «Черной Жемчужиной» былое кануло в пучину, а наивная мечта о свободе превратилась в выдуманную моряками легенду, где правда тождественна выдумке. Ему никогда не суждено теперь постареть. Он был проклят, испив воды из Источника Вечной Молодости. Последнее время его все чаще посещали мысли о смерти, он пытался гнать их прочь… Спустя много лет он осознал бессмысленность жизни, в которой нет цели, нет мечты, нет прежней яркости ощущений от схватки с опасными врагами. Ведь с кем бы он не сражался, теперь он знал: ему никогда не умереть. Зачем тогда биться, если даже не можешь ощутить, как кровь стынет в жилах от страха перед достойным противником? Он желал выиграть у смерти, сделавшись бессмертным, выиграть у времени, получив вечность. В результате он проиграл... Получилось, что Джек никогда не хотел бессмертия. Ему необходимо было что-то другое. То, от чего он когда-то отказался. Отказался ради свободы. И это не просто свобода. Джек никому ничего не должен, рядом уже нет никого, кто был бы связан с его далеким захватывающим прошлым. Одиночество не есть проклятье Источника, оно есть часть всей его жизни. А ведь у него был отец. Хоть он и был где-то далеко… Постоянно занятый приключениями, а не воспитанием сына. Джек сказал ему однажды, что не собирается слушать ни его, ни блудную мать и будет жить так, как хочет, один. По-своему. Просто потому, что он никогда не знал, что означает быть по-настоящему одиноким. Вырос он на улицах Тортуги, где и научился выживать среди себе подобных. Джек посчитал, что его свобода – это то, что нужно ему больше всего в этой жизни. Свобода ото всего и ото всех. Он отказался от близких людей и никогда не желал иметь с ними ничего общего. Разве что любовь к приключениям тонкой нитью связывала его с отцом. Во всяком случае, Джек знал, что когда капитан Тиг прочтет письмо своего шестнадцатилетнего сына (если он, конечно, все еще помнит, что у него есть сын), сразу все поймет: Джекки вырос, и отныне у него новый дом – море. Да что там море! Океан... всего мира! Его прежняя жизнь, до того, как он был проклят, являлась той жизнью, которую он желает сейчас больше всего. Вечная жизнь стала проклятьем, потому что ничего, кроме несчастий, она не принесла. Вместо любви к морю внутри поселилась всепоглощающая пустота, требующая все большее количество рома, чтобы забыться хотя бы на время. Засыпая, он мечтал как можно дольше не просыпаться. Потому что он чувствовал, что тот мир, который он любил, с течением времени растворился в новом мире, где нет места для безумных мечтателей. Его «Жемчужины» больше нет. Джек когда-то думал, что быть последним из кого-то – потрясающе, но на самом деле это невыносимо. Вместе с пиратами исчезла жизнь, к которой стремился Джек. А значит… исчезло все, чем он раньше жил. Парусники заменили железные бездушные машины, появляющиеся отовсюду, летающие в воздухе, плавающие по волнам, разъезжающие по рельсам и асфальту… Джек пытается наслаждаться жизнью, и окружающие, наблюдая его веселость и беззаботность, делают то же самое. Но вкус этой однообразной жизни похож на сладкое вино, которое с каждым днем становится все более отвратительным. В последнее время Джеку все больше кажется, что провести десять лет в ожидании близкого человека, а затем вместе умереть в один день в тысячу раз лучше, чем заполучить вечную жизнь, оставшись бороздить моря и являясь не по-настоящему свободным, а по-настоящему одиноким. Ведь спустя столетия он понял, что истинная цена вечной свободы – одиночество потерянной души.