little darling

Наверное, Со Ёнхо пора бы уже привыкнуть к постоянной пропаже своих рубашек. Воришку даже не нужно вычислять: тот каждое утро сладко сопит прямо у него под боком, свернувшись в непонятной позе в ворохе одеял, и обнимает большую подушку рукой и ногой одновременно. Ёнхо только удручённо вздыхает и накидывает тонкий плед на босые ноги — те до ужаса ледяные как обычно. // Донхёк появляется в его жизни вместе с первыми жёлтыми листьями, когда на лужах обычно дуются крупные пузыри, обещая долгий дождик. Спрашивает дорогу до книжного, простуженно шмыгает носом, а после в знак благодарности протягивает на ладошке барбарисовые карамельки (цвета его сухих волос), которых в карманах так много, что высыпаются. Ёнхо ещё долго оборачивается ему вслед, чуть не спотыкаясь о выбоины на мокром асфальте. Красные волосы горят вдалеке крохотным маячком, и Со почему-то кажется, что они ещё обязательно встретятся. // Второй раз они видятся через дня четыре, когда Донхёк, храбро шагая по лужам, утыкается носом в книжку (наверное, из того самого книжного) и даже высовывает от интереса кончик языка. Ёнхо решает читающего мальчишку не отвлекать и застывает на месте, всем сердцем надеясь на то, что его как-то заметят. И Хёк замечает — удивлённо поднимает брови, светит белоснежной улыбкой во все тридцать два, изо всех сил машет рукой, забавно морщит нос и залетает яркой искрой прямо в сердце. // Разница в пять лет их обоих совсем не напрягает, и как-то выходит так, что спустя полгода мелкий занимает добрую часть квартиры Ёнхо, включает на всю громкость свою ретромузыку («мои песни старше тебя, хён»), шлёпает босыми ногами по полу и тонет в медвежьих объятиях двадцать-четыре-на-семь. А ещё он тонет в рубашках Со Ёнхо. // Когда наступают долгожданные выходные, Ёнхо отсыпается за всю неделю, открывая глаза только к обеду. Донхёк опережает его, наверное, на каких-то пятнадцать минут — опять увлечённо подпевает какой-то старой песне на кухне, пока пытается приготовить завтрак и не накосячить. На Донхёке очередная чужая рубашка висит мятым балахоном, доходит до середины смуглых бёдер, спускается рукавами прямо до кончиков пальцев, отчего руки младшего походят больше на кошачьи лапки, и Ёнхо невольно смеётся, когда выбирается из кровати на запах чуть подгоревшей яичницы и входит в кухню. — Не великовата? — интересуется он, хватая горячую кружку с какао и обжигаясь. — В самый раз, хён, — отзывается младший и, забавно танцуя из стороны в сторону, направляется к столу с тарелками. // — Ёнхо-хён? — голос Донхёка разносится звоном колокольчика по комнате, утопающей в рассветных лучах. Со пытается ответить, но сонное сознание подводит его, и выходит только нечленораздельное угуканье. — Я когда-нибудь стану таким же высоким как ты и точно стащу у тебя все рубашки, ни одной не оставлю, — мечтательно тянет Хёк. Ёнхо приоткрывает один глаз, щурится и долго глядит на Донхёка, который, по-хозяйски усевшись на его животе, деловито рассматривает свои же пальцы. — Даже если ты меня перерастёшь, всё равно останешься моим маленьким. Донхёк морщит лицо, громко смеётся и играючи бьёт кулачком в широкую грудь: — Почему ты такой приторный, хён, прекрати. — Я ещё даже не начинал, — улыбается старший и, резко поворачиваясь всем корпусом, скидывает груз со своего тела, а потом загребает сопротивляющегося и хохочущего Донхёка огромными руками. — Ты так любишь мои рубашки, Хёк-а? Из-под крепких объятий слышится приглушённое «да», после чего Донхёк кое-как выпутывается из чужих рук и снова усаживается прямо на Ёнхо — неуклюже плюхается на его живот, откидываясь спиной на чужие, согнутые в коленях, ноги. Хёку удобно, как на диване. — Но кое-что я люблю больше, — Ли лыбится и сжимает ёнховы запястья. — И что же это? Донхёк тянется к чужому носу губами и пытается его чмокнуть, только промахивается и попадает чуть ниже. Он фыркает и потирает пальцами кончик своего носа, а потом обиженно тянет: — Не дерись, Ёнхо-я! А то я тоже начну, — донхёкова улыбка клеится на лицо ярким полукругом — ничуть не тусклее пробивающихся сквозь жалюзи потоков света — и в глазах солнечными зайчиками сияют смешинки. Вопрос, заданный Ёнхо, теряется где-то между мягкими поцелуями и тонет в складках рубашки не по размеру. (просто они оба прекрасно знают на него ответ)