POV Илья
Вы когда-нибудь задумывались, что чувствует человек с неразделенной любовью? Мне и задумываться не приходится. Ведь я и есть тот человек. Никогда и подумать не мог, что за двадцать шесть с лишним лет смогу так сильно увязнуть в ком-то. Причём, в одностороннем порядке. Это было больно. Да чего уж скрывать, это и сейчас больно, ибо этот пиздец возрос до масштабов вселенной. Он ушёл, так нелепо узнав о моих чувствах. Сука. Это должно было пройти как минимум в романтической обстановке, а не так как это случилось на самом деле: мы оба бухие в хлам, мои руки на его члене, мой язык у него во рту; он сильно против, а я сильно за. Блять, ну не мог я так проебаться с ним. Так всё хорошо начиналось. С Тоном мы знакомы наверно уже лет десять. Дружба завязалась ещё в Воронеже, и поочередный переезд в Москву на это никак не повлиял. Свои первые душевные порывы в сторону Шастуна я начал ощущать три с половиной года назад. Да, я долго с собой боролся, мол, ну нет, не может этого быть, я же нормальный пацан. Не мог я просто так взять и безповоротно влюбиться в лучшего друга и коллегу. В первое время свою рассеянность было легко скрывать под маской вечного недосыпа и проблем со здоровьем, которое именно из-за этой ситуации и пошатнулось (очень любезно с его стороны). Дальше хуже: в гневе я перестал себя контролировать, и во время наших с Антоном репетиций несколько раз дело чуть не доходило до драки. Ну как не доходило, я-то его бил. Сильно бил. Но не долго. А он просто стоял и не понимал, что вообще происходит и отчего у меня такие резкие перепады настроения. Каждый раз после этого я сбегал и возвращался часа через полтора с кой-нибудь незатейливой хавкой в пакете и парой-тройкой литров какого-нибудь пива. Посидим, поговорим ни о чём и в то же время обо всем. Вот уже вроде бы и не было той драки часа три назад. Но в крайний раз все снова пошло не по плану. — Илюх, объясни мне. Что с тобой творится в последнее время? — с недоумением в голосе прошептал подвыпивший Антон. — Влюбился я неудачно, вот что, — на автомате огрызнулся Макар. — Почему это неудачно? Это же так прекрасно. Все эти бабочки в животе и легкое опьянение от испытываемых чувств. Любовь - это красиво. Я в фильме видел, — попытался отшутиться Шаст. — Потому что это односторонняя влюбленность. И я очень надеюсь, что этот человек не узнает об этом. — Да почему? Заведи разговор с ней, расскажи об этом, вот и все! — с улыбкой сказал блондин, чокаясь бутылкой с собеседником. — Ей? А, ну да. Ей. Может быть, когда-нибудь.***
Сейчас в квартире Арсения
— Тош, он сейчас явно не в адеквате. Давай просто уложим его на диване, а допрос с пристрастием отложим на завтра, — говорит брюнет и пытается оттащить почти бездыханное тело Макара из прихожей в гостиную. — Арс, от его присутствия мне не по себе. Не к добру это всё. Ох, как не к добру, — со страхом в голосе шепчет Антон, помогая Попову уложить ночного гостя на диван. — Я бы предложил выставить его за дверь пока он был ещё в состоянии самостоятельно передвигаться. Но он как никак мой лучший друг, даже несмотря на то, что он тогда натворил. Я же не могу бросить его в беде, ему же явно плохо сейчас. — Шаст, меньше лирики. Пришёл и пришёл. В конце концов, у него из близких в Москве только ты. Уж лучше здесь, чем где-нибудь в левом подъезде и в таком состоянии. На утро Шастун проснулся один в кровати, что его сильно огорчило: Арс не сказал, что у него с утра пораньше дела. А может, просто не хотел мешать изливать душу этим двоим недоколлегам. Без особого энтузиазма и настроения Антон умылся и отправился на кухню, где обнаружил на холодильнике короткую записку от Попова: "Уехал к Армяну, буду к вечеру. Не скучай и помирись с Ильёй. А.П." Приготовив легкий завтрак, Антон решил все таки разбудить Макара: — Илюх, ну это, вставать пора. Уже двенадцать дня. — Тон? Что? Я где вообще? И почему в этом где ты со мной? — хриплым голосом сказал Илья. — Ты совсем ничего не помнишь? Ты пришёл вчера в районе одиннадцати вечера к нам с Арсом домой и ничего не сказав упал в прихожей. Ты был сильно пьян. Мы уложили тебя спать, не выставлять же на лестничную клетку. — Черт. Прости, я не хотел чтобы так вышло. Я вообще-то не собирался к вам, но видно перебрал вчера, — произнес Макар и судорожно стал подниматься с кровати в надежде уйти и избежать этого неудобного разговора по пути вспоминая, осталось ли хоть что-нибудь из его коллекции алкоголя в живых. — Раз уж ты пришел, давай поговорим. Что скажешь-то, Илюш? — подавленно отчеканил Шаст, садясь рядом на диван. — А что ты хочешь от меня услышать? Что я тебя люблю? Ты это и так знаешь, Тон. Уже три года как. Раньше я просто боялся тебе об этом сказать. А сейчас это вообще ни к чему стало. Ты моим никогда не будешь, я это давно понял. Тем более сейчас, когда ты с Поповым. Ты не можешь себе представить, как мне больно, — нервно сглатывает Илья, — меня на части разрывает от ревности к нему. В тот вечер я не сдержался. — И ты просто хотел воспользоваться моей слабостью и взять то, что так давно хотел? Это же неправильно, Макар! — Антон уткнулся лицом в свои ладони, — Как ты собирался после этого мне в глаза смотреть? — Никак не собирался. Да и сейчас не собираюсь. Я, пожалуй, пойду, — с дрожью в голосе произносит Илья, надевая на ходу куртку и отправляясь в прихожую. — Ну и куда ты собрался? Мы не договорили. Что дальше делать будем? Ты так и продолжишь периодически напиваться и приходить ко мне? Чтобы что? В конечном итоге завалить и отодрать на ближайшей горизонтальной поверхности? Ты кажется так и написал в письме, так ведь? Ты же только этого хочешь?— рассержено плюётся словами Шаст. — Если ты хочешь, чтобы я тут больше не появлялся, сделай для меня одну вещь. Даже не так, сделай это в память о нашей дружбе. Это всё, чего я хочу, — с тоской в глазах стоя в коридоре ответил Макар. — И что же ты хочешь? — Поцелуй меня. Всего один поцелуй. Осознанный и без брыканий как в прошлый раз. Я хочу почувствовать себя на его месте. Обещаю, я больше не появлюсь здесь никогда. Возможно, даже в Воронеж вернусь с концами. Шастун молча стоял минуты три, пытаясь переварить всю ту информацию, что на него вылил Илья. Слишком заманчивое предложение: всего один поцелуй и огромной проблемы в его жизни как не бывало. Один поцелуй, это же ведь не измена? Ну да, так сложились обстоятельства. Да, они вынуждают его сделать это. Представь, что перед тобой Арс. Просто сделай это и забудь как страшный сон. Еще немного поколебавшись, Антон прильнул к губам своего друга, от чего тот невольно простонал в поцелуй. Он получился таким чувственным, страстным и в некотором роде пошлым, так как языки сплетались с бешеной скоростью, если бы не одно но. В этот момент в дверном проёме появляется Арсений, чувства которого, кажется, сейчас выйдут из под контроля.