Прошлое остается в прошлом, верно, Коннор?
Сжимая зубы, ставлю небольшую картонную коробку на стол. Наверное, слишком резко, потому что она неловко заваливается на бок, из-за чего оттуда с громких шелестом падает куча фотографий, сделанных на мой старенький полароид. И они всё падают на пол, пока я завороженно смотрю на счастливые лица тех, кем мы были раньше.Прошлое в прошлом, Кон.
Я присаживаюсь на корточки, поднимая одну из фотографий. На ней мы с Троем. Такие радостные и счастливые, что в груди отчего-то стало щемить. Он прижимается ко мне щекой, уютно устроившись на моей груди и пряча свою широкую улыбку. Мы были полны надежд о нашем будущем. А теперь? Только сотни полароидных снимков в старой квартире, которую я скоро оставлю. Удобнее устраиваюсь на полу, поднимая следующую фотографию, хотя разум во всю кричит мне прекратить. Не сдерживаю мягкой улыбки, разглядывая сонного Троя, завернутого в одеяло словно в кокон и хмуро смотрящего в камеру.***
— Коннор, отвали, — усмехнулся Трой, натягивая одеяло до самого подбородка. — Ну всего лишь одна фотография, — я строю щенячьи глазки. — Нет, — пыхтит он, хмуро на меня смотря. Я не сдерживаюсь и быстро фокусирую фотоаппарат на нем. —Коннор! — он старается возмутиться, но это не выходит из-за широкой улыбки. — Посмотри, какой ты милый! — я передаю ему проявившуюся фотографии, и не успевает он как следует разглядеть снимок, как я тут же наваливаюсь на него сверху, нежно целуя в губы. Мне нравится чувствовать, как он вцепляется в мои волосы, оставляя свежий снимок на белых простынях, на которых мы снова занимаемся любовью.***
Утираю одинокую слезу, катящуюся по щеке, и беру новый снимок. Не понимаю, зачем я бережу себе душу, ведь прошлое в прошлом. Да, Конни?***
Мы в каком-то баре, и, кажется, Трой очень сильно пьян. Он слишком много разговаривает и не перестает спускать с меня глаз. — Ну что? — не выдерживаю я его выразительных взглядов. — Ты замечательный, Конни, — он пьяно улыбается и гладит меня по щеке. — Мне очень повезло встретить тебя. Я накрываю его руку своей ладонью и прикрываю глаза. Он знает, что нам не нужны признания, чтобы сказать друг другу о любви. — Ты тоже замечательный Трой Сиван Меллет. Я… Он не дает мне договорить и накрывает мои губы своими. Такими горячими и желанными. Мы просто целуемся в чертовом баре, наплевав на громкие разговоры и музыку, на осуждающие взгляды и то, что бармен уже давно подал наши напитки. Есть только ты и я в этой огромной вселенной.***
Не сдерживаю громкого всхлипа, закрывая рот ладонью и утирая слезы, капающие прямо на снимок. На следующей фотографии мы снова в моей спальне, лежим развалившись на кровати и счастливо улыбаясь.***
—Тро-ой, — я переворачиваюсь на бок, заглядывая парню в глаза. — Может, закажем пиццу? Он усмехается и притягивает меня к себе ближе, утыкаясь носом в мои ключицы и переплетая наши пальцы. — Я так не хочу вставать, — шепчет он, оставляя невесомые поцелуи на моей шее, поднимаясь выше. — Трой, мы не можем провести так весь день, — я стараюсь говорить серьезно, но издаю стон из-за того, что Трой прикусывает мочку моего уха, продолжая оставлять поцелуи. Переворачиваю его на спину, втягивая в долгий и нежный поцелуй. — Или все-таки можем? — он хитро улыбается, оторвавшись от моих губ, развязывая левой рукой шнурки на моих домашних штанах. Слезы текут рекой, но я не обращаю на них внимания, утирая глаза и снова поднимая фотографии, вороша свое прошлое. Куча фотографий спящего Троя. Он выглядит просто чудесно. Тонкие пальцы сжимали одеяло, малиновые пухлые губы были немного приоткрыты, а в кудрявых запутанных волосах играли солнечные зайчики. «Мой личный ангел» гласит надпись на обратной стороне, сделанная моим аккуратным почерком. Достаю все больше и больше снимков, сильнее погружаясь в воспоминания, совсем забывая о том, что скоро приедет такси, которое должно увезти меня в новую квартиру. В новую жизнь, Коннор.***
Мы сидим на балконе. Я наблюдаю, как Трой медленно перебирает струны своей гитары. Его лицо выглядит сосредоточенно, а пальцы так напряжены, что я стараюсь даже не дышать, чтобы не сбить его с ритма. Он снова зажимает струны, начиная тихонько напевать: «We are runnin' so fast And we never look back And whatever I lack, you make up We make a really good team And though not everyone sees» Он запинается и хмурит лицо. —We got this crazy chemistry between us, — тихо продолжаю я. Трой счастливо улыбается и начинает играть заново, напевая полностью доделанный куплет. В это мгновенье он настолько прекрасен, что я не сдерживаюсь и достаю фотоаппарат, чтобы сделать фото. Вспышка освещает его лицо в свете заката и мне кажется, что это самая прекрасная вещь, которую я когда-либо видел.***
Переворачиваю фотографию, на которой мелким почерком Троя были записаны слова припева песни, сочинённой в тот вечер. Они немного стерлись, но все равно были видны.*You don’t have to say I love you to say I love you Forget all the shooting stars and all the silver moons We’ve been making shades of purple out of red and blue Sickeningly sweet like honey, don’t need money All I need is you*
Вспоминаю, каким он был радостным, записывая эту песню, пока я ждал его в студии. А как же был счастлив я, смотря, как он просто светится от радости… Помню, как мы слушали эту песню тысячу раз, но она никогда нам не надоедала, ведь это была наша песня. Песня нашей любви…***
— Коннор, я нормально выгляжу? — Трой нервно поправляет волосы в который раз, когда мы стоим на крыльце моего дома в Миннесоте. — Ты прекрасен, как всегда, — я ласково глажу его по щеке и звоню в дверь. Трой еще сильнее напрягается, но я беру его ладонь в свою, крепко сжимая. — Конни, я так рада, что вы приехали! — радостная мама встречает нас на пороге, по очереди обнимая и впуская в дом. Трой все еще немного смущен, пока папа и братья пожимают ему руку, а Никола обнимает. Но за столом он заметно расслабляется, видя, что моя семья приняла его, как родного. Я улыбаюсь, смотря на всех собравшихся за этим столом, я был счастлив, находясь среди них, сжимая руку Троя под столом в своей ладони. Это мгновенье — самое счастливое в моей жизни. Или самое счастливое было то, как я вжимал Троя в кровать в своей старой комнате, заглушая его стоны поцелуями, шепча ему о своей любви.***
Я уже в открытую реву, даже не утирая слезы, которые падают на снимки вокруг меня и мою белую футболку, оставляя на ней мокрые следы. Фотография с первого концерта Троя. Мы оба взбудораженные и раскрасневшиеся, стоим обнявшись с друг другом, не скрывая счастливых улыбок на искусанных друг другом губах.***
— Кон, я так боюсь, — его глаза лихорадочно блестят, а руки напряженно сжимают микрофон, когда мы стоим за кулисами, ожидая его выход. — А что, если им не понравится? А что, если я забуду слова? А что, если микрофон упадет? А что, если… Останавливаю его поток из глупых «если», крепко прижимая его к себе, позволяя расслабиться в моих объятьях. — Все будет хорошо, Трой-бой, ты самый лучший. Я оставляю легких поцелуй на его щеке, и осторожно подталкиваю, когда объявляют его имя. И все правда проходит хорошо, возможно в единственный раз, когда я ему это пообещал. Он полностью отдается музыке и своим преданным фанатам, еще больше привязывая их себе. После концерта его ждут куча фанаток, желающих получить его автограф и селфи на память. Я стою неподалеку, наблюдая за моим счастливым мальчиком, понимая, что его ждет великое будущее.***
Много, так много однообразных снимков, где мы дурачимся с ним или просто валяемся в кровати. Похоже, это правда было нашим любимым занятием.***
Мы лежим на кровати, уставившись в потолок и сцепив наши пальцы. Каждый думает о своем, но нам так хорошо с друг другом, что я выдаю это банальное, сворованное из какой-то мелодрамы: — Скажи, что так будет всегда. — Так будет всегда, — Трой смотрит на меня серьезным взглядом, даже не сказав о том, насколько эта фраза глупа и заезжена. — Пообещай, что ничего не изменится. — Обещаю, — он крепко меня обнимает, устраивая голову на моей груди. — Мы всегда будем вместе.***
Так много воспоминаний, так много эмоций, которые я на протяжении последних недель пытался засунуть в самый далекий уголок моего сознания. Но вот они снова нахлынули на меня, заставляя корчиться на деревянном полу от боли, переполнявшей мое израненное сердце.***
Мы вместе в гей-клубе. Наконец-то я позволил Трою меня вытащить, чему он сейчас был несказанно рад. И наверное от радости он заливал в себя шоты с текилой, не останавливаясь, с такой скоростью, что я потерял счет. — Трой, может хватит пить? — спросил я, потягивая свой Дайкири. — А что не так, Конни? — он пьяно улыбается, успокаивающим жестом накрывая мою руку, покоящуюся на столе. — Боюсь, что не дотащу твою тушку до квартиры, — шучу я, ведь знаю, что весит как перышко. — Ну ты и придурок, Франта, — он шутливо толкает меня в плечо, уверенно вставая из-за столика и снова вливая в себя шот. — А теперь пошли танцевать. Он сильно прижимается ко мне спиной, заводя руки назад к моей шее, начиная двигаться в такт громко звучащей музыке. Я крепко держу его за бедра, повторяя за ним движения, изредка позволяя пальцам пробираться под его футболку, оголяя живот. Еще сильнее вжимается в меня, чувствуя мое возбуждение. Похоже маленький Трой решил поиграть. Его короткие ногти оставляют еле заметные полосы на моей шее, а его губы немного приоткрыты, когда я оглаживаю его бока. — Хочешь продолжения? — он поворачивается ко мне лицом. Теперь его губы истязают мою шею, не давая мне собрать все мысли в кучу, ведь мне хочется насладиться Троем, а это больше похоже на быстрый перепихон в туалете. Да и я слишком стеснителен для такого экстремального секса. — Тебе не кажется это неправильным? Он не дает договорить мне это твердым голосом, потому что его руки проникают в мои штаны, нетерпеливо гладя меня через боксеры. — Самая дальняя кабинка в туалете? — спрашивает он, и я вижу, как в его глазах блеснул опасный огонек. — Она самая, — я улыбаюсь, коротко целую его, чувствуя усмешку на своих губах. Перебираю дальше фотографии, понимая, что вся моя футболка мокрая от слез. Натыкаюсь на снимок с семьей Троя. Ох, наши чудные деньки в Перте.***
Наше первое совместное Рождество. Мы в Перте вместе с семьей Троя. Сейдж и Тайд сражаются за право выбора просмотра фильма, родители Троя готовят на кухне рождественский ужин, мы с Троем дурачимся на диване в гостиной. Под шум спора брата с сестрой Трой поднимает над нашими головами веточку с омелой, пытаясь меня поцеловать, пока я шутливо отталкивю его, запрокидывая голову от смеха. Трой с серьезным лицом повторял свои попытки, но когда он сдался, нахмурившись, я целую его мягко и нежно. — Ну, Коннор, мы должны были поцеловаться под омелой, — он шутливо хмурит брови. — Я готов целовать тебе хоть где, — шепчу ему на ухо, поднимая его руку с омелой над нашими головами и снова прижимаюсь к его губам. Наверное, если бы не родственники Троя, то мы зашли намного дальше, но нет, Трой осторожно отстраняется удобнее устраиваясь на диване и кладя свою голову на мое плечо. — Я голосую за Гринча, — говорит он Тайду и Седж, наконец-то прерывая их спор.***
Достаю из общей кучи потертый снимок, напоминающий мне о прекрасных днях, проведенных в родном городе Троя. На фотографии изображен Трой. Он смотрит куда-то вдаль задумчивым взглядом, плотно укутавшись в темное одеяло, предусмотрительно взятое с собой.***
В тот день было немного прохладно, но это все равно не останавливало Троя от вылазки перед отъездом. Мы не стали расстилать плед на траве, а укрылись в беседке, забираясь на лавочки с ногами и укутываясь в одеяла. — Тут так спокойно, — говорит Трой, осматривая окрестности. — Мне везде спокойно с тобой. Трой коротко улыбается и протягивает мне свой телефон: — Сделай фотку, а то подписчики уже думают, что я умер. Усмехаюсь, наводя объектив и фокусируясь. Делаю пару снимков и возвращаю гаджет Трою. Он придирчиво их осматривает, выбирая лучшую и загружая ее в Instagram, предварительно долго повозившись с фильтрами. Я наблюдаю за этим с легкой улыбкой, наслаждаясь любимым человеком, окружающими окрестностями и просто хорошим днем. Трой достает из рюкзака термос с горячим чаем, заботливо приготовленный миссис Меллет. Делает глоток, пододвигаясь ближе ко мне и кладя голову на плечо. Запускаю руку в его волосы, наслаждаясь их мягкостью. — Идеально, — еле слышно говорит Трой, пробираясь холодными длинными пальцами под мой свитер, что заставляет меня вздрогнуть. Мне не хватает слов, чтобы описать насколько мне сейчас хорошо. Я только ближе придвигаю Троя к себе, целуя в макушку и прикрывая глаза. Начинаю дремать, пока он не произносит: — Коннор? — М-м-м? — Мы можем остаться здесь навсегда? — он почти касается своим носом моего, обдавая мои губы теплым дыханием. Моим ответом на его вопрос был поцелуй, заставляющий забыть о остывающем чае, о том, что нам скоро пора возвращаться в ЛА. Сейчас существовали только мы, в этой маленькой беседке, нежно целующиеся, укрывшись одеялами и согревающие друг друга своей любовью и теплом.***
Яркая летняя фотография, от нее даже начинает резать глаза. Мы с Троем лежим на ярко зеленой траве Центрального парка не скрывая счастливых широких улыбок, смотря в камеру и показывая знак «peace».***
Мы лежим на спине рассматривая чистое голубое небо. Трой лениво перебирает мои пальцы в своей руке. Настолько сейчас хорошо, что не хочется вставать, но скоро нужно возвращаться домой, ведь нам обоим нужно продолжать работать. Нашу идиллию прерывает какой-то парень со светлыми волосами и в темных очках. Он останавливается в нескольких метрах от нас и удивленно восклицает: — Трой? Это правда ты? — он подходит ближе, снимая очки и начиная откровенно пялиться на Троя. Я бы воспринял его за очередного фаната, если бы не взгляд Троя, направленный на него. Такой, как будто, их что-то связывало в прошлом. — Мэтт? — удивленно протягивает Трой, поднимаясь с травы и пожимая парню руку. — Рад тебя видеть, Сиван. Ты сильно изменился, — Мэтт мягко улыбается, все еще сжимая руку Троя своей, что начинало меня нервировать. — Это твой новый парень? Наконец-то он замечает меня. Произносит он это поджимая губы, как будто видеть меня здесь ему было неприятно. — Да… познакомься, это Коннор, — Трой, приобнимает меня за талию, крепко прижимая к себе. И я правда не знаю, что приятнее: этот искренний жест или то, как Трой выстанывал мое имя в нашей спальне.***
Утираю слезу кулаком, шмыгая носом. Чертовая коробка и чертовы воспоминания спрятанные в ней. Единственный снимок, сделанный Троем. На фотографии я. Сижу на кровати в позе лотоса, задумчивым взглядом смотря в светящийся экран своего лаптопа. Рядом разбросана куча бумажек, а на тумбочке стоит кружка дымящегося кофе.***
Трой спал уже почти целый день. Он уже идет на поправку, но все равно чувствует себя не очень хорошо. Я сижу возле него, пытаясь дописать новую главу своей книги. Наверное, я настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как проснулся Трой. Который, в свою очередь, решил незаметно меня сфотографировать на мой полароид, одиноко лежащий на кровати. От звука вспышки я вздрагиваю, неловко дергая рукой и разливая кофе. — Черт! — только и вылетает из моего рта, пока я смотрю на то, как белоснежное одеяло вмиг становится коричневым. — Извини, я не думал, что так получится, — Трой виновато поднимает кружку, пачкая руки сладким кофе. — Просто ты был таким по-тамблеровски красивым, что я не удержался. — Все в порядке. Я ставлю ноутбук на пол и сваливаю туда же все листы, когда Трой тянет меня на себя, втягивая меня в поцелуй и задирая футболку. И вот мы уже смеемся, лениво целуясь в кровати на испачканных простынях, все липкие от пролитого кофе.***
Фотография из машины, сделанная на парковке, когда мы впервые услышали песню Троя на радио. Я прижимаю к себе счастливого Троя, кивая головой в такт звучащей музыке. Снимок немного смазан из-за того, что мы не могли не танцевать, но это все равно не скрывает наших широких улыбок.***
—What if, what if we run away? — слышу я знакомые строчки по радио и делаю музыку громче. — What if wе say goodbye to safe and sound? — начинаю тихо подпевать, смотря на ошарашенного Троя, который до сих пор не произнес ни слова. — And when the lights start flashing like a photobooth… —продолжает нежный голос Троя из магнитолы. — Давай где-нибудь остановимся, — хрипло просит Трой, все еще ошарашенно качая головой. — Мне кажется, что я сейчас потеряю сознание от передоза чувств. — My youth, My youth is yours. Trippin’ on skies, sippin’ waterfalls. Я начинаю подпевать все громче и громче, смотря на Троя, ошарашенность которого теперь сменилась широкой улыбкой. Он тоже подпевал песне, смотря на меня и доставая полароид из бардачка. Мы делаем фотографию, не прерывая пения и непонятных танцев. Помню даже, мы снимали видео в Snapchat Троя, веселые и возбужденные мы смеялись, громко подпевая любимым строчкам. — My youth is yours, — проговариваем мы вместе, скрепляя нашу фразу крепким поцелуем.***
У меня трясутся руки, когда я нахожу свой перечеркнутый сценарий для одного видео. Очень важного видео, на снятие которого меня подтолкнул Трой, за что я ему очень благодарен.***
Настраиваю камеру и свет, чувствуя, как я весь трясусь перед съемкой, в то время как Трой спокойно сидел на диване, листая ленту Твиттера в своем телефоне. — Хочешь, я оставлю тебя одного, если тебе так спокойнее, — Трой встает с дивана, подходя ко мне и помогая с лампой, ведь мои трясущиеся руки совсем не помощники. — Мне будет спокойнее, если ты будешь рядом, — выдавливаю из себя слабую улыбку. — Ты должен это сделать, милый, — он обнимает меня. — Хватит жить в шкафу, Коннор. Я молча киваю, собирая все листы с текстом в кучу и отдаю их Трою. — Сегодня — никаких сценариев. Усаживаюсь напротив камеры, смотря как Трой занимает свое место напротив за ней. Молча кивает мне, показывая всю свою поддержку и я нажимаю на запись. — Я не шучу, как только камера включилась, мое сердце забилось с бешенной скоростью. — Сейчас я сижу здесь напротив вас без всяких сценариев, планов и декораций. И я буду предельно честен. Делаю вздох, чувствуя, как мое сердце готово пробить мою грудную клетку, но смотря на Троя заставляю себя произнеси эти слова: — Я гей. — Я просто устал вечно избегать этих мыслей и прятаться от настоящего себя. С каждой фразой говорить становится легче, хотя от осознания своей жизни в шкафу наворачиваются слезы. Трой ободряюще улыбается, заставляя меня продолжить говорить. — Я записываю это видео для тех, кто нуждается в поддержке. Все в порядке. — Я не хочу, чтобы хоть кто-то еще прожил двадцать два года с вечным страхом принятия себя. Делаю паузу, чувствуя, как глаза начинает жечь от непролитых слез. Трой хочет подойти ко мне ближе, чтобы успокоить, но я качаю головой, сжимая губы. Если он меня обнимет, то я разревусь еще сильнее. Утираю одинокую слезу и заканчиваю видео, стараясь быть как можно оптимистичнее. Нажимаю на стоп, останавливая запись и смотрю на Троя, который заключает меня в объятья и хаотично целует мое лицо, не прекращая шептать: — Ты молодец, Коннор. Все будет хорошо. Вместе мы справимся. Улыбаюсь, стирая слезы и прижимая его ближе к себе. Он делает меня уверенным в себе.***
Усмехаюсь сквозь слезы, находя свой «секретный» снимок Троя, сделанный во время его первого интервью на радио. Он натянуто улыбается, смотря на ведущего, явно ощущая дефицит моей поддержки.***
Но я рядом, стараюсь не мешать их беседе, одновременно посылая свои флюиды уверенности Сивану. Похоже, безрезультатно. Ведущий задает вопрос о его личной жизни, и Трой, бросая на меня быстрый взгляд, начинает нервно теребить пуговицы на своей джинсовой куртке. Пытается отшутиться, ссылаясь на большую занятость своим новым альбомом, но выходит слишком жалко. Скрываю свой внутренний порыв поскорей обнять Троя и укрыть его от этого пытливого взгляда, опуская глаза на телефон и продолжая невидящим взглядом листать новостную ленту Твиттера. Натыкаюсь на множественные твиты фанатов о том, что снова засекли нас вместе и уже поджидают нас возле здания радио. Издаю смешок, ожидая конца интервью, чтобы поскорей рассказать об этом Трою. Лайкаю несколько постов и блокирую телефон. Ведущий наконец-то прощается с Троей, позволяя нам наконец-то выйти из будки. Трой устало трет виски, пока я с легкой улыбкой на губах продолжаю за ним наблюдать. — Что такое, Кон? — он недовольно морщится, смотря на меня. — Сейчас все увидишь, — я загадочно усмехаюсь, выдерживая его недовольный взгляд. Мы выходим на улицу и тут же фанаты начинают бешено кричать и улюлюкать. — Ты знал, да? — он хмурит брови, сдерживая улыбку, и направляется к ним поближе, чтобы пообщаться и сделать фотки на память. Ко мне подходят пара девушек и все проходит так стандартно, они просят о фотке, протягивают мне книгу для автографа, пока одна из них не говорит: — Ты лайкнул мой пост в твиттере, где я говорила, что мы подловили Троннор возле радио. И часто ты читаешь твиты фанатов? Я пожимаю плечами, продолжая улыбаться. Иногда я действительно часто торчу на страничках своих фанатов, особенно если они писали про нас с Троем. Я считал это очень милым. Она протягивает мне рисунок, на котором изображено наше недавнее совместное фото с Троем и, улыбаясь, говорит: — Тоже шипперишь Троннор? Я громко заливаюсь смехом, не замечая, что возле нас уже стоит Трой, который мило прощается с ними, уводя меня к поджидающему такси, так быстро, что я даже не успеваю поблагодарить девушку за прекрасный рисунок. Как только такси отъезжает от здания, Трой поворачивается ко мне с широкой улыбкой. — Многие оказались Троннор шипперами и уговаривали меня поцеловать тебя, — он обнимает меня, кладя голову на мое плечо и только сейчас замечая чуть-чуть смятый рисунок в моей руке. — Что это? — Это нарисовала одна фанатка, заявив о том, что я тоже являюсь нашим шиппером. Трой громко смеется и коротко целует меня в губы, беря рисунок в свои руки, чтобы внимательно его разглядеть. — А она талантлива, — он поворачивается ко мне — Повесим это дома? — Дома? — непривычно слышать это из уст Троя, поэтому переспрашиваю. — Твоя квартира уже как наш дом, — он переплетает наши пальцы, заглядывая мне в глаза. — Так мы повесим ее дома? — Обязательно, — я нежно целую его в губы, прикрывая глаза.***
Нахожу фотографию, сделанную на пляже в ЛА. Красивый силуэт Троя, на фоне заката. Очень эстетично.***
Мы провели почти весь день на пляже и встретили вместе закат, наслаждаясь красотой заходящего солнца. Сидя на пирсе и опустив ноги в прохладную воду, мы болтали обо всем на свете, нехотя принимая тот факт, что Трой скоро уедет в Австралию. Поэтому мы и стараемся насладиться обществом друг друга как следует, но я знаю точно, что заскучаю по нему, как только он сядет в самолет. На пляже мало людей, поэтому мы можем спокойно обнимать друг друга, не думая о том, что где-то здесь бродят наши фанаты. Трой мягко целует меня, заставляя приоткрыть губы, чтобы дать ему больше власти. Он поглаживает мою ногу, поднимаясь все выше, задирая мои шорты и находясь в непозволительной близости от моего паха. Отстраняюсь, чтобы оставить влажные поцелуи на его тонкой шее, перемежая их со словами: — Тут же люди, Трой-бой. Трой отстраняется, оглядываясь вокруг. Я замечаю, что уже стоят сумерки и мы, как всегда, потеряли счет времени. Пляж резко опустел и мы действительно были тут одни, почти не видимые под тенью раскидистых деревьев. — Мы тут совсем одни, — Трой пошло закусывает губу, повалив меня на песок и наваливаясь сверху, сминая мои губы своими. И одинокими днями проведенными без него, единственным, что мне остается, это вспоминать его пошлые стоны, наши переплетенные пальцы на остывающем песке и то, как, вернувшись домой, мы повторили это в душе.***
Смятый снимок из Сан-Франциско. Мы поехали туда втроем: Трой, Тайлер и я. Стоим, обнимаясь все в месте, на фоте какого-то парка и счастливо улыбаясь. Но все было не так гладко, как на фото, ведь это был первый раз, когда мы серьезно поругались.***
Я ждал Троя уже несколько часов в номере, смотря дурацкие ролики на ютубе. Трой ушел в соседний номер к Тайлеру, они решили записать коллаб, а я решил остаться у нас в номере, надеясь на скорое возвращение Троя. Как бы не так. Время уже перевалило за 01:33, на телефоне нет пропущенных звонков или смс. Настроение окончательно испортилось, ведь мы собирались провести время вместе после продолжительной прогулки, а в итоге я один… пытаюсь заснуть в холодной постели. Во сне, я почувствовал, как Трой обнимает меня со спины, размещая холодную руку на моем животе и громко вдыхая запах моих волос. Оборачиваюсь к нему, приоткрывая глаза и сонно спрашиваю: — Который час? — Почти три, — шепчет Трой, поглаживая мою щеку. — Прости, что разбудил. Я отстраняюсь, резко вставая с кровати так, что немного кружится голова. Ищу бутылку с водой, игнорируя вопросительный взгляд Троя. Подхожу к окну, вглядываясь в огни неспящего города и нахожу это очень даже привлекательным и манящим. — Что-то не так? — спрашивает Трой, поднимаясь с кровати и заворачиваясь в одеяло, словно в кокон. — Все не так с тех пор, как с нами поехал тот, с кем ты трахался до меня. — Блять, Коннор, мы же уже говорили об этом, — я слышу, как он подходит ближе, но продолжаю игнорировать его. — Тайлер теперь просто мой друг, все в прошлом, Кон. — Ага, — язвительно говорю я, все еще продолжая стоять к нему спиной. — Если бы мы трахались, то ты бы услышал, стены здесь довольно тонкие. Закатываю глаза, поворачиваясь к нему. — Заткнись, Трой, это не смешно. — Ты ревнуешь? — он вопросительно поднимает бровь, улыбаясь уголками губ. Качаю головой, но понимаю, что он заметил правду в моих глазах. — Коннор, я не вру тебе, между нами с Тайлером ничего не было. — Тогда почему ты так долго там был? — Я заснул, а Тайлер не захотел меня будить. Как только я проснулся, то сразу пришел в наш номер. Я снова отворачиваюсь к окну, продолжая рассматривать мелькающие огни. — Коннор, посмотри на меня, — Трой кладет руку мне на плечо, сильно сжимая и заставляя повернуться. — Что? Он крепко берет меня за подбородок, поднимая мою голову так, чтобы наши глаза оказались напротив друг друга. — Я сейчас с тобой и кроме тебя мне больше никто не нужен. Я люблю тебя, черт возьми. Прошлое в прошлом, Конни, запомни это. Он накрывает меня одеялом, вставая ближе, так что теперь мы вместе стоим в теплом коконе из одеяла, обнимая друг друга и наблюдая за ночным городом. Но моя ревность росла с каждым днем. А он давал мне на это повод.***
Куча моих одиноких фотографий завтрака на одного, кружки кофе и разных видов из окон***
—Где ты был? — я стою в дверях кухни, облокотившись на косяк и осуждающе смотрю на Сивана, курящего на полу, оперевшись спиной на кухонную тумбу. — Это имеет значение? — он поджимает губы, отвечая вопросом на вопрос, даже не повернув головы в мою сторону. — Я приготовил нам ужин, — смотрю на мусорку, сиротливо стоящую в углу с нашим некогда прекрасным ужином. Трой молча кивает, продолжая смотреть в окно. От этой тишины сжимается сердце. — Что происходит с тобой, Трой? Мне кажется проходит целая вечность, когда он хрипло выдает: — Я так заебался…. Боже, я так заебался, Коннор. Это похоже на крик отчаяния. Появляется непреодолимое желание прижать мое кудрявое чудо к себе и пообещать, что все будет хорошо, но я ведь сам понимаю, что как раньше уже не будет. Трой подкуривает новую сигарету и продолжает игнорировать мой взгляд. Чувствую, что он ждет от меня ответа, но что я должен сказать? — И что ты предлагаешь, Трой? Он молчит, делая еще одну затяжку. Наблюдаю за тем, как он медленно выпускает сизый дым в воздух, даже не позаботившись открыть окно. Глаза начинает жечь, наворачиваются слезы. Не знаю только, это из-за большого количества дыма в маленькой комнате, или из-за отстраненности Троя. Жду ответа, сжимая зубы и чувствуя, как первая слезинка скатилась по щеке. Перестань, прошу. Слезами здесь уже не поможешь. Будь сильным, Коннор, ты обещал. — Трой… Снова шепчу, присаживаясь возле Сивана, не притрагиваюсь к нему. Трой немного дергается, но продолжает пялиться в это чертово окно, делая последнюю затяжку и туша сигарету в пепельнице. Я правда стараюсь не плакать, но слезы начинают течь ручьем. Они падают на мой свитер и паркет, оставляя темные пятна. Я не могу сдержать громкого всхлипа, прижимая ладонь к губам, стараясь его заглушить. Это заставляет Троя обернуться, но его взгляд не такой как раньше, и он не пытается меня утешить. Просто смотрит не меня долгим взглядом своих пронзительно ледяных глаз и встает, оставляя меня одного в сумраке маленькой кухни. Это было начало нашего конца.***
Тот день действительно много между нами изменил. Постоянные скандалы, истерики, ругани, доходящие чуть ли не до драки. Мы изматывали друг друга ссорами постоянно, что добавляло больше стресса и волнения к нашей работе. Мы замыкались в себе, все меньше проводя время с друг другом. Он часто пропадал в клубах, каждый раз появляясь там с новым парнем, что я видел в аккаунтах у фанатов. Я просто сходил с ума. Неужели между нами все разрушено?***
— Я знаю, что ты был в чертовом клубе, не отрицай этого, Трой, — еле сдерживаю себя, чтобы не кинуть телефон с открытой фотографией прямо в его лицо. — Ну и как он? Лучше, чем я? — Перестань, — он стискивает зубы, стараясь не закричать и зло смотрит на меня. — Тебе это не надоело? Мне уже да. — Значит тебе надоело? А трахать левых парней тебе не надоело? — я чувствую, как кровь сильно бьет в виски и я чуть ли не задыхаюсь от гнева. — Заткнись, — он резко хватает меня за запястья, крепко прижимая меня к стене. — Я уже устал тебе объяснять, что это просто мой друг. Или мне уже нельзя ни с кем общаться, а? Он сильнее сжимает мои руки, заставляя громко выдохнуть и прошептать: — Отпусти… — Просто перестань ебать мне мозги, я и так заебываюсь в студии. Я молча киваю, закрываю глаза. Мне мерзко смотреть на того, кем он сейчас стал. Это не мой Трой, не то кудрявое чудо, которое всегда было рядом, одаряя меня своей любовью и нежностью. Теперь он совсем другой. Эгоистичный, чертвый, сухой. Ему стало совершенно плевать на нас. Он не считал, что у нас проблемы, ведь мы просто сейчас более заняты, чем раньше. Но я знаю, что он просто убегает от проблем, прикрываясь работой и тусовками с друзьями. Боже, я так устал. — Трой, отпусти, — слабо дергаю руками, которые уже затекли. Сиван качает головой, приближая свое лицо к моему, обдавая губы теплым дыханием. Мягко прикасается к моим губам, от чего раньше по телу пробегали мелкие мурашки, но теперь я не чувствую прежней химии между нами. Наверное, с ним происходит тоже самое, потому что Трой резко отстраняется, опуская мои руки и продолжая смотреть в мои глаза. Такие чистые, кристально-голубые. — Это конец? — хрипло шепчет он. В полумраке нашей спальни я вижу, как одинокая слезинка стекает по его щеке. Инстинктивно убираю ее большим пальцем, задерживая руку на его щеке, мягко поглаживая. Каким бы он ни стал сейчас мудаком, я любил его. Но пора поставить точку. Я только киваю, чувствуя, что огромный комок не пролитых слез застыл в моем горле. Мы все так же стоим, продолжая смотреть друг другу в глаза, совершенно забыв о ссоре и о позднем времени. Трой сжимает губы, резко притягивая меня за шею к себе и втягивая в страстный, наполненный нашей болью поцелуй. Я чувствую на губах соленый привкус слез, но не могу сказать точно, чьи это слезы, ведь мы плачем оба. Отстраняемся друг от друга, все еще до боли сжимая друг друга в объятиях. Тихо всхлипываю, утыкаясь носом в его шею, когда слышу его нежный шепот: — Я люблю тебя, Коннор Джоэль Франта. Он дарит мне еще один последний поцелуй, уходя навсегда, оставляя меня одного в квартире, резко ставшей холодной и чужой. А после — долгие дни, недели моей депрессии, когда я просто сидел в квартире, избегая вечеринок ютуберов, боясь встреч с ними. Фанаты продолжали выкладывать наши старые совместные фотки, продолжали говорить о нашей с ним любви, даже не подозревая, насколько мы были близки к тому, чтобы раскрыть наши отношения. Мне было больно видеть это все, а еще больнее видеть то, как он пиарил мою книгу на своем профиле. Все ради фанатов, верно? Я чувствовал себя таким разбитым и одиноким, что долгими ночами я продолжал разрывать свое покалеченное сердце на куски, просматривая старые фотографии. Но в один день я решил все изменить.***
Кто-то трясет меня за плечо, грубо вытаскивая из воспоминаний. Я стираю оставшиеся слезы и перевожу недоуменный взгляд. — Я долго звонил в дверь, но вы не открывали. Потом я заметил, что дверь была открыта и я нашел вас здесь, — мужчина неловко улыбается. — Мистер Франта, такси уже ждет на улице, Вам помочь погрузить вещи? — Да, спасибо, — говорю хриплым от слез голосом. — Можно вас попросить об одном одолжении? — Все что угодно, сэр. — Зовите меня Коннор, — я натягиваю улыбку, стараясь выглядеть непринужденно. — Можете выкинуть эту коробку?***
Я укладываю последний чемодан в багажник и сажусь на заднее сидение. Таксист садиться в машину, заводя двигатель и оборачиваясь ко мне: — Можем ехать? Я киваю головой, провожая взглядом здание со своей квартирой.Я еду в новую жизнь, Трой, и я справлюсь без тебя.