Вгрызаясь в твою плоть

      Я слышу твоё хриплое дыхание, вижу руку, отчаянно тянувшуюся к пистолету. Запах крови опьяняет, и я облизываю губы, хищно сузив глаза.       Я - не тот, с кем ты можешь запросто расправиться, Джон Холстон.       Я уверен, твоя плоть отвратительна на вкус. Ты убиваешь просто потому, что тебе пообещали эти глупые бумажки, я же - ради мести.       Запрыгиваю к тебе на колени, исказив морду в мрачной усмешке. Наша встреча была предрешена, Джон. Ты действительно идиот, если надеялся меня отвезти куда подальше и скрутить шею, отрезав хвост. Боюсь, это меня наняли убить тебя, а не наоборот.       Каждый убийца обязан рано или поздно понести наказание. Мне плевать, что однажды я также медленно и мучительно умру, а потом буду плавиться в Аду до скончания веков.       Ведь именно оттуда я и пришёл.       Запах страха. Жалкий трус, испугался какого-то кота, Джон? Сейчас ты умрёшь, страшной и позорной смертью, (подумать только!) профессиональный киллер, прикончивший несметное количество людей, погибнет от лап... Кота.       А потом старика ждёт ещё более ужасная смерть, старика, что ещё хуже чем ты, Джон... Хотя, наверное, хуже тебя людей не бывает.       Ты кричишь, страшно кричишь, и я, улучив момент, втискиваюсь в твой раззявленный в вопле рот.       Больно, Джони? Мне тоже было больно. Не представляешь, насколько.       Когда в тебя вкалывают какую-то дрянь, заставляя корчиться от боли, выбора не остаётся, кроме как молить о пощаде. Но вы, люди, безжалостны. Безжалостным буду и я.       Существо, состоящее из теней, огромная тварь с красными как кровь глазами, предложило мне сделку. Я могу получить безграничную силу, силу, способную сокрушить самого Человека. Взамен я должен был лишь преданно служить этой твари до конца своей второй жизни.       А нечто, сотканное из ослепляющего золотистого света говорило мудрым голосом, что простому смертному коту негоже иметь такую огромную силу, какую предлагала красноглазая тварь.       Свет болезненно ослепляет. Когда светло, ты на виду у всех, не сможешь спрятаться или исчезнуть. Свет тычет тебя носом во всякие глупые правила, никому не нужные. Тьма же мягко обнимает, шепча на ухо что-то невообразимо приятное. Во Тьме ты можешь творить что угодно, и ничего тебе за это не будет. — Ступив на путь Тьмы, ты уже никогда не сможешь вернуться ко мне, — примерно так тогда сказал Свет, печально сверкая своими до отвращения добрыми глазами. — Мне плевать, — и Тьма ласково укутала меня, скрывая во мраке Ночи. Взъерошила мою шерсть, приласкала и пообещала мне помочь отомстить за себя и других котов, подвергшимся тем жутким мучениям.       И добрая белая мордочка разделилась надвое: сторона Света, что совсем потускнела, и сторона Тьмы, что набирала в измученном теле силу.       Я плохо помню своё недолгое прибывание на Том Свете, зато просто превосходно запомнил ухмылку того мужчины в очках.       Человека, что причинил мне столько боли.       Длинная игла пронзила не только спину, а сразу всё тело. Я помню, как бился в агонии, кричал, звал на помощь, а моя красивая белая шерсть встала дыбом от боли и страха. Но Дрогану было наплевать на мою боль. Дрогану важно было что-то пометить в своём аккуратном блокноте. Последнее, что я тогда запомнил, был ещё один несчастный, в которого также воткнули иглу.       Сейчас, Джон, твоя очередь умирать. Мы встретимся в Аду ещё совсем не скоро, мне нужно завершить свои дела здесь, в Подлунном Мире.       Царапаю твоё горло изнутри, горячая кровь пропитывает мою шерсть, и я чувствую твою агонию, твою боль, твой страх...       Действительно, противней мяса я не пробовал. Твоя одежда пропиталась чужой кровью, точно также, как сейчас пропитывается моя шерсть, и этот запах не отмыть, сколько бы ты не тёр...       Я слышу, как трещит твоя разрываемая глотка, и ты наконец затихаешь, и твои глаза становятся пустыми...       Пустыми, как моё сердце.       А мои собратья удовлетворённо урчат, я чувствую это даже отсюда. Старика ждёт расправа, и пока они наблюдают, я просто действую... «Дроган, я иду за тобой».       Больно, Джони? Мне тоже было больно...