Crystal

- Ненавижу! – в сердцах крикнула я и метнула огромный камень в толстый ствол многолетнего дерева, от чего тот с громким скрипом ломаемой древесины накренился назад. Мысленно я сравнила этот звук с плачем дерева. В отличие от меня даже оно может разрыдаться.       Я совсем не чувствовала усталости или чувства, хоть немного похожего на нее. Внутри происходил самый настоящий ураган, который я пыталась вытащить наружу, продолжая уже несколько минут крушить все, что находится вокруг меня.       Если бы не то, что произошло в библиотеке, я бы и не поняла, кто мы есть на самом деле. Голодные глаза Элис на лице, искаженном болью и страданиями, которые она испытывала в тот момент, борясь с самой собой, все еще возникали передо мной, когда я поднимала очередной камень вверх, надеясь, что он поможет разрушить этот образ передо мной. Но тот снова и снова возникал, и ничто, никто не могли его уничтожить, кроме меня самой. - Боже… - вырвалось у меня, когда я, наконец, смогла усмирить свою, как оказалось, неуправляемую ярость. Вокруг меня был такой же хаос, как и внутри меня. – Я чертов монстр, монстр!       На этот раз вперед меня полетело небольшое деревце, вырванное мною из земли. Пока оно летело, от его корней отделялись огромные комья земли и с громким звуком падали вниз. Мне становилось еще хуже, и я поняла, что то, что я делаю, мне не поможет.       Когда я вернулась, вся в земле, которая была даже в волосах и за воротом рубашки, в доме было непривычно тихо. Судя по звукам, Эсме возилась в саду за домом с цветами, но в таком виде я не хотела попадаться ей на глаза. Мне было элементарно стыдно.       «Будто бы ты чуть не убила человека прямо в библиотеке» - пронеслось в голове.       Я сжала руки в кулаки и даже почувствовала боли, как это было раньше. Розали и Эммет уже должны были вернуться с охоты, но их, похоже не было. Если в доме был Эммет, то это значило, что весь день и даже ночь в доме будет раздаваться громкий смех и звуки бейсбольного матча. Ничего подобного я не наблюдала.       Моментально оказавшись за дверью свой комнаты, я вздохнула с облегчением от того, что мне никто не попался по пути. Мне трудно видеть их сочувствующие взгляды, из-за которых я чувствую себя еще беспомощнее и слабее. Они будто не понимали, что мне не нужна их жалость, что она только убивает меня и заставляет заниматься самоистязанием.       Под ледяными струями воды в душе я могла бы придти в себя, но так и не пришла. С остервенением поворачивая вентиль вправо, я ждала, когда же на меня польется кипяток. Под горячей водой моя бледная, почти прозрачная кожа даже не покраснела. Волосы уже неприятно облепили мое мокрое тело, пока я пыталась сделать хоть что-то, что приведет меня в порядок.       Я долго рассматривала свое бледное и тонкое тело, с досадой отмечая, что новая ипостась сделала меня красивее, чем я была. Исчезли все проблемы с кожей на лице, почему-то я стала еще худее, чем была, и теперь ключицы выпирали почти так же, как и Анжелы. Ровно так же сильно, как и тазовые кости. Я была действительно красивой, и от этого мне становилось тошно от самой себя.       Монстр в красивом обличии.       Кулак стремительно с силой опустился на раковину, от чего та разлетелась на мелкие осколки по кафельной плитке, рикошетом зеркало тоже начало со звоном падать на пол. - Ужасно… - выдавила я, пиная в сторону осколок, который упал мне на ногу.       Желание закрыться в четырех стенах этой комнаты и не выходить только возрастало, но, пересилив себя, я завернулась в огромное белое полотенце и через мгновение оказалась сидящей за своим рабочим столом на стуле. На рабочей поверхности лежали лишь мои учебники, которые я успела вытащить из сумки, все остальное находилось в закрытых ящичках.       Немного порывшись в вещах, я отыскала заветный блокнот, мысленно проклиная себя за то, что вообще решила его вытащить. Но перед тем, как открыть его, я проверила, закрыта ли дверь на ключ, что, по сути, было бесполезно, потому что ни одного вампира не остановит жалкая деревянная дверь.       Убедившись, что меня никто не потревожит в ближайшие несколько минут точно я, наконец, раскрыла то, что освещало мою жизнь почти четыре прошедших года. Тогда мне было еще тринадцать, и почерк был неровным, скачущим, впрочем, таким он остался до сих пор, и, видимо, совсем не собирается меняться. Прямо как я.       Вроде та же я, но что-то внутри подсказывает, что такой, какой я была всего пару месяцев назад, уже никогда не буду. Едва уловимые изменения во мне приводят не к тем последствиям, которые я бы хотела бы видеть сейчас в своей… вечной жизни. …мама познакомила меня с Филом. Он неплохой парень, даже попытался научить меня играть в бейсбол. Сказал, что возьмет нас с мамой в свой тур по штатам... …Фил очень много кричит и уходит по вечерам в бар с друзьями, а Рене закрывается в комнате и дожидается его возвращения, чтобы снова скандалить. В последний раз я сбежала из дома на всю ночь через окно и вернулась лишь под утро, чтобы не слышать гадостей, которые они говорят друг другу… …по вечерам Рене часто звонит папе, и за закрытой дверью я слышу ее рыдания. Фил ушел из дома неделю назад и еще не возвращался. Я рада, что он не возвращается… …вчера были похороны Фила, и мама почти не плакала. Может, все дело в той горсти успокоительных, которые она приняла перед выходом, а, может, она отчасти рада тому, что ее мучения прекратились… …Рене нашла вторую работу, чтобы отдать долги Фила… …Чарли сделал маме предложение, и она согласилась!...       Это была последняя запись в моем дневнике, но дальше я бы и не смогла читать. Руки сжимали твердый переплет с такой силой, что он начал медленно сгибаться, а потом и вовсе мяться, словно у меня в руках была салфетка. Испугавшись собственной силы, я отбросила предмет моих страданий на пол, и из него выпала небольшая газетная вырезка. Сидя на стуле, я уже видела имена родителей в списке погибших и пыталась совладать со своими эмоциями. Хоть и плакать я не могла, но привычный ком подступил к горлу, и я не могла даже сделать вдох. Воздух был мне не нужен, но сейчас я ощущала просто физическую потребность в нем. Мой рот то закрывался, то открывался, но только спустя несколько минут я смогла вдохнуть и закрыть глаза.       Где-то в груди появилась зияющая дыра, которая начинала увеличиваться, поглощая меня, но не мою боль.       По лестнице поднималась Элис и направлялась в сторону моей комнаты, поэтому я молниеносно спустилась на пол и собрала злосчастный блокнот и, забросив его обратно в ящик стола, рывком закрыла его, но не рассчитала силу, и стол пошатнулся, от чего пара учебников из стопки упали на пол. - Войди, - произнесла я еще перед тем, как Элис собралась постучать, но, вспомнив, что дверь закрыта на ключ, я открыла ее сама и пустила девушку внутрь.       Сейчас Элис выглядела куда лучше, чем несколько часов назад. Под ее глазами практически исчезли синяки, а глаза стали еще светлее, чем обычно. Видимо, они с Джаспером были на охоте, и поэтому в доме стояла поразительная тишина. - Судя по звукам, ты тут что-то громила и ломала!       Хотелось огрызнуться и выставить Элис за дверь, хотя она не была виновата в том, что приключилось со мной в лесу, да и вообще в жизни. - Всего лишь закрыла ящик стола.       Элис посмотрела за меня, присвистнула и приподняла правую бровь. Сначала я непонимающе посмотрела на нее, а потом догадалась перевести свой взгляд туда же, где был и ее. По стене цвета мокрого асфальта от самого стола прошла целая трещина. - Черт, - зло произнесла я. – Я… я не хотела.       О происшествии в ванной я благополучно умолчала, но это было бесполезно, потому что совсем скоро это всплывет, и мне будет жутко стыдно смотреть в глаза Карлайлу и Эсме.       По лицу Элис я увидела, что сначала она хотела опустить шутку по этому поводу, но ее лицо за мгновение стало серьезным, и она, взяв меня за руку, посадила нас на заправленную кровать. - Ты не против? – осторожно спросила она.       Я лишь мотнула головой, ожидая того, что оно собирается мне сказать. - Я… не хотела, чтоб в библиотеке так вышло… тоже. – Слова девушке давались с трудом, и это было слышно по ее голосу. Я сжала ее руки в своих и внимательно посмотрела ей в глаза. - Ты не виновата. Такое могло случиться с каждым из нас, и нужно радоваться, что все обошлось. - Повела себя как глупый новорожденный вампир! – воскликнула она, но потом, поняв оплошность, виновато посмотрела на меня и извинилась: - прости, Белла. Я не хотела тебя обидеть, но мне это непростительно. Столько лет я тренировала свою выдержку, и в самый неподходящий момент она дала осечку. - Такое может случиться с каждым, я повторюсь, Элис. Со мной… Розали, Эдвардом… - Уж точно не со мной, - до нас донесся недовольный голос Розали с первого этажа, и мы, не удержавшись, рассмеялись с Элис.       Смех немного помог нам расслабиться, и складка меж бровей Элис разгладилась, и это означало, что теперь она не озадачена этим событием настолько сильно. Смех помог мне расслабиться, но не забыть о блокноте, который лежал в моем рабочем столе. От воспоминания, что я держала его в руках, их зажгло огнем.       В присутствии Элис зияющая дыра в груди временно затянулась и перестала разъедать меня, оставляя снаружи лишь переживания и страдания. - Я благодарна тебе за то, что ты не растерялась. У тебя такая выдержка, можно только позавидовать! – теперь ее голос звучал не так затравленно, и я смогла выдохнуть. Не хотелось видеть грустную Элис, потому что… я никогда не умела успокаивать людей. - Не за что, Элис. Но теперь я хочу одеться, знаешь… - О, конечно! В шкафу есть черные брюки и бежевый свитер, они тебе подойдут.       Я лишь закатила глаза, и Элис, рассмеявшись, вышла из комнаты. Нужно было срочно что-то делать с осколками в ванной.       Карлайл, как всегда, решил остаться в больнице на ночную смену, и мы все его прекрасно понимали. Он хочет приносить людям исключительно пользу, и делает это по мере своих безграничных способностей. Эсме, скорее всего, была рядом с ним.       Розали и Эммет мило ворковали на кухне, когда я мельком заглянула туда для приличия, чтобы они не подумали, что я подслушиваю. Черт, серьезно? Мне захотелось ударить себя по лбу, когда я поняла свою глупость. - Я бы каждый вечер готовила тебе ужин, - произнесла Розали, с нежностью посмотрев на ее возлюбленного. Надо же, я бы никогда не подумала, что эта девушка с довольно сложным характером способна на такое выражение своих чувств. - Роуз, мне достаточно того, что мы вместе охотимся, а потом… - Белла, ты что-то хотела? – парня перебила девушка, обратившись ко мне, когда я уже хотела пройти мимо, чтобы не мешать им.       Мысли о том, чтобы подслушивать их разговор, в моей голове совсем не было. - Не хотела мешать, простите, - виновато произнесла я, все же войдя на кухню. – Хотела просто пройти мимо.       Розали, как ни странно, не съязвила и не опустила очередную колкость, к которым я уже успела привыкнуть. Эммет, в объятиях которого была блондинка, усмехнулся мне, показывая свой исключительно доброжелательный настрой. - Спасибо за Элис, Белла.       Я, удивившись, перевела с Эммета свой взгляд на Розали и почувствовала, как дыра в груди стала чуть меньше, но желание прекратить все то, что происходит со мной, так и не исчезло. - Я… - Да, Белла, правда! – вмешался Эммет, расцепив кольцо из своих рук и выпустив Розали, которая направилась в мою сторону.       Счетчик моего удивления зашкалил, когда девушка, подойдя, крепко обняла меня и, не скривив лицо, еще раз поблагодарила: - Серьезно, спасибо. Если бы не ты, то все могло обернуться по-другому. Понимаешь ведь?       Я, пребывая в состоянии непонимания происходящего, лишь кивнула и еще раз посмотрела на широко улыбающегося качка. В его взгляде читалось..уважение? - Мне пора, спасибо… - Тебе спасибо, скромница! – парировал Эммет и громко рассмеялся, но сейчас его смех не заставил меня расслабиться, как это бывало обычно.       Я тут же поспешила улизнуть с кухни и прекратить разговор, который, мягко говоря, уже начинал меня смущать. Вспомнив, что в доме есть библиотека, я направилась туда, чтобы отвлечься чтением и перестать думать о смерти родителей. Я так старательно избавлялась от этого воспоминания, что успешно не думала о нем почти месяц, но сейчас, когда все стало стабильно спокойно и все странные события, поменявшие мою жизнь, закончились, родители снова вернулись, и их смерть с еще большей силой разъедает меня.       Я старалась забыть, но у меня ничего не выходило, и я опять замыкалась в себе.       Ровно до того момента, как я взялась за такую же холодную, как и я, дверную металлическую ручку и открыла дверь, в библиотеке была гробовая тишина. Но стоило мне войти, послышался вздох, выдающий все разочарование. Я, конечно, понимала, на что шла, когда решила пойти в библиотеку, при этом явно ощущая запах Эдварда, но холод, с которым он меня встретил, удивил меня. - Можно? – неуверенно спросила я, продолжая держать дверь открытой на случай, если меня отсюда погонят. - Конечно, - последовал незамедлительный ответ. - Я хотела только что-нибудь взять, - так же осторожно продолжала я, - и уйти. Ничего не сказав, Эдвард сурово посмотрел на меня и, еще раз вздохнув, кивком головы указал мне на многочисленные полки с книгами, как бы давая полную свободу выбора. Но мой взгляд быстро переместился влево, где над камином висела картина, на которой были изображены четыре статных мужчины, и среди них я сразу узнала Карлайла. Он не выглядел таким же горделивым, как остальные, возможно, потому, что стоял немного поодаль их, будто хотел отделиться.       Мое усиленное внимание к этой картине не скрылось от Эдварда, и он, поднявшись, подошел к камину и внимательно посмотрел на изображение. - Это клан Вольтури, - ответил он на мой немой вопрос. – Самый сильный и могущественный. Все вампиры мира боятся их, потому что они имеют полное право убить тебя. - Что среди них делает Карлайл? – нахмурившись, спросила я и отметила, что от холодности, которая присутствовала еще с того момента, как я вошла, не осталось и следа. Похоже, Каллена интересовала эта тема. - Когда-то он был с ними, но.. – Эдвард запнулся, - никогда не присутствовал на казнях, считая это жестокостью. Именно поэтому он решил, что ему стоит продолжить самостоятельное существование.       Мне не понравилось, что он назвал нашу жизнь существованием, словно вампиры – животные без разума, желаний и стремлений. Возможно, кто-то так и жил, но Карлайл был не из таких, и мой язык не повернется назвать то, что он делает, существованием. - Они что-то типа элиты в темном мире вампиров? – мой вопрос был задан в шуточной форме, я даже развела руками, будто хотела привнести таинственности, но Эдвард, к моему удивлению, ответил мне с полной серьезностью: - Да. Есть целый свод правил, нарушив которые, ты можешь стать покойником, - парень усмехнулся и бросил короткий взгляд на меня, от чего я почувствовала себя той, кто собирается их нарушать. – Например, самое важное: никогда и ни при каких обстоятельствах нельзя рассказывать людям, кто ты есть на самом деле.       Я лишь зачарованно выдохнула, продолжая смотреть на картину. Три мужчины, что были впереди Карлайла, гордо подняли свои головы, от чего казалось, что они смотря на тебя сверху вниз, показывая тем самым свое непоколебимое превосходство над тобой. - Никто из них не ценит человеческую жизнь, - продолжил он, имея в виду лишь троих мужчин. – Они уверены, что быть вампиром – дар, за который нужно благодарить!       Подойдя ближе, я увидела, как лицо Эдварда исказила гримаса боли, и я догадалась, что Эдвард был противоположного мнения. И, возможно, я совершу ошибку, но… - Чем вечная жизнь хуже обычной? Ты силен, неуязвим, прекрасен, в конце концов.       Парень, внимательно посмотрев на меня таким взглядом, будто я сейчас перед ним плясала в костюме клоуна, и ко всему прочему у меня было аж две головы, сжал губы в тонкую полоску. - Ты совсем ничего не понимаешь, Белла.       В его темных глазах снова сверкнули огоньки холода, от чего внутри все сжалось в комок. - Ты можешь добиться всего, о чем только мечтал, будучи человеком, увидеть весь мир, увидеть, как он меняется! - Мне больше семидесяти лет, и все, что я хотел сделать, я уже сделал. Я хочу прожить обычную жизнь: учиться, как обычный подросток, поступить в колледж, найти работу, возможно, завести семью…умереть. - Я понимаю, что большую часть из того, что ты сказал, почти невозможно осуществить, но попытаться можно. Для начала… просто попробуй учиться как подросток, в этом нет ничего сложного.       Я слабо улыбнулась, но, взглянув на Эдварда, снова наткнулась на тяжелый взгляд, которым он меня щедро «одарил». - Ты лишила себя самого лучшего, что есть в мире – нормальной жизни, когда бездумно вскрывала свои вены в ванной, - резко произнес Каллен, даже не смотря в мою сторону, и я почувствовала себя пустым местом.       Комок внутри превратился в огромную дыру, которая теперь стала еще больше. Боль вырывалась наружу, но теперь ненависти и упорства во мне становилось больше, благодаря чему на несколько минут мне стало легче. - Я не представляла свою жизнь без родителей, это было… потрясением. - Но не поводом убивать себя, - буркнул парень. – У тебя был шанс.       Так… я пыталась сдерживать злость, которая во мне кипела и была готова вот-вот вырваться наружу… я держусь… - Ты не имеешь права попрекать меня тем, что я сделала, – громче обычного произнесла я, но еще не перешла на крик. Эдвард со слабым удивлением посмотрел на меня, а потом привычно усмехнулся, и я мысленно сравнила его с Вольтури. Усмешка показывала его превосходство, которое, он думал, есть. – Мы абсолютно разные! Я безумно благодарна Карлайлу за то, что он спас меня, и предлагаю тебе то же самое, черт тебя дери! – я кричала. Я действительно кричала, даже не думая о том, что это слышал все. – То, о чем мечтаю я, ты никогда не поймешь, ровно, как и я тебя. Так почему бы тебе не перестать строить из себя великого страдальца и не попытаться жить нормально, если ты этого так хочешь? Тяжело дыша не от того, что мне не хватает воздуха, а от обуреваемой меня злости, я стала сверлить Эдварда своим взглядом, искренне мечтая о том, чтобы прожечь в нем дыру. - Неплохо, но недостаточно для того, чтобы я оценил, Свон, - проговорил Эдвард, специально подчеркивая мою фамилию, показывая, что он не принимает меня в этом доме и этой семье. - Ты действительно ненавидишь меня за то, что я пыталась покончить с собой? – с недоверием спросила я, в тайне надеясь, что он не так глуп, но… он лишь закатил глаза, подтверждая мои выводы.       Пошел к черту, Каллен! Я покажу тебе, что жить, как человек, возможно, и скоро ты в этом убедишься! Дыра в груди затянулась, уступая место мой гордости и желанию доказать ему, все возможно.