Жизнь после сказки.

      На болоте не было никого, кто мог бы составить достойную пару великой волшебнице в пору, что она властвовала в топях. На болотах не было никого, кто мог украсть сердце юной крылатой феи, и, лишь человек, случайно попавший в топи, оказался способен на это, но Стефан же сделал так, что на очень долгие годы Малефисента закрылась от любви. Аврора вылечила сердце и вернула крылья, Аврора возродила веру в людей, в мир, Аврора заново научила любить. Теперь мир феи - это Аврора, крылья, небо и магия, и конечно улыбки, которые она опять видит на лицах и мордах тех, кто встречает её на своём пути.       У Малефисенты появилось свободное время, немного, но вполне достаточно свободного времени, ведь всю юность она вела вялотекущую войну с дедом Авроры, будучи в статусе защитницы Болот; зрелость, являясь Повелительницей Топей, воевала со Стефаном и заботилась о подрастающей принцессе. И вот, нет войны, правит Аврора, и всё время, и всё небо принадлежит Малефисенте. Экстаз полета охватывает целиком, едва крылья поднимают выше облаков, к солнцу, тело вибрирует под порывами ветра и она кричит, кричит от счастья в небо, изливая потерянное было навсегда ликование. Днем, когда рядом нет королевы, волшебница носится по всему королевству, лечит деревья, помогает животным, иногда выполняет королевские задания, там, где без магии справиться нельзя - помочь может только она, ибо магия и есть воплощенная Мал, так что спасать леса от пожаров, помочь с урожаем и защитить от вспышек болезней стало новой заботой Малефисенты, благо требовалось это не так уж и часто, зато люди понемногу начинают смотреть на неё мягче, без ужаса, а королева на приемах прямо называет волшебницу Защитницей Королевства. И, всё же, куда чаще она сидит на берегу Зачарованных топей и размышляет, ожидая вечера и полета с Авророй.       А ещё с Авророй вернулись забытые ощущения, и, самое главное, желание этих ощущений. Малефисента с нетерпением предвкушает, как маленькая королева обнимет, спрячет лицо на груди, как сама она в ответ обнимет её, чтобы вместе лететь в небесах. Волшебница реалистка, и не любит себя обманывать - она обнимает Аврору так крепко не только для того, чтобы обеспечить безопасность полёта, ей хочется обнимать и быть обнятой. Хочется как можно чаще видеть улыбку воспитанницы, и, ради этого, Малефисента потворствует желаниям юной правительницы, ведь та сама стремится прижаться.       То, что всё стало не так просто, фея осознает в тот день, когда её чудище идет купаться к водопаду. В этом нет ничего особенного, десятки раз Мал оставалась на берегу охранять покой девушки, и в этот раз всё так же, мысли лениво текут, не сосредотачиваясь ни на чём, глаза по привычке не выпускают из поля зрения воспитанницу. Королева забралась на камни и стоит под струями воды, тонкая сорочка стала абсолютно прозрачна и к тому же облепила тело, светлые пряди волос потемнели и набухли от воды, извиваются на груди, гипнотизируя и притягивая взгляд к двум полушариям. Мал неожиданно становится жарко и тесно в одежде, она отводит глаза, обдумывая свою реакцию, и списывая всё на случайность. Успокоив себя, волшебница вновь поворачивается к озеру у водопада, Аврора уже накупалась и отдыхает на поверхности воды, её лицо, обрамленное колышущимися в воде волосами, запрокинуто к небу. Глаза девушки закрыты, руки раскинуты в стороны и медленно-медленно двигаются, почти как водоросли на дне озера, ноги слегка раздвинуты, тончайшая сорочка не скрывает ничего и практически обнаженное тело расслабленно качается на волнах скрытого озера. Королева выдыхает и слегка погружается в воду, потом набирает в грудь воздух и Малефисента видит, как в сверкающих каплях воды вверх стремится сначала нежная грудь с затвердевшими от холода сосками, потом над поверхностью появляется живот, и Мал ловит себя на желании с помощью магии продолжить этот подъём из воды, чтобы увидеть и всё остальное.       Паника. Это-то что управляет волшебницей в данный момент, Малефисента задыхается, виски ломит от внезапного давления, жар и озноб сменяют друг друга почти мгновенно. Она не может так думать об Авроре! То есть, конечно же, она думает об Авроре постоянно, с тех самых пор, как Диаваль принес в своём клюве весть о рождении законной наследницы Стефана, думает вот уже 20 лет, но никогда в таком ракурсе. Ни разу ещё мысли о крестнице не обжигали острые скулы жаром, не заставляли внезапно сжать плотнее стройные бедра. Всего один взгляд, брошенный на отдыхающую девушку, меняет всё. И бывшая королева зачарованных болот стрелою несется в небо в попытке избавиться, оторваться от неправильных мыслей.