Дьявол внутри тихони

Днем совместной готовки было выбрано первое мая, как праздник и вообще "почему бы и да?". Готовить решили тирамису, а печеньки для него мы забыли (шучу, они просто лежат в квартире Сани). Света была в ужасе от перспективы готовить вместе с Олегом, учитывая ее способности к готовке, но уговаривать подругу мне пришлось недолго — "ломалась" она чисто для вида. Что же по поводу Михайлова... Насколько я поняла из Сашиных слов, ему просто пофиг на все происходящее вокруг, а потому он согласился, только чтобы дома не сидеть. В общем-то, сидеть одной дома с его сестрой я бы тоже побоялась. Семена мы брать не стали, к тому же он сам мне говорил, что проведет сегодня весь день с Лерой. Итого: нас четверо, мы с Саней быстренько свалим от ребят и они останутся одни в чужой запертой квартире (ключи-то я унесу, хе-хе), и у них просто не будет выбора, кроме как пообщаться и хоть немного сблизиться. Все продуманно и спланировано, отрепетировано и упорото, в общем, подготовились мы основательно. Мы молодцы. Хотя Комаров, который в курсе нашего плана, считает нас кретинами, но на самом деле мы молодцы. Да. Сейчас я сидела перед компьютером, чувствуя некоторое покалывание на коже. Все-таки я волновалась, зная, что, во-первых, скоро придет Орлов, а во-вторых, нам с ним придется приводить наш дикий план в действие. Главное, чтобы все выглядело естественно, а то Света мне потом по голове опять настучит за то, что мы тут ее личной жизнью взялись заниматься. Мне кажется, Евглевская может доверить мне все, что угодно, кроме этого, потому что: "Ты дебилка для таких вещей! Ну, в смысле, ты умная, но на самом деле ты дебилка!". И в данной ситуации я, честно говоря, спорить с ней не берусь. Я посмотрела в правый нижний угол экрана и вздохнула. Что ж они все не идут. Еще раз осмотрела свою комнату. Все было идеально прибрано, пыль вытерта, полы вымыты, мама выгнана сама не знаю куда, шерсть Муськи собрана пылесосом отовсюду, куда я смогла достать. Сама Муська сидит на кухне, отходя после перенесенного ужаса, который внушает ей пылесос всякий раз. Интересно, что ж она его так боится? Кстати, можно пойти, погладить ее, хоть как-то это, может, мое волнение успокоит. А то еще недавно я носилась по дому с тряпкой и орала сама на себя, не в силах справиться с волнением. А ведь это даже не свидание еще! На первом свидании я, наверное, инфаркт схвачу. Или разнесу все вокруг к хренам, что более вероятно. Какая-то я нервная в последнее время... Это все из-за влюбленности, все из-за гребаной влюбленности! На кой оно вообще мне надо? Как только я вышла в коридор, прозвучал звонок в дверь, а уровень адреналина в крови сразу скакнул до небывалых высот. Блин-блин-блин! Я тихонько подошла к двери и остановилась. Если там Орлов, то будет немного стремно, если открою сразу, еще подумает, что я специально под дверью стояла и ждала его прихода. Я стояла у двери и залипала, пока в дверь не позвонили еще раз. Тут уж пришлось открыть, конечно, потому что передерживать гостя нельзя. Я распахнула дверь, но вместо Орлова увидела Свету и Олега. Подруга смотрела на меня слегка сердито, но вскоре ее выражение лица сменилось удивлением. Похоже, мое лицо изобразило такое дикое разочарование... — Долго ты, — заметила она. — Привет. — Ага, привет. — Привет, — сказал Михайлов, проходя в квартиру вместе со Светой. Я снова улыбнулась, подумав о том, что в общем-то, они пришли вместе. Уже что-то! Кажется, все идет по плану. Пока я помогала моим гостям расположиться, объясняла, что конкретно мы будем делать, в голове уже прокручивался наш с блондином диалог, касающийся этих двоих, как мы будем смеяться и как он будет улыбаться мне, пока я высказываю свои "гениальные" суждения по поводу всего происходящего. Мысли путались между собой, и вот в основной поток диалога начала вклиниваться струйка мечты о поцелуях, цветах, знаках внимания, страстных и сбивчивых признаниях. Иными словами, я опять залипла. — Эй! — Света помахала рукой перед моим лицом. — Ты тут? — Да, — я поспешно кивнула. — Знаешь, кого ты мне сейчас напоминаешь? — хитро сузила глаза Евглевская, подперев голову кулаком. Мы с ней сидели на кухне, пока Олег мыл руки в ванной. — Кого? — Меня, когда я только влюбилась. Я вздохнула. М-да. А ведь, помнится, не так давно еще самоуверенно заявляла, что еще ближайшие года два в это дерьмо не полезу... Ну да, ну да. Это просто какой-то гребаный закон подлости! Помню, как мы люто ненавидели с Саней друг друга, как только он пришел, и как я думала, что так просто не поддамся его обаянию. Думала, что дофига особенная и что вижу людей насквозь. Как там? Ах да, "гниль под красивой оболочкой". И вот теперь то ли оболочка загородила весь обзор, только под ней скрывается все-таки что-то по-настоящему хорошее и светлое. Ладно, как бы то ни было, я все равно неисправимо тупая. — И вот сидим мы с тобой на кухне, две влюбленные идиотки... — вздохнула я. — ... И вздыхаем по своей несчастной любви, — закончила подруга, и мы обе театрально громко вздохнули. По коридору послышались шаги, и на кухню вошел Олег. — Ну что? — поинтересовался он, глядя на меня. Евглевская тоже повернулась ко мне. — Ждем Орлова, что! Олег сел на стул рядом со Светой (я ж специально села так, чтоб у него иного выбора просто не было). В дверь снова позвонили, но на этот раз мои нервы отреагировали заметно спокойнее. Я, предупредив, что открою одна, вышла в коридор и открыла дверь. На этот раз там стоял тот, кого я ждала больше всего. Улыбка как-то сама вылезла на лицо при виде Орлова. Надо сделать вид, что у меня просто хорошее настроение. — Привет! — как-то слишком громко для себя воскликнула я и осеклась. Что за фигня началась? — Привет, — улыбнулся блондин мне в ответ, после чего понизил голос, — они уже пришли? Я кивнула, после чего отошла от двери. Нельзя так открыто пялиться на людей, но я не могла ничего сделать с собой, а потому даже с некоторой жадностью наблюдала за тем, как он переодевается. Наверное, я дебил. А, я ж влюбилась, о чем я! Влюбленный автоматом становится дебилом. Пока Саня уходил мыть руки, я зашла на кухню и снова села рядом с подругой. Какая-то уж больно напряженная тишина висела... Похоже, Свете очень хотелось начать разговор с Михайловым, но она не знала, что сказать. Попробовать вывезти ситуацию, что ли? — А что так тихо сидите? — спросил Орлов, войдя. Черт, кажется, я опять слишком сильно задумалась о чем-то. ИНТЕРЕСНО, О ЧЕМ ЖЕ? Ладно, надо как-то брать ситуацию под контроль, иначе я все испорчу, как это часто бывает. — Не знаю, — я встала, доставая на стол кастрюлю и блендер. Затем вытащила из холодильника сливки и маскарпоне. Что еще? Ах да, сахар! — В общем, — начала я. — Сейчас мы берем и взбиваем сливки, чтобы они прям шапкой такой встали. — А это вообще возможно? — удивилась Евглевская. — Ты никогда взбитых сливок не видела? — Ну-у... — Света засмущалась под моим сердитым взглядом, но я тут же поняла, что смущалась она совсем не меня. Наверняка думает: "Боже, я показала себя такой тупой перед Олегом!". Почему-то сейчас я стала понимать каждую ее мысль. Оказывается, все так просто и логично, на самом деле... Отвернувшись от подруги, я стала заливать сливки в кастрюлю. — Как-то мало, — заметил Саня, когда банка закончилась. — Нормально, — заверила я, беря в руки блендер. — Может, ты его в розетку включишь для начала? — неожиданно подал голос Михайлов. Блин, точно! — М, и правда, — я полезла под стол втыкать провод в розетку, стараясь не показывать своего смущения. Что ж, теперь тупой была я. Ладно, воткнула. Ну, сейчас-то намешаем! Я включила блендер и начала взбивать сливки. — Я слышал, тирамису с яйцами делается, — вновь высказался Олег. Какой-то он подозрительно разговорчивый сегодня! Или его тоже бесит эта гребаная тишина. — Делается, но моя мама глубоко против, потому что яйца получаются сырыми, а она боится, что от них можно заразиться сальмонеллезом и прочей гадостью, поэтому мне пришлось найти рецепт со сливками. Надо сказать, делается он даже проще того, что с яйцами, — рассказала я и сама загордилась тем, какая я умная. Теперь каждое мое действие было направлено на Сашу, даже если напрямую к нему не относилось. Иными словами — выпендриваюсь. — А почему она против сырых яиц? Они же используются в выпечке всегда, и нормально! — снова не поняла Света. — Потому что тирамису не печется. — А что с ним делается? — Ставится в холодильник и держится какое-то время. — А-а... — вот теперь Евглевская конкретно приуныла. М-да. — Да ладно, не унывай! — попыталась я взбодрить ее. — Все-таки, никто не может знать всего. Я сама только недавно узнала, что тирамису не нужно печь. — А за блины ты меня поварешкой била... — Ты тупила! — Не, ну, в тот раз не было одного интересного обстоятельства... — Если хочешь, я могу вместо объяснений еще раз захреначить тебе по голове поварешкой. — Всё-всё, молчу! — Чего? — не понял Орлов. Господи, только бы он не догадался!.. — Не обращай внимания, у нас своя атмосфера, — пояснила я, выключая блендер. Блин, еще недостаточно взбились, а рука уже устала. Я потрясла ей в воздухе, чтоб снять напряжение. — Давай я, — неожиданно предложил Орлов. НЕТ, ЛИЦО, ТЫ НЕ БУДЕШЬ КРАСНЕТЬ, НЕ ТАК БЫСТРО! Я передала блендер другу и отошла в сторону. Блин, у него такие сильные руки... А вены на них... Боже мой, как я могла до этого не замечать их? — Пошли-ка, — вдруг сказала Света, буквально вытолкав меня из кухни. — Мы ненадолго! — крикнула она парням, не прекращая толкать меня в сторону моей комнаты, по-видимому. — Ты что делаешь? — возмутилась я, когда дверь закрылась. — Да вот, подумала о том, что пора бы прояснить с тобой несколько вопросов. М-м-м... Ты не думала о том, чтобы поменять что-то в своей жизни? — В смысле? — Одеваться начать более... женственно. Например. — В смысле? — Да блин, Ника! Я не думаю, что тебе нужно что-то объяснять, ты же все и сама прекрасно понимаешь! — выпалила Евглевская, после чего сложила руки сзади и стала мерить шагами мою комнату. Я благоразумно села на кровать, чтоб не мешать ей. — Давай смотреть на вещи реально. Ты хреново одеваешься. — Чо-о-о?! — я даже встала, но, встретив взгляд Светы, тут же села на место. Ладно, сидим и молча принимаем горькую правду. — Ну, согласись, основную часть времени ты не очень-то похожа на девочку. Да и в принципе выглядишь не всегда аккуратно. — О боже мой, да всем пофиг! — Нет, Ника, не пофиг! То, что тебе этого никто не говорил в лицо, — и тут я вспомнила, как Саша спрашивал, почему я похожа на ботаника, — не значит, что никто этого не замечает. Твой внешний вид отталкивает большинство людей. — Хочешь сказать, я страшная? — Да, е-мое, нет! Ты как раз-таки не страшная и даже не толстая, в этом твой большой плюс! Но своей одеждой ты должна показывать свое тело, а ты его уродуешь! — Хочешь, чтоб я в купальнике ходила? — Господи... Подруга схватила подушку с кровати и попыталась огреть меня ей, но я вовремя выставила руки. На секунду наступила тишина, и мы обе прислушались. Сквозь стенку было слышно, что парни тоже о чем-то беседуют на кухне, но конкретных слов было не разобрать. Промелькнула мысль — вдруг обо мне? "Чувак, знаешь, пока они вышли, я должен тебе сказать... На самом деле Ника мне нравится!". Ха-ха, мечтать не вредно. — Ну так вот, — уже тише продолжила Евглевская, — просто ты всегда ходишь в какой-то мешковатой одежде... — Это стайл! — Это идиотизм. — На хип-хопе иначе никак! — В школе ты не танцуешь хип-хоп. И на улице. И вообще везде, кроме студии твоей. — Да ну блин... — Короче! Поменяй свой стиль, наконец, которого у тебя, кстати, нет, ты просто носишь то, что тебе удобно, — Света бросила на меня очень укоризненный взгляд. — Ну, и правильно делаю! Для кого мне в школе наряжаться? — выпалила да, но тут же понизила голос. — А, ну да. — Ты знаешь, для кого. — Ладно, я тебя поняла, но почему тебе понадобилось выяснять это именно сейчас? — Просто я резко подумала об этом и решила сразу тебе сказать, чтобы потом не забыть. — М-да... Ладно, пошли назад. Мы тихонько вышли из комнаты и направились в кухню. На повороте остановились, прислушиваясь к голосам. Что же они все-таки обсуждают. — Блин, Олег, что это за хрень? С ними ничего не происходит! — Может, ты просто на секунду остановишься? — Но... — жужжание блендера затихло. — Офигеть! Смотри, какие они! — Я же говорил. — Они нифига не жидкие! Блин, прикольно! — Может, ты все-таки не будешь прямо с венчика слизывать? — Эта хрень вкусная! Хочешь попробовать? — Фу, чувак, нет! Ты же его уже облизал! — Как хочешь. — Слушай, увидят, придут — люля дадут. — Да кто увидит? — Я, например, — я прошла на кухню и бесцеремонно отвесила Орлову пинка под зад. Нет, все-таки он немножко придурок. — О, Ника! — парень будто совершенно не обратил внимания на пинок. — Хочешь попробовать? Ладно, не немножко. — Нет, спасибо, — я подвинула блондина и выскребла из банки маскарпоне, бухнув вязкую массу в кастрюлю. — Вытащи блендер, сейчас слегка размешаю, и продолжишь. Я размышляла о тщетности бытия и собственной невезучести. Нашла в кого влюбиться, блин... Бабник, пофигист, да еще и на ребенка маленького похож. За что мне это, господи, за что? Я с каким-то остервенением разминала густой сыр, злясь на себя. Потом, когда он стал чуть более податливым и слегка размешался со сливками, снова освободила Сане пространство для "творчества". А у него столько восторга в глазах от сливок, которые он сам взбил... Ребенок, честное слово. — Ладно, думаю, крем готов... Да не облизывай ты венчик, блин! — я отобрала блендер у Орлова и встретила взгляд на подобие кота из Шрека. Ну, как такому отказать? Я вздохнула, отделила венчик от прибора и отдала блондину. — Теперь нужно печеньки смочить в кофе и выложить на дно контейнера. — Какие печеньки? — поинтересовалась Света, пока я доставала контейнер из ящика. — А вот. Специальные печеньки для тирамису, сейчас ты их увидишь, — я полезла в другой ящик. — А нет, не увидишь. — В смысле? — воскликнула Евглевская. Я для вида еще полазила по ящикам, но, так и не найдя печенек, тихонько поругалась, после чего повернулась к Сане. — Друг мой, спешу сообщить, что мы с тобой дебилы. — Почему? — Орлов изобразил удивление. Неплохо играет, неплохо. — Тебя не удивило, что когда мы ходили в магазин, у нас осталось как-то многовато сдачи? — Э-э... — Мы печеньки купить забыли! — Блин... — блондин опустил голову и почесал в затылке, не показывая своей улыбки от моих слов. — И что делать? — За печеньками идти, похоже! — я развела руками, изо всех сил сдерживая смех. — А без них никак? — безнадежно спросила Света. — Как вы вообще могли забыть их? — Ну, вот так... Нет, нужно именно их! Пошли, Сань, я сейчас переоденусь быстренько, — я побежала в свою комнату, стянув домашнюю одежду и надев джинсы и красную клетчатую рубашку. Когда я вышла в коридор, Света с Олегом стояли там. — А мы все вместе пойдем? — уточнил Михайлов, поправив очки. — Нет, вы двое тут остаетесь, — сообщила я. — В смысле?! — воскликнула Евглевская уже в который раз. — В коромысле. Так быстрее будет, — я быстренько надела кеды, схватив с полки ключи и телефон. — Но... — Все-все, мы ушли! — Саша, естественно, уже одетый, вытолкал меня наружу, я закрыла за собой дверь, игнорируя возмущение друзей, оставшихся в квартире. Мы вдвоем сбежали вниз по лестнице и дали друг другу "пять", выйдя наружу. — Да мы же гребаные гении! — Определенно. Мы направились в сторону остановки. Я не выдержала и коварно рассмеялась. Ох, ребятки, интересно, чем же вы там будете заниматься? Если верить фанфикам, то они должны чуть ли не потрахаться. Но я в этом сомневаюсь. Возможно, просто поговорят по душам. А, кстати, надо написать, чтоб убрали крем в холодильник. — Как думаешь, что они делать будут? — спросил Саша. — Не знаю. Разговаривать о том, какие мы с тобой сволочи, наверное. — Возможно и такое.

***

Я резко вдохнула и открыла глаза. Надо мной был потолок, совсем слегка осветленный утренним светом из-за штор. Я выдохнула, расслабляясь. Какой же дерьмовый сон. Что там было вообще? Я напрягла память, стараясь ухватиться за остатки сна. А, да, я же бегала по какому-то офису от огня, который отовсюду наступал, а в конце, спустившись на первый этаж, я обнаружила, что выхода-то нет. И только стекло, через которое невозможно пробиться. Только я так и не поняла, сожгло меня заживо все-таки или нет. А ведь до будильника только десять минут. Я отложила телефон в сторону и вновь уставилась в потолок. Сна не было ни в одном глазу, но и вставать пока не хотелось. Вспомнился вчерашний день, и на лицо невольно вылезла улыбка. Такое ощущение, будто ничего не изменилось. Я хоть и влюблена, но я все такая же, и друзья мои такие же. Такие же долбанутые... Мне кажется, мы с Саней не были бы собой, если бы с нами не случилась какая-то долбаная необъяснимая хрень. Начиналось все довольно безобидно: мы шли к его дому, разговаривали о жизни, о наших друзьях, оставшихся в квартире, о какой-то ерунде. Я постаралась как-то мягко завернуть разговор на тему Марины, в то время как Орлов старательно от него уходил. У него дома мы забрали печеньки, посидели, ненадолго зашел его отец, с которым мы мило побеседовали (а Саша в это время почему-то сжигал нас взглядом). Потом мы пошли назад, думая, что хватит нашим друзьям уже миловаться, пора готовить. Но поскольку живу я не где-нибудь, а на Уралмаше... Да. Нам встретились гопники. Но это еще не самое веселое! Самое веселое в этой ситуации то, что они узнали Орлова... Признаться честно, деру мы тогда дали так, будто иного шанса побегать в нашей жизни нам больше не представится. Добежали мы так до моего дома, но у подъезда встал вопрос, что же делать дальше. Естественно, ситуацию вывезла вышедшая Нина Ивановна, за которую мы спрятались. Но все не было бы так радужно, если бы старушка не посралась с гопниками и не огрела одного из них клюкой... В общем, ничего нового. Когда мы вошли, наконец-то, в квартиру, Света с Олегом сидели на кухне как-то подозрительно тихо и смотрели на нас как-то уж очень хитро. Неужто у них тут случилось что-то из ряда вон выходящее? Они поцеловались? Признались друг другу в любви? Что, черт возьми, что здесь произошло, пока нас не было? Всем составом мы добили таки наш тортик, после чего я утащила Евглевскую к себе в комнату и тормошила ее, пытаясь выяснить, что случилось, пока нас не было. Но подруга молчала, как партизан, и только хитро улыбалась. Господи, такая интрига была, что у меня аж мурашки по коже бегали от нетерпения. Но Света старательно отговаривалась тем, что узнаю я все завтра (то бишь, уже сегодня). Будильник таки прозвенел, я выключила его, после чего встала и потянулась. Мамы уже не было, как обычно, и я, в одной только майке и труселях пошла чистить зубы и убирать чертовы линзы, от которых мое лицо было полностью мокрым. После завтрака я вернулась в комнату, убрала постель и начала одеваться. Ну, как одеваться... Я обнаружила, что мои штаны в чем-то испачканы (что странно, я не помню, чтоб я их пачкала). Черт, похоже, придется их бросить в стирку. Ладно, джинсы... Как ни странно, своих джинсов я тоже не нашла. Их просто не было. Та-а-ак... Я решила ненадолго забить на низ и начала отыскивать кофту. Из всех своих любимых мешковатых кофт (коих было всего четыре, если честно), я нашла только одну, и то она тоже была испачкана. Такое ощущение, будто я шла из школы без куртки и свалилась в ближайшую лужу, причем всем телом. Идиотизм... Я понюхала кофту и обнаружила запах мяса. Это что за хрень вообще?! В моей голове начали появляться подозрения, но разводить панику было пока рано. Нужно было решить, в чем же идти в школу. Я порылась в шкафу и из более или менее приемлемой одежды нашла только платье, в котором была на Первом сентября. Подозрения стали сильнее. Скрипя зубами я все же надела это платье, потому что другого выбора, по большому счету, не было. Ладно, заплету пока косу, что ли... Когда волосы были заплетены, резко обнаружилось, что моей любимой (правда, весьма растянутой) резинки нигде нет. Я проверила стол, все ящики просмотрела, все комнаты обошла. Но ее нет! В ящике нашла какую-то маленькую, но она попросту не налезла на мои волосы... М-да, один из минусов иметь густую шевелюру. Господи, что ж это за хрень такая? Какого черта происходит вообще? Подозрения становились все явнее, однако у меня уже не было времени развивать их по той простой причине, что из-за возни с одеждой я довольно сильно опаздывала в школу. Схватив сумку с учебниками и сменку, я вынеслась на улицу, добежала до своей остановки. Опоздаю, по-любому опоздаю... Еще и автобусов нет, естественно! Нервишки шалили все больше. Наконец, нужный автобус пришел, я заскочила в него и стала размышлять о происходящем. Вот интересно, то ли я такая растяпа, что вся моя одежда оказалась не в рабочем состоянии, то ли кто-то намеренно все подстроил. Кандидатуры было две: домовой (которого в нашей квартире отродясь не было) и мои дорогие друзья, которых я оставила одних в своей квартире, думая, что они будут уделять внимание друг другу. Но что-то мне подсказывает, что заняты они были совсем не милыми разговорами... На моем лице появилась широченная улыбка. Ох, чую, сегодня кто-то у меня огребет по самое не могу... В школу я-таки опоздала, но вроде не сильно надолго. Я в срочном порядке начала переодевать обувь, и в пакете со сменкой обнаружились мои черные туфли на каблуке, оставшиеся с выпускного... Сейчас прольется чья-то кровь! Повесив одежду в гардероб, я быстро (насколько это возможно на каблуках) поднялась на третий этаж. Меня одолевали злость и... стыд. Да, мне серьезно было стыдно, потому что я вспомнила, что такое перевоплощение уже было. Марина так пришла. А людям, которые не знают ситуации, будет казаться, что я просто сплагиатила ее идею. Света, сегодня ты умрешь самой страшной смертью из всех возможных! Как же неудобно в этих туфлях... Я долго стояла под дверью класса, не решаясь войти. Это ж сколько людей на меня посмотрят, сколько обвинений в плагиате посыпется... Ладно, физика — важный предмет, надо войти. Я постучалась и нерешительно просунула голову в проем двери. — Здравствуйте, можно войти? — странно писклявым голосом выдала я, надеясь, что пол подо мной каким-нибудь неведомым образом развалится, а я упаду в самые глубины ада. Но нет. Учительница смерила меня строгим взглядом и велела войти. Вдохнув поглубже, я открыла дверь и зашла. Тут же встретилась глазами с подругой, на лице которой красовалась широченная улыбка. Я постаралась вложить в свой взор как можно больше ненависти, однако улыбка ее стала только шире. Ладно, задача номер два — не смотреть на Орлова. Вообще. О, Семен! Буду пялиться на него. — Ты ограбила магазин одежды, что ли? — спросил Комаров, когда я села рядом с ним. — Иди в жопу, пожалуйста, — процедила я сквозь зубы, глядя на доску и пытаясь понять, что они успели сделать, пока меня не было. — Нет, серьезно, чего ты так вырядилась сегодня? — друг не хотел так просто отставать. Я повернулась к нему. Не знаю, что выражало мое лицо, однако он тут же примирительно поднял руки и сказал: — Хорошо-хорошо, я понял, что тебя саму это не очень радует! Но если что, выглядишь ты офигенно. — Пошел ты, — снова процедила я. Черт, а коса ведь быстро распустится. Это мне что ее, переплетать постоянно? Надо отжать у кого-нибудь более или менее приемлемую резинку. — Нет, серьезно, просто ты до этого только по праздникам так одевалась, вот я и удивляюсь. — Сегодня, считай, тоже праздник. — Какой? — Жертвоприношение. — Кого приносим в жертву? — Свету. — Кому? — Любому богу, чтоб он отправил ее душу на самый низший уровень ада. — Понятненько. На этом наш разговор закончился, ибо мой друг, видимо, решил дождаться перемены, чтоб получить все объяснения. Я же сверлила подругу взглядом весь урок. Когда он закончился, мы все вышли в коридор. Я достала увесистую книгу, которую, как обычно, взяла с собой в школу и направилась прямо к Свете. Та встретила меня радостным возгласом: — О-о, Ника, ты сегодня такая красивая! Но знаешь, не помешает одна маленькая деталь, — и пока я стояла столбом, Евглевская обошла меня сзади и полностью распустила косу, потом обошла спереди и раскидала волосы так, как ей хотелось. — Вот, теперь зашибись! — заулыбалась подруга. Тут-то мои нервишки и сдали.