Спаси принцессу!

Это случилось в самый обычный, ничем не примечательный денёк. Солнце озаряло своими яркими лучами серые, ничем неприглядные улицы, сохраняя в тени то, что не должно быть замеченным человеком. Нет-нет, вовсе ничего не было в том запретного, просто люди всё равно никогда не обращают внимания на то, что происходит совсем рядом. И в данном случае речь идёт о самых обычных голубях. Птицы, которых люди разучились уважать, наслаждались теми немногими крохами, которые оказались на улице, благодаря тем немногим, что готовы были поделиться с любой живностью пищей. Но кто это там, на крыше? Кто же, с напыщенной гордостью, деловито поклёвывает добытые собственным трудом подсолнечные семечки, не забывая периодически окидывать своих собратьев взгляды, полные презрения? То был голубь, такой же, как остальные, но только внешне – внутри него был совсем иной мир, полный высочайших идеалов, ну и некоторого рода личных заморочек. И звали этого голубя Геннадием. К сожалению, нашему герою не было дано закончить трапезу, и был он прерван от своего тяжкого дела самым безобразным образом, о котором он даже представить никогда не мог – он услышал громкий, ужасный глас о помощи. «Геннадиииий! Генаааа! Спаси меняяяя!» - вот что услышал наш герой, который невольно нахохлился, когда уловил нотки страха в знакомом до боли голосе. Сколько бы он не озирался по сторонам, виновника найти не удавалось. Единственными уликами стали медленно падающее на крышу перо, да жуткий, злобный гогот некоего недоброжелателя. Перо приземлилось прямо на семечки. И на нём, красным по белому, было написано: «Если хочешь увидеть своего дружка ещё хоть раз живым, ты должен появиться на старом центральном складе до заката.» Внезапно, словно по приказу неких темных сил, разразилась гроза, хлынули мощным потоком с туч крупные капли дождя, моментально смыв с пера ужасное письмо, а ещё мгновение спустя перо смело сильнейшим ветром. И понял тогда Геннадий, что данная проблема, вероятно, самая страшная из всех, которые у него когда-либо были, и требует она немедленного вмешательства. Расправил этот гордый представитель рода пернатых крылья свои, взмахнул ими, оттолкнулся от неровного края, да полетел, откинув все сомнения туда, где, наверняка, страдает ОН. Возможно, Геннадий не смог бы объяснить, что же заставило его покинуть насиженное место, да ради чего он сейчас пролетает под серыми крышами, огибая только-только появившиеся водопады дождевой воды. Однако, сердцем он понимал, что так надо, что без НЕГО жизнь ему уже никогда не будет мила. Дорога была не только длинной, но и тяжёлой: то он парил в опасной близости от асфальта, то некоторое время не мог сбросить с хвоста потрепанного дворового кошару, а в один момент вовсе напоролся на Лену с её бандой. Чудом ли, но услышав причину спешки, она остановила собратьев, позволив Гене лететь вперёд. Так он смог добраться до того самого старого центрального склада. «Димооон!» - надрывался серый, ничем неприглядный внешне голубь. «Димоооон!» А в ответ всё тот же гадкий, мерзкий смешок. «Выходи, трус! Если ты хоть пальцем тронул…» - но монолог голубя был прерван шумным хлопком крыльев – некто приземлился прямо рядом с Геннадием. - Трус? Я ли? – голос оказался у преступника ещё более противным, чем хохот. – За своего дружка можешь не переживать, он жив и здоров. - Что тебе надо от меня? – Геннадию было крайне некомфортно находиться в затемненном помещении, без освещения, но другого выбора не оставалось. К тому же, он всё равно уже прилетел, не сбегать же теперь, не показывать же спину противнику! - Это было единственной возможностью. Похитить твоего дружка. Ведь сам бы ты в жизни не догадался ответить мне, и уж тем более проявить инициативу, - алые лучи заходящего солнца упали под несколько другим углом, и, наконец, голубь смог встретить врага лицом к лицу – перед ним стояла здоровая белая чайка. – Забирай его, - рявкнула чайка, подпихнув к Геннадию перепуганного, но целого и невредимого белоснежного голубя. – Да вали, пока у меня есть настроение. - А… условия? Что-то тут нечисто, - серый голубь был безумно рад такой до нелепости лёгкой развязке, но что-то казалось неправильным. Что-то не сходилось. - Трус ли я? Знакомство… помнишь ли, чтобы тебе кто-то предлагал познакомиться? И тогда Геннадий вспомнил, почему перестал высоко взлетать, почему стал чаще ходить пешком, вместо того, чтобы быстренько долетать до пункта назначения. И если тогда эта чайка казалась мерзкой, противной и даже, вероятно, жестокой, то теперь он подумал о том, что мог ошибаться. Да и Димон плохого не посоветует, не зря же он говорит, что все птицы – братья. Единственное, что останавливало Геннадия сделать первый шаг, это незнание одного простого факта. А какого пола эта чайка? Как к ней или к нему обратиться так, чтобы ни в коем случае не обидеть? Но очень скоро нашего героя посетила гениальнейшая в своей простоте мысль. - Как тебя зовут? – несколько насторожено поинтересовался голубь. Пусть он и решился совершить нечто необычное и, возможно, даже опасное, но терять бдительность он вовсе не планировал. - Зови меня Саней! – неожиданно радостно каркнула чайка. – И я обожаю высоко летать! – после этих слов, крича во всю глотку, чайка взмыла в небеса, навстречу почти зашедшему солнцу. - Ну, Саня, так Саня, - пробурчал Геннадий и, встрепенувшись, последовал примеру этой птице. Вместе, втроем, они летели навстречу неизвестному, но прекрасному будущему… * * * Самый обычный, ничем не примечательный денек. Птицы, которых люди разучились уважать, наслаждались теми немногими крохами, которые оказались на улице, благодаря тем немногим, что готовы были поделиться с любой живностью едой. Но кто это там, на крыше? Кто же, с напыщенной гордостью, деловито поклёвывает добытые собственным трудом подсолнечные семечки, не забывая периодически бросать на своих собратьев взгляды, полные презрения? То был Геннадий – голубь, который не имел никакого желания становиться частью этого насквозь прогнившего общества. И на данный момент его беспокоила навязчивая мысль – что это ему за ерунда ещё приснилась? Что-то про какого-то голубка, который, якобы, был его возлюбленным (тьфу ты, что за чушь!?), какая-то чайка, какие-то закаты. В такие моменты голубь мог лишь мечтать о том, что больше его не будут беспокоить какие-либо сны. Но тут нечто помешало трапезничать нашему герою, он услышал громкий, ужасный глас о помощи. «Геннадиииий! Генаааа! Спаси меняяяя!» - вот что услышал наш герой, который невольно нахохлился. А как тут ещё реагировать? Когда некто орёт во весь двор, оглушая всех в радиусе нескольких сотен метров, да портит аппетит? Вскоре Геннадий заметил медленно падающее к нему белое перо. Когда оно приземлилось, наш голубь разглядел замысловатые узоры красного цвета вдоль всего пера. «Что за ерунда?» - подумал он. – «Какие-то непонятные корявки. Будто голуби умеют читать!» Голубь несколько раз взмахнул крыльями, чтобы смахнуть внезапно появившийся «подарок». Вскоре голубь снова содрогнулся, но на сей раз не от крика помощи, а от мерзкого гогота некой незнакомой ему птицы. «Черт возьми, будет ли мне сегодня покой?» - выругался Геннадий, схватил свой завтрак, аккуратно подцепив когтями бумажный конус, да взмыл в небо, дабы найти себе уголок поуютнее. Что уж скажешь, Геннадий никогда не планировал стать героем!