Not true detective

Полутьма. Вот что окружало очнувшегося Совергона. Полутьма и ощущение какой-то сырости и горечи в рту. Парень пошевелил руками, затем поднял голову, понимая, что связан и привязан к стулу. Михаил поднял голову, сразу же анализируя, где он. Глаза привыкли к темноте, и парень смог рассмотреть высокую и несколько грузную фигуру своего давнего оппонента. Надо же. Рэнделл, и так близко к нему. Буквально в шаге. Брюнет даже тихо усмехнулся, проверяя крепкость веревок на его руках. Михаил молчал, а Рэнделл и не думал двигаться с места, смотря на свою добычу. Спустя минуту тишины, прерываемой почти бесшумным дыханием давних врагов, Даниил сделал шаг. Где-то сбоку от криминального гения зажегся светильник. Мягкий свет озарил половину лица Рэнделла и выстветлил смуглое лицо Совергона. От внезапной вспышки света детектив сощурился, но достаточно быстро открыл глаза и всё также безмолвно посмотрел на Даниила. Криминал был красив внешне, и Михаил не раз отмечал это; высокий, спортивный, с голубыми глазами и немного растрепанными русыми волосами, приятным голосом и харизмой Рэнделл легко покорял сердца целых монополий и делал их своими приспешниками и соратниками в ужасающих планах. — Долго будем играть в гляделки, Михаил? — прервал мысли Совергона Даниил. Детектив склонил голову набок: — Сколько потребуется, Даниил. Сколько потребуется. Он умел отвечать достойно и сохранять спокойствие в любых ситуациях. Почти любых. — Видимо, примерно столько же, сколько мы с вами играем в эти бесполезные кошки-мышки. Зачем вам это нужно было? — По-моему, это очевидно. Вы учредили более ста пятидесяти террактов за пару месяцев. И это лишь малое из того, на что вы способны. Я не мог оставаться в стороне при таких ужасающих обстоятельствах. — Вы чего-то не договариваете, мой дорогой Михаил. Не думаю, что вы охотились за мной только из-за моих безобидных выходок. Тут дело в другом. — В чём же? — с искренним недопониманием спросил Совергон, усмехнувшись. — Во мне. Я не такой, как все те, которых вы с легкостью сажали за решетку. Я сильнее, я интереснее и привлекательнее для вас, верно? — Что вы несете? — Только встретившись со мной, вы поняли, что невсесильны. Что у вас тоже есть слабости, — Даниил взял Совергона за подбородок. Детектив понимал, что отчасти Рэн был прав: Михаила действительно манило раскрывать дела, связанные с этим человеком, потому что они были сложные и запутанные. Потому что на них можно было оторваться по полной. Но каждый раз он рисковал, безумно рисковал людьми, что не могло не пугать. — Но знаете, вы тоже не такой, как большинство. Позволите на "ты"? Не позволите, ну и ладно. Ты тщательный и очень умный. Из всех, кто цеплялся к моему хвосту, ты самый назойливый, и, признаюсь, мне это даже понравилось. Мне даже захотелось увидеть тебя, и пока ты неплохо держишься. Михаил выслушивал пламенную речь, ожидая её окончания. Когда Даниил сделал паузу, Совергон смачно плюнул ему в лицо. Реакция последовала моментально: не отпуская подбородок парня, Рэнделл влепил тому смачную затрещину: — Нарываешься, друг мой. Но это значит, что я говорю правду, да? Голос Даниила стал необыкновенно низким, и Миша напрягся. От удара он лишь поморщился и оскалился, снова смотря на Даниила. Руки затекли, и детектив принялся разминать их, снова трогая веревки. — И почему я не могу убить тебя? Вот также легко, как делал это с другими, скучными людьми. Легко и свободно, — Рэнделл внезапно приставил пистолет к виску Совергона, по-прежнему держа того за подбородок. — Р-раз, и всё, ты труп. Так неинтересно. Я бы мог медленно расчленить тебя, пока ты бы оставался в сознании, но ты красивый. Не хочу портить тебя. — Чего ты хочешь? — процедил Михаил сквозь сжатые зубы. — Признание, мой друг, всего лишь твое признание. Скажи правду, я же нравлюсь тебе. — Чего-о-о? — со свистом выдохнул детектив, который совсем не был готов к такому повороту. — Нихера подобного. Давай уже, — парень скосил взгляд на ствол.— Стреляй. — Опять ты нагло врёшь, — Даниил поставил палец на курок. — Умирать не круто, милый, — Рэнделл приблизился к детективу ещё сильнее. Совергон решил закончить весь этот странный цирк. Парень резко наступил всем весом на ногу криминала, затем встал вместе со стулом и отбросил Даниила этим же самым седалищем. После Миша сломал стул об стену и уже почти освободил руки, как вдруг почувствовал резкую боль в плече. Охнув, парень осел на пол, хватаясь одной рукой за плечо Выстреливший Рэнделл одним прыжком настиг детектива и вжал в стену. Совергон простонал от боли и запрокинул голову. — Отстань от меня, — парень решил попробовать надавить на жалость. — Значит, ты на меня охотился, а я—отстань? — Даниил театрально надулся и ударил щуплого Совергона головой об стену, тот снова охнул, убирая руку с продырявленного плеча. — Так дело не пойдет, мой дорогой, — Рэнделл схватил парня за волосы отклонил голову Михаила ещё сильнее, открывая его смуглую шею. У детектива перехватило дыхание, ногой преступник уперся в его пах, отчего Совергон простонал. — Смотри. По моему щелчку вон те корабли с огромным количеством людей, — Даниил указал на работающий монитор, — Взлетят в воздух. Но сейчас ты можешь это предотвратить, если перестанешь сопротивляться и отдашься мне. Детектив кашлянул, осознавая происходящее: — Ты ради меня целый терракт устроил? Как это романтично. И как низко. Рэнделл, удерживая Совергона за больное плечо одной рукой, сложил пальцы второй, готовясь щелкнуть. Сердце Михаила громко стукнуло. — Ты же щелкнешь, даже если я соглашусь, — сказал парень, закусив губу. — Так к чему цирк? — Вот за это я и полюбил тебя, — улыбнулся Рэнделл и отодрал с пальца сенсорную кнопку, которая тут же сломалась, а корабли мирно поплыли дальше. Совергон одной рукой схватился за сердце. — Что с тобой? — обеспокоено спросил Даниил. Но наклоняться он не стал, зная, что это может быть обычной уловкой, и детектив сломает ему нос. Сердце у Михаила и вправду заболело, сказался пережитый инфаркт. Детектив снова посмотрел на преступника: — Постинфакрт. Рэнделл усмехнулся, непонятно чему, а затем приблизился к уху Совергона. — На самом деле твоё согласие мне до лампочки. Но истощить тебя в эмоциональном плане было частью плана. Так что сейчас я вылечу тебя от всех твоих болезней,— Даниил потер ногой пах парня, Михаил застонал, понимая, что возбуждается. — Ты всех, кто охотился за тобой, выебал? — Нет, я просто их убил, они не были особо сексуальны. И я не про внешность, ведь сейчас сексуален разум, — дыхание Рэнделла обжигало кожу на шее детектива. — А меня выебешь и убьешь? — спросил Совергон, стараясь скрыть стоны, пока преступник вылизывал его шею. — Не знаю, кстати. Тут нет плана, — Даниил резко отстранился. — Если я отпущу тебя, ты меня посадишь, я знаю. Если убью, то буду очень скучать. Как сложно, но сейчас это совершенно не важно, — Рэнделл снова припал губами к шее пленника, параллельно расстегивая его окровавленную рубашку. Темноволосый детектив дернулся, по телу пробежали муражки. Плечо ныло, головная боль начинала пульсировать и поврежденное сердце напоминало о себе. Мутным взглядом Совергон посмотрел на Даниила, закусив губу. Рэнделл снова провел коленом между ног пленника и противно улыбнулся. Михаил опять застонал, отводя взгляд, но Даниил одной рукой повернул голову парня на себя и требовательно поцеловал в искусанные сухие губы. Совергон, уже не в силах отстраниться, молча поддался, хватаясь за давнего врага одной рукой. Мысли в голове перемешивались, как в каком-то адском шейкере, и истерзанный разум почти отключался. — А ведь я знал, что ты по парням, — от голоса Рэнделла в ушах начало звенеть. — Одна пуля со медленно действующим слабительным, и ты сам поддаешься желаниям. "Вот оно что..."—одна-единственная мысль задержалась ненадолго. В паху тоже стало неприятно тянуть. Как в тумане сильные руки Рэнделла относят податливого детектива в другую комнату, как в тумане—холодок по уже полностью обнаженному телу, как в тумане горячие ладони и губы проходятся по груди и животу. Потом туман на несколько секунд разрывается от адской боли в ещё одном месте, почти ласковых слов потерпеть и очередного требовательного поцелуя. В этот момент в уставшем мозгу детектива на секунду всплыли какие-то картинки, будто дежавю. Всё это уже было, причем было именно с этим человеком, но черт знает, когда и где. Рэнделл двигался в чужом теле рвано, резко, снова и снова принося боль. Сначала боль, а потом смутное удовольствие и муражки по коже. Резкая смена позы, и детектив оказался на животе, снова начало пульсировать плечо. Глаза застилали слезы, но Совергон даже не всхлипнул, лишь уткнулся лицом в сложенные руки. Миг, и опять странные воспоминания, мелькающие с каждым толчком. Когда очень не скоро Рэнделл кончил и упал рядом, а по худым бедрам темноволосого парня потекла теплая липкая жидкость, детектив вспомнил. Вспомнил, где это уже было и когда. — Дань, — выдохнул детектив ласковое имя оппонента сквозь зубы. — Я всё такой же узкий, да? Как тогда, когда мне было 15, и мы впервые бухали вместе на складе твоего отца. Преступник осекся и приподнялся на локте, осматривая парня. Немного подумав, Даниил усмехнулся: — Я так хотел выебать детектива Совергона, потому что он так был похож на моего маленького Мишу, который так мило смущался и отказывался пить ещё. И, чёрт возьми, я не ошибся, — Рэнделл подтащил парня к себе и поцеловал. — Тогда ты кинул меня, просто исчез, не писал, не звонил. А потом стал криминальным гением. Впечатляет, но я тогда волновался. — Я не хотел тогда влипать в истории и с кем-то иметь постоянную связь. Не хочу привязанности, но чувства привели меня к тебе снова. И теперь я никуда не исчезну, если ты не посадишь меня, конечно же. Хотя, ты же всё тоже любишь меня. Миша вздрогнул. Теперь перед ним встал выбор: подорвать репутацию ради старого знакомого и не запихнуть опаснейшего преступника за решетку или снова остаться без связи с человеком, которого когда-то любил. Когда-то... А сейчас? Совергон посмотрел на Рэнделла, снова вспомнил себя в 15, звонившим каждый день и час на знакомый номер, и сглотнул: — Я тебе не верю. — И не нужно, — Даниил достал из-под кровати пистолет. — Привязанность—слабость, а от слабостей нужно избавляться, — Рэнделл наставил ствол прямо в лоб Совергону, зарядив оружие. Пальцы преступника удобно легли на курок. Детектив инстинктивно сжался: — Я же предполагал, что ты это сделаешь. Давай, старый друг. Бывший любовник. — Черт возьми! — Даниил откинул пистолет и вцепился в губы Совергона своими, толкая того на кровать. — Я не могу тебя убить. И как жить с тобой—не представляю, тут не было плана,— сказал Рэнделл, прижимая парня к кровати своим телом. — У меня есть компромисс. Ты отпускаешь меня и завязываешь с терактами, а я заметаю твои следы в полицейских архивах и превращаю тебя в легенду-ноунейма. А потом мы встретимся—другой ты, другой я, и посмотрим, что будет, — Миша снова схватился за плечо. Даниил подумал: — А знаешь... По рукам, только отпущу я тебя чуть-чуть попозже. Когда у тебя пройдет плечо. Детектив солнечно улыбнулся впервые за эти несколько часов и запрокинул голову, закрывая глаза. — Спи, — усмехнулся Рэнделл. — Разум не дремлет, — ответил Совергон.