***
— Мать вашу, почему я должен убираться со всеми? Как будто мне было мало выходных на огороде с этим… — прорычал Кацуки в лицо Айзаве. Пересекся взглядом с Изуку, который только недавно присоединился к остальным в гостиной, и быстро отвернулся, не закончив. Утро понедельника — одна из самых тяжелых вещей в жизни каждого учащегося. Ранний подъем после насыщенных событиями выходных всегда был настоящей пыткой. Особенно когда приходилось вставать раньше для того, чтобы начать обширную уборку всего общежития, потому что вчера Киришима решил устроить вечеринку в одиннадцать вечера. К сожалению, Айзава не мог не услышать громкой музыки Джиро, доносящейся из колонок, и гул голосов из кухни. В итоге: все двадцать студентов были наказаны, поэтому все раннее утро и свободный вечер рабочего дня должны были уйти на возвращение общежитию нормального вида. Мрачный Айзава пропустил мимо ушей возмущения Кацуки и добавил: «Вчера вы все нарушили правила, так что не делайте такие лица. Я распределил вас на пары, каждая отвечает за свой участок общежития. У вас будет время до и после занятий. Иида, возьми список, ознакомь с ним всех, и можете приступать. Мидория, покажи, где лежат вещи для уборки». Закончив, учитель удалился, оставив ребят в подавленном молчании, которое прервал Каминари с возгласом о том, что он первый посмотрит, с кем он в паре. — Цую, мы с тобой убираемся на кухне! — радостно воскликнула Урарака. Толпа учеников нахлынула на Ииду, прижимая его к холодильнику и желая поскорее узнать, кто будет на каком участке. И самое главное — с кем. — Ребята, успокойтесь. Я сейчас все зачитаю! — ответил Иида и, активно жестикулируя, начал перечислять фамилии: — Токоями и Шоджи, вы отвечаете за первый этаж, Тодороки и Аояма — вам достался второй. Оджиро и Хакагуре — третий этаж, Бакуго и Мидория на четвертом, я и Яойорозу на пятом, Киришима и Каминари в спортзале, Урарака и Цую — вы на кухне, Джиро и Ашидо в гостиной, Кода и Сато, вы убираетесь на лестницах вместе с Серо и Минетой. Будьте осторожны. Я, как староста, несу за вас ответственность. Пора приниматься за работу! Стоило Ииде закончить, как все загомонили, бурно обсуждая услышанное, и направились в кладовку следом за идущим впереди Изуку. — Жалко, что мы убираемся в спортзале, а не на четвертом, как Бакуго и Мидория… — высказал Каминари, многозначительно улыбаясь. Через пятнадцать минут, забрав необходимое, все распределились по местам. День предстоял трудный.***
Работа кипела. Из гостиной слышалась музыка. Ашидо была не против, ведь музыкальный вкус с Джиро у них был схож, да и дело так шло веселее. Урарака и Цую совместными усилиями отмыли плиту и микроволновку, уже несколько дней не работавшую из-за неудачной шутки Хакагуре и насмерть перепугавшегося Каминари. Токоями почти закончил мыть полы. Серо начал протирать лестницу на втором этаже и очень сильно удивился, когда увидел по-настоящему ослепительную чистоту и воцарившейся порядок — полы в прямом смысле блестели, а двери сверкали, как новенькие. Простояв с открытым ртом с минуту, парень заметил, что Тодороки и Аоямы уже не было. Вдруг послышался глухой звук закрывающегося неподалеку замка, небольшое громкое копошение за дверью, и все стихло. Решив не говорить Ииде о том, что одноклассники закончили уборку раньше времени, он вернулся к работе. Оджиро помогал Хакагуре подметать пыль. Яойорозу и Иида беседовали о маневрировании в полете, устроив небольшой перерыв. Кацуки и Изуку были единственными, кто убирался в полной тишине. «Герои не убегают от своих проблем, черт возьми. Они всегда идут до конца», — мысли Кацуки были забиты лишь одним событием, внезапно перевернувшим все в его жизни с ног на голову. «Так не может продолжаться вечно. Рано или поздно нам придется об этом поговорить», — Изуку нервничал все сильнее и не мог полностью отдаться уборке, когда в голову лезли навязчивые воспоминания. Если подумать, после поцелуя на огороде они так ни разу и не поговорили. Неожиданный треск заставил Изуку отвлечься от неприятных размышлений и посмотреть в сторону своего напарника. Поняв, что издалека ничего не видно, он неуверенно направился к Кацуки. — К… Каччан, — позвал Изуку, стараясь не выдавать смущение в голосе, — все нормально? Почему ты перестал мыть пол? — Гребанная швабра. Кацуки отшвырнул разломанную деревяшку в сторону, тяжело дыша. — Давай сходим за новой? Нам же надо все закончить за сегодня и… — Изуку потерял остатки своей уверенности, запнувшись на полуслове. Как-то не очень получалось. — Встретимся в спортзале через пять минут, — прорычал Кацуки, развернувшись, прошел мимо и, задев его плечом, направился к лестнице. Изуку ничего не оставалось, кроме как тоже пойти в кладовку. В таком состоянии с Каччаном лучше было не спорить. — Деку-кун, как у тебя дела? — спросила Урарака, появляясь из-за поворота. — Ничего, все в порядке, спасибо. Как у вас? — Потихоньку, ква. Мы собираемся приготовить кексы к ужину, ква, — ответила за них обеих Цую, присоединившись. — А куда ты идешь? — поинтересовалась Урарака. — Вы уже закончили? — А-а… ну… нет, у меня швабра сломалась. Хочу взять новую, — ответил Изуку, задумчиво почесав голову. — Тогда не будем задерживать, извини, что отвлекли. Удачи! — Спасибо, и вам! — попрощавшись, Изуку вышел в длинный коридор. Там, на удивление, никого не было. «Как странно. Неужели все ребята уже закончили?» — отметил он про себя, отправившись в другой корпус. Дорога заняла минут семь, не больше. Подойдя к спортзалу, Изуку дернул за ручку — дверь оказалась не заперта. «Наверное, Каччан уже там. Надо поторопиться», — подумал он и вошел внутрь. Было до одури жарко и темно, хотя за окном еще светило солнце. Мгновенно вспотев, Изуку двинулся дальше, ко второй двери, ведущей в тренировочный зал. Кацуки нигде не было. Оперевшись на стоящий рядом шкаф, Изуку прислушался — из-за двери до него доносились приглушенные голоса. Сделав два шага, он тихо надавил на ручку и, протиснувшись в приоткрытую щель, застыл, не смея двинуться с места. Надо было, наверное, тут же уходить, но он не мог оторвать ошарашенных глаз — занимая сваленные в кучу маты справа от входа и сидя боком к нему, в помещении находились еще двое. И со своего места Изуку видел и слышал даже слишком много. — Эйджиро… бы… быстрее… — произнес Каминари, сидя верхом на коленях Киришимы и обнимая того за шею. Одна рука Киришимы зарылась в желтые волосы, оттягивая голову Каминари назад. Киришима впился укусом в бледную шею Каминари, оставляя после себя ярко-багровый след. Вторая его рука блуждала по груди, не обделяя вниманием соски, и, судя по доносящимся стонам, Каминари это явно нравилось. Футболок на парнях не было, брюки Киришимы были спущены к щиколоткам вместе с боксерами, а ноги упирались в пол. Заниматься подобным в тренажерном зале было не самым лучшим решением, но до этого, видимо, их никто не видел — до сегодняшнего дня. Изуку «везло» как никогда. — Жаль, мы не на четвертом, но это уже не… — Киришима резко насадил Каминари на себя, и тот, вскрикнув, громко застонал. На этом моменте Изуку очнулся и, не успев опомниться, внезапно оказался в темноте огромного коричневого шкафа, куда его бесцеремонно затолкали. Паника окутала его с головы до ног, связывая руки и ноги невидимыми нитями, не позволяя пошевелиться. Нащупав стенку, он плотно вжался в нее, стараясь отогнать от себя страх и унять бешено стучащее сердце. Сквозь небольшое пространство между дверьми свет попадал внутрь, позволяя рассмотреть человека, стоящего перед ним. — Каччан? — вполголоса спросил Изуку. — Заткнись. Какого хера ты застыл там, как истукан? — зарычал Кацуки. Немного подумав, он продолжил: — Значит, все-таки их имена я видел в пятницу. Вот же тупицы. — О чем ты? — Они были вырезаны на столбе в той развалюхе на сраном огороде. — Я… ясно. Атмосфера была какой-то напряженной. Стоны, доносящиеся из зала, будоражили фантазию, вызывая мурашки. Неловкое молчание слишком затянулось. — Деку, мать твою, мы так и будем тут стоять? — даже в темноте чувствовалось, что Каччан требовательно вперился в него взглядом. — Ну да… иначе нас увидят?.. — Пока есть время, не хочешь объяснить, что происходит? — Каччан, я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать, — хрипло ответил Изуку. — Если ты о ребятах, то я просто зашел, а они уже… там… В общем. Если о том, что произошло на отработке, то я не знаю… — речь сама собой превращалась в невнятный бубнеж. — Они… а мы… но не то чтобы… я просто… да и ты… не знаю, но… — Деку, бесишь. — Кацуки было тяжело сохранять контроль, не срываясь на крик. — Нихера не понятно. Изуку услышал скрип двери и приближающиеся шаги. Внезапно все звуки в зале затихли и раздался едва различимый шепот: — Эйджиро, слышал? Мне кажется, там кто-то был. — Ты о чем? Думаю, показалось, я ничего не слышал. Никто никогда не приходил сюда в такую рань… — вполголоса ответил Киришима. — Нет, я точно что-то… Пойду проверю. Киришима хмыкнул. — Прямо сейчас? Может оно того не стоит? Мы и так тут задержались, у нас осталось так мало времени… А, ладно. Давай я. Судя по звукам, все-таки добившись поцелуя, Киришима оделся и направился к выходу. Оглядел все помещение и, никого не обнаружив, ушел проверять коридор и раздевалки. Это была хорошая возможность уйти — если бы было, куда. Убедившись еще раз в том, что зал тоже пуст, Киришима направился прямиком к шкафу с инвентарем. Изуку первым услышал шепот, скрип и шаги. Надо было срочно что-то предпринимать, чтобы из-за шумного Каччана их не обнаружили. Решение проблемы пришло мгновенно. Приподнявшись на цыпочки, Изуку прильнул к губам напротив. Поцелуй получился неловким и мокрым. Щеки предательски горели, ноги не держали, и Изуку вцепился в чужие плечи мертвой хваткой, как за спасательный круг. Зрачки алых глаз расширились, руки, до этого упиравшиеся в полку, оплели талию, медленно спустившись на бедра и прижимая Изуку к себе. Дыхания стало не хватать и вскоре им пришлось отстраниться друг от друга. Так и не заглянув в шкаф, не найдя там никого и успокоившись, Киришима вернулся в зал и, кажется, решил еще задержаться. — И что это было? — отстранившись, с ухмылкой спросил Кацуки. — Каччан, — выдыхая прямо в губы, сказал Изуку. И, собравшись с силами, продолжил: — Там был Каминари, он нас услышал. Нельзя было их так… смущать. Прости, так не должно было… не знаю, что на меня нашло. — Деку, ты настолько идиот, что не видишь очевидного. Взяв Изуку за подбородок и повернув к себе, Кацуки поцеловал его — еще раз и по-настоящему. Поцелуй вышел более рваным и требовательным, чем в прошлый раз. Поддавшись порыву и приподняв Изуку за бедра, он скрестил его ноги у себя за спиной, вжимая в стенку шкафа. Изуку пришлось приоткрыть рот под напором, и Кацуки не мог не воспользоваться столь прекрасной возможностью — их языки встретились. Изуку вплел пальцы в жесткие волосы, кладя вторую руку на горячую шею. Становилось душно. — Каччан, — продолжил Изуку, набрав в легкие побольше воздуха, — надо выходить. Думаю, нас уже все обыскались. — Без тебя знаю, — рыкнул Кацуки, отстраняясь. Выглянув из шкафа и выйдя из него, он почувствовал пальцы на своем запястье. — Каччан, постой. Я не хотел так, правда. Просто, сейчас все очень запутанно и… — начал оправдываться Изуку. — Чего?! Не хотел?! — возмутился Кацуки, но сразу взял себя в руки и перешел обратно на шепот: — Закройся. Потом поговорим. — Хорошо. Пройдя на цыпочках до коридора, они, торопясь, направились обратно в корпус. Впереди их ждало немало проблем и приключений. Но, чтобы достичь какой-то цели, всегда надо сильно постараться, ведь так?