***
На удивление, посетителей уже второй час после открытия не было. Ник, вместе с большей частью персонала курил, обперевшись о кирпичную стену кафе. — А чего ты так рано приперся сюда, Ник? Если б я знал, что сегодня будет так мало людей, опоздал бы не на час, а на два, — толковал Игорь — коллега и тот еще сплетник. Похлеще любой бабки у подъезда. — Не спалось... — сухо ответил парень и, выдохнув сигаретный дым, потушил окурок, затем зашел обратно в кафе. Дверь открылась и вошел первый за день посетитель. Его всегда полагалось обслуживать как можно лучше, и кого как не Никиту могли отправить к нему. Он всегда очаровывал посетителей и те не упускали шанса пофлиртовать с официантом. Парень сел за столик и позвал официанта. На нём была красная клетчатая рубашка с тремя расстегнутыми пуговицами, благодаря которым открывался вид на гладкую грудь и, если присмотреться, даже на соски. Обтягивающие голубые джинсы с дырками на коленях. Каштановые волосы, как всегда, идеально уложены. Ник сидел на кухне и наблюдал за ним через маленькое окошко. Благо, обслуживать первого посетителя вызвалась Анечка, и Никита, наверное, даже был благодарен ей. Но ровно до того момента, как официантка стала строить глазки Роме, именно так звали парня, и подняла упавшую вилку, грациозно выгнувшись в спине. Ник сжал кулаки до побеления костяшек. Этот красавец с паршивым характером всё таки здорово зацепил его. Но со слезами на глазах бросаться ему на шею он не будет. Хотя очень хотелось. Гордость, черт её побери. Он отвернулся от окна, дабы не смотреть, как Роман взглядом уже трахает Аню.***
— Он спрашивал о тебе, — загадочно сказала Аня, когда очередной посетитель покинул кафе, которое уже наполнило куча народу. — О чем? — переспросил парень, потупив взгляд. Как-же спросил он о нём. Бабник! Явно ему тогда понравился, отец вдоволь наиграться не дал. — О тебе, придурок. Спрашивал, тут ли ты работаешь. Вы с ним знакомы? — девушка улыбнулась. — Ээ...нет, с чего бы нам быть знакомыми... — пробубнил Ник, — А что ты ответила? — Сказала, что да. Он оставил чаевые и ушел, сказав что завтра вернется. Никита грустно вздохнул и подумывал об увольнении. Нет, каждый день он видеть его не сможет. Рома же ходячий секс. Тестостероном веет за километр. Или, это только ему так кажется? Точно однажды не сможет удержаться. Не бывать этому! Парень накинул тонкую куртку и пошел к выходу, зная что больше сюда не вернется. Не мужское это дело, убегать от проблем, точнее от одной нахальной и эгоистичной проблемы, но ложится под нее, раздвинув ноги, не лучший вариант. Хотя тело Никиты и твердило обратное. — Подожди, Ник! Он просил передать тебе это, — Аня догнала парня и дала ему сложенный листок бумаги. Он кивнул и вышел, бросив листок в мусорный бак.***
За окном шел снег. В хостеле от невыносимого холода не спасали даже одеяла поверх куртки. С окна сквозило морозным ветром. В комнату совсем тихо постучали, а затем вошли. Сосед — подумал Ник, пока не увидел его лицо. Аристократично-бледная кожа, мягкие губы и янтарные глаза. Коричневое пальто и обтягивающие джинсы. Рыжий шарф оттенял глаза и делал их ярче. Выглядел он потрясающе и Никита запаниковал. Откуда Рома узнал, что он живет здесь? Здесь, в старом дешевом хостеле. Стыдно, то как. То ли от чувства стыда, то ли от холода щеки парня были ярко красными. Губы бледные и потрескавшиеся, а черные волосы и вовсе казались серыми. Роман явно пришел позлорадствовать. — Ник?.. — парень медленно подходит к Никите. Тот, в свою очередь, сидит на кровати, укутавшись в старое одеяло, и пытается сдержать слезы. Перед глазами вновь и вновь возникают воспоминания. Вот, какой-то бизнесмен решает усыновить его, пятнадцатилетнего; знакомство с его сыном, Ромкой, старшего на год; их первый поцелуй; первый секс, немного грубый, но Ник и так не был привыкшим к ласкам; зарождающееся чувство любви в маленьком сердце; многочисленные признания, на которые Рома никогда не отвечал взаимностью, а лишь отшучивался; а затем пропасть. Будто черная дыра, и пути назад нет. Его отец узнает об этом. Да еще как. Рома сам ему всё рассказал, еще и приукрасил. «Да эта голубизна воздушно-капельным передается, пап! Честно! Я же стопроцентный натурал! Помнишь Ленку из моего класса? Так я её каждый день этого...» — врать Рома не умел, и от этого становилось только больнее. Тогда Никита сбежал, не оставив после себя ничего. Но чертовы социальные службы нашли его. Парень отвернулся к окну. Всхлип сорвался сам по себе. А Рома, услышав его, побледнел и подлетел к Нику. — Никит, ну прости... Я был идиотом. Я люблю тебя, слышишь? Ты, ведь, тогда сбежал, да? Слышал всё? Когда ты сбежал я наконец понял, что влюбился. Будто, чего-то не хватало. Тебя. Столько лет уже прошло, но чувства не угасли... — Роман обнял парнишку, который даже не сопротивлялся. Сил не хватало. Да и желания освобождаться от теплых сильных объятий не было. Рома прижал к себе худое истощенное тело, которое в следующую секунду потеряет сознание. Он здорово перепугался. Румянец исчез с щек парня, который не подавал никаких признаков жизни, кроме слабого дыхания и ровного пульса. Рома схватил парня и вынес на улицу, усадив в машину. Он завел мотор и замер. Куда его везти? В больницу или домой? Но выбирать не пришлось. Руки сами повернули руль в сторону дома.***
Ник, не без усилий, открыл глаза. Белый потолок и вычурная люстра стиля барокко. Чего это ему в голову пришла такая мысль парень и не понял. И куда он попал, собственно, тоже. — Воды?.. — Ник обернулся и увидел Рому, прямо возле себя. В пижаме и со взъерошенными волосами. До чего же милый. Интересно, он в Раю? Дождавшись неуверенного кивка, хозяин квартиры мигом сбегал на кухню и принес стакан воды. Глоток спасительной влаги позволил трезво оценить ситуацию. — Что ты тут делаешь? — хрипло спросил Ник. — Правильно было бы спросить что ты тут делаешь, — уловив недоуменное выражение лица парня, Рома пояснил, — ты в моей квартире. Похоже, у тебя было сильное истощение. Вон, как кости выпирают! Живой скелет. — И что теперь?.. — Как что? Откармливать тебя буду! — От упоминании о еде желудок Ника громко заурчал. А Рома ушел на кухню готовить завтрак, зная, что больше никогда не отпустит Ника от себя. Такого хрупкого и ранимого. Защитит от всего мира. Полностью искупит свою вину.