Шанс всё изменить

      Майки медленно погрузился в сон. Он очутился в полной темноте. Настолько тёмной, что не видел своего тела. Вдруг в поле зрения попал свет и черепаха без сомнений направился туда. Он шёл к свету. Ближе… Ещё ближе… Совсем близко… И внезапно Микеланджело будто бы снова открыл глаза. Во второй раз, не закрывая их при этом в первый. — Где я? — тихо спросил мутант, смотря перед собой. Оглядевшись вокруг, ниндзя принял сидячее положение.       Он с любопытством и лёгким непониманием оглядывался. Стены, пол и потолок были из одного дерева, а за окном, у потолка отражалось голубое небо. Странно, но даже с одним окошечком здесь было светло. Гарнитур помещения, где находился мутант, предстал японским. Всё было украшено японскими символами, точно значками: шкаф, полка со свечами и слитками, коврик у двери, постель. Поднявшись, Майки понял, что вероятнее всего это – сон. Плод его воображения. Несмотря на это, Рыжик не хотел просыпаться. Подойдя к двери, голубоглазый посмотрел под ноги. Серый коврик был красиво оформлен по краям, а надпись по середине японскими символами гласила следующее: «Добро пожаловать, Микеланджело».       Черепаха слегка удивился. Почему именно японский? Надо же, он и не полагал, что его разум способен такое сотворить. Голубоглазый и половину то слов от силы понимал. Он знал японский, но слабо, на самой низшей его ступени, поскольку отец когда-то велел выучить.       Призадумавшись, Микеланджело взялся за ручку двери и потянул на себя, при этом опустив вниз. Стоило открыть дверь, как его озарил яркий свет, так, что пришлось слегка прикрыть глаза рукой. Привыкнув, он убрал руку и будто окаменел. Он очутился в другой части дома. В зале. Красивое оформление коридорчика, резные узоры, светлый пол, всё это создавало довольно уютную атмосферу. Но больше всего поразило не эта домашняя атмосфера.       Перед мутантом, шагах в десяти или пятнадцати, стоял большой стол. Накрытый белой скатертью и, опять же, с японской фарфоровой посудой. На дом в Японии слабо смахивало, ведь Япония продвинутый город, как ни крути. Там шумно, суетливо, а здесь наоборот – тихо, спокойно и уютно. За столом Майки увидел всю семью Хамато Йоши и его знакомых.       Всех тех, кто был за столом, Майки отлично знал. Мёртвые. Все, кто находились за столом были давно мертвы. И это пугало. Он был на похоронах каждого из них, а сейчас они все перед ним... Как это объяснить? Все живые, как ни в чем не бывало, никаких предсмертных ран. Дверь за ним сама по себе закрылась и окружающие обратили внимание на пришедшего. Много глаз, взглядов, все знакомые, кроме одной пары, которую ниндзя раньше видел только на фотографии. Шань… Девушка его сэнсея и отца. Все молча смотрели друг на друга, не зная, что сказать.       Первым взгляд Майки упал на Шреддера.       Сейчас это был обычный парень, точнее мужчина лет двадцати - двадцати двух. С совершенно здоровым лицом. Не было ни лысины, ни одного ожога и он смотрел двумя, здоровыми глазами. Они не поменялись цветом, тот же карий, но выражали они дружелюбие и доброту, в отличии от прежней ярости и злости. Облачён он был в юкату* и обычную японскую обувь. Не зловещего шлема, не доспехов с оружием и никакого желания убить уже не было. Поначалу ниндзя даже не узнал его. Странно, но это так. Выходит, всё вокруг не сон. Майки ещё действительно не знал, где он, не знал, когда, но... Враг стал другом? Бред сумасшедшего!       По левую руку бывшего грозного повелителя клана фут сидела девушка – подросток, которую Майки узнал слёту. Его сестра Карай. Взрыв при разработке крэнгов. Её завалило, но все разработки пришельцев полетели надолго, оказавшись погребёнными под грудами бетона. Благородное самопожертвование. Теперь она была одета в серую футболку, синие джинсы и кеды. Оружия и доспехов, как и у приемного отца на ней не было.       Вот по правую руку бывшего врага веснушчатый увидел её… Шань? Действительно. Он сейчас смотрел на ТяньШань, которую любил его отец, которая родила Миву, и ту, которая была убита Саки. Они сидели вместе, как будто ничего не произошло между ними. Тянь и вправду была красивой девушкой. В её черных волосах будто цвёл цветок мягко розового цвета. Не став гадать, как этот цветок называется, но предположив, что лотос, ниндзя приступил к разглядыванию одежды и теперь не был удивлен. Она составляла: японское платье темно-красного цвета и обычные шлепки. В руках ТяньШань держала чашку ароматного чая. Этот аромат так и тянул Майки подойти ближе, но он не смел этого сделать. Все внимание было сосредоточено на людях. Осмотрев женщину с расстояния, Микеланджело посмотрел правее неё и увидел самого родного бывшего мутанта. Отца… Сэнсея…       Только уже не совсем Сплинтера… А Хамато Йоши. Это был не человек-крыса, воспитавший четверых черепашат, а самый обычный человек. Ниндзя клана «Хамато», как на фотографии, перед которой тот часто медитировал. Он так же, как и Шреддер, был в бордовом юката и, как Шань, держал чашку своеобразного чая. Однако, внешность не имеет значения, Йоши всё равно вырастил четырёх сильных воинов и подарил им всю свою любовь и заботу.       И вот… Майки стоит перед знакомыми и одновременно далёкими людьми, боясь двинуться без приглашения. То чувство, когда боишься показаться невежливым, перед кем, кого как бы и быть не должно. Словно не было торжественного захоронения, прощания, глубоких ран… — Ну здравствуй, братик, — первая подала голос Карай и тепло улыбнулась. — П-привет, — запинаясь, ответил Майки, ели выдавив из себя приветствие. — Здравствуй, сын мой! Проходи, садись, не стесняйся, — сказал Хамато и показал на свободное место рядом с собой. Подавив страх, мутант робко подошел и занял предоставленное место. Эмоции никак не могли определиться, а мысли путались. Не сдержав себя Майки всё же обнял отца. Пусть тот не мутант, но всё же отец. Слёзы не хлынули из глаз от радости, он сумел сдержать себя. Йоши приобнял его в ответ погладив по панцирю. Вновь встретиться спустя месяцы после разлуки… Разве не чудо? Чувства радости и восторга, но одновременно и печали. При таких ужасных обстоятельствах встретиться. — Сэнсей, я… Я так рад вас видеть! — отстранившись, ниндзя улыбнулся и посмотрел кругом. Дверь, в которую он недавно вошел уже была с ковриком и с японской табличкой, которую, увы, он разобрать не смог. — Что это за место? — Наш дом. Тебе здесь нравится? — ответил Йоши слегка улыбнувшись. — Тут красиво. А мои братья? Они тоже здесь? — поинтересовался Майки, на что отец лишь глубоко вздохнул. — Нет. Они живы, и ты должен им помочь, — ответил человек с грустью в голосе. — Но… Как? С ними что-то случилось? Если я мертв, то… Почему? Как это произошло?       Только сейчас до Микеланджело дошло. Это… Рай? Он не так себе его представлял, судя по книгам и философии Дона. Нет райских водопадов, садов, ангелов, других каких-либо душ. — Вот что я тебе скажу… Без одного звена – цепь разлетается, без стрелки – часы не покажут точного времени, без одного пазла – не сложится полная картинка. Так и с командой. Думаешь, если ты мёртв, то обязательно будешь призраком? Боюсь, беда настолько велика, что тебя просто слушать не станут.       Майки промолчал. Что ему нужно было сказать? Задать миллион вопросов и получить исчерпывающие ответы? Все молчали, а голубоглазый терялся. Ему попросту нечего было сказать. Повисло напряжённое молчание.       Майки отмер, когда почувствовал что-то мягкое у колен. Это что-то было похоже на шерсть. Звякнул маленький медальон, стукнувшись о грудь носителя. Посмотрев на колени, Мик столкнулся с зелеными глазами и перевёл взгляд на белые лапки, которые уже легли на ноги. Давно забытая мордашка показалась из темноты. Такая умилительная, пушистая и в то же время радостная: рыжие треугольные ушки, что мгновенно встали торчком, розовый носик, который дёрнулся, втягивая воздух, и усы, которые были будто под напряжением. Майки без особого труда узнал своего четырёхлапого друга и погладил его по голове. Котик вильнул хвостом с белым кончиком. Его лапки уже лежали на согнутых коленях черепахи. Тут то ниндзя увидал нечто. Уголки губ котёнка слегка приподнялись, обрисовывая лёгкую улыбку. Она придала глазам некий радостный блеск с искорками и Кланк замурлыкал. — Майки, неужели ты здесь? Я узнал тебя и очень скучал всё это время, — проговорил котик человеческой речью. Черепаха не был особо удивлён, ведь и раньше болтал с другом, получая на всё своё «Мяу». Теперь же мутант мог услышать перевод. — Я тоже скучал по тебе, Кланк. Ты умеешь говорить? — спросил Микеланджело, поглаживая питомца между ушками. Оба чувствовали эмоцию радости, переполнявшую их. Спустя год наконец встретились! Не маленький срок, но и не такой уж длинный. — Здесь я могу говорить. Кстати, ты знал, что Карай умеет мурлыкать? — протараторил рыжий негодник и замотал хвостом чуть сильней. Он дождался своего друга, товарища, хозяина, наконец то! В этот момент Майки и зеленоглазый вспомнили свою первую встречу. Рождественская ночь, обычная прогулка, найденный котенок… тёплые воспоминания заставили их только шире улыбнуться. Карай тихо хихикнула, а её мать легко улыбнулась. Шреддер тоже улыбнулся, и Майк впервые увидел от врага добродушную улыбку и глаза полные доброты… Майки хотел сидеть с близкими целую вечность, он же теперь мёртв и им ничего не сможет помешать. Можно получше узнать Шань, послушать истории отца о его братстве со Шреддером, но видимо не суждено. В кармане пояса предательски затрезвонил телефон и Кланк в мгновение ощетинившись зашипел. — Не смей брать трубку! Ты должен остаться с нами! — злости в голосе не было. Звучало грустно, принуждая к жалости, словно кот знал, кто звонит и чем этот звонок грозит носителю оранжевой маски. — Я понимаю, ты хочешь, чтобы я остался, но быть может это важно. Не волнуйся, я не уйду. Попросту не смогу. — Ты не должен брать трубку! Не прикасайся к че-фону! — зашипел кот, не опуская шерсти в холке. — Кланк, хватит! Не тебе решать, — сказала Карай, поднимаясь с места. — Ты же знаешь, что выбор за ним. — Нет, он останется! Пожалуйста… Я не хочу вновь остаться один! — тихо всхлипнул Кланк опустив шерсть. Эти глаза выражали лишь немую просьбу. Он вот-вот потеряет хозяина! Вновь! — И мы не увидим его братьев? Бери трубку, тормоз. Быстрей! — Мива подошла и взяла кота на руки. Тот стал вырываться, говоря, что-то на подобии: «пусть будет что будет, я хочу, чтоб он остался». Конечно, Микеланджело не стал медлить и сразу потянулся за средством связи.       Не было времени смотреть на то, кто звонит, поэтому ниндзя незамедлительно, с последним гудком поднял трубку, поднося её к уху со стандартным «Алло». Тишина… Все замолчали. Даже кот невольно притих, спрятав мордашку в сгиб руки дочери Хамато. В че-фоне Мик услышал лёгкое подзавывание ветра, что явно хорошего не сулило. Он опустил руку, взглянув на фото абонента и увидел себя. Своё фото со стандартным ником «Микеланджело». Его поразило и то, что номер совпадал с номером того че-фона, что он держал в руках. — Здравствуй, мой двойник из параллельной вселенной, – вдруг раздался его голос. До нотки, до интонации, без искажений, даже ударение было поставлено правильно. Копия без единой опечатки и ошибки. На секунду Майки замер, но всё же повернулся. Телефон сразу выпал из рук от удивления вперемешку со страхом. Он увидел себя. Двойник из параллельной вселенной? Звучит, как бред. Майки, как прошибло, поскольку на его двойнике был костюм клана фут, а эти глаза, словно, отражали его. Но там читалось лишь спокойствие и собранность. Табличка на двери теперь гласила какую-то фразу на родном, английском, а не японском. Если присмотреться, можно было разобрать: «Я – это ты…»       Небесные глаза, веснушки, и облик черепах в точности совпадали. Только маска… У призрака она была оранжевая, а у того, кто стоял в дверном проёме – серая. Пояс одного ровно, как и маска были тёмно-серые, а точнее тёмного оттенка, почти черного. Также на поясе ярко блистала эмблема клана, держащего город в страхе. Что? Фут? Нунчаки уже больше не носили желто красный цвет, они окрасились в черноту. На пластроне гордо носились боевые отметины, царапины, следы от пуль, трещины и три следа до жути знакомых лезвий... Оружие Шреддера. Налокотники и наколенники были заменены с коричневых на светло-серые гладкие. Со спины выглядывал лук и колчан с тремя стрелами, что гласило о том, что футклановец опытный стрелок.       Майки был удивлён, слишком удивлён, ведь он видел… себя из параллельной вселенной? Это было настолько неожиданно, что ниндзя не знал, что ответить параллельному себе. Лишь силой подавил испуг и сотню вопросов. А что вообще здесь говорить? Он не подготавливал речь и ему не задавали вопросов. — З-здравствуйте, а… Вы кто? — спросил Микеланджело, поднявшись с места. Гость не сделал и шагу за порог комнаты, словно это место было недосягаемо для него. Черта, за которую нельзя переступать. Он просто смерил черепаху заинтересованным взглядом и указал на табличку, которая всё ещё гласила ту же надпись по-английски. За гостем была темень, кромешная тьма, а не та светлая комнатка. После недолгого молчания тот наконец вздохнул. — Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой. Микеланджело, я здесь по твою душу, но забирать ли мне тебя – чисто твой выбор. Либо ты остаёшься с этой частью Хамато, либо помогаешь братьям не сдохнуть, — произнесла черепаха на секунду прикрыв глаза. — Что? Мои братья в беде? — заинтересовался Майки и начал приближаться к двойнику, оставляя между ними расстояние в два шага. Любопытство глушило здравый смысл. Помочь братьям не умереть, когда ты сам труп? Заманчиво… Впрочем, дан шанс, его нельзя упускать. — Друг мой, от твоего выбора зависит и моя шкура. Я живой, как ты мог уже догадаться, но я уже давно потерял смысл жизни, в отличие от тебя! Мои братья погибли. В беде? Ха! Скажешь тоже… В полной жопе! Если не остановить их, по цепочке пойдёт череда случайных смертей. Как я уже сказал, ты должен дать мне чёткий ответ. Да или нет? — футклановец протянул руку вперёд раскрыв ладонь и обнажив очередной шрам. — Согласен образумить братьев – пожми мою руку, нет – скажи в глаза и я просто уйду. Решай сейчас, потом будет поздно…       Обладатель оранжевой маски был в лёгком ступоре, хотя, проще говоря, уже второй раз на его лице читалась одна эмоция – шок. Вроде, как и нужно помогать не думая, а вроде, как и не хочется. Нельзя решить сразу, нужно время всё обдумать, сравнить все "за" и "против". — У тебя его нет! — резко ответил его же голос напротив. Неужели двойник может читать мысли? Нет, скорее он читал по лицу, чувствовал, что тот колеблется, не знает, за что конкретно хвататься. Здесь отец, сестра, питомец, там не менее важные члены семьи – братья. Трудно решить, когда важная вещь раскололась на части и уже больше не соберётся. Сейчас так хотелось проснуться, оказаться в окружение родных, достать Рафаэля, подразнить Леонардо, побродить в лаборатории самого умного. Необходимо! В следующую секунду рука приблизилась к руке двойника, но не пожала. Время, нужно время, кислород категорически перекрыт, его как в обрез. Глаза серобанданого скользнули за спину черепахи, на его семейку и улыбка лишь слегка тронула уголки его губ. — Есть три вещи, которые никогда не возвращаются обратно: — слух Майки уловил новый женский голос. Шань. Боже, он был также прекрасен, как и женщина. Нежный, успокаивающий, дающий надежду, но и в то же время будто не уверенный. — Время, — продолжил Йоши. — Слово, — подал голос Шреддер делая глоточек из чашки. — Возможность, — вставила своё слово Карай. — Поэтому: — произнёс гость выразительно. — Не теряй времени… — спокойно закончил свою речь мастер ниндзюцу. — Выбирай слова, — вновь отозвался Саки. — И не упускай возможности, братишка! — завершила Мива, поглаживая кота. Цитата со смыслом? Серьёзно? Хотелось кричать, просто уйти от этого решения, но нельзя. Он подвергнет опасности жизни родных, если откажется. — Да. Я пойду с тобой, если это спасёт моих братьев, — твёрдо сказал Майки пожав руку со шрамом и заглянув своему "отражению" в глаза. Выбор сделан, уже нельзя передумать, первое слово дороже всех остальных. Двойник косо улыбнулся, сверкнув глазами. — Таков твой первый и последний выбор? Что же, идём, но для начала помоги мне. Назови свой любимый праздник ближе к зиме, — двойник хихикнул. Майки задумался, но полу-писк, полу-выкрик прервал цепочку воспоминаний. Ему подсказали: — Хеллоуин! Майки, назови Хеллоуин! — выкрикнул Кланк, остановив слёзы. Да, здесь кот мог ещё и плакать, что смотрелось довольно странно. Майки не мог знать наверняка, стоит ли слушать или же нет, однако без сомнения доверился питомцу и эхом повторил: — Хеллоуин. — Хеллоуин? Отлично! Вперёд, — улыбнулся в ответ футклановец и сделал шаг назад, утягивая ниндзя во тьму. В этот момент Майки отметил ещё одно различие его и его двойника. По строению. Тот шёл в грубую силу, а сам он являлся носителем гибкого тела, без сомнений растяжка у футклановца если и была, то не самая лучшая.       Какое-то время двойник ещё крепко держал его за руки, но через несколько секунд растворился во тьме, а вместе с ним ушла и опора под ногами, оставляя только один выбор – падать. Улыбка, смех и темнота мгновенно окружили со всех сторон. Ничего, лишь чернота, невесомость и неизвестное количество футов свободного падения. Дверь слышно захлопнулась вместе с защёлкой замка где-то… наверху? Всё резко ушло в белый, как при сильном ударе, после чего в бежевый, а с бежевого уже появилась возможность открыть глаза и увидеть нехилую трещину в серой поверхности потолка.