Часть 4.
7 сентября 2017 г. в 22:59
Глубокая ночь. Мы с Джун лежим на кровати, я глажу её бархатную кожу и вдыхаю сладостный аромат её тела. Я замечаю как она смотрит на меня, её тяжелый взгляд не дает мне покоя. Мне становится не по себе. Смогу ли я убить ту, кто лежит рядом со мной? Ту, кто верит мне и любит? Ту, кто отдаст мне всё?
— Джун, — грустно начал я. — Понимаешь, не всё так просто. Я не такой каким меня видят другие. У меня много тайн, которые не дают мне спокойно жить. И у меня нет никого с кем бы я мог поделиться. — после этих слов на моих глазах появились слезы.
Джун взяла меня за руку и заглянула мне в глаза. Её взгляд такой нежный, проникающий в самые дальние уголки моей души и пробуждающий мою совесть. Она приблизилась к моему уху и прошептала:
— Тэ, ты можешь рассказать мне всё на свете. Поделись со мной своими чувствами и переживаниями. А я обещаю, что унесу все твои тайны в могилу. — после этих слов Джун поцеловала меня в щеку и сильнее прижалась ко мне.
Я не ослышался? Она сказала в могилу? Внутри меня всё перевернулось, в моей душе начался какой-то хаос, словно кто-то скомандовал «фас» и помог найти ответ на вопрос, который мучил меня всё это время. Я убью её.
— Джун, а давай поиграем? — дрожащим голосом предложил я. — Я завяжу тебе глаза и буду называть разные факты, связанные со мной, а ты должна дать ответ «правда или ложь». Если ты угадаешь — получишь поцелуй. А если нет, то…то я еще не придумал! — сказал я, улыбнувшись.
— Давай! — в её глазах разгорелся азарт.
Я повязал черную шелковую ленту на её глаза, которые больше никогда не увижу. И начал игру.
— Меня зовут Ким Тэхен.
— Это правда! — после её ответа последовал нежный поцелуй.
— Угадала! Идем дальше. Мне 22 года.
— Правда!
На этот раз поцелуй оказался сладострастным и долгим. Наши языки играли друг с другом, иногда переходя в борьбу, в которой никто не хотел проигрывать. Во время этого поцелуя, я отдал ей всего себя, а моя рука, предательски, тянулась за подушкой. Сердце бешено стучало, внутри всё разрывалось, а разум говорил «сделка — есть сделка». Как только наши губы разомкнулись. Я произнес последний вопрос:
— Как ты думаешь, я убийца?
— Это ложь! — улыбнувшись сказала Джун.
В этот момент я накрыл её лицо подушкой и принялся душить это милое, невинное создание. Джун брыкалась и пыталась вырваться, но я в тысячу крат превосходил её в силе. Моя исповедь началась:
— Ты ошиблась. Мне очень жаль, мне правда очень жаль, Джун. Моя слава, мое богатство, моя жизнь — всё это сплошной обман, оплаченный кровью невинных. Я думал, что любовь к тебе меня остановит, но моё тщеславие взяло верх. Прости… — я начал рыдать и сильнее надавил на подушку, еще одно усилие и Джун перестала биться в конвульсиях. Её тело стало таким спокойным и я убрал подушку.
Её бледное, мертвое лицо было прямо передо мной. Я прикоснулся губами к её остывшим, безжизненным губам и лег рядом, чувствуя как скатываются слезы по моим щекам.
— Каждый год ты радуешь меня, мой мальчик. — послышался голос за моей спиной. — Она красивее прежних, она чище и прекраснее остальных.
Владелец этого голоса медленно приближался ко мне. По моей спине пробежал холодок и тут я почувствовал тяжелое дыхание около щеки.
— Люцифер, я больше не могу… — прошептал я.
— Можешь. Встретимся в следующем году, мой мальчик. — сказал он, коснулся губами моей щеки и исчез.
Снова оставил свою метку. Его поцелуй выжжен на моей щеке, я проклят, я обречен.