Дилемма

Клара навсегда останется его дилеммой. Он никак не может её понять. Эта невозможная девчонка и вовсе скоро выжмет из него все соки. Он совсем запутался. В который раз она переставляет своего коня и ставит очередной шах и мат. Как буквально, так и фигурально. И Шерлок не знает, черт, совсем не может понять что это за невозможная девчонка и как она так появилась в его жизни. Они начинают новую партию. Когда они встретились в первый раз, Шерлок даже не взглянул на нее толком. Обычная учительница, на руке красная паста, в руках тетради с детскими сочинениями. Обычная, скучная учительница английской литературы. Конечно, которая иногда болтает, каким распутником был Шекспир, и какой шутницей была Бронте. Шарлотта, конечно. Эмили слишком для этого прагматична, — со смешком добавляла Клара. Клара играет белыми — её любимый цвет. В школу Шерлока привело расследование убийства. Пятого октября около полудня убитым нашли учителя музыки Квилла Питерсона, одного из сотрудников Коалл-Хилл. Придя в школу Шерлок сразу начал допрос. Биологичка — стерва, физрук — алкоголик, директор — наивный дурак, литераторша.? Литераторша… Что? Как? Эту загадку Холмс разгадывает по сей день. Прежде всего потому, что сам не понял, как она так прочно засела не только в его голове, но и в жизни. Клара Освальд — невозможная, неразгаданная, упрямая девчонка. Она ходит пешкой, переставляя фигуру на два квадрата вперед. Жизнь с ней похожа на поездку на карусели — вечная погоня похожа на сказку, но он чувствует себя так, будто накрепко приклеен к этой карусели. Железные путы именуемые «загадкой Освальд» сильно сковали детектива по рукам и ногам, вынуждая принять поражение. Но он не сдастся, конечно нет. Всего лишь взломает замок в её квартиру и войдет без приглашения, быстро обыскивая её апартаменты. Конечно, за этим занятием его и найдет взбешенная Клара, и, приняв за вора, хорошенько приложит сковородкой. Шерлок переставил черную пешку. Теперь две шахматные фигуры стоят рядом напротив. Они так противоположно похожи. Настолько разительно сходны, что в это невозможно поверить как в совпадение. — Совпадений не бывает, — однажды с уверенностью заявляет Клара, — Вселенная редко бывает так улыбчива. Скорее всего это её хитроумный план, чтобы не списывать все на такую глупость как случайность. Она так сильно верила в судьбу, что всегда доверяла случаю, никогда не сожалея о содеянном или не свершенном. Шерлок же всегда был слишком рассудителен и закономерен. Ну, конечно, если не считать привычку пить кофе с глазами. У нее как будто нет прошлого — родители — отец с мачехой, вечно в разъездах за границей, даже не вспоминая о существовании дочери. Родители же Шерлока, такие домашние, милые старички, которые, казалось бы, по стилю и манере подходили больше Кларе. Такая себе уютно-милая, хорошая, любящая семья. Но судьба, какая ирония, распорядилась иначе. Клара, ухмыльнувшись и прикусив губу ходит слоном, забавно подпрыгивая фигуркой с одной клетки на другую. Когда они стоят рядом, Шерлок не может поражаться. Как такая маленькая, почти крошечная девушка может быть такой сильной? Рядом с ним она и вовсе казалась крошечной, почти ребенком. Недостаток в росте замещался стальным, в некотором роде солдатским характером. Шерлок не сомневался, будь у неё воля, построила не то что роту, целую армию. Она творила своей улыбкой судьбы мира. Нежной, солнечной. Хотя, может просто он и не заметил, когда всем его миром стала она. Её огромные глаза всегда были раскрыты для новых открытий, а едва уловимый блеск всегда появлялся в глазах, когда она замечала синюю телефонную будку. Шерлок не знал, зачем она это делает. Может, у неё какой-то странный фетиш? А Шерлок снова ходит пешкой, скрещивая руки на груди. И тогда он увидел. Почти на всех её фотографиях с путешествий, и просто на фотках в телефоне (даже не стоит пытаться узнать у Шерлока откуда он это все узнал, ведь шов с другой стороны головы все же иногда болит на смену погоды) мелькала эта будка. И мужчина. Хотя нет, двое. Один странный, придурковатый. Тоже любитель путешествий. Очень любит свои бабочки — на каждой фотографии то поправляет, то потирает. Жуткий глупец, судя по манере совать все части тела в неподходящие места — будь то цветок-людоед, кратер вулкана или обрыв. Любит свою дурацкую прическу — бережно ухаживает за волосами с помощью различных средств, хоть и не признается в этом. Имеет скверный характер. Не женат. Второй мужчина был грознее тучи. Его брови, казалось, живут отдельной жизнью и постоянно всем угрожают. Совершенно не выносит прикосновений и любит всем повелевать. Прячет добродушность за суровостью, но несколько фотографий смогли запечатлеть нежный взгляд, смотрящий на Клару. Скрытен, судя по манере вечно совать руки в карманы, сжимая в кулаки. Суровый взгляд… точно такой же как у первого. Как будто один человек, и в то же время два разных. Клара никогда не говорила о мужчинах на фотографиях. Возможно, они были именно той темной комнатой в чертогах её разума, в которую не заходила даже она. Кто-то из них звал себя Доктор. Шерлок знал об этом. Иногда она могла обмолвится об их приключениях, сразу замолкая. А однажды он нашел письмо. Всей бессмыслицы про их путешествия он не вынес. Глупые названия и полный бред. Тогда он подумал, что это была переписка с заключенным сумасшедшего дома и оставил это дело. Её демоны — это её демоны. Еще секунда и белый ферзь пересекает доску, громко останавливаясь у края. Пока однажды не решил поймать на вранье. И сосчитать пульс. Которого не было. Её сердце не стучало. Кровь не пульсировала, разбегаясь по венам и артериям. Клара Освальд не жила. Не была живой. Возможно даже, не существовала. В это трудно было поверить, но… но это действительно было так. В какой-то странной, извращенной манере Клары Освальд. Клары Освин Освальд, которая непонятно почему решила взять второе имя. Она говорила, что из уважения к прошлому. И будущему, — со смешком добавляла она. Это, конечно, не меняло того, что она была учительницей, или перестала быть маленькой зазнайкой, непонятно каким образом знавшей физику лучше него. Шерлок с глубоким вздохом переставляет коня, нервно поглядывая на Клару. В один момент он все понимает. И его понимание физики вселенной было изменено основательно. Трехмерная евклидова геометрия была разорвана, подброшена в воздух и зацелована до смерти. Понимание универсальных констант физической реальности изменилось… навечно. И еще что-то там, что лепетала Клара, а он просто кивал. Нет, глупым он себя не считал, просто это… это… Ух! Шерлок никогда не думал, что войдя в маленькую, крошечную (совсем как Клара) будку, можно увидеть… такое. Как вихри пространства маленькими желтыми порошинками кружатся в трубе центрального двигателя, взлетая то вверх, то вниз. Как вселенная кружится перед глазами, а звезды мигают ярче, стоит открыть двери. Шерлок ни за что бы не подумал, что у Клары, Его Клары — учительницы литературы, есть машина времени. То, во что он бы никак не поверил, просто скажи она ему. Да он и до сих пор не верит — принимает за сон. Самый лучший сон, который у него когда-либо был. «Ведь, — рассуждал Холмс, — путешествия во времени ничуть не хуже героина или серийного убийцы». Потом Холмс узнает что машину называют ТАРДИС. И обычно она маскируется под время прибытия. Только эту — то ли сама сломалась, то ли Клара так шестеренки на болтики навинтила, что система маскировки застряла на полицейской телефонной будке образца 1963 года. Правда, за сбой в цвете виновата точно не она (по крайней мере, так говорила сама Клара)— ведь вместо синей, будка окрашена в шоколадно-коричневый цвет, схожий с цветом её глаз. Было забавно увидеть полицейскую будку больше похожую на плитку шоколада, нежели на машину времени. Клара с широкой улыбкой хлопает в ладоши, а потом переставляет ферзя, забирая пешку Шерлока. — Шах и мат, дорогуша. Она заново ставит фигуры и предлагает сыграть еще раз. Только на этот раз выигрывает Шерлок. Прежде всего потому, что сваливает все фигуры с доски и самозабвенно прижимается своими губами к её.