Мой личный сорт какавы

В одном маленьком провинциальном городке под Ростовом жила-была девушка Алёна. Алёна была очень женственна: хрупкая и миниатюрная, она носила длинные волосы и платья с рюшами, и не выходила из дома, не подкрасив ресницы. Она любила фотографироваться в воздушных платьях, с цветами в руках и венками на голове, устремив вдаль мечтательный взгляд огромных детских глаз. У неё дома жили кролик и кот, и часто, нарядив их в бантики, она пела им песни. Голос у неё был самым сладким и нежным, какой только можно вообразить. Алёну любили парни, некоторые даже до кровавых мозолей. Но никто на неё не обижался, потому что френдзона у Алёны включала тёплые, ламповые беседы, фотки кошака, преисполненные нежности и умиления, и щепотку острого, тонизирующего троллинга, и не позволяла расслабиться ни на минуту. Алёна не истязала себя тяжёлым физическим трудом, и тем не менее её проворные маленькие пальчики обеспечивали ей стабильный заработок. Студенты, являвшиеся основной её клиентурой, были довольны качеством услуг: курсовые и дипломные работы всегда выполнены на уровне и в срок, позволяя их заказчикам больше времени посвящать интеллектуальному саморазвитию в интернете. А ещё Алёна любила в иные вечера, устав от трудовых будней, включать музыку, обмазываться говном и дрочить. Она была настоящим знатоком сортов говна, и это был тот случай, когда хобби перерастает в призвание. Она подбирала букет под настроение: например, под саундтрек из «Псковского порно» отлично шло лёгкое, светлое дерьмо после запитых молоком огурцов; иногда ей хотелось чего-то более изысканного, и она выбирала «Деформ», умащаясь под них густым, тёмным, распадающимся на комочки сортом, получающимся от переработки тёмного мяса под грибным соусом. Но время шло, и однообразие приелось. Однажды, скучая, вместо релакс-сеанса она разбирала содержимое флешки подруги, которая попросила сбросить музыку ей на плеер. Она равнодушно пробегала взглядом по неизвестным названиям и щёлкнула наугад по композиции «Усталость металла». Мир преобразился и зазвучал по-новому. Гнусавый вокал, похожий на голос придавленной лягушки, вызвал в Алёне незнакомые эмоции и пробудил подзабытое желание. Но простое говно для такой стильной музыки не подходило, и она спешно принялась одеваться, собираясь в продуктовый магазин за вдохновением и в аптеку за слабительным. Этот волшебный вечер она запомнила навсегда. Как-то раз на лекциях к Алёне подошла подруга — обладательница флешки и сказала, что на днях состоится концерт группы «Otto Dicks», и это событие века, ведь вокалист-андрогин-готичный-принц Михаэль Драу поёт необычно, готично, эротично. Разомлевшая от регулярных копро-сеансов Алёна добродушно поддержала подругу: — Да это баба, лол. Произошла оживлённая дискуссия, после которой поступило предложение очной ставки с целью выяснить кто прав. Алёна приколола на место выдранную трессу и согласно кивнула. Но знай она, во сколько это ей это обойдётся, она бы ещё подумала. Когда в кассе перед входом в клуб назвали цену, Алёна удивилась: — Ну нихуя себе, девятьсот рублей за хабаровскую самодеятельность! Я и за шестьсот-то сомневалась бы. Подругу до сих пор жгла обида где-то в районе чакры муладхара. — Давай так: если ты окажешься права, я тебе триста рублей отдам! — Или станцуешь мне голой, — предложила альтернативу Алёна, знавшая о вечно дырявом кармане собеседницы. — Идёт! — запальчиво согласилась подруга, не знавшая, что у Алёны дома установлена скрытая камера. И они вошли в заветные двери, обещавшие тайну и загадку. Внутри оказалось очень готично: накурено, наплёвано, на редких колченогих столиках у ободранных кирпичных стен стояли пустые пивные бутылки. Готично же настроенная публика нервно прохаживалась по излишне свободному пространству, бросая тоскливые взгляды то на пустую сцену, то на экраны мобильников, где мамки грозно интересовались, где бродят их чада, которым завтра к уроку в первую смену. Свершилось! На сцену вышел забитого вида мужик в юбке и спрятался в тени за синтезатором. Публика ахнула: вышел второй участник группы, и Алёна заинтересованно шагнула ближе. Андрогинный принц Михаэль был одет в классический строгий костюм с благородным блеском, какие покупают только для особых торжеств. Короткий кудрявый хвостик пережжёных краской волос путался в воротнике рубашки, белом от грима, стёкшего с лица и шеи. Густой и неровный слой побелки на лице вызвал тоскливые ассоциации с ремонтом, и Алёна рефлекторно сжала воображаемый шпатель — захотелось поровнее размазать косметику по этому утончённому лицу с подозрительными красными, ещё влажными, полосками. Она перевела взгляд ниже, скользнула по хрупким плечикам, ниже, по изящным кистям рук и… о боже, по потрясающим округлым бёдрам. У Алёны пересохло во рту. Она боком двинулась вдоль сцены, и её взору открылся вид в профиль с не менее роскошным выпуклым задом. — О-о, — сказала Алёна и пошла дальше, намереваясь увидеть то, что бессовестно прятал от зрителей готический принц. Но упёрлась головой в стену и разочарованно вернулась в исходную точку. Принц с волнующим боттомом открыл рот и задребезжал про любимого немца, в чём, к сожалению, вряд ли был виноват плохо настроенный микрофон. Сопровождалось пение перформансом. Михаэль дергал ручками, дрыгал ножками, потешно приседал, и сердце Алёны таяло от умиления. Но чем дольше шло шоу, тем становилось жарче; первоначальная чопорность сменилась игривой зазывностью, пиджак был сброшен и забыт. Алёна счастливо улыбалась, не отрывая глаз. Вот под одну из песен Михаэль лёг на сцену и шаловливо задрал ножку, погладив себя по сочной ляжке. Алёна безоговорочно, безнадёжно, беспощадно влюбилась. Но счастье вещь эфемерная и недолговечная; музыка смолкла, в зале загорелся свет, и музыканты, царственно игнорируя скулёж: «Браво! Бис!» спустились со сцены по боковым ступеням. Безликого клавишника пропустили безропотно, но на Алёнину звезду мгновенно налип комок чёрных писклявых телец. Принц с формами принцессы вяло слал всех на автограф-сессию, и довольно небезуспешно. Алёна зачарованно шагнула ближе. Улыбаясь, она безотчётно протянула руку, чтобы потрепать милое существо по пухлой щёчке, блестевшей от пота и жирного грима. Драу не оценил любви, злобно взвизгнул и юркнул прочь, разметав фанаток. Алёна совершенно не расстроилась. Она осталась стоять, блаженно улыбаясь и глядя вслед приземистой фигурке с подпрыгивающим на бегу главным сокровищем. — Такая сладкая, — прошептала она. — Грязненькая… В понедельник Алёна сидела на лекции, но мысли её витали далеко. Пыхтела и вздыхала сидящая рядом подруга, недовольная то ли тем, что должна теперь триста рублей, то ли тем, из-за чего она должна триста рублей. Вчерашний день они провели частично в интернет-кафе, лазая по форуму «Otto Dicks» и всяческим готическим форумам и дневникам, и по мере убывания денег на оплату минут прямо пропорционально убывало подругино настроение и обратно пропорционально поднималось Алёнино. На фото Михаэля в женской одежде, без кадыка, но зато с красивой женской грудью, дерзко целившейся сосками в фотографа, подруга заплакала и ушла. А Алёна осталась ещё на какое-то время… …Воздух в комнате был напоён теплом, девичьими грёзами и густым пикантным ароматом. Болезненно зажатый вокал советовал захлопнуть окна и захлопнуть дверь, и повеление было старательно исполнено. Алёна в полутрансе смотрела в потолок и вспоминала своё письмо недельной давности. Она писала своей вайфу, что покорена ею. Что восхищена её образом брутальной лесбиянки, ведь это так смело. Спрашивала о марках и секретах нанесения её сложного грима и даже посоветовала один бюджетный и действенный, где компонентами являлись белая гуашь и шампунь. Интересовалась, кто придумывает и шьёт великолепные костюмы для выступлений, которые выгодно подчёркивают фигуру и вкупе с макияжем отображают внутренний мир. И отдельно преклонялась перед её редким даром лажать раз за разом, не теряя истинно королевского достоинства и с улыбкой мудрого еврея, словно так всё и было задумано. Вайфу забанила её с очаровательной непосредственностью капризной принцессы, но Алёну это не огорчило. Она лежала на разобранной кровати и задумчиво водила пальцами по голому животу в такт звукам из колонок. На мониторе светилась обложка ставшего родным форума и открытое окно сообщения юзеру draw от юзера Elvira_Huinanyeva, чей профиль некогда принадлежал бывшей верной поклоннице и был продан ею с горя за триста рублей: «Вы меня не знаете, я упорная :)» Алёна не обновляла страницу, чтобы увидеть ответ, предпочитая бесконечно растягивать миг счастья. Она просто лежала и блаженно выводила круги на животе своим маленьким пальчиком. Она превзошла сама себя и вывела формулу для совершенно особенного сорта, напоминавшем ей тот, первый опыт. В случайных узорах и кругах ясно читались буквы OD. В этот застывший миг абсолютного блаженства Алёна знала, что будет дальше. Она создаст сайт и расскажет всему миру про свою богиню. Скрупулёзно соберёт все ссылки с золотыми цитатами, выложит все-все фотографии из её нежной говнарской юности, отыщет и опросит всех, кто когда-либо знал и имел счастье сотрудничать с вайфу — со всеми бывшими друзьями, со-ролевиками, организаторами концертов и прочими, имя коим легион, — нарисует милые и смешные арты и комиксы с обожаемой звездой и пригласит на сайт всех, кто тоже интересуется ею. Да, так всё и будет. Алёна лизнула палец и зажмурилась от удовольствия. — Ка-ка-ва, — кончик её языка совершил путь в три шажка вниз по нёбу, чтобы на третьем толкнуться о зубы. Так её богиня шутливо называла свой любимый напиток. Ей так шло это имя. — Кака моя, — ласково улыбнулась Алёна. — Мой личный сорт какавы.