LD50

- Сколько? Старикашка в глупых очках и рубашке грязно-розового цвета смотрит куда угодно, но только не в глаза. Пальцы нервно подергиваются, когда он в очередной раз трет шею или поправляет очки. У него залысина на голове, которую он старательно пытается замаскировать, зачесывая волосы под замысловатым углом, и это выглядит слишком убого. На его лбу - испарина, подмышками виднеются мокрые пятна пота. Он нервничает, а Тайлер меланхолично оглядывает его и цокает языком, привычно и сухо выдавая информацию: - Сорок с презервативом, сотка - без. Минет - тридцатка. Мужчина хлопает себя по карманам, выуживает из штанов кожаный потертый кошелек, и мозолистыми пухлыми пальцами отсчитывает деньги. Три мятые десятки ложатся Джозефу на ладонь, и тот тут же прячет их во внутренний карман толстовки. - Тогда идем, - криво улыбается он. От мужчины сильно пахнет одеколоном, но Тай не особо привередничает, потому что, в общем-то, плевать. Тридцатка греет душу, успокаивает и сводит все переживания к минимуму. Тайлер опускается на колени. Хватается за ремень стоящего перед ним мужчины, расстегивая застежку и ширинку строгих офисных штанов, и мысленно прикидывает, с каким самодовольным видом он всучит Кайлу завтрашним утром деньги. Оплату небольшой квартирки в самой заднице Колумбуса Джозеф в очередной раз просрочил на приличное количество времени - ровно на столько, сколько давало слегка обдолбанному Кайлу повод вламываться к нему под утро с угрозами о выселение и прочей херне. Зарплату в забегаловке, где работал Тай, снова задерживали, чаевых за смену едва хватало. Оказаться на улице - не из тех перспектив, что впечатляют одной только мыслью о них. Чужой сморщенный член - прямо напротив лица Тайлера. И парень обхватывает его пальцами. Все действия доведены до автоматизма: Джозеф проделывал это много раз, и не то, чтобы он был горд подобными навыками, но нехватка денег толкает на многое. Джозеф дрочит мужчине рукой и все-таки берет в рот его вставший член. Насаживается на всю длину, расслабляя горло. Почти выпускает его изо рта, тут же лаская языком обнаженную головку; обхватывает губами и скользит вверх-вниз. Не забывает про яйца. Все то, что он делал и до этого, и до этого, и до этого. Рано утром, когда он вернется домой, он первым делом достучится до Кайла и отдаст ему деньги, а потом - поднимется к себе, примет горячий быстрый душ и уляжется спать. Не забыв про беруши, конечно же, потому что в понедельник в их доме бывает очень шумно. В их доме всегда бывает очень шумно, в любой день недели, вообще-то. Потому что основные жильцы там - веселые ребята из числа тех, у кого не бывает нормальной страховки и официальной трудовой занятости. Зато у них есть приходы и увлекательные алкогольные загулы. На соседей, которые по воскресеньям угощают тебя заботливо испеченным печеньем, а по праздникам вы устраиваете совместные вечера, вместе ходите в магазины и ведете задушевные теплые беседы за чашечкой чая, там лучше не рассчитывать. Только не в этом районе. Старикашка - по виду обычный протиратель штанов в среднем офисе, отрицающий свою гомосексуальную сторону жизни (такие обычно не дают больше заявленной суммы и обходятся с тобой как с последним куском дерьма), - сдавленно стонет, ожидаемо больно хватаясь за волосы, так что Тай все-таки тихо всхлипывает. Но не протестует, потому что иначе все может кончиться куда хуже. А лишних проблем ему не нужно от слова "совсем". Если клиенту (каким бы конченным мудаком он не был) захотелось почувствовать себя хозяином положения - почему бы и нет? Он двигает бедрами, задает темп, и Тай послушно придерживается его, держа в мыслях исключительно образ того, как он после доберется до дома и наконец-то отоспится. Тайлеру вообще-то нравится секс, и, окей, возможно, некоторые клиенты ему тоже нравятся. Но конкретно этот - нет. У него толстые пальцы с поблескивающим кольцом на безымянном, проблемы с принятием себя и безвкусный лиловый галстук, который касается макушки Тайлера каждый раз, когда мужчина подается вперед под умелыми ласками парня. Джозефу старикашка не нравится хотя бы потому, что он выбрал не дешевый мотель и даже не свою видавшие и лучшие времена машину, а ближайшую подворотню. На жену и его возможных детей Тайлеру плевать, потому что, ну, это его выбор. Они в Америке, стране прав и возможностей, а Тай - образец толерантности. Клиент кончает, спуская прямо в рот, и Джозеф делает вид, что доволен этим. На деле - черта с два. И когда мужчина, даже не переведя дух, торопливо заправляет член в трусы, он отплевывается в сторону и поднимается на ноги. Тай не обращает внимания на то, как старикашка справляется с ремнем и сваливает прочь. Сейчас его больше волнуют собственные саднящие коленки и затекшие икры. Джозеф отряхивает штаны и в очередной раз сплевывает на асфальт, оттирает губы рукавом толстовки, и спешно отправляет в рот жвачку со вкусом мяты - лишь бы поскорее избавиться от привкуса чужого члена. У него уже почти сотня (Тайлеру не хватает еще сорока, но ему слишком нравится округлять числа, так что...), это очень неплохой показатель. Это просто отличный, на самом деле, показатель. Потому что за одну-то ночь обычно у него едва набирается больше пятидесяти, а тут - на часах нет и двух часов, а в его кармане уже шестьдесят баксов. Тайлер возвращается на свое место, где и стоял до этого - почти у самой дороги, рядом с фонарным столбом. У него несколько вариантов, на самом-то деле: эта улица и местный гей-клуб, где Тай может подкатить к какому-нибудь скучающему парню и предложить отсосать ему за двадцатку там же в туалете или в ближайшем переулке. Или, что случалось также часто - кто-нибудь подкатит к нему. Любителей молоденьких в подобных заведениях полно, ровно как и богатых папиков. Некоторые из них бывали очень щедры, но никто не возвращался к Джозефу больше, чем на три "свидания". Ему двадцать два, он по-мальчишечьи тощий, немного нескладный, и это только идет ему на пользу. С его-то синяками под глазами, сносной внешностью и возрастом он вполне тянет на студента. Такого скромного с виду мальчика, которому завтра вообще-то нужно ко второй, но вот он все-таки вырвался из душного кампуса общежития, и сегодняшнюю ночь собирается провести в полном отрыве. Тайлер для таких случаев выпрашивает у своей соседки Дженны хипстерские пластиковые очки с нулевыми диоптриями, надевает узкие черные штаны, большую майку и цветочное легкое кимоно (которое еще давным-давно выменял на что-то у той же Дженны). И вот он уже играет роль парня, который готов за вполне демократическую сумму сделать все, что захочет его новый знакомый. В реальности же более-менее приличный колледж со стипендией, покрывающей все расходы и лишающий необходимости зарываться в кредиты, Таю точно не грозит. В этой части улицы тихо и, за исключением очень редких прохожих, никого нет. Вдалеке, у местного круглосуточного бара, слышатся отзвуки музыки, но здесь - никого. Тай уже лелеет мысль о том, чтобы пойти домой, потому что вкупе за эти дни он заработал почти всю сумму, и, если попробовать занять немного у Дженны или еще кого-нибудь приличного из соседей, то он вполне погасит задолженность. Или можно пойти в клуб и попробовать заработать там. Тай потягивается и широко зевает, все еще прикидывая в уме, как ему лучше поступить, когда в начале улицы слышится звучный рев работающего двигателя. И он нарастает, приближаясь. Несколько секунд - и из-за поворота появляется спортивное авто. Темная Астон Мартин проезжает вперед, но потом резко притормаживает и сдает назад, останавливаясь напротив Тайлера. И Джозеф, и без этого засмотревшийся на металлическую красотку, едва не давится собственной же жвачкой от удивления. Потому что тонированное окно опускается, позволяя разглядеть очертания водителя. - Хэй, ты, - доносится из машины, и мужчина, сидящий в ней, смотрит прямо на растерявшегося Тайлера. Парни на подобных тачках - точно не его основной контингент. Тай вопросительно вскидывает брови, все еще не веря до конца, что водитель Астон Мартин обращается именно к нему. Но вокруг никого нет, Тай один на улице, так что... Джозеф выплевывает жвачку изо рта, расправляет плечи и направляется к машине. - Хочешь развлечься? - Джозеф склоняется к окну, скрывая свою растерянность за дежурным подмигиванием. - Да. Машина блестит чистыми отполированными боками, отражает свет от фонарей и неоновых витрин, и Тайлер даже собственное корявое отражение разглядеть может. И с каким-то особенным наслаждением он опускает ладони на идеально гладкую крышу, опираясь на нее и заглядывая в темный салон. В другой раз он даже пальцем бы побоялся дотронуться до Астон Мартин, потому что подобная машина для него - непозволительная роскошь. Но сегодня у него выпал шанс. Так что, даже если чувак за рулем передумает, Джозеф не особо расстроится. - Сорок с презервативом, сотка - без. Минет - тридцатка, - выдает как скороговорку Джозеф. Незнакомец молчит несколько секунд, и тут же хмыкает: - Какой-то ты дешевый. Он меланхолично жует жвачку и выглядит так, словно это разговор о погоде, а не о том, насколько оценивает себя один конкретный парень. - Это что, оскорбление? - интересуется Тайлер, без намека на обиду. Потому что он знает свою цену, а этот парень с крутой тачкой явно привык, что вокруг него все исключительно дорогое. Только какого черта он тогда делает в этом даже самим Богом забытом районе, Тай не знает. - Нет. Сто пятьдесят. Без презерватива. Садись в машину. И Джозефу кажется, что он ослышался, потому что сто пятьдесят баксов. С ним - с Тайлером Робертом Джозефом, неудачником, сосущим в подворотнях Колумбуса за тридцатку, бегающим от хозяина квартиры, подрабатывающим официантом в закусочной на заправке, где его ни во что не ставят. Терпящего унижения и побои от клиентов, которым он подставляет задницу. Именно с ним, а не с каким-то другим Тайлером. Это оказывается где-то за гранью понимания парня, но он все-таки не переспрашивает. Вместо этого - открывает дверцу в машину и усаживается в салон прежде, чем его новый клиент передумает и решит снять кого-нибудь поприличней. - Мотель "Колумбус Хоум" - там дешево. И нет клопов. Там работает мой знакомый. Он делает большие скидки мне на номера, - нерешительно говорит Тайлер сразу же, как только закрывает за собой дверь. Мужчина жует жвачку и смотрит на него вопросительно, и Джозеф тут же поспешно поясняет: - Это если ты не хочешь испачкать салон и потом тратиться на чистку. Веллингтан-стрит. На выезде из города. Здесь не далеко. Водитель отворачивается, словно потеряв всякий интерес к своему новому спутнику, переключает скорости, и машина мягко трогается с места. Клиент молчит, глядя на дорогу. По радио играет старая песня Kasabian, мотор звучно и завораживающе урчит. И Тайлер расслабляется, с интересом разглядывая стильный салон. Мягкие, из натурального материала удобные кресла кофейного цвета с черными вставками - в тон всей внутренней отделке машины. Горящие индикаторы на панели. Тай даже не представляет, сколько это все стоит и когда он сможет прикоснуться к чему-то такому же дорогому. Джозеф поглядывает на водителя - молодого мужчину (его даже можно назвать парнем - вряд ли ему больше двадцати трех, но в полумраке салона точно и не разглядишь) с желтыми волосами, и усмехается самыми краешками губ, потому что он очень симпатичный. Его пирсинг-кольцо в крыле носа задорно поблескивает каждый раз, когда в салон врывается рассеянный свет от уличных фонарей или от фар проезжающих редких встречных машин. Тайлеру нравятся красивые люди, красивые внешностью и душой. Как у его нового клиента с душой Тай не знает, а вот с внешностью у него точно все в порядке, и это радует парня. Потому что ему не часто попадаются красавцы. Чаще всего - закомплексованные мудаки, на которых ему совсем не хочется обращать внимание, и которые его практически не возбуждают. А вот на этого - хочется смотреть, и Джозеф позволяет себе это в полной мере. Потому что вряд ли ему удастся сделать это когда-нибудь еще. - Это здесь? - интересуется парень, сбавляя скорость, когда впереди маячит потрепанная неоновая вывеска "Колумбус Хоум". И Тайлер согласно кивает, глядя на знакомый пейзаж за окном: - Ага. Они съезжают с дороги на практически пустую парковку, и водитель паркует машину на расстояние от других. И Астон Мартин выделяется ярким контрастом на фоне обшарпанного мотеля и старых машин, так что Тайлер даже испытывает странное чувство превосходства, словно это он хозяин новенького дорогого авто. Парень почти заглушает мотор, когда из-за угла мотеля выруливают две патрульных машины, тормозя прямо перед главным входом, и из них выскакивают полицейские. - Блять... - шипит он, и тут же обеспокоенно вертит головой по сторонам. До машин патрульных - метров сто, если не больше. Их от Астон Мартин отделяет длинная клумба, служащая здесь чем-то средним между ограждением и урной. Тай спокойно смотрит на то, как полицейские направляются в мотель, и тут же поясняет: - Они иногда совершают облавы на местных торчков. У моего знакомого разные постояльцы и своя система скидок, знаешь ли. А у полицейских - план. Так что их интересуют наркотики, а не мы. Он равнодушно пожимает плечами: - Расслабься, они... Тайлер не успевает договорить. Один из полицейских замечает их и направляется к машине, и водитель Астон тут же, чертыхаясь, сдает назад. Джозеф вжимается в кресло, потому что это происходит слишком внезапно. Машина резко разворачивается. Если бы не ремни безопасности - Тайлер бы точно хорошенько ударился головой. Но этого не происходит, а его клиент вжимает педаль в пол. И колеса звонко визжат, когда авто срывается с места.