Книги

Кай много читает. Действительно, много. Каждый день он сидит, уткнувшись в книгу, пока ждёт Алекса, а затем закладывает между страницами сорванную травинку, пожухлый лист или цветок, чтобы продолжить читать, когда Алекс вернётся в лагерь. Раньше Алекс считал, что такую ненормальную тягу к книгам могут испытывать только какие-нибудь заучки, но Кай явно к ним не относится, и это сбивает с толку. Кай красивый. Алекс каждый раз невольно замирает, когда издалека видит его, такого сосредоточенного и нахмуренного, с поджатыми губами. А затем Кай поднимает взгляд от книги и несколько раз медленно моргает, фокусируясь, складка между его бровями разглаживается, а на щеках появляются ямочки. – Привет, – в попытке скрыть улыбку, он закусывает губу, и сердце Алекса устремляется вперёд. Иногда Алекс просит: – Почитай мне, – и тогда Кай продолжает прямо с того места, на котором только что остановился. Усевшись рядом, Алекс делает вид, что внимательно его слушает, но на самом деле попросту рассматривает, пользуясь моментом. У Кая яркий подвижный рот, он растягивает губы на согласных звуках, обнажая влажно поблёскивающую белую полоску верхних зубов, и округляет на гласных, складывая их в идеальное кольцо. За острыми стрелками тёмных ресниц прячется быстро скользящий по строкам взгляд; радужки у Кая ярко-зелёные, а если присмотреться с более близкого расстояния – с коричневыми крапинками. Во время пауз между предложениями Кай коротко облизывается, скользя нежным кончиком языка между губами, оставляя тонкую полоску слюны, и сглатывает, так что кадык мягко прокатывается под влажной от пота кожей горла. Он постоянно мусолит пальцами левой руки уголок страницы, теребит его, заламывает, а затем разглаживает, надавливая с такой силой, что белеет подушечка. Пальцы Кая длинные, костлявые и беспокойные, все в тонких порезах о бумагу. Алекс облизал бы каждый из них, по очереди вобрал в рот, сцеловал бы предложения с губ Кая и разложил его прямо здесь, на траве. Но он может только смотреть и слушать. Голос Кая звенит птичьими голосами, шумит сочной листовой над их головами, жужжит звуками полуденного луга. Он жаркий, нагретый щедрым летним солнцем, с привкусом озёрной воды. Он волнами проходит сквозь Алекса, задевая что-то внутри, лаская, отчего становится горячо, и муторно, и так нестерпимо хорошо, что хочется навсегда остаться вдвоём в этом моменте. Алекс, ёрзая, стискивает бёдра, сводит колени и шумно вздыхает. Оторвавшись от книги, Кай поворачивается к нему. Он смотрит чуть удивлённо, размыкает губы, учащённо дыша, и по его щекам разливается лёгкий румянец. Алекс хочет рассказать ему о том, что чувствует, облечь в слова всю ту нежность, любовь и желание, что уже давно плещутся в нём, но он не мастер говорить. Кай отводит взгляд и неловко откладывает книгу в сторону. – Идём поплаваем, – предлагает он. – Солнце сегодня что-то чересчур печёт. *** Зимой на уроке литературы преподаватель выдаёт Алексу «Над пропастью во ржи». Дома, листая книгу, он обнаруживает между страницами засохший василёк. Алекс пальцами растирает его, превращая в труху. На полке в его комнате в ряд, по порядку стоят книги, отрывки из которых читал ему Кай. Алекс нашёл их все и заложил закладками. И не смог прочесть ни одной.