Любовь детективная

(1 - Джлл) – Очередной труп. (2 - Леон) – Опять? И? (1) – Почерк аналогичный. Жертва – опять блондинка пятнадцати лет. Направление движения по-прежнему сохраняется. (2) – Думаешь, он? (1) – Дам на это процентов восемьдесят семь. Тринадцать – на подражателей. Но ты же помнишь, что он обещал... (2) – Ты боишься? (1) – Да... Боюсь. И мне есть чего бояться, как и тебе. (2) – Как его, черт побери, выпустили?! Как он вообще выжил там?! (1) – Амнистия, чтоб ей пусто было! (2) – Но на таких же не распространяется... (1) – Ну, были б деньги, – раздраженно. (2) – Так что, решено? (1) – Да, придется. Хоть и не хотелось. Вот ведь развлечение остальным будет... (2) – Потерпим, – со вздохом. Приглашая меня на свидание, Леон так смущался, что можно было решить, будто подобное желание у него возникло в первый раз в жизни. Сволочи вокруг заржали, будто кони, но, обрезанные злыми взглядами меня и Леона, осеклись и сделали вид, что они тут ни при чем. Вот только усмешек с морд лица так и не убрали. Гады! В следующий раз не стану им помогать с анализом происшествий, вот и будет им счастье. Ага, аналитика обидели! Естественно я не стала отказывать единственному среди них нормальному человеку. Ну, относительно нормальному. Солнышко светит, птички поют. Хорошо! Рядом Леон идет, никак не может придумать, что ему предпринять еще. Ничего не надо, иди спокойно. Первое у нас свидание, первое! Гуляем, в кафе заглянули, лепечем какую-то чушь, улыбаемся друг другу, уже близко-близко друг к другу идем... Отношения продвигаются? Вот Леон решился, положил руку мне на талию, улыбаюсь ему и получаю в ответ не менее светлую улыбку. Забавно, за все эти годы я и не замечала, насколько смягчается его лицо, когда он улыбается, не замечала, какая лучезарная у него улыбка... (1) – Что скажешь? (2) – По-моему, он уже добрался. (1) – Точно? (2) – Да. (1) – И что, клюнул? (2) – Не знаю. Наружка молчит. Почему бы тебе тоже с ними не пообщаться? (1) – А кто ж мне скажет? Под основным ударом-то я. (2) – Мы оба, не забывай. Старенький кинотеатр теперь видел мало посетителей. Давно уж прошли те времена, когда шумная толпа заполняла все места. Но мне тут нравилось, и потому я притащила сюда Леона. Тот с подозрением оглядел ветхий павильончик. – Если ты уверена, что оно не обрушится, то сойдет. – Не обрушится, – засмеялась я. После фильма мы шли по улицам, улыбаясь спешащим неизвестно куда людям. Мы же не спешили. У какого-то кафе остановились, глянули в глаза друг другу и застыли. А потом я осторожно разгладила пальцами морщинку, вдруг появившуюся между бровями Леона. – Что такое? – Ничего, – улыбнулся он. – Просто... Просто он что-то вспомнил. Или кого-то. Не знаю, может быть, с этим местом у Леона было что-то связано, – я не следила за его личной жизнью. Хотя что тут следить, и без того все ясно. Как и у большинства из нас, у него не было длительных отношений. И почти все они заканчивались разрывом с последующим разочарованием и глухой обидой. Я снова потянулась к Леону, погладила щеку. И тут на меня в очередной раз накатило. Ощущения были такими же, как будто я в очередной раз оказалась под прицелом. Не отрывая ладони от лица напарника, чуть повернула голову, чтобы расширить обзор. Напротив, у кондитерской, стоял и смотрел на нас наш общий знакомец, продавец животных в магазине «Граф Ди», так же именующий себя Ди. Любимый подозреваемый Леона. На его кукольном лице читалась почти детская обида, а у ног валялась разбившаяся коробка с чем-то сладким. Леон его не заметил. (1) – Наружка вычислена. Вся. (2) – Поздравляю. По-моему, следят четверо. (1) – Нет, пятеро. И двое из них – наши. (2) – Отрываться нам, знаешь ли, нельзя. (1) – Конечно, даже не сомневайся! (2) – К сожалению, если нам удалось их вычислить, то это смогут повторить и прочие. (1) – Хуже, если они поймут, что вычислены. В общем, не зевать! (2) – Кстати, кто пятый? (1) – Ищи, – смех. (2) – Гадость ты, – раздосадовано. (1) – Тем и живем. (2) – Говорю же, гадость! Мистера Ди я теперь замечала повсюду и никак не могла понять, почему Леон его не видит. Китаец следовал за нами, как привязанный, как будто у него совершенно не было других дел. Даже странно. И, честно говоря, отчего-то было очень неловко, когда Леон дарил мне цветы, обнимал под неотступным взглядом китайца. И чем дальше, – я видела, – тем больше странная обида овладевала парнем. А Леон забросил свои посещения его магазина. Прекратились вопли, что «во всем виноват Ди!» Но, если учесть, что прекратились и странные смерти, все объяснимо. А еще Леону, как, между прочим, и мне, банально не хватало времени ходить в гости. Какие еще гости!!! Хорошо хоть работа не страдает. Над нашими обалделыми лицами, над нашим поведением потешались все в отделе. А на столе у меня теперь всегда были свежие цветы. За мной даже начали опять ухаживать и остальные мужчины. Пришлось пригласить парочку особо активных на «тренировку», напомнить давно вбитое правило – «Джилл не любит, когда к ней пристают», иначе именуемое «Руки убрал!». Прочим мысль, что они ошиблись с предметом вздыханий, внушал Леон. И хоть пришлось потом сначала обрабатывать синяки и ссадины всем в отделе, а потом слушать нагоняй шефа, я не жалела. (1) – Его пока не вычислили. (2) – Вот ведь осторожный гад! (1) – И не говори. Сижу как на иголках. (2) – Он точно здесь? (1) – Еще бы. Теперь уже сомнений даже не осталось – он, не подражатель. (2) – А, криминалисты отчет прислали. Значит, ждем. Все-таки за нами он придет. (1) – Да. (2) – Боишься? (1) – Да! Я не хочу снова попасть в его руки. (2) – Понимаю. Но мы сделаем все, чтобы снова упечь его за решетку. (1) – Убить было бы вернее. (2) – Но нельзя. Извини. На озере мы поцеловались. Да, целоваться Леон умел. Несмотря на весь мой не самый приятный опыт, даже я оказалась очарована настолько, что не стала бы возражать против продолжения. И мне было все равно, что мы в общественном месте. Что с того, что всякие разные косятся на нас? Мелочи. Как же мне хорошо... Но почуянная угроза вырвала меня из блаженного забытья. Кто? Прижимаясь к Леону, осторожно осмотрелась, разыскивая, кто же меня тут так ненавидит. И снова наткнулась на мистера Ди, прижавшегося к стволу какого-то дерева. В глазах его ярость. Да что же это такое, спрашивается?! Почему он ходит за нами по пятам? Ведь не можем же мы постоянно выбирать места, где он вздумал прогуляться! Так почему же он следит за нами? Сначала обида, потом ярость в глазах... Неужели ревнует? Привык к тому, что Леон от него почти не вылазит? Как интересно... Похоже, моя давняя шуточка обрела продолжение. (1) – Не делай так больше! (2) – Чего? В чем дело? (1) – Мы договорились следовать плану. Не надо его корректировать! (2) – А по-моему получилось неплохо. Да и тебе понравилось. (1) – Сказано же тебе! (2) – Да что ты психуешь? Отходняк от того раза продолжается? До сих пор? А мне казалось, все уже прошло... (1) – Потому!!! (2) – Хм! Ясно. Извини. (1) – И ты меня тоже. Начнем следующий этап? (2) – А мы не спешим? (1) – Нет. (2) – Что же, теперь он точно должен будет среагировать. Леон развалился на диване, привычно держа чашку, кажущуюся в его руке такой хрупкой. Он покачивал ее осторожными круговыми движениями, вглядываясь в колеблющуюся темную жидкость. – Не надоело баловаться? – поинтересовалась я. – Не-а. У Ди с чаем не поиграешь. А голос у него мечтательный-мечтательный. Мурлыкающий. И глаза у него мягко светятся. Вот только обращен этот свет не ко мне. – Какой ты все еще ребенок, Леон. – Джилл, ты действительно все еще не оправилась? – Действительно, – не надо, Леон, не вспоминай... – Но ведь уже пять лет прошло! Хоть и десять! – Да, прошло. Но это ничего не значит. Как будто ты не знаешь. У самого тоже есть то, что не забывается. Потому что слишком больно. – Извини. – За что, дружище? Ты сделал все, что мог, даже когда остальные смирились и опустили руки. Ты вытащил меня. – За то, что позволил. – Глупый. Ты не мог тогда мне ничего запретить... И сейчас не можешь. Разговор тяготил и меня, и Леона. Так что мы, не сговариваясь, оборвали его на полуслове, занявшись он чаем, я кофе. А потом Леон подхватился. (1) – Точно не останешься? Нам же сказали, что так проще наблюдать. (2) – Да, не останусь. Ты не беспокойся, что со мной может случиться! (1) – Думаешь, перестраховываемся? Знаешь, если бы это прозвучало в начале операции, так и было бы. Но не теперь. (2) – Все будет в порядке, не сомневайся. (1) – Не уходи, – тоскливо. (2) – Извини... В дверь требовательно позвонили, а потом она открылась, – я забыла запереть ее после ухода Леона. Вошел мистер Ди и остановился у порога. Сидящий у него на руках баран оскалился мне, продемонстрировав удивительный набор клыков. А я-то считала, что эти звери травоядные! – Добрый вечер, мисс Джилл, – вежливо поздоровался китаец. – Извините, что пришел к Вам не только без приглашения, но даже без предупреждения. – Здравствуйте, мистер Ди, – отозвалась я, не соизволив не то чтобы встать – даже ног не спустила с кресла. Как же я устала, и ноги болят... – Ничего страшного... А что вы хотели? Леона ищете? А он домой пошел. – Нет, я хотел сказать... Мисс Джилл, вы... Вы вмешались... Вы мешаете... Я должен... или не должен?.. Мне нужно, чтобы вы исчезли... Тетсу, я ра... Что это с ним? Он так запинается, что даже страшно становится. Хотя нет, страшно мне стало по другой причине. Из-за него? Его барана? Или же... Раздался телефонный звонок, заставивший осечься мистера Ди и зарычать его странного зверя. Позабыв об их присутствии, я, как была в своей длинной рубашке, так и вскочила, сцапала трубку. Лучше бы я разбила телефон. Хотя это бы все равно не помогло бы. Он тогда нашел бы номер мобильного. – Привет, детка. Скучала? У меня сразу же заныли некогда сломанные рука и нога, болью прострельнули давно зажившие шрамы на теле. – Ты... – прошипела я. – Скучала. А уж как я скучал, детка, ты даже не представляешь. Я выжил и не сошел с ума в своей одиночке, только вспоминая вас, тебя и твоего дружка, моих идеальных. Тебя, идеальную мою женщину. Его, идеального, по-моему, полицейского. – Я не твоя, и никогда твоей не была, – рявкнула я. – Да неужели? Хотя да, это была просто ловушка. Вот только она не сработала, и зверь захватил приманку. Тебе понравилось? Я содрогнулась от его елейного голоса. Надо мной в очередной раз взметнулось лезвие скальпеля. Тогда меня выручило появление Леона. Потом я научилась просыпаться до того, как этот мерзавец начинал меня резать. Но теперь я не спала! И пусть скальпель этот пока что только в памяти моей, но и реальный очень близок... – Пошел ты! – Ай как грубо! Ты не изменилась. Кстати, твой дружок мне очень напоминает тебя. – Что?! Как это, Леон попался? Не может быть, он же совсем недавно ушел от меня. За ним должны были следить, защитить при необходимости. – Не веришь? А зря. Эй, пусть он чего скажет. Раздались звуки ударов, глухая ругань Леона. Попался. Господи, Леон... – Что тебе надо от Леона? От нас? – с ненавистью процедила я, краем уха услышав тихий вскрик у себя в квартире. Я забыла обо всем, но, похоже, мой гость не упустил ни слова. – Вас обоих. Придешь? Я жду. А то совсем разболтались, моя идеальная женщина, единственная выжившая в моих руках, единственная, что смогла, даже со сломанными конечностями чуть не убить меня, и идеальный полицейский, сумевший нас найти, видите ли, сошлись. Я что, должен был дождаться, пока вы начнете плодить чистопородных легавых щенят? Не дождетесь! – с возмущением выдал он. – Куда идти? – спросила я, разминая руку. – Куда? Говори. – Туда, где мы с тобой встретились, моя фея. Там тебя будут ждать. И поторопись. Каждый миг промедления будет чего-нибудь стоить идеальному полицейскому. – Только попробуй что-нибудь сделать Леону, – с тихой угрозой рыкнула я. – Тогда тебе не будет места на земле, слышишь? Он засмеялся, и бросил трубку. Я же в ярости набрала номер участка. – Шеф, ваша хваленая наружка облажалась по полной! – прорычала я, яростно комкая рукав рубашки. – Леон захвачен, вы знаете это?! – Я только собирался вам звонить, – размеренно сообщил мне шеф, отчего-то не срываясь на гнев. – Откуда вы это узнали? Я же запретил кому бы то ни было сообщать вам. – Откуда я знаю?! – завелась я. – Да мне только что позвонил похититель с требованием предстать пред его дурными очами! И знаете что, шеф? Я пойду! – Детектив Фрешни, я запрещаю! – отчеканил он. – А мне наплевать на ваш запрет, – я почти сорвалась на визг. – Там моего друга, моего напарника сейчас могут убивать, а я должна сидеть, сложа руки? Не дождетесь! – Детектив Фрешни, это приказ! – А мне плевать! Вернусь – сама сдам значок, если пожелаете, понятно?! А затем найду вашего растяпу, что позволил захватить ведомого, и после общения со мной он вообще узнает, что такое честь, совесть и чувство долга! – и я бросила трубку. Ругаясь, я бросилась к шкафу, натянула на себя первые попавшиеся брюки, поверх рубашки бронежилет, один из тех, что на время операции были выданы и мне, и Леону, пистолет в кобуру, а потом бросилась было к двери. Но сразу же спохватившись, накинула поверх всего еще и куртку, хоть и жарко мне будет. А то совсем спятила – так по улицам шастать. И все еще не решено, что стану делать – сдамся, или начну перестрелку. – Мисс Джилл, я с вами, – схватили меня за руку у самой двери. Испуганно вздрогнув, я с удивлением обнаружила, что опять забыла о присутствии гостя. А ведь он слышал оба разговора, видел, как я собираюсь. И почему мне ни капельки не стыдно? – Вам нельзя со мной... Убедить упрямого гражданского не удалось, так же как и потерять его где-нибудь, в отличие от наружки, от которой я избавилась достаточно быстро. И это называется профессионалы! Тьфу! Но вот почему я стала рассказывать этому самому гражданскому о том, что случилось пять лет назад, я так и не поняла сама. Но выговориться, как оказалось, мне было надо. И потому китаец узнал о том, как пять лет ловили маньяка, как я вызвалась стать подсадной уткой, как тот мерзавец мало того, что схватил меня, так еще и сумел выбраться из кольца облавы, прихватив и меня с собой в качестве трофея, как несколько дней измывался, а в полиции все уже успели похоронить меня. Все, но не Леон. Только Леон, еще до результатов экспертизы, не поверил в то, что изуродованное тело, найденное на набережной, принадлежало мне, только Леон, не обращая внимания на отстранение от расследования, продолжил идти по следу. И только он смог явиться так вовремя, когда я на сломанной ноге добралась все-таки до оружия, но так и не смогла убить этого мерзавца – сначала промазала (к сожалению, тогда я не умела еще хорошо стрелять с левой руки), а потом он обезоружил меня. А я не дала застрелить Леона, когда тот так картинно ворвался в логово маньяка... А ведь тогда я потеряла себя как женщину и получила взамен способность чувствовать опасность. Я еле пришла в себя после пережитого. И до сих пор те несколько дней пребывания в руках этого садиста для меня равнозначны аду. До сих пор я вздрагиваю при слишком близком приближении ко мне людей. И только Леону позволительно быть со мной рядом, быть мне другом. Только Леону... но тогда почему рядом с мистером Ди мне тоже невероятно спокойно и хочется быть откровенной? Почему он кажется... кажется продолжением Леона? Не понимаю... Скосившись на Ди, я удивилась его напряженному выражению лица. До сегодняшнего дня я не видела, чтобы у него так явно проявлялись чувства. Он тоже беспокоится за Леона? Может быть я действительно не так уж не права в своих подначках и намеках о близких отношениях напарника и его «подозреваемого»? Кто бы мне сказал. О, приехали, тут меня должны ждать. Но как же мне уговорить Ди не идти за мной? А вдруг, если я приду с ним, ко мне не подойдут? А вдруг из-за этого решат убить Леона? – Мисс Джилл, чего вы ждете? Идите же, – мягко сказал китаец. Я пытливо глянула в его серьезные глаза. Он действительно отпускал меня одну, вот только собирался чуть позже последовать за мной. И не он один. Стоило мне только выйти из машины, как за мной устремился его баран. И отзывать его китаец не собирался. – Это тебя хозяин резал? – услышала я шепот из какой-то замызганной подворотни. Опасность была, но, как бы это получше описать, отдаленная. – Нет, я из тех, кто засадил ту мразь за решетку. Как жаль, что присяжные не дали ему вышку! – Тварь легавая, – прошипел второй голос. – Но моя тварь, моя идеальная тварюшка. Бля, он сам сюда приперся. Как же я его ненавижу! Ненавижу!!! – Где Леон? – не смотря на то, что внутри у меня все кипело и бушевало, голос оставался совершенно спокойным. Что поделаешь, за пять этих лет пришлось развить просто железный самоконтроль. – Пошли, покажу. Я едва сдержалась, когда эта склизкая тварь подошла ко мне. – Обыскивать не будешь? – презрительно поинтересовалась я, глядя на него. А он усох, однако. Не такой вылощенный красавчик, каким был тогда. Да, тюрьма не красит даже богачей. Но, если бы не я и не Леон, он бы снова вышел сухим из воды. – Зачем? – удивился он. – А то я не знаю, что ты вооружена. Заметь, я даже не предлагаю самой сдать оружие. Цени! Как будто я не понимаю, что эта «поблажка» дана мне только из-за наличия заложника. Эх, Леон, Леон... Как же ты попался? Хотя что это я? Подловить, вколоть какую-нибудь гадость – и уноси... Это со мной тварь поганая поиграться решил. Баран у стены злобно скалился, глядя на вышедших ко мне. Не нравятся они ему, и сильно. Но ничего не делает, тоже затаился. А вот где китаец – понять не могу. Только уверена, что он тоже тут. Е-мое, этот гад даже скрываться особо не удосужился! На этом складе он в прошлый раз держал меня до того, как смог перевезти в свое логово. И ничуть не боится обнаружения... Его хлипкий сообщник шел первым, сам маньяк не отставал от меня, не спускал с меня одержимого взгляда. Никогда не хотела, чтобы на мне фиксация произошла. А он ведь действительно зациклился. – Мисс Джилл, здесь пахнет кровью, – на грани слышимости раздался голос мистера Ди. Я глянула на убийцу – тот ничего не слышал. Ди не видно. Интересно, а почему я его во время слежки за нами замечала? Стоп. Что он сказал?! Кровью пахнет? Что они сделали с Леоном?! Мне не удалось возмутиться – только что зашедший на склад бандит вдруг заорал, как резаный, а потом его вопль с бульканьем оборвался. Уж чего-чего, а храбрости и наглости моему врагу было не занимать. Он тоже рванул внутрь, за ним последовал баран, я же была только третьей. Вот только увиденное ошарашивало. Первое, что бросилось в глаза – кровь. Лужи, брызги, потеки... крови было очень много. И только потом на себя обращали внимания расчлененные, разорванные на куски тела. И запах, отвратительный запах стоял тут. Ох, Леон... Не надо, я не хочу! Не хочу!!!! Пожалуйста, пусть только не Леона!!! Об оружии я даже не вспомнила, не задумалась и о том, что расчленитель, побывавший здесь, все еще может находиться поблизости. Мной владела только одна мысль – я должна найти Леона. Он жив, его нет среди этих окровавленных кусков тел. Краем глаза я заметила, как вокруг моего мучителя обернулось что-то черное, отчего-то напоминающее огромную лошадь с огненной гривой и безумными глазами. Но это было не важно... Леон, закрученный в смирительную рубашку, сильно избитый, лежал рядом с какими-то ящиками в небольшой каморке, что находилась в самой глубине склада. Если честно, здесь я бы поместила самые дорогие товары – настолько добротная дверь закрывала помещение. Что же, замок пришлось попортить – да, потом придется отчет писать, хотя будто я бы стала возиться с поиском ключей – расстреляла замок и дело с концом. А Леона не привел в себя даже звук выстрелов. И свидетелем того, что произошло на складе, он не сможет быть... Мне срочно нужен был телефон, да вот только с собой я его из машины и не взяла. Так что я пошла по складу в поисках хотя бы какого, стационарного, или чьего-нибудь мобильного... И заходя обратно в залитое кровью помещение, наткнулась на странную сцену. Мистер Ди, сидя на корточках перед небольшим зверьком, часто виденным рядом с ним в магазине, размышлял вслух (или разговаривал со зверем?), и в паузах, казалось, зверек отвечал ему. – И что, Крис тоже здесь? Ах, он просто увидел, как Оркотта схватили, а помочь мистеру детективу решили вы сами? Это хорошо, что вы его с собой не взяли. Нет, тебе тоже не надо было идти сюда, ты еще маленькая. Я же сказал, маленькая ты еще. А где остальные? А, понятно. Тоже правильно... Фоном к его речи выступал мой мучитель. Он постоянно выл на одной ноте, обратив ничего не выражающий взгляд куда-то в бесконечность. – О, мисс Джилл, – заметив меня, Ди немедленно оживился. – Вы нашли мистера Оркотта? – Нашла, – кратко отозвалась я, обдумывая услышанное. Что-то мне не нравились выводы, которые исходили из этого монолога. Потому что, если следовать им, Леон во многом прав, и зоомагазин очень опасен. – А вашему спутнику нужен психиатр. Судя по всему, он слишком близко познакомился с Ночным Конем. Да, теперь внешне маньяк выглядел истинным психом. Кстати, кто такой этот Ночной Конь? Надо будет уточнить. Потому что в памяти смутно всплыло когда-то прочитанное поверье, что так то ли валлийцы, то ли ирландцы назвали кошмары, приходившие по ночам. И чем сильнее был ночной скакун, тем страшнейшим он был кошмаром. Но это не важно. – Мистер Ди, у вас телефона нет? Ди с улыбкой бросил мне мой собственный мобильник, а сам попытался пройти мимо меня в глубину склада. – Вы куда? – удивилась я, набирая номер участка. Он бросил на меня странный взгляд. – К Леону. И почему-то я не смогла ничего сказать в ответ. (1) – Зачем ты так рисковал, глупый? (2) – Джилл, я должен был. Я ведь Криса уже давно не видел... (1) – А мог бы не увидеть больше никогда. «Ну да, как же, Криса!» (2) – Не каркай. Зато теперь ты тоже не сможешь отрицать, что граф Ди виноват в той расчлененке. (1) – Не мели ерунды. Он со мной был. (2) – Значит, натравил. (1) – Леон, уймись. Но даже если все случившееся на складе из-за него, я ему благодарна. Теперь наш фигурант из психушки не выйдет. (2) – Но ты предпочла бы, чтобы его убили. (1) – Да. (2) – А зря. Теперь он переживает все, что испытали его жертвы. (1) – Что? С чего ты взял? (2) – Чего? А, просто знаю... Эпилог Ди сидел у себя в магазине, глядя на нетронутую чашку чая. Он думал, что пора уходить из Лос-Анджелеса, пока не сотворил еще чего-нибудь недолжного. Звери и Крис, чувствуя, что что-то не так, вели себя невероятно тихо. Звякнул колокольчик у двери, и Ди немедленно поднялся, готовясь принять покупателей. Крис подбежал к нему, и они вместе их встретили: невзрачную мать и невероятно красивую дочь. – Добро пожаловать в магазин графа Ди. Чувствуйте себя как дома, – снова нацепил на лицо улыбчивую маску Ди. «Да, я слишком засиделся в Лос-Анджелесе, – констатировал сам себе ками. – Мне все труднее становится держать себя в руках. Пора собираться...» Но размышления на лице не отразились. Он все еще помнил, что, ослепленный ревностью, так и не смог прочесть то, что чувствовала Джилл Фрешни...