***
— Вам повезло, только что освободилась комната номер двенадцать. Её владелица… немного приболела, — Том многозначительно улыбнулся, протягивая маленький ключик стоящей перед ним молодой даме в дорожном плаще. — Если что-то понадобиться, только скажите, мисс Блэк. Губы собеседницы изогнулись в полуулыбке, когда она поняла о причине «болезни» прошлой постоялицы. Что ж, выживает сильнейший. А пока, сжимая в руке холодный кусочек металла, тут же перенимающий тепло её тела, она огляделась. Почти все столики были заняты, волшебники спешили укрыться от непогоды в подобных заведениях. А что, и согреться можно, и старых друзей встретить. — Совсем забыл упомянуть, что ваша комната находиться рядом с той, где разместилась ваша подружка. Наглый тон хозяина сослужил бы ему плохую службу, девушка даже не взглянула бы, кто он такой и каковы были бы последствия. А они были бы плачевны для обеих сторон. Так было бы, если не хорошая новость, которую он сообщил. — Чудненько, — через плечо бросила девушка и, тряхнув кучерявой головой, уверенной походкой направилась в сторону лестницы. Она была очень узкая, со стенами по бокам и не позволяла идти сразу снизу и сверху. По закону подлости, именно так и случилось. Когда, цокая каблучками, девушка почти достигла верха, на её пути оказалась другая фигура. Уступать она не собиралась, и другой человек это понял, благоразумно вжавшись в стену и пропуская её вперёд. — Белла! Этот неожиданный возглас, прозвучавший совсем рядом с её ухом, заставил девушку замереть на месте. Но увидеть говорящего ей не удалось, так как он тут же повис на её шее. Буквально повис, утягивая весом своего тела вниз. И было огромное желание оттолкнуть от себя этого нахала и спустить его вниз по лестнице, но здравый смысл победил. Прокрутив в голове все схожие голоса, она определила его владельца и тут же обняла «незнакомца». Точнее «незнакомку», которой оказалась лучшая подруга и однокашница — Реджина Морган. Морганы являются очередной чистокровной семьей, проживающий на территории Великобритании и, следственно, все выпускники Хогвартса. И пока все члены были выходцами змеиного факультета, как и полагается. Они не несли того позора, что один из них попал в Гриффиндор, как это случилось с Блэками. Но, несмотря на это, от последних не отвернулись. Морганы наоборот оказали им полную поддержку в это нелёгкое время. — Как же я за тобой скучала! — произнесла Беллатриса, когда они наконец разомкнули объятия и стали подниматься наверх. — У меня столько новостей, что не хотелось отправлять сову, а рассказать всё самолично. Мне было необходимо видеть твою реакцию. Девушки направились в комнату Беллатрисы, которая оказалась более готова к заселению жильцов. Пол чисто подметён, все поверхности протёрты от пыли и было очень свежо, но при этом не холодно. Да, сразу видно перед кем стараются выслужиться больше. И Реджина не входила в это число, пусть и происходила из знатного рода. Просто она никогда не угрожала людям именно этим фактом, обычно пользуясь своими силами. Мистер левый кулак и мистер правый кулак всегда были готовы постоять за честь своей хозяйки. — Помнишь Малфоя? — Ха, его трудно забыть. — Это уж точно, — хихикнула Белла, разваливаясь на кровати. Но её терпения не хватило на то, чтобы помучать подругу новостью, как планировала изначально. — Так вот, моя дорогая сестрица выходит за него замуж! Ты можешь себе представить? Договорённость двух знатных семей произошла ещё много лет назад, когда новое поколение пешком под стол ходило, а их судьбы уже вершили родители. Такое часто бывает, ради сохранения чистоты крови, повышения состояния или же статуса семьи. Тут уж ничего не попишешь, за всё надо платить. — Так… об их помолвке объявили ещё весной, разве нет? — нисколько не удивилась Реджина, но всё же решила убедиться. Вдруг, что не так поняла их хроники «советской жизни»? — Мы же сейчас о Циссе говорим, верно? Девушка так резко села на кровати, что её волосы подпрыгнули выше головы и создали забавной формы облачко. Точнее грозовой тучи, ведь они имели чёрный, как сама ночь, цвет. Не хватало ещё молний, вылетающих из глаз и дополняющие образ на все сто процентов. Правда, такое иногда бывало, но потом свидетелей приходилось откачивать в Мунго, не иначе. — Конечно о ней! Не об Андромеде же, об этой предательнице. Вышеупомянутые молнии как раз начали зарождаться, что не на шутку перепугало Реджину. Что-что, а попасть под горячую руку подруги ей не хотелось. Особенно, когда подруга знает много различных проклятий. Сама-то она вполне спокойно относилась к маглорождённым волшебникам, но держала это в секрете. Если её окружение узнает об этом, беды не миновать. И просто пасть в их глазах будет ещё очень милосердно. — Эй, давай не будем портить себе настроение? И без того есть что обсудить. Мы же не виделись почти целое лето… И, кстати. Ты опоздала к назначенному времени. Если бы не огневиски… — У тебя есть огневиски? — тут же переключилась на другие мысли Белатрисса, совсем позабыв про свою сестру. Какие могут быть проблемы, если есть способ позабыть о них совсем? Ну, или предаться полному безумию. Это уже кому как попрёт. — Боюсь, нет. Но Том с радостью нам их продаст, если накинуть немного сверху. — Пф, ему повезло, что нам это на руку. В ином случае он бы уже давно бы поплатился за свои делишки, стоит только родителям узнать. Встав с кровати, тем самым уступая подруге место (к слову, та уже успела пристроиться на полу подле горящего камина и была не намерена его покидать. Слишком уж её побалтывало от этого крепкого напитка, а возможность снова упасть мордой вниз не впечатляла), девушка направила палочку на чемодан. Он тут же раскрылся, и из него разноцветной радугой стали вылетать наряды. К слову, гораздо больше, чем их могло бы в нём поместиться. — Заклятие Капациус экстремиса* было создано специально для таких людей, как ты, Белла, — хохотнула Реджина, глядя на этот пёстрый ансамбль. Удивительно было и то, что её подруга не носит таких ярких цветов. Она предпочитает только всё мрачное, тёмное. А тут была целая радуга! Девушка даже потёрла глаза, думая, что у неё уже галлюцинации. Но ничего не изменилось, тогда она обратилась за разъяснением к Беллатрисе. — О, конечно я не буду это носить. Но практиковаться на яркой ткани гораздо удобнее, чем на тёмной. Физиономия Морган выражало лишь одну мысль, которую было трудно не понять: какого чёрта? И вызвано это было вовсе ни объяснением, которое кстати было не особо-то понятным, ни выбором цвета. Всё это меркло, по сравнению с одной единственной догадкой. Она никак не укладывалась в голове, особенно когда та помутнена алкоголем. — Белла, ты… научилась шить?***
К вечеру на улице стало так темно, что хоть глаз выколи. Очень непривычно для лета, даже не правильно. Но во всём виноваты грозовые тучи, проливающие дожди на Лондом с самого утра. Только, меньше они не становились. Наоборот, набирая силу, они стали только ещё мрачнее. Том зажёг пару дюжин свечей, стараясь максимально осветить бар и доставить посетителям максимум комфорта. Те, кто надеялся переждать непогоду пару часиков поняли тщетность надежды и отправились на сражение со стихией. Так же заведение покинули и те, у кого неподалеку жили знакомые. Меньшинству, которое в основном состояло из старшеклассников Хогвартса, вынуждены были отправиться по комнатам и скорее уснуть, перенося планы на грядущий день. Таким образом помещение бара почти опустело и раздавшейся скрип двери был подобен звону гонга. Но молодой юноша, ставший причиной этого «шума» не обратил на это внимание. Даже ни на кого не глянув, он занял место у дальнего столика и кинул короткий взгляд на Тома. Мужчина выглядел очень уставшим, почти засыпающим на своём рабочем месте. Заказ юноши он выполнял медленно, за что тот его не винил. Ожидая заказ, молодой посетитель положил на стол толстый альбом, покрытый водоотталкивающими чарами, и раскрыл его. Последний рисунок — набросок девушки с его факультета. Её он заметил мельком, когда все шли по коридору. Поразительно, что столько лет он не обращал на неё внимания, а тут… чем-то она его зацепила. Благо у него хорошая память и теперь её образ был запечатлён на бумаге. Ровно, как и в сердце, что позволило ему спокойно добавлять новые штрихи в картину. Почему с ним так произошло, понять он не мог до сих пор. Может, она напоминала парню его покойную матушку? Тот же изгиб губ, с которых лились сладостные речи. Или же теплота глаз, в которой ты просто утопаешь. Мысли были прерваны режущим скрипучим звуком, что издала входная дверь. «Ему бы стоило смазать её, что ли. А то какой-то дом с приведениями, чес слово». Невольно взгляд льдистых глаз юноши поднялся, уткнувшись в новопришедшую фигуру. Судьба очень любит играть, доводя людей до истерики. А как ещё было объяснить, что это была она? Девушка с портрета, которой он держал в руках, вновь предстала перед ним воочию. Чуть улыбнувшись, она танцующей направилась прямо к нему. Среди множества столиков она выбрала, черт бы побрал, именно этот. Именно тот, за которым расположился юных художник, залившийся румянцем и ставший похож на спелый помидор. — Привет. Ты же Этан, верно? Девушка присела на стул напротив юноши, но вдруг опомнилась и спросила, напустив на себя невинный вид: — Ты же не против, что я присела? Или ты хотел побыть один? Пока ещё не обретший дар речи, юноша просто кивнул и продолжал переводить взгляд с листа у себя в руках на сидящую напротив девушку и обратно. Это не ускользнуло от внимательных глаз девушки, которая тут же придвинула к себе альбом с рисунками и стала рассматривать их с неподдельным интересом. — Вау, так ты художник? — Не то чтобы… Офигеть, — не смог сдержать нахлынувших чувств Этан, чем несколько озадачил свою собеседницу. Переборов нерешительность, он протянул девушке тот самый портрет. — Поразительно совпадение. Именно тебя я рисовал только что и… Девушка с неподдельным интересом приняла в руки плотный лист бумаги, от чего её глаза расширились. Казалось, будто она смотрелась в зеркало, а не на рисунок. Настолько он был детализован и дышал жизненной энергией. Особенно если учесть тот факт, что она ни кому не позировала для подобного. Юное дарование, коим мысленно окрестила его девушка, в это время тоже был зачарован. Творилось что-то странное. Раньше бы Этан никогда не подпустил никого ко своему столу, но… Как ни странно, это девушка была довольно милой. И ему не хотелось её прогонять. Только не теперь. — Могу поинтересоваться, что у тебя с рукой? — неожиданно нарушил молчание Этан, кивком указывая на разодранные костяшки правой руки девушки. Обладая магическими силами она давно могла исправить этот изъян, но почему-то не делала этого. Сей факт вызвал ещё больший интерес со стороны юноши, с щек которого только-только стал сходить яркий румянец. — Врезала однокурснику за… кое-что в свой адрес, — беззаботно пожала плечами та, возвращая альбом с рисунками их владельцу. — Но, в порыве гнева забыла как правильно сжимать кулак. Так и получила эту «травму» руки. Теперь-то он вспомнил. Мэри-Кэтрин, бой-девочка с его факультета. Порой, расположившись на мягком кресле в гостиной Этан нередко слышал разговоры Когтевранцев, в которых мелькало это имя. Они осуждали её за «не дипломатический подход и бурный нрав». Это действительно вызывало недоумение, что она попала именно на этот факультет. Но шляпа никому ничего объяснять не обязана. — И правильно сделала, — в тон девушке заметил он, — нечего столь милую мисс оскорблять. Настала уже её очередь заливаться румянцем. Но на её бронзовой коже это было почти не заметно, но Мэри-Кэтрин всё равно попыталась спрятать сей факт за россыпью пушистых волос. У юноши в голове тут же появился новый образ, который он просто обязан будет вылить на бумажный лист. — Это тебе, Эм-Кей, — вытащил из альбома её портрет. Он был далеко не самым лучшим, но при этом далеко не самым худшим. Раньше Этан ни за что не отдал бы одну из своих любимых работ. Для него, обычно такого бесстрастного к чувствам окружающих, был несвойственен данный поступок. Но он всё равно сделал его — расстался с портретом. «Ничего, я нарисую ещё один. Гораздо лучше». Вслух же он произнес: — Пусть он напоминает тебе о нашей встрече.***
Казалось, что весь мир сейчас спокоен, даже разразившаяся на улицах Лондона буря поутихла. Молодые волшебники, успевшие занять немногочисленные комнаты в баре «Дырявый Котёл», видели уже третий сон. Ровно, как и Том, владелец заведения, уснул прямо за стойкой, не дойдя до своей маленькой комнатки. Спали все, кроме него. Даже тараканы в голове, так любящие вопить во всю глотку на разные лады, дружно сопели и наслаждались сладким сном. У молодого волшебника сна не было ни в одном глазу. Вот уже с пол часа он мерил шагами помещение, двигаясь туда-сюда, туда-сюда. Если бы нормальный человек следил за его движениями, то уже сошел бы с ума. Но вот его точные, рассчитанные движения нарушила кошка, пробежавшая под ногами. Она так удобно выскочила из двери номера, мимо которого он проходил, что можно было не сомневаться в этой «случайности». Юноша чертыхнулся, проводя рукой по гладко уложенным волосам и попытался вернуться к своему делу. Казалось, что внутри у него встроен метроном. Но ему было снова суждено сбиться с ритма, когда на очередном повороте он врезался в из ниоткуда взявшийся столб. «Столб» недовольно айкнул и отступил на шаг назад. — Дуглас, ты хоть на время смотрел? — сонным голосом произнесла Беллатриса, потирая ушибленный лоб. Желание произносить какое-нибудь проклятие было следствием сна, из которого одна ещё не до конца вышла. — А… — разочарованно протянул юноша, возобновляя своё дело, — это ты. Волшебница фыркнула, складывая руки на груди. К слову, она по-прежнему была в ночнушке, совсем позабыв накинуть что-то сверху. Благо, если наутро она решит что сие ей приснилось или вообще не вспомнить об этом. Но её собеседнику, судя по всему, был как-то до лампочки её наряд. — Что, хотел увидеть кого-то другого? Сжав кулаки так, что костяшки побелели, он остановился напротив Беллатрисы всего в нескольких сантиметрах. Их лица были настолько близко, что они могли почувствовать дыхание друг друга. Искра, проскочившая между ними, явно не была показателем страсти. — Я бы был рад увидеть любого, но не тебя, — громко, отчётливо произнося каждое слово, произнес Дуглас. — Как тебе такой ответ, мисс Блэк? Так называемые тараканы в голове парня проснулись, от переполняющего его гнева. Можно было ощутить лёгкую вибрацию, исходящую от его тела. Она была подобно лихорадке, терзающей больного. Но, в отличие от болезни, была проявлением характера человека. Не желая слушать ответ, Дуглас развернулся на сто восемьдесят градусов и почти бегом покинул коридор второго этажа. Громко топая, при этом всё равно не разбудив дрыхнущего владельца, он спустился по лестнице и покинул бар. Необычайно холодный для лета ветер был именно тем, что ему нужно в этот самый момент. — Будто меня не бесит, что мы всё время сталкиваемся, — недовольно проворчала волшебница в пустоту, возвращаясь в свою тёплую комнатку и засыпая под треск паленьев в камине.