Уходи, беги или останься

Гермиона уже сама не знала как она относится к Драко: то он ласков с ней, то откровенно над ней смеется, то смотрит с интересом, прожигая взглядом насквозь, до самого затылка... и почему, в самом деле, она не воспользовалась случаем чтобы бежать? Честно говоря, ей это даже в голову не пришло. Такая уж она есть, будет помогать любому, кто нуждается в помощи. А Драко в ней нуждался. Честно говоря, она думала, что он не позволит ей за ним ухаживать, но он почему-то позволил... она заметила как он смотрит на нее, когда она перевязывает его рану: как-то неожиданно мягко, легко и в то же время с нескрываемым интересом... почему она не видит в нем врага? Нет, скорее не чувствует, потому что видеть-то как раз должна, она же не слепая: его отец Пожиратель, сам он отверг метку, но скорее всего это ненадолго, Люциус рано или поздно заставит его принять ее или убьет. Гермиона вздрогнула от собственных мыслей. А что станет с ней самой если Драко действительно убьют?! Выйти отсюда она вряд ли сможет — фамильные заклятья не удастся взломать даже самому талантливому магу, неужели ей торчать тут вечно как полусумасшедшей Литиции?! Эта мысль до жути напугала ее, почти вызвала панику... надо бежать отсюда как можно скорее, только вот желанный том по темной магии останавливал ее. Надо будет умаслить Драко, когда у него будет хорошее настроение. Но Мерлин дери, какое может быть хорошее настроение в условиях войны?! Она вообще удивлялась как он может находится в таком благостном расположении духа при том что постоянно ошивается с Пожирателями, разве что ему действительно доставляет удовольствие пытать и убивать невинных маглов... нет, на убийцу и мучителя он точно не был похож — тогда бы взял то что хочет от нее без лишних церемоний, и чего уж там, убил бы... почему же тогда он ее здесь держит?! Самая умная ученица Хогвартса пыталась найти причину до боли в голове, но так и не смогла. Тут ее мысли прервало тихое пение: Льются как эль сказки рекой Будет ли бардам когда-то покой? Видела дева вещие сны, Солнце спустилось касаясь луны.... Гермиона узнала голос Литиции и прислушалась: Сколько томиться деве в темнице? Будут ей сны разноцветные сниться, Будут ли крыльями буйные птицы В окна темницы назойливо биться? Тянется время как сладкая патока Сердце заточено, рвется под облака, «Быть ли с тобою, мой суженый, где же ты? Или забыть мне пламя надежды?» Дерзкий темницу Дракон стережет - Огненный пламень любого прожжет Тянется взор все привычнее к небу Сердцу любить ли, иль сбудется небыль, Будто томится в темнице не дева, Сладким и звучным вторя напевам, Будто в сердце драконьем заточена Страшная тайна, печаль одиночества Дева печаль в свое сердце пустила - Страшное вышло — она полюбила Взоры Дракона наполнены страстью Дева теперь навсегда в его власти Долго ли быль сменяется сном, Там где рассвет бредет напролом Скачет усталый путник далеко Не поспевает совсем он до срока Замок дракона уж виден в дали Пылкая дева жаждет любви Видит ее он в башне высокой Слышит уж речи самой светлоокой: «Слава героям ищущим бой, Что приключилось, рыцарь, с тобой? Ищешь ты славы или любви? Дракон твой соперник, его победи! Яркие всполохи в небе огня, Что ты готов совершить для меня? Будут ли искры, будет пожар? Вырежи сердце — вот твой кинжал!» Битвы смертной не минет храбрец Враг показался ему наконец Вырван из ножен жалящий меч Голова драконья катится с плеч Сердце дракона — увесистый ком Будет пылать, рассыпаясь огнем, Видели люди — горы дрожат, Слышали люди — будет пожар Дева свободы ждала от любви Сердце Дракона подарок — бери, Вспыхнуло сердце пламенем жаля, Жестокая дева кричит: «Не твоя я!» Будет любить она одного, Магии нет здесь, любовь не вино: С зарею она никогда не растает, И кровью не смыть ее, каждый ведь знает. Сердце Дракона сгорело дотла, Если могла бы — свое отдала, Тянутся всполохи в небе зарницы Дева кружит одинокою птицей... Сердце Дракона проснется в груди Если ты любишь его — разбуди! В этих куплетах Гермиона узнала древнюю печальную сказку о Сердце Дракона, но к своему стыду, она не знала ее, пока не прочла в одной из книг Драко — наверное каждый чистокровный маг знает ее с детства... Забавно, но заточенная в темнице дева и вся эта сказка очень уж напоминала ей обстоятельства в которые попала она сама... и почему вдруг Литиция выбрала для пения из всех древних сказок именно эту? *** Драко вошел в комнату. Его лицо было безжизненно бледным, намного бледнее чем обычно. - Что случилось? – на ее лице пробежала тень волнения. - Оставь, дорогая, мне не до игр сегодня, - устало бросил он и облокотился спиной о стену. - Ты в порядке? - На столько на сколько можно быть в порядке после «Круциатуса». Мы с отцом «поговорили». - О Мерлин… - она вздрогнула. - Все будет в порядке, мне не впервой. «Ублюдок мучает его давно», - промелькнуло у нее в голове. - Ты беспокоишься за меня? – улыбнулся он, - как трогательно! На ее щеках появился легкий румянец. - Тебе срочно нужно принять Обезболивающее зелье. - Уже принял. - Как ты себя чувствуешь? Тебе больно? - Милая, мне никак, - устало бросил он. И тут Гермиона вспомнила, что действие этого зелья похоже на магловскую заморозку или местный наркоз, конечности и все тело немеет, довольно таки неприятное чувство. - Ложись в постель, тебе надо поспать, - сказала она, взяла его за руку и повела к кровати. - Успокойся, со мной все будет хорошо, - улыбнулся он. - Я помогу тебе раздеться. В другое время это предложение привело бы его в неописуемый восторг, но теперь ему хотелось только одного – упасть и забыться долгим глубоким сном без сновидений. А она, она никогда ни к кому не испытывала такой нежности как сейчас к нему, ей хотелось погладить его по щеке, обнять, но тот факт, что в лучшем случае он ничего не почувствует, а в худшем это доставит только неприятные ощущения, остановил ее. Она аккуратно сбросила с его плеч мантию, усадила на кровать и принялась расстегивать рубашку. Он безжизненно смотрел на нее. «Интересно, что она чувствует». Она аккуратно сбросила рубашку с его плеч и смущенно отвела взгляд. Забавно было наблюдать за ее смущением и Драко невольно улыбнулся. Утром она заботливо приготовила ему кофе и села рядом. - Не хочешь поговорить? - Нет. Неужели он никогда ей не расскажет что в конце концов происходит?! Она вымученно вздохнула. - Почему ты не хочешь об этом говорить? - Гермиона, меня пытали, о чем тут можно говорить?! - Прости, я не это хотела сказать... Вдруг все слова застряли в горле и она не смогла ничего произнести. Она опустила руки на колени и виновато склонила голову. - Прости, - как-то неуклюже повторила она. Драко молчал. Почему она перед ним извиняется?! В конце концов пленница тут она. Они долго сидели в тишине, наконец она решилась заговорить. Ей хотелось хоть как-то отвлечь его, успокоить... то что она испытывала к нему нельзя было назвать жалостью, скорее сочувствием с какой-то удивительной нежностью... - Скажи, ты знаешь сказку о Сердце Дракона? - Конечно, ее все волшебники знают еще с пеленок! А ты не знала? Ну конечно, ты же... - он осекся, - прости, - улыбнулся, - не хотел тебя обидеть. Драко извиняется? С каких это пор?! Это не уберегло его от укоризненного взгляда. Все же он продолжил: - А ты знала, что у сказки есть другой конец? Она удивилась: - Нет. - Есть версия, в которой Сердце не сгорело, а разбилось на тысячу мелких осколков — это изумительной красоты темно-алые камни, которые так и называют «сердце дракона» и дарят тем кого любят. Это древняя традиция. Об этом ты тоже не знала? - спросил он, посмотрев в ее удивленные глаза. - Нет... - Еще есть поверье, что от Сердца Дракона остались четыре крупных куска-артефакта, что разбросаны по разным частям света: кто найдет один из них, того ждет вечная любовь, еще такой камень может оживить мертвого, но найти его может только чистый сердцем. Вообще это удивительная чушь, конечно, сказка же о предательстве, а тут вдруг — чистый сердцем, - фыркнул Драко. Гермиона рассмеялась. Вот уж не думала, что будет сидеть так спокойно на кровати Малфоя и слушать как он рассуждает о любви, попивая кофе, который она сама же ему и приготовила. - Драко, ты когда-нибудь любил? Он наградил ее скептическим взглядом. - Грейнджер, что же ты думаешь, я рассказал тебе красивую историю и теперь буду с тобой тут откровенничать?! - его лицо исказилось в самой что ни на есть малфоевской надменной насмешке. Гермиона удивленно посмотрела на него. - Разнежничался я тут с тобой, - сердито добавил он и тут же пожалел об этом — это же прекрасная возможность узнать к кому испытывает чувства сама Гермиона... - А ты Поттера своего любишь, тут в шар предсказаний не смотри, - с сарказмом добавил он. - А вот это не твое дело! - вспыхнула Гермиона, ее злило, что он так нагло и резко позволяет себе с ней разговаривать, но тут же осеклась и вспомнила о своей маленькой цели. - Вообще-то я хотела тебя кое о чем попросить, - робко начала она. Он усмехнулся. - За твоими просьбами тоже в шар не смотри, поди книжка какая нужна. О, Мерлин! Как же он ее разозлил! Она раскраснелась, но не подала виду, чтобы не рассорится с ним и получить таки то что хочет. - Видишь ли, одной книги мало... я хочу чтобы ты пустил меня в библиотеку. Самодовольная улыбка поползла по его лицу. - Ну тогда одного поцелуя мне будет не достаточно... Гермиона вопросительно на него посмотрела. Драко молча открыл подаренный ей древнейший манускрипт о премудростях любви и молча ткнул пальцем в одну из увлекательнейших иллюстраций. Глаза Гермионы медленно расширились до невероятных размеров, а челюсть, казалось, ударилась об пол. Краска стыда не заставила себя долго ждать и обильно залила щеки. «Да черт с тобой, извращенец», - пронеслось у нее в голове. - Тогда ты позволишь мне воспользоваться любым отделом, каким я захочу, взять любую книгу, и ты не будешь спрашивать какую именно я выберу. Он расплылся в улыбке. - Еще условия будут? - Да, - она опустила глаза, - я буду делать это в полной темноте и только тогда, когда сама буду к этому готова. Драко еле сдерживался чтобы не захохотать в голос. Заучка, недотрога и сама скромность и невинность только что согласилась на ТАКОЕ для нее немыслимое и, может быть, даже унизительное дело ради какой-то КНИГИ! - Что ж, по рукам! - казалось, сейчас он запрыгает на месте от неожиданно свалившегося на него счастья.